Лизочка танцевала со своим МММ – с самым лучшим мужчиной на земле. И земля уплывала у нее из-под ног. Но в самый последний миг, когда, казалось, Лизочка вот-вот лишится чувств, ее подхватывала за талию сильная и уверенная рука и несла куда-то дальше.
Лизочка ничего не видела вокруг, и больше всего на свете ей хотелось, чтобы эта божественная мелодия не прекращалась никогда и они кружились, кружились, кружились...
Когда музыка закончилась, Лизочка очень удивилась. Они стояли на середине свободного пространства между столиками. Лизочка очень удивилась и подняла лицо на Борюсика. Он ничего не сказал, а нежно провел руками по ее щекам, притянул к себе и приник губами к ее губам.
Раздались аплодисменты. Лизочка в ужасе – а она и забыла, что они не одни, что они в кафе, что кругом другие посетители – отшатнулась было от Борюсика, но он не отпустил. Довел ее за руку до их столика, усадил на стул и поцеловал ей руку:
– Спасибо за танец.
– О, Борюсик... – только и смогла выдохнуть обессиленная Лизочка.
Потом они ехали на машине Борюсика по городу.
Машин на улицах было непривычно мало, а сам город был прекрасен. Светлый прозрачный вечер, фонари и светящиеся витрины – яркие, мелькающие, дразнящие. У Лизочки кружилась голова. Ей казалось, что какая-то неведомая сила разрывает ее изнутри. Ей казалось, еще немного – и ее разорвет на мелкие кусочки.
– Борюсик, включи какую-нибудь музыку... Только погромче.
– Как скажешь, милая...
Борюсик нажал на пару кнопок, и мощная аудиосистема взвыла и разразилась чем-то бодрым и захватывающим, так что у Лизочки резонировало все внутри, до последней поджилки.
– Борюсик, открой окошко, мне нужно воздуха, ветра...
– Пожалуйста, милая...
В машину ворвался теплый упругий ветер. И Лизочка дышала, дышала, дышала и все никак не могла надышаться... Лизочке от полноты чувств хотелось чего-то такого, такого... Ее разрывало...
– Борюсик, а можно я высуну ноги в окно?
– Ноги в окно? Ну хорошо... милая...
Едва они вошли в Лизочкину квартиру, как непреодолимая сила бросила их друг к другу.
Еще в лифте они стояли совершенно спокойно... Совершенно спокойно внешне. О чем-то говорили...
Лизочка, правда, долго не могла попасть ключом в замочную скважину, она дрожала, руки не слушались. Борюсик мягко отобрал у нее ключи...
Как-то само собой они оказались в спальне. Все кружилось у Лизочки перед глазами, мир плыл и уплывал куда-то. Она все пыталась что-то понять: где они, что происходит, но у нее ничего не получалось. Уже не было на ней платья, и руки Борюсика жадно и требовательно ласкали ее. Звякнула, выпав из уха и скатившись на пол, сережка.
Борюсик, спокойный и неторопливый до последнего момента, вдруг стал активен и напорист. Утром она долго будет искать свои трусики, найдет их на люстре, а он, потупившись, скромно скажет: «Я был страстен...»
Лизочка все пыталась вглядеться в его лицо. Но все кружилось, кружилось, кружилось... И она закрыла глаза.
Потом она лежала на его плече.
И как-то так само собой получилось, что Лизочка вместо того, чтобы облегченно заснуть, задумалась. Точнее, начала мечтать. Ей вдруг захотелось какой-то романтики. Причем сейчас и срочно. Лизочка вспомнила Дульсинею дона Кихота, Лауру Петрарки, Беатриче Данте, Ассоль Грея, Золушку Принца, Настасью Филипповну Идиота, Каренину Вронского и даже Адамову Еву.
Лизочка вдруг поняла, как тяжело и трудно ей было и поступить в престижный вуз, и окончить его, и набраться опыта, и доказать всем, что она первоклассный специалист. Как трудно было оформить ипотеку и купить квартиру, как трудно было – одной! – найти строителей, довести квартиру до ума...
