— Хотя это было ужасно, противно и омерзительно?
— Что? О, я совсем не это имела в виду, — указала она на его шею. — Я говорила о том, что, зайдя в собственную квартиру, обнаружила твоего отца на моей матери. Голых. Занимающихся сексом, — Фейт указала на пол, — на полу перед камином.
Теперь была его очередь спросить:
— Что?
— Твой отец с моей матерью… я их застукала.
— Подожди, — Тай поднял руку. — Мой отец знает твою мать?
— Очевидно, да.
Саваж припомнил женщину, которую встретил на фотосессии. Она не была некрасивой, просто напыщенной и немного вульгарной. Любимый тип отца.
— Ты застала их, когда они занимались сексом?
— Да, и это было отвратительно. В позе… — Фейт подняла ладонь, как будто могла таким образом остановить болезненные воспоминания. — Собачьей, кажется.
Шутишь?
— Хотелось бы!
И хотя то, что его отец встречался с ее матерью, могло закончиться полнейшей катастрофой, Фейт выглядела такой расстроенной, что Тай не смог удержаться от смеха.
— Ах так! — она указала на него пальцем. Короткие ногти были покрыты светло-розовым лаком. — Ты считаешь это забавным? Человек, который никогда не смеется?
— Я смеюсь.
Она ткнула тонким пальцем себя в грудь:
— Надо мной!
— Ну, ты так психуешь, что это забавно.
Кроме того она выглядела немного возмущенной и милой, и сексуальной в этой своей розовой футболке и сапогах.
— Если бы ты видел, что и я, ты бы тоже начал психовать.
— Поверь мне, я видел. — Павел никогда намеренно не хвастался своими сексуальными подвигами, но и не был слишком уж скрытным. — В первый раз когда мне было лет семь.
Он зашел в гостиную и увидел, что отец занимается сексом на молитвенном столике матери Тая, которой в тот момент дома не было.
Розовые губы Фейт приоткрылись: она аж задохнулась.
— А мне было пять! Валери тихонько впускает твоего отца ночью, а утром он уходит до того, как я встану. Он словно привидение. Если бы они так не шумели, я бы даже не знала, что он был там.
Ага… Это объясняло внезапные исчезновения отца и его внезапные появления. Тай не часто видел своего старика и решил, что тут замешана женщина.
— И они выгоняют Пебблс спать в мою комнату.
— Пебблс?
— Мамину собаку, — заправив волосы за уши, Фейт опустила руки. — Она меня ненавидит, и это чувство взаимно. Все время рычит на меня и тявкает, если только ей чего-нибудь не нужно. Например, место для сна.
Склонив набок голову, Тай взглянул на собеседницу:
— Почему ты ее не выдворишь?
— Я пыталась, — вздохнула та. — Но она смотрит на меня своими глазками-бусинками, и я просто не могу поступить так подло. Теперь всякий раз, как Пебблс запрыгивает ко мне на кровать, я понимаю, что Павел в соседней комнате развлекается с Валери, — скривившись, Фейт покачала головой. — Может, это не так бы меня беспокоило, если бы моя мать не стонала и не кричала, словно ее убивают.
Не такой реакции Тай ожидал от бывшей стриптизерши и девушки с обложки «Плейбоя». Особенно от не стыдящейся своего прошлого стриптизерши и девушки с обложки «Плейбоя». Он сам толком не знал, чего ожидал. Может, такого подхода, что секс — не такая уж важность, кто бы им ни занимался. По крайней мере, таким было поведение его знакомых стриптизерш.
— Ха.
— Ха что?
— Для человека, который зарабатывал на жизнь раздеванием, ты, кажется, слишком строга в вопросах секса.
— Это была работа, — она покачала головой, глядя Таю в глаза. — Стриптиз не имел ни малейшего отношения к сексу.
В этом заявлении не было никакого смысла. Раздевающаяся женщина всегда имеет отношение к сексу.
— Так же как и «Плейбой», — добавила Фейт.
Пусть расскажет это парням, рассматривающим ее фотографии, потому что эти снимки уж точно чертовски напоминали секс: ему самому — без всякого сомнения. И воспринимались как секс. Тай вспомнил Фейт в одних жемчугах и почувствовал напряжение в паху.
— Чушь собачья. Ты торговала сексом.
— Это было просто притворство, — пожала плечами Фейт.
Тай не верил ей, но все эти разговоры о сексе заставляли его думать о том, чтобы скользнуть руками за пояс ее джинсов, накрыв ладонями гладкие, обнаженные ягодицы, когда ее влажный жаркий рот снова коснется его шеи. Ему нужно было убраться от Фейт подальше, но не хотелось бы подниматься прямо сейчас. Его джинсы были свободными, но не настолько.
