- Да черт его знает.
- А все же?
- Ну из бронзы, серебра... - Скитович задумался.
- ...Золота, платины, - продолжил ряд Гаркавый. За последнюю неделю он прочел все, что мог достать на эту тему, и теперь сыпал фактами, как из рога изобилия. - Орден Ленина - тридцать граммов золота и три грамма платины, орден Славы первой степени - двадцать восемь граммов золота, орден Ушакова Первой степени - двадцать шесть граммов платины.
Помножим на число награждений, а это сотни тысяч, и получим что? глаза Гаркавого азартно блеснули.
- Что!?
- Гору золота.
- Ну и... - Скитович никак не мог взять в толк, куда клонит его школьный товарищ.
- Почему бы нам с тобой не заняться этим... - Гаркавый пристально посмотрел Скитовичу в глаза, - ну... бизнесом, что ли?
- Ну нет! - категорично отмахнулся тот. - Только не это! С душком дельце...
- Ты знаешь, Димка, - заволновался Гаркавый, - я тоже поначалу так думал Вот, думаю, кто-то кровь проливал, а я... Но ведь хотим мы того или нет, а карусель уже вертится. И не мы ей крутящий момент придали, факт. Кто виноват, что все, на что "совки" уповали, рухнуло к чертовой матери? И дело-то не в том, что награды стали покупать - их всегда покупали... тайком, правда, но покупали. А дело в том, что их начали продавать. Разницу усекаешь? Просто нести на базар и продавать... как картошку.
- Да ты посмотри на календарь, какой сейчас год! Второе тысячелетие на носу, а все эти награды, насколько помнится, еще в 90-м распродали. Бум еще тогда был, правда, я в суть не вникал. Теперь понимаю - золото.
- Ну и хорошо, что бум вокруг этого давно утих - награды-то, по всей видимости, еще у многих остались. Ведь на базаре, к твоему сведению, их и сейчас довольно активно скупают - значит, несут.
- Пусть даже и так - я на базаре в жизни не встану - упрямился Скитович.
- В том-то все и дело, что ни на каком базаре становиться не нужно там своих хватает. Нужно ехать на село - народ там темный, кроме водки, ничем не интересуется, на городских базарах бывает редко. Заодно и воздухом свежим подышим. А? - Гаркавый говорил как можно убедительней. - Ведь это все же не на заводе пыхтеть, да не на "новых русских" ишачить. Кстати, я на этом уже кое-что заработал, - он для убедительности интригующе продемонстрировал новенькую стодолларовую купюру.
- На село? - Скитович заколебался. - В принципе, я там такого в этом роде насмотрелся, думаю, не один бы антиквар позавидовал...
- Ну что, лады? - наседал Гаркавый.
- Лады, - скорее по инерции, чем по каким-то другим соображениям согласился Скитович. Широкое, простодушное лицо его неожиданно расплылось в приятной улыбке. - Хороший сегодня денек, а?
- Что надо, - облегченно вздохнул Гаркавый - проблема с транспортом и компаньоном была хоть на время решена.
Белый "жигуль" с затемненными стеклами резво катил по проселку, подымая за собой столбы пыли. Раннее июльское утро выдалось солнечным и теплым. Скитович напряженно всматривался в незнакомую дорогу, плывущую под колеса, и тихонько напевал себе под нос. Сельский ландшафт, от которого он слегка подотвык, ласкал взор, вселяя спокойствие и уверенность.
Где-то в глубине души Скитович тяготел к размеренному укладу деревенской жизни, хотя и осознавал, эра шабашничества для него минула безвозвратно.
Гаркавый, сгорбившись над лежащей на коленях картой, пояснял: Впереди, километрах в пяти, Мостовая. Село, похоже, немаленькое, с церковью, шоссе поблизости нет, от города далеко. В общем, то, чтр нам нужно. Найдем, где у них там продовольственный магазин, поставим рядом машину, ну и...
