– Это я просила вас быть откровенной. Значит, король не похож на своего дедушку?
– Совсем не похож. Наш король – высокий и красивый, в нем есть какое-то обаяние… и мягкость.
У Шарлотты стало немного легче на душе. Приятно поболтать с доброжелательной женщиной и при этом немного узнать о своем будущем супруге.
– Лорд Харкурт говорил мне, что король с нетерпением ждет нашего бракосочетания.
– Это действительно так. Он назначил день коронации, и как я слышала, выразил желание, чтобы его королева участвовала в этой церемонии вместе с ним.
Шарлотта кивнула, начиная чувствовать себя почти счастливой. Эта красивая женщина возбуждала любопытство девушки, и ей захотелось узнать, почему ее представили как маркизу Лорн, если она замужем за герцогом Гамильтоном.
– Герцог умер спустя шесть лет после нашей свадьбы.
– И вы вышли замуж вновь?
– Да, Ваше Величество, за маркиза Лорна.
– И вы вместо герцогини стали маркизой.
– Мой муж, Ваше Величество, наследник герцога Аргилла.
Шарлотта улыбнулась.
– Значит, это только кажущееся на первый взгляд понижение в ранге. У вас есть дети?
– Да, от первого мужа у меня дочь и два сына; и у меня маленькая дочь от второго брака.
– Вы очень счастливая женщина. Вашей сестре также повезло?
– Моя сестра умерла год назад от чахотки.
– О… Как это ужасно!
– Я сама очень болела, с тех пор не прошло и полгода, думала, вот-вот переселюсь в лучший мир, но муж увез меня за границу и я вскоре стала выглядеть как и прежде.
Шарлотта кивнула.
– С помощью свинцовых белил? – тихо проговорила она.
– Да, Ваше Величество, они придают лицу идеальную белизну, которая, как я слышала, весьма привлекательна.
Шарлотта весело засмеялась – впервые после брачной церемонии.
– Красота, конечно, требует жертв, но неужели, чтобы ее сохранить требуются такие смертельно опасные средства?
Маркиза улыбнулась в ответ и еле слышно попросила позволения удалиться в свою каюту, так как она почувствовала дурноту.
После того, как маркиза ушла, Шарлотта осталась на палубе одна. Ей нравилось ощущать свежий ветер на своем лице. Она не испытывала никакого недомогания.
Шарлотте показалось, что она действительно начала с удовольствием ждать новой жизни.
Корабль боролся со стихией, и все фрейлины Шарлотты, стеная, лежали в своих каютах, моля Бога о том, чтобы поскорее закончилось это путешествие… или о смерти.
А Шарлотта совсем не страдала от морской болезни. Для развлечения дам на борт корабля был доставлен клавесин, и Шарлотта проводила много времени, играя на нем, но дамы вряд ли слышали эту мелодию.
Лорд Харкурт сказал ей, что корабль находится в нескольких днях пути от побережья Англии, поскольку шторм отнес их почти к берегам Норвегии.
– Жаль, что мы не дождались более благоприятной погоды, хотя бы ради сопровождающих меня дам, – отреагировала на его слова Шарлотта.
– Ваше Величество, король распорядился, чтобы мы отплыли без промедления.
– Но почему, лорд Харкурт? Неужели он действительно с таким нетерпением ждет нашего приезда?
Лорд Харкурт, улыбнувшись, наклонился.
– Я уверен, что Его Величество сам объяснит вам это, как только мы прибудем в Лондон.
Он намекал на то, что король в самом деле ждет именно ее приезда. Но как он может с нетерпением ждать ту, которую никогда в жизни не видел? Почему решили, что он должен жениться без промедления?
Шарлотта была уверена, что здесь кроется какая-то тайна.
Что ж, возможно, скоро она выяснит, в чем тут дело.
– Ваше Величество, вас оставили совсем одну.
– Бедные дамы, все они так страдают. Море не столь благосклонно к ним как ко мне.
– Вашему Величеству сопутствует удача… во всех отношениях.
Неужели мне действительно везет, подумала Шарлотта. Интересно, какая жизнь ждет меня с моим мужем в Англии?
– Я поиграю им на клавесине, – предложила она. – Возможно, это немного их утешит. Если я оставлю дверь моей гостиной открытой, то они смогут слушать мою игру, не выходя из своих кают.
Ветер внезапно прекратился и шторм утих; солнце пятнами испещрило море, окрасив его в зелено-опаловый цвет. Дамы, одна за другой, понемногу приходили в себя. Несмотря на все их недавние страдания, с ними произошли удивительные перемены. Швелленбург вновь стала такой же властной как и была, а Хаггертон – ее преданной помощницей; две английские дамы облачились, словно это было платье, в свою сдержанную элегантность, и вскоре выглядели как всегда безупречно.
