– Ты… ты врунишка. Почему сразу не сказал? Я так переживала…
– Извини, извини еще раз… пойдем знакомиться?
– Знакомиться… – она засмеялась, – маму удар хватит… от счастья. Подожди, приведу себя в порядок и пойдем.
– А папа твой как к директору относится? – спросил Андрей.
– Никак, он считает, что нужно любить человека, а не должность.
Тамара открыла дверь своим ключом, они с Андреем вошли.
– Мама, папа, идите знакомиться, – крикнула она.
Разъяренная мать вылетела в коридор и натолкнула на Андрея.
– Ой, Андрей Дмитриевич, вы как здесь… проходите, пожалуйста, проходите. Не снимайте обувь, так проходите.
– Мама, это и есть мой жених Андрюша, – Тамара улыбнулась и прижалась к нему, – ты не против, мама?
– Ой, да что же это такое, конечно, не против, проходите, Андрей Дмитриевич. Петя, Андрей Дмитриевич пришел, директор наш, иди, познакомься.
Вышел отец, подал руку:
– Петр Устинович, отец Тамары.
– Андрей, – представился Белоусов, пожимая руку.
– Проходи, Андрей, чего охаешь, Пелагея, накрывай на стол, – обратился он к жене.
– На стол… Я сегодня без цветов даже, по-соседски зашел – моя квартира напротив. За столом в другой раз соберемся, чуть позже.
– Я даже не знала, Андрей Дмитриевич, что вы здесь живете, – удивилась мать Тамары.
– Я редко здесь бываю, живу у сестры с ее мужем и моей мамой, с сыном, он там всегда. Надо Тамару с ним познакомить, потом уже и здесь соберемся. Сегодня мы с Тамарой переночуем там, а завтра соберемся здесь. Ты не против, – он посмотрел на нее.
– Боязно как-то, – произнесла она, – вдруг меня сын не примет?
– Сложно, конечно, я понимаю, но знакомиться надо. Со временем все образуется. Верно, Пелагея Ивановна?
– Да, Андрей Дмитриевич, верно.
– Пелагея Ивановна, мы не на работе, поэтому просто Андрей. Хорошо?
– Хорошо, Андрей Дмитриевич… Андрей.
– Ты возьми с собой, Тамара, халатик, щетку зубную… Завтра сразу на работу из коттеджа поедем.
– Так я не принята еще.
– Это ничего, ждать некогда, надо вливаться в коллектив и начинать.
– Ты на работу устроилась? – удивился отец.
– Начальница моя теперь, – улыбнулась Пелагея, – Андрей ее заместителем к себе взял.
– Тогда почему не принята еще?
– Ты не понимаешь, Петя, директора и заместители утверждаются в ГУ ЦБ области.
– Это что такое?
– Главное управление центрального банка по нашей области, – ответила она.
Тамара очень волновалась, сидя в Мерседесе, и Андрей даже ощущал ее дрожь. Они подъехали к концу ужина, когда вся семья уже практически покушала. Андрей представил всех своих родственников. Маленький Олег спросил:
– Тетя Тамара, вы теперь будете мамой Павлика?
– Если Павлик не против, то буду, – ответила она.
– Ты не против? – спросил Олег Павлика.
– Не знаю, время покажет, – ответил он, – мы пойдем играть?
– Конечно, бегите, – произнес Андрей.
Молодые покушали, и Алиса позвала Тамару в дом.
– Пойдем, я покажу тебе дом и вашу с Андреем комнату.
– Пойдем… я удивляюсь, как Олег догадался кто я? Никто же словом не обмолвился.
– Это мой младшенький, – улыбнулась Алиса, – такой же умный, как отец, хотя и два годика всего сыну. Три скоро будет. Выпьешь что-нибудь?
– Нет, заметно, что волнуюсь?
– Заметно, ты не переживай, считай, что мы тебя приняли в свою семью. Главное – чтобы у вас семья состоялась и надолго, навсегда. Олег тебя принял, значит, так и будет, он здесь главный… после Виктора. Все остальные на одном уровне, – улыбнулась Алиса, – позже поймешь. Анастасия Николаевна – это мать Ольги, бабушка Павлика, Ольгу мы сюда не пускаем, а она живет здесь. Женщина хорошая, палок в колеса не наставит, не переживай – сразу об этом говорю. Примешь Павлика, значит, примешь и ее, как его родную бабушку.