- Ты сам-то представляешь, как и что будем покупать? - Скитович ясно осознавал всю авантюрность затеи, но живший в нем экспериментатор назойливо нашептывал, что опыт следует довести до конца.
- А что там представлять? - Гаркавый потряс извлеченной с антресолей книгой, - здесь все написано: вес, металл... количества награждений, правда, нет, но это не так уж и важно. Будем покупать по весу, цены на драгметаллы в ювелирном я переписал, так что не пропадем.
- А если будут предлагать еще что?
- Сторгуемся. - Гаркавый был полон оптимизма, и никакие возможные трудности его не пугали.
- Вот заразился ты идеей, - не то одобряюще, не то осуждающе сказал Скитович, - и меня, дурня, тянешь.
- Оставить панику на корабле - все будет о'кэй.
- Не говори гоп...
Петляя по узким деревенским улочкам, "шестерка" с новоиспеченными компаньонами приближалась к намеченной цели.
Почерневшие от времени избы пялились на них немытыми окнами, то тут, то там пряча за стеклами любопытные взгляды вездесущих старушек.
Магазин оказался в самом центре селения рядом с полуразрушенной церквушкой. Скрипнув тормозами, машина остановилась у самого крыльца облинялого деревянного сельмага.
- Вот мы и на месте, - бодро констатировал Гаркавый и приоткрыл дверцу. - Не вижу радостных лиц!
Действительно, вокруг не было ни души; только вороны громко скандалили на старом засохшем дереве у церкви.
Гаркавый поднялся на крыльцо.
- Еще час ждать! - возвестил он, с трудом прочитав истершееся расписание на двери.
Решено было до открытия магазина с места не сниматься.
- Кстати, все забываю спросить - как у тебя со спортом? - Скитович, плеснув в кружку кофе из термоса, протянул ее другу. - Насколько я помню, тебя, кроме карате, ничего-то в жизни не интересовало.
Забросил, что ли?
- Да как тебе сказать... - замялся Гаркавый, - и да, и нет. В зал не хожу, а дома так, для себя, тренируюсь.
- Раньше ты фанатом был.
- Время было другое... да и люди тоже, - задумчиво сказал Гаркавый. Когда мы начинали, о рэкете никто и не слыхивал, а теперь он у всех на слуху. Ты не обратил внимания, кто у нас в городе этим занимается?
- Не успел вникнуть, - Скитович принял кружку и выплеснул остатки кофе под машину. - Да и, честно говоря, не пытался.
- Так я тебе скажу: со многими из них мне не один пуд соли съесть пришлось. И что ты думаешь? Теперь при встрече в глаза друг другу стараемся не смотреть.
- Ну и пыхтел бы себе тихонько на эту "крышу" - крутая тачка, цепи в палец, девочки...
- Не могу - видно, не на тех книгах рос...
- Смотри, первые клиенты! - Скитович ткнул пальцем в сторону трех мужчин, вынырнувших из-за церквушки. - Готовься к приему...
- Айн момент, - Гаркавый выскочил из машины и ловко сунул под щетку стеклоочистителя лист картона с аккуратной надписью "Частный музей купит предметы старины, наградные знаки и монеты".
Мужчины, возбужденно размахивая руками, надвигались на магазин. Уже можно было расслышать обрывки их речи.
"Блядь... а это ее ебарь... я им - выметайтесь, суки!... потом еще бутылку..." - неслось впереди их по площади.
- Похмеляться идут, - Гаркавый плюхнулся на сиденье, - постфактум, то есть "после содеянного".
Троица до последнего не обращала внимания на машину. Утренний "разбор полетов" занимал все их внимание. Но, как сказали бы древние, все становится явным. Не дойдя метров десяти, они остановились в легком замешательстве, за тонированными стеклами машины ничего не было видно. Сбившись в кучку, они коротко посовещались, и почти тотчас самый молодой из них отделился от компании и зашагал к "шестерке". По ходу он несколько раз присел, все еще силясь рассмотреть пассажиров, но зеркальные стекла умели хранить тайну.