Лизочка поняла, какой она была дурой, когда пыталась доказать себе, что может прожить всю жизнь одна, что современной женщине мужчина не нужен... «Зачем современной женщине мужчина? – говорила Лизочка подругам, каждой по очереди. – Вбить гвоздь можно нанять кого-нибудь за деньги. Купить машину и шубу я могу себе сама. Секс в современном обществе вообще не проблема. Какое может быть одиночество: одеться красиво, выйти в клуб, и ты уже не одинока, ты окружена мужским вниманием...»
Но – что уж тут кривить душой – Лизочка говорила это исключительно в периоды одиночества, то есть полного отсутствия мужчин даже на горизонте. Или в периоды размышлений над изучением психологии потребителя – когда ей начинало казаться, что современным мужчинам женщины, брак и семья не нужны по определению. Или когда ее какая-нибудь зверски красивая особь противоположного пола бросала. Или – просто не откликалась на ее страстные призывы. Короче, когда Лизочка не была уверена в себе и пыталась утешиться.
Сейчас же она лежала рядом с мужчиной своей мечты, и ей казалось, что вся ее жизнь и была только подготовкой к встрече с ним. Что она родилась, росла, хорошела, училась, работала, купила эту квартиру только затем, чтобы встретить его, приехать сюда и лежать теперь вдвоем вот на этой кровати с суперсовременным ортопедическим матрасом.
Как говорит Ирка, когда переберет коктейлей в клубе или на банкете, человек – существо парное. Как это ясно прочувствовала Лизочка, лежа на плече у Борюсика в своей прекрасной уютной квартирке! Она поняла, как ей не хватало Борюсика все ее тридцать лет.
И как ей не хватало романтики. Лизочка лежала и думала: романтично ли это – вот так лежать на плече у мужчины и думать про него или нет?
«Что такое „романтика“? – спрашивала сама себя Лизочка. – Романтично ли было слушать звонки Борюсика, встречаться и сидеть с ним в кафе, ехать к ней домой и заниматься любовью, а потом вот так вот лежать вдвоем обнаженными?» С одной стороны, ей казалось, что все было так романтично... С другой – ее не отпускала мысль: чего-то все-таки не хватало. «Все же так правильно, так красиво, – думала Лизочка, – так чего же мне не хватает?» В конце концов она решила спросить у Борюсика:
– Борюсик, милый, скажи, это романтично, что мы вот так вот лежим? Что такое романтика?
Лизочка даже на локте приподнялась, чтобы посмотреть на него. Но в ответ ей раздался сдержанный с присвистом храп: милый спал. Лизочка печально вздохнула. Она была правильная женщина: понимала, что мужчинам после близости хочется заснуть, и не устраивала скандалов. Она поудобнее устроилась на его плече и тоже заснула. Так и не решив для себя, романтично это или нет.
Утром она проснулась не от будильника. Утром она проснулась от нежных поцелуев, которые, пока она просыпалась, успели переместиться с ее лица ближе к груди...
...Потом Лизочка лежала рядом и думала, пусть, конечно, непонятно, что такое романтика. Зато как же все-таки справедливо устроена жизнь! Пусть ей пришлось ждать МММ целых тридцать лет (мог бы встретиться и пораньше), но зато – именно такой, как она хотела. Лизочка была безупречна. Борюсик был безупречен. Дизайн ее спальни был безупречен, и матрас отвечал всем требованиям Всемирной ассоциации здравоохранения. Да что там! Весь мир для Лизочки был безупречен, справедлив и правилен. Это был именно такой мир, каким его и хотела видеть Лизочка.
– Милая, ты – прекрасная любовница. У меня такого не было ни с кем... – шепнул ей на ухо Борюсик.
– Милый, ты – само совершенство, – автоматически, вся в своих мыслях, откликнулась Лизочка.