– А какой он, Павлик?
– Обычный нормальный ребенок, чувствующий тепло и нежность, нуждающийся в материнской ласке. Ничего особенного делать не надо, если ребенок почувствует доброту, то сам к тебе потянется. Взрослая… сама разберешься.
В комнату вошел Олег.
– Тетя Тамара, пойдемте с нами играть.
– О! – воскликнула Алиса, – это приглашение дорогого стоит!
– Пойдемте.
Олег взял ее за руку, и они убежали. Алиса вернулась к столу.
– Что, братец, твою Тамару в семью приняли, у тебя неплохой вкус – удивлена и радуюсь.
Через час перепачканная, но довольная и радостная Тамара вернулась из детского шалаша.
– Чудо, что за дети, прелесть просто! – произнесла она довольно.
– Конечно, – улыбнулась Алиса, – чести побывать в шалаше еще никто из нас не удостаивался.
– Это все Олег, – улыбнулась и Анастасия Николаевна, – решил побыстрее сблизить тебя с Павликом. Он самый умный здесь, хоть и маленький, весь в отца.
Тамара слышала про Олега уже не первый раз и хотела спросить, но Виктор опередил ее:
– Сходите с Андреем в сауну. Тебе надо вымыться и привести себя в порядок. Есть, во что переодеться?
– В халат можно?
– Ты дома, а дома и в халате можно, – ответил Виктор.
Они немного попарились, потом поплавали в бассейне. Тамара была удивлена его размерами.
– Это гордость Виктора и всей семьи, – пояснил Андрей, – как тебе она?
– Замечательно, не ожидала, что меня так хорошо примут. Олег… он…
– Олег, – перебил ее Андрей, – малый и славный мальчик. Он, как и Виктор, никогда не ошибается. Все мы ошибаемся, а они нет.
– Виктор… он кто?
– Ты слышала об Иллюзионисте?
– Конечно, человек-легенда.
– Это он и есть. Не знаю, как там насчет легенды, но это он.
– Ничего себе… в какую семью я попала, – поразилась Тамара.
Утром она вместе с Андреем приехала в банк, сразу прошли в его кабинет. Он попросил секретаря собрать на пару минут весь коллектив в операционном зале.
– Пока собирается коллектив, объясню тебе некоторые наши правила – на работе меня называть Андрей Дмитриевич, я могу называть тебя по имени… иногда. Не возражаешь?
– Нет, – ответила она.
– У тебя будет только одна привилегия – ты можешь заходить ко мне без разрешения секретаря. Старкову, с которым ты беседовала, это не разрешено. Пойдем, полагаю, что народ собрался.
Они вышли в зал.
– Доброе утро, коллеги, представляю вам своего заместителя – Тамара Петровна Кривоносова. Она еще не утверждена в ГУ ЦБ, но фактически к работе приступит сегодня. Ее устные указания обязательны к выполнению всеми. Системного администратора прошу установить ей компьютер, программы и все остальное, что требуется заместителю. Спасибо, прошу по рабочим местам.
Андрей показал ей кабинет, мебель уже там стояла. Директорский стол и приставной к нему, удобные мягкие кресла, шкаф для одежды, сейф. Все так же, как у Старкова, заметила она. Вошел системный администратор, по-местному компьютерщик.
– Пойдем ко мне, он все установит, отладит и пригласит тебя, покажет.
Они вышли в приемную.
– Сделай нам два чая, – обратился он к секретарше, – Тамара Петровна может заходить ко мне без разрешения.
– А Старков? – спросила она.
– Он не Тамара Петровна, – ответил Белоусов.
В кабинете Андрей объяснил ей основной фронт работы:
– Твоя главная задача – создать филиальную сеть и руководить ею. Придется начинать с нуля – офис, лучше его купить, чем арендовать, но можно и последнее, кадры и прочее. Три филиала в соседних крупных городах. Поэтапно – один, второй, третий. Как только придет утверждение из ГУ ЦБ, купим тебе машину, будет водитель и путешествуй, но многие вопросы можно решить по телефону. Прошу понять меня правильно – коллектив не должен чувствовать, что ты моя жена, он должен чувствовать, что ты руководитель. Поговори с мамой от своего имени, чтобы она не стала в коллективе тещей. Пригласи к себе начальника службы безопасности, список сотрудников с телефонами тебе даст секретарь, он покажет тебе банк, все помещения, даст электронный ключ от дверей. Вот, пожалуй, и все. Вечером у твоих родителей? Я отпущу маму пораньше с работы, посидим немного, а потом вместе поедем к нам, в коттедж – надо всем познакомиться. Не возражаешь?