— Я хотел бы еще раз попросить прощения за тот поцелуй, — Тай посмотрел на свой «Ролекс», как будто ему нужно было куда-то идти. — Я выпил слишком много пива. И это не оправдание. Так что извини.
Поняв намек — благодарение Богу! — Фейт потянулась к стулу за сумочкой.
— Это было неприемлемое поведение с обеих сторон, — признала она.
— Тогда давай спишем все на выпивку и забудем о случившемся.
— Я запросто, — Фейт перекинула через плечо позолоченную цепочку. — А ты?
Он будет чертовски стараться.
— Даже не сомневайся. Даю слово, больше такого не случится. — Миссис Даффи стояла перед ним, как стол, накрытый соблазнительными блюдами, на который хотелось наброситься, очертя голову. — Ты можешь бегать передо мной голышом — я и с места не двинусь.
— Да ну? — скептически подняла бровь собеседница.
— Точно, — взгляд Тая опустился по роскошным изгибам, скрытым футболкой, затем поднялся обратно. — Можешь стащить с себя эту кофточку, я просто буду сидеть со скучающим видом.
— И пальцем не шевельнешь?
— Может, зевну, — пожал он плечами.
Фейт уронила сумочку на пол, скрестила руки и взялась за край футболки:
— Уверен, что ничего не почувствуешь?
Твою мать!
— Ага.
Фейт сжала ткань, поднимая ее, пока не показалась полоска гладкой белой кожи над джинсами, державшимися на бедрах.
— По-прежнему ничего не чувствуешь?
Тай играл в НХЛ больше пятнадцати лет. Он знал кое-что о том, как держать удар:
— Ничего, — и зевнул для пущей убедительности. Что оказалось непросто, учитывая, что он и дышал-то с трудом.
Фейт рассмеялась нежным соблазнительным грудным смешком, поднимая футболку выше пупка с розовым камушком пирсинга.
— Ничего?
Кровь отлила от головы к паху, и Таю пришлось бороться с потребностью упасть на колени и прижаться открытым ртом к ее гладкому животу.
— Извините, миссис Даффи. — А затем он сказал самую большую ложь за день: — Вы просто не настолько привлекательны.
Фейт продолжила поднимать край футболки дальше, обнажая прекрасное тело:
— Ты так считаешь?
— Да.
— Многие мужчины утверждали, что я красива.
— Многие мужчины врут, лишь бы женщина разделась.
Мягкий хлопок был приподнят еще на несколько скупых сантиметров.
— Даже женщинам, которые их не привлекают?
Взгляд Тая остановился на гладком животе, когда Фейт подняла футболку чуть выше розового атласа, обхватывавшего ее грудь.
— Это зависит…
— От..?
— Если уже заполночь, и бар закрывается. — Тай задержал дыхание в ожидании большего. — перед закрытием люди становятся привлекательнее. Но я не из тех парней, что согласны и на уродину, лишь бы перепихнуться. Ты, вероятно, могла бы станцевать для мне приватный танец прямо здесь, а я бы просто уснул.
Тихий смех миссис Даффи стал глубже, словно она могла читать мысли и знала, что Тай лжет.
— Я не исполняла приватные танцы с той поры, как ушла из «Афродиты», но, думаю, это как езда на велосипеде, — сжав край футболки одной рукой, Фейт медленным, прекрасно рассчитанным движением провела ладонью по обнаженному животу. — Гарантирую, ты не уснешь. — Было что-то греховное и возбуждающее в женщине, трогающей себя. — Через несколько секунд ты будешь хныкать, как ребенок, и молить о пощаде.
— Смелое заявление, миссис Даффи.
— Просто констатация факта, мистер Саваж. — Ее мизинец скользнул к поясу джинсов и скрылся под верхней пуговицей. — По-прежнему чувствуешь сонливость?
— Продолжай. Я дам знать.
За мизинцем под пояс джинсов отправился кончик безымянного пальца.
— Скучаешь?
— Начинаю.
— Подожди, — ее рука остановилсь, а вместе с ней и его сердце. — А разве приватный танец не считается неприемлемым поведением?
Черт, нет!
Она засмеялась и опустила футболку:
— И это сразу после взаимных заверений, что подобное больше не повторится.
Тай схватился за край стола, чтобы удержаться и не потянуться за Фейт. Удержаться и не схватить ее за ремень джинсов, притягивая к себе, пока она не окажется между его бедер, достаточно близко, чтобы можно было коснуться. Ему хотелось сказать, что она может вести себя так неприемлемо, как только захочет. Где угодно. На ум пришла собственная кровать, но один взгляд в ясные, почти оценивающие зеленые глаза остановил Тая. В то время как его вывернуло наизнанку и перевернуло вверх тормашками, Фейт ничего не почувствовала.
