Земля под ногами горит. Пора смываться из Москвы, но как убедить Кирилла? Тупой упрямец! И куда бежать?
Гаврила тихо взвыл, кусая сжатый кулак.
6
Тот же день. Полдень
Марта зашла в больницу не с центрального входа, а через приемное отделение. Вика пошла следом и увидела в длинном коридоре удаляющуюся фигуру колдуньи, но уже в белом халате. С правой стороны был кабинет, дверь распахнута. На вешалке — халаты. Вика заглянула — никого. Она схватила один из халатов и пошла дальше, надевая его на ходу. Коридор вывел ее на площадку, где располагались лифты. Три шахты, и ни одного лифта внизу. По бегающим цифрам она определила, что все кабины поднимались наверх. Оставалось только ждать. Одна кабина остановилась на третьем этаже, вторая на пятом, третья на шестом. На какой уехала Марта, можно только гадать, и тут Вику осенило: девчонка никого в Москве не знает, к кому она может идти? К Гоше? Мужик спрыгнул со второго этажа и мог покалечиться. Во всяком случае, в первые дни он в Питер не уезжал, они три дня следили за Ленинградским вокзалом. Больница — удобное местечко, где можно переждать суматоху.
Одна из кабин поехала вниз, на площадке появились двое мужчин в халатах. Они с ней поздоровались, Вика только кивнула и опустила голову.
— Так вот, Захар, — говорил один из них, — отравление не критическое. Большая доза, но, думаю, он выйдет из комы сегодня или завтра. Мне этот следователь уже темечко прогрыз. Больной — единственный свидетель, от его показаний зависит вся их работа. Я хочу, чтобы ты на него глянул. Твоя специфика.
— Ну хорошо, я, конечно, зайду, но только после смены. Как его угораздило целую ампулу проглотить?
Подошла кабина лифта. Один мужчина нажал на кнопку третьего этажа, второй на кнопку пятого, Вика решила проехать выше.
— Кто-то насильно запихнул ампулу ему в рот и сдавил челюсть. Покушение на убийство, иначе не скажешь, — продолжал врач.
Кабина поплыла наверх.
— Так ты загляни к нему. Пятьдесят шестая палата.
— Реанимационная?
— Ну да.
Лифт остановился, первый врач вышел.
* * *Возле пятьдесят шестой палаты сидел крепкого телосложения мужчина в штатском. Марта подошла и положила руку ему на голову.
— Сидеть. Меня здесь нет. Спи. Ты устал. Спать.
Он откинулся на спинку стула, голова прислонилась к стене, глаза закрылись.
Марта зашла в палату. На кровати лежал мужчина, аккуратно накрытый простыней. Слева стояла капельница. Девушка стала сосредоточенно смотреть на больного. Он открыл глаза. Взгляд становился все более осмысленным. Наконец, он узнал Марту. Его губы шевельнулись, но не издали ни звука.
— Да, это я, Илья. Та, которую ты давно похоронил, как и своего шофера.
Марта поднесла ладонь правой руки к его лицу. От большого пальца через всю ладонь к мизинцу шел глубокий шрам.
— Когда Толик замахнулся на меня ножом, я ухватилась за лезвие и остановила удар. Развернув нож от себя, я направила лезвие в его сердце, после чего обняла мальчишку со всей силой. Нож поразил его, а не меня. Он умер, в момент моего поцелуя. Так я простилась с ним. Шрам на руке стал для меня вечной памятью о твоей безумной продажной любви. Ты даже не попрощался со мной, отправляя на смерть. Теперь я пришла проститься с тобой. Смерть идет за мной следом, она стала моей тенью. Пока ей не удалось меня одолеть. Прощай, Илья.
Марта увидела, как из глаз Храпова потекли слезы, достала из-под халата темную розу и положила к его ногам. Затем повернулась и вышла.
* * *Вика спустилась на пятый этаж по лестнице. В коридоре замедлила шаг, вглядываясь в номера палат. То, что она слышала в лифте, могло касаться только Храпова. Почему ее план не сработал? Он не мог выжить после лошадиной дозы сильного препарата и с петлей на шее. Страшно подумать, что такой свидетель остался живым.