Скитович улыбнулся:
- Дудки ты что увидишь - не смотри.
Подошедшему на вид было лет тридцать. Небритый, с торчащими во все стороны жидкими волосами, он внимательно прочел табличку, старательно шевеля при этом губами. Закатив глаза, он на мгновение задумался и, присев напоследок, заспешил к своим.
- Танцор, твою мать, - ругнулся Скитович, - развилялся тут жопой...
- К людям нужно помягше, - упрекнул его Гаркавый, - видишь, народ зреет.
Мужчины, выслушав разведчика, вновь замахали руками. Уже энергичней.
- Не люблю пьющих по утрам, - не успокаивался Скитович, - надо же довести себя до такого...
- Вот завелся, - Гаркавый взялся за ручку дверцы, - остынь, я - к народу.
Слегка расставив руки, широко улыбаясь, он легким, пружинистым шагом двинулся навстречу любопытным взглядам.
- Доброе утро! - издалека, как можно сердечнее, поздоровался Гаркавый.
- Здорово, коль не шутишь, - не очень приветливо, но и не враждебно ответили ему.
- Я, сотрудник частного музея, - принялся он врать на ходу, - имею распоряжение руководства пополнить экспозицию. Расчет наличными - рублями или долларами. В честь приближающегося юбилея Победы специальный стенд отводится под боевые награды, на данный момент они интересуют нас в первую очередь... но и другие разделы нуждаются в новых экспонатах: интерес представляют иконы, монеты, предметы быта... ("Во, блин, даю!" - удивлялся он самому себе), книги, художественное литье, - валил он в кучу все свои познания в музейном деле.
Мужчины переглянулись.
- Вроде остались какие-то от отца, - вспомнил один из них.
В три часа дня, растратив все наличные рубли и доллары, "музейные работники" засобирались обратно. Перед отъездом дружески пожимали руки новым знакомым, обещали приехать еще, благодарили, выслушивали заверения энтузиастов в том, что те перероют все село да и близлежащие тоже. В общем, расставались тепло и, как казалось, ненадолго.
Обратную дорогу приятели пребывали в состоянии легкой эйфории: поездка получилась интересной и "урожайной". На заднем сиденье, подскакивая на ухабах, возлежала большая икона, вселявшая в них чувство тайной гордости герои книг и фильмов, охотившиеся за сокровищами, уже не казались такими отчаянными и удачливыми.
- Что я тебе говорил? - в который раз вопрошал Гаркавый, потрясая в воздухе полиэтиленовым мешочком с наградами. - Три ордена и восемь медалей! И это за каких-то полдня.
- Жаль "лимонов" не прихватили, - не удержался, съязвил Скитович, хотя в душе частично разделял ликование товарища.
- Сколько это потянет? - прикинул Гаркавый. - Орден Славы первой степени - золото, орден Трудовой славы - серебро, "Мать-героиня" - золото и серебро. Неплохо... А вот в "досках" я действительно ни бум-бум. Хорошо, что ее принесли последней - цену определил, так сказать, остаток денег в кассе...
Солнце, бегущее параллельно машине, прибавляло настроению мажора. Легенда о частном музее оказалась настолько правдоподобной, что никто из сельчан даже не усомнился в ней. Опасения неудачи рассеялись как-то сами по себе. Казалось, что по-другому не только не могло, но и не должно было быть.
- Кому все это продадим? - Скитович одним глазом глядел на дорогу, вторым как-то виновато косился на старца, строго глядящего с иконы.
- Ха, продать - не проблема, - Гаркавый потрогал образ. - Базар, раз, он загнул мизинец правой руки и задумался: на ум, вопреки ожиданию, больше ничего не приходило. Гаркавый нахмурил лоб. - Должны же в конце концов в городе быть настоящие антиквары. Да и платят они скорее всего больше.