Когда англичанки привели себя в порядок, избавились от ужаса последних дней и, как сказала герцогиня Анкастер, она вновь почувствовала себя человеком, они обсудили, целесообразно ли предупредить королеву о пристрастии короля к Саре Леннокс.
Герцогиня Анкастер решила, что этого не следует делать, а маркиза Лорн вовсе не была в этом уверена.
– Королева такая некрасивая… Этот рот делает ее похожей на крокодила, – посочувствовала герцогиня Шарлотте.
– Бедняжка. Георг будет очень разочарован. Ручаюсь, ему сказали, что она красавица.
– Королевы всегда считаются более красивыми, чем они есть на самом деле. Георгу следовало бы это знать и сбросить со счетов половину того, что он о ней слышал.
– Георг не от мира сего. Ему никогда не придет в голову усомниться в словах своей матушки.
– А как же малышка Леннокс? Ведь король страшно сожалеет, что не может жениться на ней.
– О, с этим все кончено. Ведь Георг такой благовоспитанный молодой человек. Все считают, что он сразу же перестанет думать о Саре, женившись на Шарлотте.
– И ты этому веришь? – спросила герцогиня презрительно.
– Нет, – ответила маркиза. – Но я полагаю, что будет лучше, если Шарлотта узнает все сама. Тем не менее мы можем хотя бы попытаться сделать ее немного привлекательней.
– Трудная задача, – возразила герцогиня.
– И все же… можно наверное хоть что-то попробовать.
– Эта несносная Швелленбург будет очень недовольна.
– Ну и пусть. Она не знает, с какой соперницей встретится Шарлотта в лице Сары Леннокс.
– Сара – прелестная малышка, но она отнюдь не красавица.
– У нее есть нечто большее, чем красота. Очарование. И она молода.
– Как и Шарлотта.
– Тем более жаль. У нее было бы больше шансов отвоевать Георга у Сары, будь она немного старше и опытнее. Я думаю, что можно несколько улучшить ее внешний вид… Хотя этот рот все испортит. Думаю, нам следует попытаться.
Альберт укладывал волосы Шарлотты.
Обе англичанки уныло наблюдали за его действиями, затем герцогиня Анкастер деликатно предположила, что может быть Ее Величество захочет попробовать прическу в английском стиле.
– Нет, не хочу, – быстро ответила Шарлотта.
– Небольшой паричок… красиво завитой… очень бы изменил внешность Вашего Величества, – добавила маркиза.
Шарлотта внимательно осмотрела как уложены волосы этих двух леди и холодно заметила, что, по ее мнению, прическа, которую ей сделал Альберт, столь же приличествует случаю, как и их прически.
Дамы промолчали. Возможно, она права, считая, что ничто не сможет добавить изящества такому несуразному лицу.
– Если король пожелает, чтобы я носила пудренный парик, я буду носить его, – заявила Шарлотта. – Но пока он не попросит меня, я останусь такой, какая есть.
– Королю нравится, когда дамы следуют женственной английской моде.
– Так, как вы? – спросила Шарлотта.
– Именно так, Ваше Величество.
Шарлотта снова внимательно осмотрела их, склонив голову набок.
– Я думаю, что такой стиль одежды не подойдет мне. Я понимаю, что вы обе самые прелестные женщины при королевском дворе, но ведь не одежда делает вас красавицами. Нет, я буду одеваться так, как привыкла, и не стану подражать вам, миледи.
Англичанки переглянулись. Они сделали все, что могли. Королю уже с первого взгляда предстоит обнаружить, что его невеста совсем не похожа на прелестную Сару Леннокс.
– Ваше Величество, несомненно сделает свой выбор, когда увидит, какая мода при дворе.
– Несомненно, но у меня нет намерений менять свои привычки, пока я не услышу мнение короля на этот счет.
Шарлотта становилась все более уверенной. Просто удивительно, что морское путешествие сделало с ней. Ведь в то время, как эти элегантные женщины корчились от морской болезни, она сама сидела и играла на клавесине, чтобы утешить их. Девушку, осмелившуюся написать письмо Фридриху Великому, нельзя убедить носить платья таких фасонов, которые носят все вокруг. Более того, оденься Шарлотта так, как они, сравнение было бы еще больше не в ее пользу; а если она не может быть красивой, то, по крайней мере, она может выделяться оригинальностью своего одеяния.
– Расскажите мне, поподробнее о короле, – попросила она, показывая, что вопрос о платье исчерпан.