Охранник спал на посту. Вика вошла в палату. Илья Львович лежал с открытыми глазами. Значит, пришел в себя и, значит, заговорит. Этого допустить нельзя. Она осмотрелась. Шланг от капельницы мог стать отличной удавкой, но сейчас не до фокусов. Вика достала пистолет и глушитель.
В приоткрытую дверь дамского туалета Марта видела, как Вика зашла в палату. Быстро подойдя к охраннику, Марта тихо сказала:
— Проснись! У тебя неприятности.
Охранник вздрогнул и открыл глаза.
Девушка быстро скрылась за поворотом коридора.
7
12 часов 19 минут
Говорят, от любви до ненависти один шаг. Теперь бывший полковник Рубеко ощутил это в полной мере. К таким, как он, в сложившейся ситуации вполне применимо выражение «Не будите спящую собаку». Злую собаку, если быть точным. Загнанный в угол пес может укусить, когда речь идет о выживании. Раньше ему и в голову не могла прийти мысль о сотрудничестве с человеком, которого он сам когда-то вышвырнул на улицу. Но обстоятельства вынудили.
Полина предупредила Глумова, кто появится ему в помощь, и Валера сразу решил взять руководство операцией на себя. Тут же перешел на «ты», не дав бывшему полковнику даже опомниться.
Они встретились в пивном баре.
— Убить их не проблема, — рассуждал Глумов. — Гораздо сложнее отобрать у Вики деньги. А это главное. Дальше можешь делать с ней все, что хочешь, она меня не интересует.
— Зачем ты взялся за это дело, Лера? Веришь в успех? — спросил Рубеко, разглядывая новые фотографии, переданные ему Глумовым.
— Александр Чилинин — мой отец, а Полина — сводная сестра. Я его сын от первого брака. И дело не в том, что отец умер, жить ему не долго оставалось. А вот жизнь внучки для него имела первостепенное значение. Если бы его взяли, он знал, что ему делать. Пуля в лоб, и конец. Не впустую же он пожертвовал своей жизнью. Я хочу вернуть его долю, сестре и племяннице. Это крайне необходимо.
— Их трое, как я понял? — сменил тему Рубеко.
— Трое, — кивнул Глумов. — Двое уголовников и Вика. Они тоже охотятся за деньгами и очень опасны. С ними был Аркадий, его обчистили. Думаю, это Вика обобрала Аркашку, а потом запудрила мозги бандитам, перевела стрелки на обычных картежников. Ее блеф сработал.
— Но когда Аркашка повесился, Вика находилась в Дубне, — возразил Рубеко.
Глумов сделал несколько глотков пива.
— Мне виднее, Егор. С момента, как Вика подняла мешки с деньгами у забора института, я с нее глаз не спускаю. Ночевал в саду под ее окнами. В ту ночь меня разбудил телефонный звонок. Это было за день до смерти Аркашки. Как я понял, звонил ей он. По всей вероятности, пьяный, раскис. Все же он ее любил. Помню ее слова: «Балчуг, говоришь? А номер какой?» Потом она что-то лепетала о любви, мол, хочет ему только счастья. Еще она произнесла одну интересную фразу: «Ты его ждешь? И когда же Кирилл приедет?» О ком шла речь, не знаю. И третье. Вика сказала: «Кто же сомневался в твоем таланте игрока. И много ты выиграл у этих лохов?» Разговор она закончила достаточно конкретно: «Нет, Аркаша. Ты сам все решил, мы ничего изменить уже не можем». Мне показалось, он ее звал, но она дала ему отпор. Вероятно, тогда у нее и появилась идея с игроками. Но я же слышал, Аркашка выиграл, а не проиграл. В то время у меня была только одна задача: понять, где она прячет деньги. Я знал, что Вика тебя кинула, подменив мешки. Значит, та же участь ждала и нас. Тем более что отец умер. Обхитрить Вику очень трудно.