- Пожалуй, - согласился Скитович, - базар - это самый низ пирамиды, но без него нам пока не обойтись.
- Лиха беда - начало, - Гаркавый задорно посмотрел на приятеля, главное, не останавливаться на достигнутом! Как ты на этот счет?
- Поживем - увидим, - отшутился тот.
На следующий день, выспавшись, Гаркавый подался на базар.
С обстоятельностью домохозяйки он справился о ценах на награды у всех скупщиков и, убедившись, что те держат их одинаковыми, остановился у знакомой таблички.
Торг был недолгим.
С базара Гаркавый уходил с семью стодолларовыми купюрами и адресом местного антиквара, которому парень посоветовал показать икону. "Я все равно на него стою", - напоследок признался он.
Придя домой, Гаркавый первым делом позвонил Скитовичу. Накануне тот наотрез отказался принимать участие в сбыте, но с результатом просил не тянуть.
- Семьсот баксов! - возбужденно пробасил Гаркавый в трубку. - Сто вложили - семьсот "подняли", чистый навар - шестьсот; двести в котел, остальные пополам. Дуй ко мне за своей долей!
Вечером компаньоны пили "Абсолют" и закусывали сырокопченой колбасой. По обоюдному мнению, это было скромно и со вкусом. Короче - по средствам. Запах хорошего табака создавал привкус респектабельности.
- Все равно, - сомневался Скитович, - больших денег нам на этом не заработать. - Язык его уже слегка заплетался. - Заметь, именно больших денег.
- А на своих евроремонтах да шабашках ты много заработал? - Гаркавый горячо защищал свое детище. - Да если хочешь знать, мы на одной редкой вещице можем заработать столько, что тебе и не снилось.
- Можно подумать, такие вещицы под ногами валяются...
- А ты искал по-настоящему? - Гаркавый настолько уверовал в поворот к нему фортуны стороной, обратной заднице, что находка какой-нибудь редкой вещицы представлялась ему вопросом ближайшего будущего. - Когда у нас в каждом крупном селе будут свои люди, - развивал он мысль, - то рано или поздно в расставленные сети попадется бо-о-льшая рыба.
- Если она вообще существует, - уточнил Скитович. - Да и что это может быть? Икона? Картина? Драгоценность?
- Какая разница! - глаза Гаркавого азартно горели. - Между прочим, много мелюзги тоже неплохо.
- А ты не думаешь, что кто-то, - Скитович ткнул пальцем вверх, - уже поставил сети на таких, как мы? А?
Гаркавый задумался.
- Вполне может быть... даже скорее всего это так, - согласился он, - но для них именно мы - черная кошка в темной комнате. А с твоим настроением ее там может вообще никогда и не оказаться.
- Настроение как настроение, - Скитович потянулся к бутылке.
Они выпили еще по одной.
- Слушай, Димка, - Гаркавый, поморщившись от специфичного вкуса водки, пригладил волосы, - ты с кем-нибудь встречаешься?
Скитович неопределенно махнул рукой.
- А я, честно говоря, - Гаркавый потянулся всем телом, - махнул бы сейчас к девчонкам. Давай, а? Деньжата ведь теперь кое-какие имеются...
- He сегодня - хочу сегодня выспаться" _ отказался Скитович и засобирался домой. - А то утром не выедем...
Неожиданное занятие слегка увлекло его _ бездействие и ограниченность в средствах, как и большинству мужчин, ему были не по душе, а результат их экспедиции вырисовывал вполне недвусмысленные перспективы.
- Как знаешь, - Гаркавый встал.
- В шесть, как вчера? - уточнил напоследок Скитович.
- В шесть.
- Тогда пока.