– Нет, мне очень понравилось у тебя в коттедже. Это Виктора дом?
– Да, его, он человек приветливый и гостеприимный. Сейчас иди, мне надо поработать. Освоишься немного – заходи, расскажешь впечатления.
Белоусов вызвал Кривоносову старшую.
– Пелагея Ивановна, вы с обеда можете пойти домой, мы с Тамарой зайдем к вам, посидим немного. Ничего особенного готовить не нужно, посидим часок и поедем знакомиться с моими родственниками. Там заночуем, а утром на работу. Не возражаете?
– Нет, Андрей Дмитриевич, не возражаю. Я могу идти?
– Да, конечно, – ответил он.
Кривоносова вышла и зашла к дочери.
– Доченька, Андрей Дмитриевич пригласил нас вечером к себе, ты в курсе?
– В курсе, но на работе не доченька, а Тамара Петровна. И еще – в коллективе ты не должна ощущать себя тещей, никаких проявлений родства и зазнайства. Понятно?
– Понятно, Тамара Петровна, чего уж тут не понять, – ответила она.
– Узнаю, что хвастаешься и унижаешь кого-нибудь, а это в тебе есть, извини, сама уволю вас, Пелагея Ивановна, вы свободны.
Она вышла обескураженная, но поняла все. И не похвастаться теперь…
Под вечер, еще до прихода молодой пары, она хвасталась дома мужу:
– Доченька-то у нас какая стала – начальница, кабинет отдельный, стол директорский, телефоны… Вызвала меня к себе, отчитала, что я ее дочкой назвала, теперь ее на работе только по имени отчеству называть надо. Водителя ей сейчас ищут, автомобиль личный купят, представляешь, Петя, это тебе не хухры-мухры. К директору в кабинет без стука заходит, а второй заместитель только через секретаря, по приглашению, представляешь! Сегодня Андрей Дмитриевич к нам в гости пожалует, посидит немного, а потом повезет нас с тобой со своими знакомить, представляешь! Его квартира напротив, а у кого они сейчас с доченькой живут – знаешь? У Иллюзиониста, у человека-легенды, представляешь!
– Представляю я все, представляю… Чего ты пыжишься все время, дочери надо счастья желать, а ты ей мужика подбираешь. Иллюзионист – это серьезно, я понимаю.
– Ничего ты не понимаешь, какое бы было счастье у дочери с шофером? А тут она человека встретила, не я выбрала, она сама нашла – моя школа, знает, с кем общаться.
– А шофер… не человек что ли? Тьфу ты, у тебя, Пелагея, на уме одни деньги и должности… дочь счастлива и я радуюсь, а кто ее муж – мне до лампочки, лишь бы ей хорошо было, за это и его уважать буду, а не за деньги и машины. Вот так… и отвяжись от меня… готовь стол для своего любимчика. Ты его должность больше дочери любишь.
– Смотри-ка… какие все правильные… одна я дура. Дура не дура, а дочь выйдет замуж по-моему, не за твоего шофера, – ворчала она из кухни, готовя салат.
Молодые заявились вовремя. Андрей подарил будущей теще огромный букет цветов, а тестю вручил бутылку коньяка и две вина. Они посидели немного и отправились в коттедж. Андрей представил всех друг другу. Маленький Олег подошел сразу к Петру Устиновичу, протянул руку:
– Здравствуйте, деда Петя, – тот даже растерялся от неожиданности, но руку пожал, – хоть один дед будет настоящий для всех, а то одни бабушкины юбки кругом.
Взрослые не удержались и разразились смехом. Олег, не обращая внимания, подошел к Пелагее Ивановне.
– Ничего… бабушка обучаемая… нормально. Как ты полагаешь, Павлик?
– Нормально – так нормально. Без шероховатостей и жизни нет. Обживется – притрется, станет своей в семье. Пойдемте играть, взрослым надо посидеть, поокать отдельно.
– Да, ты прав, Павлик, – согласился Олег, и они убежали с Катей.
Сдерживая себя, Виктор с Алисой не выдержали и рассмеялись, их поддержали все.
– Что за дети такие? Умницы, – спросил Петр Устинович.
– Дети… да, Бог умом не обделил.
Он налил мужчинам коньяк, а женщинам вино. Тамаре плеснул совсем немного. Андрей посмотрел на него удивленно.
– Ты прав, Андрюша, – пояснил Виктор, – у Тамары будет мальчик.
– Какой мальчик? – не поняла она.
– Виктор сказал, что ты в положении и родится сын, поэтому вина налил тебе немного. УЗИ еще не покажет, а он уже знает все. Привыкай, дорогая, к нашей семье. У нас всезнаек двое – Виктор и Олег.
– Разве такое возможно? – усомнилась Пелагея Ивановна, – но можно проверить, дети далеко играют, разговор не слышали.
Она позвала Олега, тот подбежал, сказал впопыхах:
– Некогда мне лясы точить, мы в индейцев играем, у тети Тамары сын родится в середине апреля.
Он убежал, а Пелагея Ивановна так и осталась с круглыми глазами.
– Я даже ничего не спросила…
Немного посидев, женщины ушли из беседки в дом. Мужчины остались одни, Виктор налили коньяк в бокалы.
Андрей спросил тестя:
– Вы кем работаете, за суетой так и не поинтересовался у Тамары?
– Я водитель, обыкновенный шофер, – ответил он.
– Так, может быть, вы к нам на работу перейдете? Я за Тамару волнуюсь, ей по должности придется много ездить в соседние города, мы там филиалы банка станем открывать. Купим Мерседес, вы будете водителем – Тамаре комфортнее с отцом и мне спокойнее на душе.
– Дочку возить… это можно, не откажусь.
– Договорились, увольняйтесь и подходите ко мне на работу.
– Ты, Андрей, – вмешался в разговор Виктор, – о своем доме не думал? Соседний коттедж продается. Там все, как у нас, а баньку перестроишь, чтобы была с бассейном.
– У меня есть миллионов пятнадцать, но наверняка двадцать запросят, одолжишь?
– Конечно, без вопросов. И на баню, и на мебель новую. Пойдем, посмотрим, приценимся.
Они ушли осматривать коттедж и договорились с хозяином. Мебель он оставлял, но Андрею она не нравилась. Мужчины вернулись к себе и подошли к женщинам.
– Тамара, мы тут посоветовались и решили купить соседний коттедж, станем жить в своем доме и рядом с Виктором и Алисой. Его с мебелью продают, но она мне не нравится. Завтра ее вывезут всю и выкинут на свалку. Свою купим и баню перестроим, сделаем с бассейном, как здесь. Папа твой на работу к нам устраивается водителем. Вашу квартиру в аренду сдадим, станем жить все вместе. Не возражаете, Пелагея Ивановна?
– Я? Да я то что, – она растерялась, – я не против. Домина такой… его же убирать придется… мы все на работе.
– Стаж у вас есть, увольняйтесь. Будете нас с Тамарой встречать и провожать или домработницу наймем?
– Домработницу?.. Нет уж… чтобы тут чужие мелькали… сама справлюсь, подруги помогут, если что.
– Конечно, поможем, – ответили в голос Екатерина Матвеевна и Анастасия Николаевна, – и нам веселее будет.
– Хорошо, обустроимся как следует, тогда и свадьбу сыграем, будем сына ждать, как сказал вещий Олег.
– Вещий Олег… это надо же… – засмеялась Алиса и ее поддержали все.
* * *
Два коттеджа, стоявшие рядом, соединялись между собой проделанной калиткой в смежном заборе. По улице друг к другу не ходили, а дети играли то там, то здесь, где им хотелось, так же и спали: то в одном коттедже, то в другом. Места стало больше, и детский городок построили Белоусовы совершенно другим, не похожим на соседний, даря детям разнообразие.
Андрей пришел к Виктору.
– Ты помнишь Ларионову Олесю Ивановну?
– Конечно, порядочная женщина, почему ты интересуешься, Андрей?