На следующий день, точнее, ночью, в начале первого, когда во всех окнах поселка погас свет, Вика вышла из дома с чемоданом. Я тут же перескочил через забор на соседний участок, бросился к своей машине. На шоссе немного отстал, чтобы не мозолить ей глаза и нагнал ее у самой Москвы. В городе не заметишь слежки, слишком много машин. Даже ночью. Вика приехала в отель, тот самый, из которого ей звонил Аркашка. Она зашла во внутрь, но без чемодана. Машину оставила перед входом на платной стоянке, и я не решился ее вскрывать. Я ждал. Вышла она через полчаса, в руках только сумочка. К шоссе не поехала, моталась по городу. Остановилась возле какой-то подворотни, зашла в нее. И опять без чемодана. Только я собрался выйти, как она вернулась, но уже без сумочки, и села за руль. Следующей остановкой была подземная парковка современного элитного здания. Адрес я запомнил. Меня туда без пропуска не пустили, значит, у нее этот пропуск есть. Подъезд там только один. Двадцать пять этажей. Часы показывали три часа ночи. Свет горел в двух десятках окон, не больше. Минут через семь зажегся на двадцатом этаже, при желании квартиру можно вычислить. Еще через пятнадцать минут свет погас. Я решил, что она легла спать, но все же немного подождал. И не зря. Вика появилась и поехала к Савеловскому вокзалу. Я понял, что она возвращается домой, в Дубну, развернулся и поехал к той самой подворотне. Уже светало, и я торопился. Мое чутье меня не подвело. В подворотне стояли контейнеры с мусором. Полные. Часов в пять их вывезут. Белую сумочку в них не трудно найти, и я ее нашел. В дальнейшем снял со всех предметов отпечатки пальцев. Потом мои друзья и твои подчиненные из управления пробили их. Они принадлежат Виктории Тарасовне Величко. Но женщина с таким именем в Москве не прописана и по базам БТИ у нее нет собственности. Кому же принадлежит квартира в элитном доме? Это нам еще предстоит узнать. Что касается сумочки. Я нашел в ней два сотовых телефона. Один оформлен на Аркашу Витепажа, второй, как я думаю, на Вику. Она выбросила из него сим-карту, но в памяти остались все входящие звонки. В том числе Аркадия. Документов в сумочке, как не трудно догадаться, не оказалось, но были ключи от гостиничного номера. Значит, Вика, уходя, дверь заперла. Был еще один ключик, похожий на почтовый, с номером и ярлыком «Балчуга». Он от банковской ячейки. Логика простая. Но она стала простой, когда я следом за Викой и ее новыми партнерами приехал в Москву и узнал, что произошло с Аркашкой. Это она его убила. Сто процентов. Денег в сейфе не нашла, раз из отеля вышла с пустыми руками. Той же ночью вернулась в Дубну, чтобы запастись алиби. А деньги спрятаны в хорошо охраняемом доме. Я как-то сунулся туда со своим удостоверением, якобы хотел проверить список жильцов. Меня тут же отшили: свою Дубну проверяй, а здесь командует Центральный округ Москвы, деревня. Вика продолжает таскать в квартиру тяжелые сумки. Думаю, в них тоже деньги.
— Я знаю, с кем она спуталась, — допивая пиво, сказал Рубеко. — Аркашка пошел на ограбление ради брата. Это и есть тот самый Кирилл. Настоящий отморозок. Вор в законе. Мужик без тормозов. О его подручном мне мало что известно. Но если Кириллу сказать, кто убил его брата, Вика и часа не проживет.
— Рано, Егор. Мы должны найти деньги, а потом все остальное. Мне на Вику плевать.
— Под их защитой она чувствует себя в безопасности. А ей есть кого бояться, нагадила всем. Не думаю, что мы с тобой справимся с опытными зеками, но Вика у нас на крючке. Если она останется без защиты беспредельщиков, мы сможем прижать ее к стенке. Из Дубны она сбежала от меня, и вот в самый неожиданный момент я как из-под земли появлюсь. Для нее это настоящий шок. Сейчас важно узнать, кто истинный хозяин квартиры. Вика никому не доверяет, я не верю в существование очередного сообщника. У нее сейчас три доли. Моя, твоего отца и ее. Три с лишним миллиона долларов. Ради таких денег стоит постараться.