Несколько минут Гаркавый стоял у окна, провожая взглядом шагающего через двор приятеля. Вскоре тот скрылся за углом соседнего дома. Часы показывали без четверти девять вечера. Хмель туманил голову, чего-то хотелось. Немного поколебавшись, Гаркавый подошел к телефону.
- Алло, Лена? - обрадовался он, услышав нежный голосок знакомой. - Как мать? - Мать девушки тяжело болела, и Лена по вечерам обычно читала ей вслух женские романы.
- Спит, - Лена говорила тихо, с волнующим придыханием, - приняла успокоительное и уснула, нервы, понимаешь ли...
- Вы одни? - Гаркавый знал, что у девушки есть брат, работающий посменно на каком-то заводе. Когда тот бывал дома, девушка позволяла себе немного развеяться.
- Брат.
Сердце Гаркавого забилось сильней.
- Может, придешь? Посидим - я сегодня "на подъеме", - намекнул он.
- А родители где?
- На даче, как обычно.
- Хорошо, жди.
Гаркавый медленно положил трубку и шагнул к серванту. Для таких случаев у него были припасены бутылка полусладкого шампанского и плитка горького шоколада. Когда-то заведенный порядок уже сильно поднадоел ему, но ничего нового он придумать не мог и каждый раз в ожидании очередной гостьи покупал одно и то же: шоколад и шампанское.
Едва Гаркавый закончил сервировать стол, как в дверь позвонили. Торопливо поправив перед зеркалом волосы, он повернул щеколду замка.
- Привет, - Лена, грациозная брюнетка с большим чувственным ртом, легко впорхнула в прихожую.
- Ты, как всегда, неотразима, - Гаркавый нежно обнял ее за плечи, чувствуя, как два твердых бугорка уперлись ему в грудь.
- Может, все-таки пройдем? - Лена мягким движением потянула парня в комнату. - А это что? - удивилась она, увидев предусмотрительно выставленную на обозрение икону.
- В целях духовного роста изучаю иконопись, - прихвастнул Гаркавый. Он искренне считал, что женщины падки до всего необычного.
- Интересно, - Лена села в кресло. - Что нового?
- Живем, хлеб жуем, - отшутился Гаркавый и взял девушку за руку. - Я очень тебе рад.
Он посмотрел в ее серые глаза и понял, что сегодня девушка тоже рада ему. Он ловко открыл бутылку и наполнил бокалы.
- Чтобы твоей маме стало лучше, - пожелал он и пригубил пенящееся вино.
Минут десять посидели, обмениваясь общими фразами, затем Гаркавый обнял девушку.
- Может, хочешь принять душ? - спросил он без обиняков.
- Я уже... перед тем, как сюда идти.
- О'кей.
Гаркавый осторожно взял Лену за руку и повел в спальню.
Каждый снимал с себя одежду сам: не торопясь, с нарастающим возбуждением наблюдая, как из-под ткани высвобождается гладкое и упругое тело партнера.
Гаркавый обнял девушку и нежно пробежал пальцами от ягодиц до шеи.
Лена поежилась:
- Щекотно...
- Ты прелесть...
Он сел на край кровати и потянул девушку к себе. Шутливо упираясь, Лена села ему на колени так, что их лица оказались напротив друг друга. Он поцеловал ее, проникая языком в призывно полуоткрытый рот, чувствуя при этом быстрое встречное движение ее языка. Гаркавый откинулся назад и легким движением уложил девушку рядом с собой. "Это - чудо!" - в который раз в жизни подумал Гаркавый, глядя на вожделенные холмики и впадины. Девушка по дороге немного вспотела, и он явственно различал легкий и неповторимый мускусный запах. Он пробежал языком по ее бедрам, животу, груди. Лена тихонько застонала...
Он овладел ею нежно и страстно.
Лена, закусив губу, отрывисто дышала и наконец, протяжно всхлипнув, с силой обхватила его ногами. "Все..." - сосредоточившись на ощущениях сладострастной пульсации, подумал он и благодарно коснулся губами ее век...