Потом они пили кофе. Борюсик курил, а Лизочка требовала, чтобы он бросил, и он обещал ей бросить. А в окно светило совершенное и безупречное июньское солнце.
Глава 7, С которой, по сути, все начинается
– Знаешь, что-то мне все это не нравится... – задумчиво сказала Динка, потягивая коктейль. – Какой-то твой Борюсик слишком идеальный получается, слишком абстрактный.
Снова было воскресенье, снова Борюсик ушел, сославшись на дела, и снова к Лизочке вечерком зашла двоюродная сестра. Не сказать, чтобы эти неожиданно участившиеся визиты кузины были особенно приятны Лизочке, но поговорить хотелось. Тем более что Динка принесла с собой что-то спиртное и, проинспектировав хозяйские запасы, быстренько приготовила парочку коктейлей.
– Думаешь, не бывает в жизни все так хорошо? – откликнулась Лизочка, чувствуя, как приятное тепло уже побежало по телу.
– Да нет, дело немного не в этом... Ну вот смотри, я тебе скажу, к примеру, что у меня дома есть табуретка, и ты сразу представишь себе табуретку, потому что знаешь, что такое «табуретка». Так? Ты представишь себе некую абстрактную табуретку. Но это ведь не значит, что у меня дома именно такая, правильно? И получается, что ты не будешь иметь достаточного представления о моей табуретке.
– И что?
– А то! Возьмем отношения М – Ж. Встречает мужчина женщину, их, допустим, поражает некая влюбленность. Они стараются друг другу понравиться. Но ведь они не знают друг друга! Поэтому что они делают? Пользуются шаблоном, неким стандартным набором действий в отношениях. То есть он приглашает ее на свидания, дарит ей цветы, думая, что ей будет приятно. Она красиво одевается, кокетничает, думая соответственно, что это будет нравиться ему. Понимаешь, оба исходят из каких-то общих, среднестатистических представлений об отношениях. Но ведь люди-то разные! У тебя разве никогда такого не бывало, что ты встречаешь мужчину, ведешь себя с ним, как принято, а его реакции совершенно противоположны ожидаемым, и у вас ничего не получается?
– Да нет, дело немного не в этом... Ну вот смотри, я тебе скажу, к примеру, что у меня дома есть табуретка, и ты сразу представишь себе табуретку, потому что знаешь, что такое «табуретка». Так? Ты представишь себе некую абстрактную табуретку. Но это ведь не значит, что у меня дома именно такая, правильно? И получается, что ты не будешь иметь достаточного представления о моей табуретке.
– И что?
– А то! Возьмем отношения М – Ж. Встречает мужчина женщину, их, допустим, поражает некая влюбленность. Они стараются друг другу понравиться. Но ведь они не знают друг друга! Поэтому что они делают? Пользуются шаблоном, неким стандартным набором действий в отношениях. То есть он приглашает ее на свидания, дарит ей цветы, думая, что ей будет приятно. Она красиво одевается, кокетничает, думая соответственно, что это будет нравиться ему. Понимаешь, оба исходят из каких-то общих, среднестатистических представлений об отношениях. Но ведь люди-то разные! У тебя разве никогда такого не бывало, что ты встречаешь мужчину, ведешь себя с ним, как принято, а его реакции совершенно противоположны ожидаемым, и у вас ничего не получается?
Лизочка с недоумением пожала плечами.
– А у меня было! И только потом, когда присмотришься, узнаешь человека, научишься говорить с ним на его языке... Табуретки ведь бывают разные: бывают с десятью ножками, а бывают – с одной.
– Не нужны мне с десятью ножками! Мне нравится обычные – с четырьмя.
– Хорошо, дело твое. Но вот смотри, что получается: Борюсик дарит тебе цветы, приглашает на свидания, дарит подарки – ведет себя шаблонно, и ты автоматом считаешь, что это стандартная табуретка с четырьмя ножками, так?
– Борюсик обычный нормальный мужик! – почему-то обиделась Лизочка. – Он нормальный в хорошем смысле этого слова! А мне другого и не надо.