Она потянулась за сумочкой:
— Мы ведь сможем забыть и об этом тоже?
— Без проблем, — ответил, ощущая, как бешено пульсирует в паху, Тай. — Я уже забыл.
Фейт направилась к выходу, но обернулась, взглянув на него через плечо:
— Я тоже. Не одному тебе было скучно.
Прежде чем она дошла до двери, та распахнулась, и в комнату зашел Гарсия.
— В чем дело, Джулс? — спросила Фейт.
Тот перевел глаза с нее на Тая:
— Просто зашел сказать тебе, что договорился о встрече с директором фонда «Чинуков» на следующей неделе.
— Вот и хорошо. — Поправив на плече сумочку, миссис Даффи в последний раз посмотрела на Тая: — До встречи, мистер Саваж.
Джулс смотрел, как она уходит, а потом спросил:
— Между тобой и Фейт что-то есть?
— Нет, — честно ответил Тай. Ничего не было и быть не могло.
— А кажется, что есть.
— Я капитан ее хоккейной команды, — Саваж потер лицо ладонями. Что, черт подери, только что произошло? — Вот и все.
— Надеюсь, это правда. Она — мой босс, и я не позволяю себе так о ней думать, — сказал Джулс.
— Как? — опустил руки Тай.
— Так, как ты смотришь на нее. Как будто она перед тобой голышом стоит.
Это было настолько близко к истине, что Тай пристально посмотрел на ублюдка:
— А если и так — почему это тебя беспокоит, ага?
— Потому что ее муж только что умер, и она одинока. Мне бы очень не хотелось видеть, как она страдает.
Тай скрестил руки на груди:
— Кажется, ты очень обеспокоен чувствами миссис Даффи.
— Да, я беспокоюсь за нее, это так, но она справится. Меня больше волнуют «Чинуки».
— Теперь пришла очередь Джулса скрестить руки на груди. — Как по-твоему, что остальные парни скажут про то, что ты трахаешься с хозяйкой команды?
— Похоже, ты знаешь. Так почему бы не поделиться со мной?
Джулс покачал головой и посмотрел капитану прямо в глаза. И как бы сильно Саважу ни хотелось стукнуть парня по башке, его всегда восхищали те, которые не отступали, когда были правы. А как бы ни было неприятно признавать это, Джулс был прав.
— Не думаю, что нужно перечислять, со скольких сторон такое было бы полнейшей дурью. Нет ни одной причины, почему мы бы не смогли разгромить «Акул» в третьей игре и выйти в третий круг. И тогда нас от Кубка будут отделять всего две команды. Уверен, что мне не нужно рассказывать, насколько это все может помешать тебе и всем остальным.
— Ты прав. Не нужно. — Тай встал. — Вот почему мы с миссис Даффи обсуждали то, что мой отец встречается с ее матерью.
Это было правдой. А попутно он смотрел на Фейт так, словно она стояла перед ним обнаженная.
— Ты мне нравишься, Джулс. Если бы ты мне не нравился, я бы просто велел тебе не совать нос в мои дела. — Саваж двинулся к двери, но остановился, чтобы посмотреть в лицо собеседнику: — Буду с тобой откровенным. Каждый игрок в клубе видел ее снимки в «Плейбое». Нет никакого смысла отрицать это. Черт побери, ты и сам их видел, и, похоже, миссис Даффи нисколько из-за этого не переживает. Но есть огромная разница между тем, чтобы думать о том, какая она на этих фотографиях, и продвинуться на шаг дальше. И позволь тебя заверить, ничто не сможет помешать мне на пути к финалу. То, что я не могу выиграть Кубок, пятнадцать лет преследует меня. Теперь лишь один удачный бросок в овертайме отделяет меня от того, чтобы имя Саважей появилось на этом кубке, и последнее, что я собираюсь сделать, — это облажаться, — он бросил на Джулса еще один жесткий взгляд и вышел из комнаты.
БМВ был припаркован на нижнем уровне, и по дороге домой Тай думал о том, что нужно сделать в завтрашней игре. Им необходимо подавить оборону «Сан-Хосе», закрепить успех второго круга и выйти в третий. Он думал о Фейт и Джулсе. А еще о собственном отце и матери Фейт. Почему из всех женщин в Сиэтле старик выбрал именно ее? Тай не мог этого понять. Как будто член Павла Саважа был словно дудочка сказочного крысолова, и женщины следовали за ним повсюду.
Переехав по понтонному мосту через озеро Вашингтон на Мерсер-Айленд, Тай припарковал БМВ между своим «Бугатти Вейрон» и «кадиллаком» отца.
— Господи, папа, — сказал, заходя в кухню и бросая ключи на темно-коричневую гранитную стойку, Тай. — Ты не рассказывал мне, что Фейт Даффи застукала тебя за сексом с ее матерью.