– У ней уже квартал оборотов нет, деньги давно на нуле. А клуб работает, живет… что-то случилось там, не знаешь?
– Что-то случилось… – повторил Виктор, – она гордая женщина, ко мне обращаться не желает. Князь уже помогал ей, и она повторно не хочет его беспокоить.
– Если она нуждается в помощи – почему ты не поможешь ей сам, она может и не узнать, если это так важно для престижа.
– Престиж здесь ни при чем, Андрей. Не помогаю, потому что она сама выкарабкается и очень скоро. Сама свои проблемы решит результативно.
– Хорошо, если так… Значит, ты знал все?
Виктор ничего не ответил, пожимая плечами.
Ларионова сидела в кресле своего кабинета в раздумьях. Сегодня опять не будет выручки, снова гуляют оборзевшие менты, распугавшие всех клиентов. Не просто гуляют – они не платят и грозят расправой персоналу, мордобитие уже было, никто не хочет с ними связываться. Служба безопасности бессильна в данном случае.
Может все-таки обратиться к будущему хозяину? Она вспомнила про свое завещание. Нет… а как бы он сам поступил в данном случае, как бы действовал Виктор?
Постепенно груз навалившейся финансовой тяжести переставал давить на мозги, и они освобождались для дельной мысли. Это же так просто, а я три месяца в убытках сижу, усмехнулась Олеся.
На следующий день она позвонила начальнику местной полиции и пригласила его в гости. Полковник Черенков давно поглядывал на симпатичную бизнесменшу, но она не давала повода и мгновенно обрубала все его попытки неформального общения. А тут такой случай – сама позвонила и пригласила.
Он заявился к ней вечером с большим букетом цветов.
– Мне очень приятно, что вы пришли, Егор Максимович. Извините, что не подошла к вам в отдел, но обращаюсь официально – подчиненные вам оперативники и другие полицейские уже три месяца терроризируют мой кафе-бар "Олимп". Они пьют, гуляют, денег, естественно, не платят, а если им напоминают об оплате, то бьют моих сотрудников, грозятся всех посадить и так далее. Я прошу вас разобраться и принять правовое решение.
– Вот, значит, как вы меня встречаете вместо ласки. Хрен я буду разбираться, а твой бильярд вообще прикрою. Но могу предложить альтернативу – ты будешь иметь свой клуб, а я тебя. Так что снимай трусики, девочка, и не выпендривайся. Все равно завалю, хочешь ты этого или нет.
Он накинулся на нее, но вбежавшая охрана скрутила ему руки, надела наручники и удалилась.
– А теперь поговорим серьезно, Егор Максимович, видеоаппаратура сейчас выключена, но мое обращение к вам и попытка изнасилования зафиксированы. Вам грозит, не знаю, сколько там, но не меньше десятки, я думаю. Мент… да еще по такой нехорошей статье… вас же в СИЗО опустят, петушок ты мой ласковый, девочка Егорушка, – она засмеялась. – Твои менты у меня три месяца безобразничали, я посчитала убытки – три миллиона деревянных, не много. Плюс еще убытки будут, твои мусора народ разогнали, пока он назад вернется… Сегодняшнее твое оскорбление… Гуляли у меня всегда пять твоих ментов, ты их знаешь, сам шестой будешь. Короче – на всех шестерых десять миллионов, – она глянула на часы, – до семи вечера завтрашнего дня. Принесешь лично, с другими общаться не стану. На твоих ментов тоже видеозаписи имеются, но они не много, годика по три-четыре получат. Так что с них по лимону и с тебя пять… за ласку. Больше на них не вешай, я проверю. Принесешь деньги – все забуду. И еще одно условие – вы все срочно из органов увольняетесь сами. Видеозаписи я передам Иллюзионисту на хранение, чтобы вскрыли после моей смерти. Я попросила, он прямо сейчас ко мне подъедет. Вдруг трамвай пьяный задавит или инфаркт случится. Но если мне исполнится семьдесят лет, то конверт подлежит уничтожению без вскрытия. Такое будет мое завещание. Не будет денег – в девятнадцать ноль одну минуту записи уйдут в интернет и на телевидение. Пшел отсюда, гнида. Охрана – снимите наручники и пинком под зад, пусть катится и думает.