– А ты его знаешь? Ты посмотри на него внимательно, сосчитай все его ножки. Ножки ведь бывают не только хорошие, но и такие, о которых лучше было бы не знать...
– Мне с ним хорошо, спокойно, удобно. Я чувствую себя моложе, красивее, не знаю... Разве этого не достаточно? А лезть ему в душу я не хочу. Какая мне разница, какие там у него потайные комплексы есть? Становиться одной из тех несчастных женщин, которые своему мужику и мамочка, и нянечка, и психоаналитик, я не хочу. Нужны ему консультации – пусть обращается к специалисту.
– Но ведь получается, ты не знаешь, что за человек с тобой рядом!
– У Борюсика четыре ножки. А если и есть какие-то дополнительные, я о них знать не хочу. Это совершенно точно!
Лизочка даже разнервничалась. Если уж Динка приперлась, то ей хотелось поговорить с сестрой не о ножках Борюсика, а о том, каков он в постели.
Какая восхитительная была ночь! Лизочке до сих пор стоило вспомнить подробности, тут же сладкая дрожь пробегала по ее телу, и она начинала краснеть.
Тело болело. Лизочка, к своей гордости, оказалась способна скручиваться в такой бараний рог – спасибо фитнесу, массажам, бассейну! – но последствия постельных единоборств сказывались. А вот боль эта была приятна. Да и не боль даже, а так, ныло все, каждая мыщца, тихонечко, почти незаметно и сладко.
Алкоголь уже вовсю действовал, и Лизочке хотелось говорить с Динкой о сексе.
– Борюсик такой страстный любовник... – и Лизочка закатила глазки.
– Ах, не заливай, среди мужиков в этом возрасте уже трудно найти хорошего любовника, – отмахнулась Динка: сама она встречалась с мальчиками лет на десять младше ее.
– А вот я нашла! Он такой, такой... Такой идеальный. Мужчина моей мечты... Знаешь, мне кажется, я его... – слово чуть было само не сорвалось у нее с языка, а ведь у нее и в мыслях не было что-то подобное говорить!
– Прежде чем рассуждать о любви, нужно понять свое отношение к сексу, – расставила все по своим местам Динка; по образованию она была биологом, естественником. – Скажи мне сначала, что для тебя секс?
Лизочка озадачилась.
– Ну... здоровый секс всегда к месту... – промямлила она фразу, которую обычно, походя, бросала Ленка, ее Елена Прекрасная.
– Что ты подразумеваешь под словами «здоровый секс»?
– Секс сам по себе полезен для женского здоровья. Если есть регулярный секс, то у женщины со здоровьем все в порядке, настроение хорошее. Как будто ты не знаешь!
– То есть ты завела Борюсика для здоровья?
– Нет, ну что ты сразу!..
– Я просто пытаюсь тебя понять.
Лизочка снова и еще больше озадачилась. «Пытаюсь тебя понять» – это было как-то ново и необычно для нее. Как Лизочка общалась с Ленкой, с Иркой, с Танькой? Каждая побыстрее вываливала на нее свои проблемы, каждая вежливо выслушивала проблемы Лизочки. Что-то, конечно, и отвечали. Что-то общее, что-то, что Лизочка ожидала услышать. «Какой кошмар!», «Все они одинаковы!», «Я тебя понимаю» – эти три фразы можно было периодически вставлять в разговор в любой комбинации, и собеседница будет уверена, что ты ее не просто слушаешь, но понимаешь, сочувствуешь и практически уже вытащила из глобальных проблем.
– Ты хочешь меня понять... – повторила Лизочка за Динкой и неожиданно выдала: – Я сама себя хочу понять.
– Попробуй. Тебя послушать, так все, что нужно, – это вылавливать по выходным мужиков, затаскивать их в постель, и будешь здоровая и счастливая.
– Нет, я против случайного секса. Любовник должен быть постоянным. Только тогда можно получать удовольствие.
– Ага, значит, секс тебе нужен для удовольствия.