Глумов улыбнулся:
— Есть одна идейка, только не на что ее провернуть. Когда пытался попасть в дом, куда Вика отнесла деньги, из лифта вышел мужик в комбинезоне. На спине лейбл фирмы цифрового телевидения. Он сказал, что крышу обмерил, через недельку оборудование будет готово, тогда приступят к установке. Он отдал ключи от чердака старшему охраннику, значит, на крышу его никто не сопровождал.
Глаза у Рубеко заблестели.
— Деньги у меня есть, Лера, но в таких делах они не нужны. Пойдем выпьем чего-нибудь стоящего, от пива только брюхо раздувается.
8
13 часов 45 минут
И на этот раз Метелкин оказался первым на месте преступления.
— Опять ты здесь, Женька, — проворчал генерал Черногоров.
— Не опять, а снова, Владимир Николаевич. Я нашел ту бабу, которая приходила в офис к Храпову. Вообще-то стопроцентная случайность. У обменника валюты выстроилась очередь. Гляжу, рядом машина остановилась. Серебристый «фольксфаген пассат» этого года выпуска. Видно было, что дамочка торопится или делает вид. Спросила, кому нужны доллары. Я тут же отреагировал, купил сотню и тут же поехал следом за ней. Она сюда меня и привела.
Генерал своей внушительной походкой медленно приближался к центральному входу.
— Как ты ее узнал, герой?
— Так мне ее Нечувилин описал во всех подробностях. Он же любит красивых женщин. А еще сказал, будто вы его вызывали в управление и даже ее фотографию показывали. Кстати. Стодолларовая бумажка у меня. Может, она из сейфа Храпова? Надо бы проверить.
Метелкин умел фантазировать. Не зря же его книги пользовались большим спросом. Но с долларами он переборщил. Ему и при нем никто не говорил о фальшивках в сейфе, сам догадался, что ни один псих не будет хранить в офисе открытый сейф, полный денег. Купюру поднял с пола так, как видел это в кино. Тогда эпизод вызвал у него только смех, теперь он использовал тот же прием: приклеил жвачку на подошву, а потом наступил на купюру. Их там много валялось, Вика торопилась. Подделку определила Марта без вспомогательной техники, ей и взгляда хватило.
Генерал не помнил мелочей, взял купюру у журналиста и кивнул.
— Возместим. Но как эта стерва узнала, где лежит Храпов?! Загадка.
Поднялись на лифте и зашли в палату. На полу с простреленным лбом лежал охранник, тот самый, что стоял перед дверьми офиса, а потом давал показания. У Храпова тоже черная дырка во лбу, в глазах застыл ужас.
— Ну и баба! Уложить двоих? Да так точно! А почему он пропустил ее в палату? Он же видел ее раньше и знал, что она натворила в офисе. Почему?
Ответа не последовало.
— Это не единственный секрет, господин генерал, — заговорил лечащий врач, стоявший в сторонке. — Палата оборудована видеокамерой. Одной, к сожалению. У нас есть запись. За пару минут до появления убийцы сюда заходила другая женщина. На записи она видна только со спины, лицом к двери не поворачивалась. Но охранник ее знал. Да и вела она себя очень странно. Положила розу к ногам больного, будто тот был уже покойником. Звук у нас не записывается. К сожалению. Самое удивительное, что при ней больной вышел из комы и открыл глаза. Женщина странная, но, вероятно, из наших.
— Почему вы так решили, если не видели ее лица? — спросил генерал.
— Халатик по фигуре, завязан пояском. У нас девушки сами перешивают себе халаты. Те, что получают, носить нельзя — мешки. Женщина постояла у кровати и вернулась к двери, но не поворачивалась. Она знала о видеокамере над дверью. Буквально через две минуты зашла блондинка. На ней халат висел свободно. Она много оглядывалась, потом достала пистолет из сумочки и глушитель. Накрутила его на ствол и, не целясь, выстрелила. Пистолет убрать не успела, тут же вошел охранник. В него она стреляла от бедра. Оба выстрела произведены точно. Мгновенная смерть. Трупы обнаружила медсестра, она появилась здесь через полчаса, если судить по таймеру записи.
— Сплошная мистика, — вздохнул Черногоров. — То она через вентиляционную трубу убегает, то превращается в невидимку. Я хочу видеть запись.
Пока шел этот разговор, Метелкин успел сделать несколько снимков.
9
14 часов 07 минут
Били ее так, как никто и никогда не бил. Вика летала по комнате, как мячик. В драках она участвовала часто, большинство из них затевала сама. Но чтобы мужик колошматил ее по морде, такого она не помнит. Даже Алешка с его нетерпимостью и вспышками гнева ни разу не позволял себе такого. Боли Вика не боялась, но от обиды и бессилия готова была зарыдать.
Когда Кирилл с дружком, наконец, устали и отошли, она, собрав силы, поднялась с пола и села на стул.
— Может, все же объясните, по какому поводу из меня душу вытряхивали?
— Сегодня я по твоей сучьей милости едва не погорел, — начал разъяренный Гаврила. — Мы остались без гроша. Бабки, которые ты приволокла от Храпова, фальшивые, а я их смешал с настоящими, полученными от Батона. Поняла, безмозглая курица, что ты натворила?
Вика поняла. Очень хорошо поняла. Какое счастье, что она не повезла сегодня деньги в банк. Она им отдала триста тысяч, а себе оставила полтора миллиона и тоже свалила все деньги в один чемодан. Мало того, взяв пример с этого шибздика, перевязала пачки резиночкой. Когда они не вместились в чемодан, высыпала все на пол и начала укладывать стопочками, окончательно смешав подделки с подлинниками. Разобраться в своей каше ей будет труднее.
— Как определили фальшивки?
— В секунду. Фиолетовым фонариком осветила и сразу все поняла, — пробасил Кирилл. — Надо взять эту шавку из обменника вместе с фонариками и встряхнуть. Пусть разделит наши деньги на две кучи. Фальшак бросим в костер.
— Сделаем, — согласился Гаврила. — Она работает без сменщицы, заканчивает в восемь. Переулок глухой.
Вика вытерла скатертью кровь с губ.
— Вам бы только резней заниматься. Любая кассирша отличит настоящие от фантиков. Надо взять бабу с улицы, а не связываться с той, которая уже засветилась. И заплатить за работу, а не подвешивать на петле. Только все это не понадобится, деньги уйдут охранникам Лазаря. Думаю, овчинка стоит выделки. Лазарь работает с наличными, у него фальшивок нет.
Мужчины переглянулись.
— А шалава права, — хихикнул Гаврик.
Вика едва могла скрыть ненависть к обоим. Сама бы их повесила, да силенок не хватит.
10
16 часов ровно, тот же день. Город Дубна
Машина поджидала Полину возле дома. Когда взволнованная женщина вышла за калитку, ее остановил молодой человек.
— Вы хотите идти в полицию? Не надо. Сначала стоит посоветоваться с нами, а потом идите куда угодно. Ваша дочь у нас.
Полина вздрогнула. Молодой человек отпустил ее руку и открыл заднюю дверцу богатой иномарки.
— Присаживайтесь. Обсудим общие проблемы.
Полина недолго думая села в салон автомобиля, вежливый молодой человек сел рядом. За рулем скучал парень лет тридцати пяти. Оба вовсе не походили на похитителей детей.
— Ваша девочка в полном порядке и находится в хороших условиях. Ей ничто не угрожает, если вы будете себя правильно вести.
— Дурак, ты безмозглый! — возмутилась Полина. — Моя дочь перенесла серьезную операцию. Ей надо трижды в день делать уколы и давать лекарства. У вас она и суток не проживет! Чего вы от меня хотите?
Парень достал конверт, который Полина дала Рубеко, это была ксерокопия чистосердечного признания ее отца.
— Мы уже в подробностях знаем, как ограбили кассу НИИ, кто участвовал в деле, кому какая доля принадлежит. До того момента, как мы нашли эту бумажку, деталей нам никто не сообщал.
— Я вообще-то догадливая. Вас послали козлы из прокуратуры, чтобы хлопнуть Егора и заткнуть ему пасть. Но вы опоздали, теперь вам его не достать.