Король изменился после своего восшествия на престол, сказали они. Он всегда был серьезным, а теперь он даже слишком серьезен. Часто он часами совещается с лордом Бьютом и своей матерью, его главными советниками, к большому неудовольствию мистера Питта и мистера Фокса.
– А как он развлекается? – поинтересовалась Шарлотта.
Король немного танцует, но, в сущности, он не такой уж хороший танцор, хотя исполняет это весьма умело; немного играет в карты, но не делает крупных ставок. Все говорят, что он собирается реформировать двор, потому что во времена его дедушки двор славился своими сплетнями и разного рода постыдными историями.
– Его Величество встает рано и потому любит пораньше лечь спать.
– О, – воскликнула Шарлотта. – Я не нахожу удовольствия в том, чтобы ложиться спать и вставать с петухами. И я не намерена менять свои привычки.
Дамы удивились еще больше. Казалось, что по мере приближения к берегам Англии, Шарлотта обретала веру в себя.
Лорд Энсон, возглавлявший экспедицию, сообщил лорду Харкурту, что решил зайти в порт Гарвич вместо Гринвича, как планировалось. Более того, он опасался, что они могут натолкнуться на французский военный корабль, если будут двигаться дальше на юг, а лорд Харкурт наверняка понимает, чем это может грозить.
Лорд Харкурт, в свою очередь, выразил опасения, что в Гарвиче Шарлотте не будет оказан подобающий Ее Величеству прием, какой наверняка подготовили в Гринвиче, где ее ждут.
– Пусть лучше невесту короля встретят не так, как положено по этикету, чем она станет пленницей французов, – мудро заметил Энсон, и лорд Харкурт согласился с ним.
Таким образом, Шарлотта впервые вступила на берег Англии в Гарвиче в три часа пополудни 7 сентября, две недели спустя после отплытия из Каксхавена.
Все, кроме Шарлотты, вздохнули с облегчением, почувствовав под ногами твердую землю. Мэр города, узнав, что сюда прибыла королева, созвал своих старейшин, чтобы оказать ей достойный прием. Прием этот должен быть очень кратким, ибо, как объяснил мэру лорд Харкурт, они не могут задерживаться в Гарвиче, поскольку их давно уже ждут в Лондоне.
Спустя два часа они прибыли в Колчестер, где остановились в доме некоего мистера Энью, чтобы подкрепить силы. Чай взбодрил Шарлотту, к тому же она получила в подарок коробочку цукатов из засахаренного корня синеголовника – сладостей, которыми славился этот город. Попробовав их, Шарлотта согласилась, что это необыкновенное лакомство, а лорд Харкурт объяснил, что синеголовник – один из видов морского остролиста. У местных жителей существовал обычай дарить коробочку этих сладостей всем почетным гостям города.
Из Колчестера они отправились в Уитхем, где им предстояло провести ночь в особняке лорда Аберкорна; сам лорд Аберкорн, увы, находился в Лондоне, не зная о том, какая почетная гостья посетила его. Тем не менее, члены семьи, оказавшиеся дома, не преминули показать свою лояльность короне, устроив впечатляющий праздник, насколько это было возможно в столь короткое время. Вся местная знать, прослышав о прибытии Шарлотты, поспешила в особняк лорда, чтобы представиться ей.
У нее возникло ощущение, что англичане действительно рады ей. Возможно, именно поэтому на следующее утро, готовясь к продолжению путешествия и зная, что в этот день ей предстоит встретиться со своим мужем, Шарлотта попробовала одеться по английской моде. В сущности, результат даже порадовал ее, ибо эти фасоны оказались ей больше к лицу, чем то, к чему она привыкла дома, и когда она не смотрела на англичанок – своих фрейлин, – то понимала, что выглядит вполне сносно.
Ее шляпку украшали прелестные кружевные тесемки; корсаж, который ей преподнесли, был отделан драгоценными камнями. А платье из белой парчи, расшитое золотой нитью, казалось просто великолепным и более элегантным чем те, которые ей приходилось носить прежде.
Когда Шарлотта увидела, сколько людей пришли поприветствовать ее, то порадовалась в душе, что пошла на поводу своих фрейлин и предстала перед всеми в достойном королевы наряде.
В Ромфорде ее встретили слуги короля. Тут же к кавалькаде присоединились солдаты в сверкающих мундирах, чтобы сопровождать Шарлотту к королю.
Наконец, процессия прибыла в Лондон.
Шарлотта была настолько смущена и очарована, что на время забыла, какое тяжелое испытание ей предстоит. Пока ее карета громыхала по булыжной мостовой мимо величественных зданий, таких, которых ей прежде не доводилось видеть, волшебство великого города окутывало ее. Она видела, как люди расталкивают друг друга, чтобы посмотреть свою королеву. Жители кричали ей что-то из окон своих домов; она не могла их понять, но знала, что они приветствуют ее, и Шарлотта улыбалась, явно довольная их радушием. Судя по всему, Лондон принял ее к своему сердцу. Лондонцы видели, что она некрасива, но это не мешало им полюбить эту девушку. Она была невестой их молодого короля, и ее прибытие означало, что предстоит свадьба – день отдыха и шумного веселья, а затем состоится коронация.
– Да здравствует королева! – кричали лондонцы.
Она видела разрисованные веселыми красками вывески над магазинами и лавками; подмастерий, стоявших со своими хозяевами и их женами у дверей; восседающих в фаэтонах дам, надушенных изысканными духами, в напудренных париках и с наклеенными на лицах мушками. Мужчины в парчовых камзолах, с гофрированными кружевными манжетами, подняв свои монокли, провожали процессию взглядом. Попадались на глаза и оборванные, грязные нищие женщины с детьми на руках и еще кучей ребятишек, цеплявшихся за их юбки; тут были и уличные торговцы, зазывавшие купить их товар и перемежавшие свои крики приветствиями в адрес королевы. Сказители баллад, молочницы, с плетеными корзинами на плечах, булочницы, продавцы пирожков, яблок, коврижек и имбирных пряников… все они сновали туда-сюда, прибавляя улицам Лондона шуму и грязи, красочности и возбуждения.
Шарлотта не отрываясь смотрела в окошко, пока карета с грохотом проезжала по улицам. Маркизу позабавило то впечатление, которое произвел на Шарлотту Лондон. Она посмотрела на часы, висевшие у нее на цепочке, и заметила:
– Ваше Величество, у вас едва останется время, чтобы переодеться к бракосочетанию, которое состоится сегодня вечером.
– Сегодня вечером! Но мне просто необходим день или два… чтобы… привыкнуть к королю!
– Все организовано так, мадам, что вас обвенчают сегодня вечером.
До Шарлотты вдруг дошел смысл сказанного. Они уже подъезжали к Сент-Джеймсу. Здесь девушке предстояло встретиться лицом к лицу с человеком, которого выбрали ей в мужья; сегодня же их соединят брачными узами, а затем оставят наедине.
Я не смогу, подумала она. Слишком уж многого они хотят от меня.
Маркиза с изумлением смотрела на нее.
– Вашему Величеству не по себе… – начала она, но затем в тревоге вскрикнула, так как голова Шарлотты безжизненно откинулась на спинку, а лицо ее стало мертвенно-бледным.
– Сделайте же что-нибудь! – крикнула маркиза герцогине. – Королева потеряла сознание. Через минуту мы будем во дворце. Нельзя же положить ее к ногам жениха… в обморочном состоянии!
Герцогиня вытащила из своего кармана флакон лавандовой воды и плеснула несколько капель в лицо Шарлотты. Как только приятный запах наполнил карету, Шарлотта открыла глаза.
– Она пришла в себя, – прошептала маркиза. – О, слава Богу! Ваше Величество, мы прибыли.
Карета остановилась перед воротами парка; к ним навстречу вышел молодой человек.
– Это герцог Йоркский, – тихо сказала маркиза Шарлотте.
Собрав всю силу воли, Шарлотта постаралась взять себя в руки и оглянулась вокруг; ей показалось, что толпа людей словно давит на нее, мешая дышать. О Боже, помоги мне, подумала она.
К ней направился высокий молодой человек. Она сразу же поняла, кто это. Миниатюра, которую она получила в подарок, была очень похожа на оригинал, конечно, несколько преукрашенный. Она увидела те же глаза навыкате, тяжелый подбородок, рот, старающийся изобразить улыбку, которая из-за чрезмерного усердия получалась скорбной.
Это был ее муж… человек, детей которого ей предстояло носить под свои сердцем… с которым она будет спать в одной постели уже сегодня, если правду говорят, что они должны сразу же обвенчаться. Она едва держалась на ослабевших ногах и чуть было не упала на колени, но в этот момент король взял обе ее руки и поцеловал их.
Он старался не встречаться с ней взглядом, Шарлотта заметила это и догадалась, что он разочарован в своей невесте. Она предвидела, что так и должно было случиться. Несомненно, ему сказали, что принцесса, если не красавица, то довольно мила. А она, к тому же, прескверно себя чувствовала, и это, конечно, не прибавило ей обаяния.
Король заговорил с ней доброжелательно, и голос его звучал ласково. По крайней мере он, судя по всему, был решительно настроен скрыть свое разочарование, и Шарлотта была благодарна ему за это.