– Слушай, а почему ты так обрадовалась? А тебе что, удовольствие в сексе не нужно?
– Секс для удовольствия и удовольствие от секса – это разные вещи.
Впрочем, Лизочка и сама уже серьезно задумалась. Она же любила подумать, порассуждать. Только чтобы в конце обязательно прийти к какому-то выводу.
– Видишь ли, мне кажется, здесь не может быть простого ответа. Рассмотрим вопрос с разных сторон. Во-первых, инстинкт размножения есть в каждом человеке, и именно он в первую очередь толкает его на сближение с противоположным полом. Во-вторых, есть социальные установки, что нужно искать себе пару или для создания семьи, или для стабильных сексуальных отношений. В-третьих, ведь все это игра! – Лизочка развела руки и улыбнулась. – Все это игра, а в игре должна быть какая-то цель. А какая цель в игре? Правильно, победить! Набрать наибольшее количество очков, пройти все уровни, убить всех неприятелей. Мужчина, конечно, охотник, и нельзя его лишать этой иллюзии, но женщина – тоже охотница. Только мужчина – хищник из породы собачьих, которые преследуют, догоняют, кидаются, а женщина – хищник из породы кошачьих, сидит в засаде. Женщина – львица, пантера, пума – сидит до поры до времени незаметно, занимается своими делами, но в нужный момент – оп! – ловушка захлопнулась, птичка попалась...
Во время длинного Лизочкиного спича Динка ловко смешала еще по коктейлю. Но как только Лизочка замолчала, тут же откликнулась:
– То есть ты хочешь сказать, что для тебя секс является призом в игре? Но ведь это чисто мужская позиция!
– Нет, мне неинтересно завалить мужика – и все. Это слишком просто. Мне интересно окольцевать его, запутать, сделать так, чтобы он от меня стал зависим, не мог меня бросить. Влюбить в себя, в конце концов.
– А секс тут при чем? Я надеюсь, что ты не думаешь, будто мужика можно одним сексом удержать?
– И сексом в том числе. Это ведь на самом деле редкость, когда ты встречаешь мужика, который тебе подходит. Нет-нет, не смотри на меня так, мне не двадцать лет, я знаю, что дело не в физиологии или как это там у вас, биологов, называется. Мне, например, всегда хотелось, чтобы мужчина мог быть и нежным, и страстным. В зависимости от обстоятельств. А попадались либо нежные, либо страстные, – Лизочка задумалась немного и вздохнула: – А чаще так – и не те, и не другие. Обычные, никакие, – но тут же развеселилась: – А Борюсик – именно такой в постели, о каком я мечтала.
– Но спишь ты с ним исключительно для здоровья.
– Да нет! Точнее, не только. И далеко не в первую очередь. Мне он понравился. Я сочла его достойным. Если мне с ним хорошо сидеть и разговаривать в кафе, гулять где-нибудь, то, значит, думала, должно быть хорошо и в постели. И я не просчиталась.
Лизочка даже разозлилась немного. Она, конечно, хотела поговорить о сексе, но как-нибудь легко и приятно.
– Ладно, получается, секс тебе нужен, и ты нашла подходящего партнера. Это с одной стороны. С другой – нашла человека, который, как тебе кажется, тебе близок, которого ты готова рассматривать в качестве потенциального мужа. То есть в игре ты почти уже победитель. Твоя душенька довольна? Или тебе чего-то не хватает для счастья?
– Не хватает, конечно. Правда, совсем малости. Лето на дворе, у меня отпуск скоро. Хочется, чтобы Борюсик меня куда-нибудь свозил. Чтобы море, я, он... Видишь ли, ты ведь, в принципе, права: мы мало времени вместе проводим... и я не знаю, сколько у него там ножек на самом деле. Да я и про себя не знаю, сколько у меня ножек... Только дело в том, что сама я звать его никуда не хочу. Я ему и так, и эдак уже намекала, что, мол, отпуск, не боишься меня одну отпускать... А он – как рыба молчит.