Павел пожал плечами, отворачиваясь от холодильника и закрывая дверцу.
— Предполагалось, что она в Калифорнии, — он открыл банку «Молсона» и снова пожал плечами, словно это все объясняло, — но девочка заболела и вернулась домой раньше времени.
Тай сомневался в болезни Фейт, подозревая, что внезапный отъезд из Сан-Хосе был вызван, скорее, их поцелуем в холле, чем несвежей рыбой или вирусом гриппа.
— Почему ты не сказал мне?
— У тебя предвзятое отношение, — Павел поднес банку ко рту и сделал глоток.
— Нет. Ты не сказал, потому что знал: мне это не понравится, — Тай вздохнул и покачал головой. — Пап, Сиэтл — большой город. Ты что, не мог найти для траханья кого-нибудь кроме матери Фейт Даффи?
Павел медленно опустил банку с пивом:
— Не будь так груб, Тайсон.
В этом был весь Павел. Ты можешь обращаться с женщинами, как с дерьмом, — это нормально. Но ты не можешь говорить о них неуважительно.
— А что будет, когда ты с ней порвешь? — В том, что это случится, Тай не сомневался.
Мне не хочется иметь дело с являющейся сюда истеричкой.
Как всякий раз, когда женщины обнаруживали, что Павел женат, или не собирается жениться на них, или бросает их ради другой.
— Вал не из тех, кто слишком привязывается. Она приехала ненадолго, чтобы поддержать дочь в трудное время. Любящая мать.
Что поднимало тему, на которую Тай уже давно хотел поговорить. Он не мог просто взять и спросить своего старика, когда тот собирается к себе домой: вместо этого поинтересовался:
— Какие у тебя планы? — подходя к холодильнику и открывая дверцу.
Павел опять пожал плечами и поднял банку:
— Сейчас выпить пива. А потом Валери пригласила меня на ужин. Уверен, дамы не станут возражать, если ты к нам присоединишься.
После недавнего разговора с Фейт и невероятного стояка, которым она наградила Тая, этого точно не будет.
— Я встречаюсь с парнями в «Конте» — поиграем в покер, покурим сигары.
У него определенно было настроение надрать кому-нибудь задницу за карточным столом.
— Ты слишком много времени проводишь в мужской компании, и это делает тебя раздражительным.
— Я не раздражен! Господи, когда же все перестанут к этому цепляться!
— Ты всегда был чувствительным, — покачал головою старший Саваж. — Как и твоя мать.
Опять отец нес чепуху. Чувствительный? Как мать? Тай совсем не был похож на мать. Та провела всю жизнь, любя не того мужчину. А Тай ни разу не влюблялся.
— Тебе нужно найти женщину, — посоветовал Павел. — Которая заботилась бы о тебе.
Это лишь доказывало, насколько хорошо отец знал собственного сына. Женщина была последним, в чем он нуждался. Грязная интрижка — другое дело, но даже это было слишком сильным отвлекающим фактором. А сейчас Тай не мог позволить себе отвлечься даже на быстрый перепихон.
Глава 12
В понедельник утром Джейн Мартино вошла в офис Фейт, расположенный в «Кей Арене». Изящная, миниатюрная, темноволосая женщина в очках, Джейн почти не пользовалась косметикой и с головы до ног была одета в черное. Она оказалась скорее миловидной, чем красивой, и совсем не такой, какой Фейт ожидала увидеть светского обозревателя и жену бывшего звездного вратаря Люка Мартино.
— Спасибо, что согласились со мной встретиться, — произнесла Джейн, пожимая руку миссис Даффи. Журналистка поставила на стол черный кожаный портфель и стала перебирать находящиеся там бумаги. — Мне пришлось пригрозить Дарби физической расправой, если он не позволит мне, наконец, взять у вас интервью. А еще я натравила на него его жену.
— Не знала, что он женат.
Фейт долго думала, что надеть для интервью, и остановилась на белой блузке, черной юбке-карандаш и черных кожаных лакированных «лодочках» с ремешками крест-накрест. И явно перестаралась.
Джейн вытащила блокнот и ручку:
— На Каролине, моей лучшей школьной подруге. Я их познакомила.
— Ух ты. Вы все еще общаетесь со школьной подругой. — Фейт не смогла бы ответить, почему посчитала этот факт таким необычным: скорее всего потому, что сама не виделась с одноклассниками уже лет пятнадцать или около того.
— Мы с ней разговариваем почти каждый день.
— Это, должно быть, здорово. Поддерживать дружеские отношения так долго. — Фейт покачала головой: — Я не хотела, чтобы это прозвучало настолько тоскливо.
Джейн посмотрела на нее сквозь линзы очков, продолжая рыться в портфеле: