– Едрио лять, ну не живётся спокойно людям, – сказал бы дед Сашка.
Глава 20
С горы спускаться веселее – ноги сами бегут, знай успевай их приподнимать. Я шёл и думал над тем, что мне говорил колдун.
Свастика – это символ движения солнечного диска вокруг земли с востока на запад. Мы-то знаем, что не солнце вращается вокруг земли, а мы вращаемся вокруг солнца и, если бы мы не вращались, мы улетели бы с нашей земли в разные стороны. Создатели свастики, похоже, этого не знали или не хотели знать, считая себя центром мироздания. Нынешние владельцы символа свастики тоже считают себя пупком земли, сверхчеловеками, призванными стать господами на этой земле, а все остальные – их рабами. И их нужно остановить.
В 1945 году фашизм остановили, но не уничтожили гидру полностью. Кое-кто из антигитлеровской коалиции взял под крыло гитлеровских недобитков, дал им своё гражданство, поменял имена и фамилии и предоставил возможность трудиться на благо будущего Рейха. И мне предстояло остановить их, не прилагая никаких усилий, следя за тем, чтобы налитая мною вода вылилась именно туда, куда она должна вылиться. Загадок полный карман. И как их разгадать, ума не приложу.
Дед Сашка шёл впереди, внимательно приглядываясь к торчащим среди камней травинкам, выдёргивая их и пробуя на зуб. Кто растолкует данное мне предзнаменование? Может, это он и есть мой толкователь. Я в двух словах рассказал ему содержание разговора с колдуном.
– Правильно мужик говорит, – сказал дон Алехандро, – нечего дёргаться, все случится так, как оно должно случиться. Висящее на сцене ружье все равно выстрелит, – резюмировал он, – а мы в этом городишке как на мелкоскопе, чуть дёрнись и все об этом узнают. Поэтому и нужно ждать развития событий. Ты человек в этой истории не последний, без тебя там не обойдутся.
– Где там и в какой истории? – не понял я.
– В этой, – рассерженно сказал дед, раздосадованный, что его оторвали от любимого занятия, – ты что, не знаешь, зачем мы приехали сюда? Если не знаешь, так поехали в Буэнос-Айрес, там намного веселее, и никто в щёлку не подглядывает, о чем ты с дамой разговариваешь, уединившись в широкой постели.
Честно говоря, я сам не мог объяснить себе, почему мы поехали именно сюда. По всем методикам выполнения оперативных заданий, в первую очередь необходимо определить, где могут концентрироваться фашистские элементы и собираться бывшие руководители Рейха, ускользнувшие от правосудия.
Со страной мы определились, а вот как с конкретным местом в этой стране. Аргентина – это не маленькая страна и выбрать какой-то регион можно только на основании данных, которые могут находиться в департаменте полиции. Данные о приезде иностранцев или данные о натурализовавшихся в стране иностранцах и местах их расселения. Кто может дать такие данные? Только агент в этом органе, но этого агента нужно ещё найти. Поэтому, у разведчика открываются такие же возможности, которые есть у вратаря, стоящего один на один с игроком, стоящим на одиннадцатиметровой отметке. Бросился не в ту сторону – гол в воротах.
Что-то мне подсказывало, что сбор будет в местах, связанных с древними центрами индейской цивилизации, и вроде бы я не ошибся. Колдун косвенно сказал, что я на правильном пути. Кто мне может дать информацию о здешних местах? Любой человек после первого же заданного вопроса побежит в полицейский участок, и через час я буду пылиться в старенькой полицейской машине, направляясь в провинциальное управление безопасности.
В этих раздумьях я и пришёл в гостиницу. Дед Сашка завалился спать, а я попросил хозяина принести мне обед в номер. Не хотелось сидеть на людях и давать им повод посудачить о моей личности. Чем меньше привлекаешь к себе внимание, тем меньше людей будет думать о том, как бы насолить этому гринго.
В дверь постучали. С подносом вошла Изабель.
– Ваш обед, сеньор, – сказала она, – если что-нибудь ещё будет нужно, то вы только скажите.
– Изабель, вы помните о предоставляемых вами дополнительных услугах, – сказал я, – так вот, я хотел бы воспользоваться этим предложением.
– Я сегодня заканчиваю работу в восемь часов и в десять часов я могу быть у вас, – скромно сказала девушка.
– Хорошо, – сказал я, – я буду ждать.
Пообедав, я лёг на кровать и крепко уснул.
Глава 21
Разбудил меня стук в дверь. В дверях стояла нарядно одетая Изабель. Я посмотрел на часы. Десять часов вечера.
– По ней можно часы проверять, – подумал я, – а я выспался и вряд ли в эту ночь мне придётся спать.
– Заходите, Изабель, – пригласил я девушку, – я проспал и даже не приготовил вина, чтобы угостить вас.
– Я принесла с собой, – сказала девушка и поставила на стол бутылку без этикетки с головкой, запечатанной сургучом. – Сеньору лучше сразу оплатить предоставляемые услуги, потому что Изабель не хочет быть обманутой.
Я достал деньги и по одной купюре стал класть на стол, глядя в глаза девушке. Когда на столе оказалось пятьсот песо, девушка кивнула головой. Затем она взяла деньги и спрятала их в складках широкой цветной юбки. Я не успел моргнуть глазом, как она разделась и в одной хлопчатобумажной белой рубашке оказалась у меня в постели.
Открыв бутылку и налив стаканы вино, я подошёл с ними к постели и подал один стакан девушке. Вино было действительно хорошее, местного разлива.
– Понимаешь, Изабель, – сказал я, – честно говоря, я хотел поговорить о других вопросах…
– Конечно, сеньор, мы обязательно поговорим, – сказала девушка, – но сначала нужно сделать то, за что я получила деньги. Изабель девушка честная и никогда не обманывает.
Я понимал, что если я буду приставать к ней с разговорами, то могу просто обидеть женщину, а обиженная женщина – это пантера, которая будет мстить всеми доступными ей средствами. Не нужно будить я женщине спящую пантеру. Я разделся и окунулся в пропасть горячей латиноамериканской любви.
Через час Изабель лежала на моём плече и мурлыкала как кошка.
– Сеньор Казанова, вы не родственник тому Казанове, который давно-давно жил в Европе, – спросила она.
– Все мужчины его родственники, – сказал я, – а разве в ваших краях мало приезжих из Европы?
– У нас их вообще не было, – сказала Изабель, – а сейчас что-то зачастили и все монахи в капюшонах. В монастырь на богомолье идут.
– А ты-то откуда об этом знаешь? – спросил я.
– У меня брат работает в полиции, – сказала девушка, – ему по работе это положено знать. Поцелуй меня ещё раз, Казанова, – сказала она, сладко потянувшись.
Вот и совмещение приятного с полезным. Всех чекистов губят деньги, вино и бабы и они же их спасают. Правильно говорят – чем заболел, тем и лечись.
Утром я зашёл к деду Сашке и сказал, что ухожу на несколько дней. Предупредил, что если меня не будет в течение недели, то чтобы он ничего не предпринимал и возвращался к себе во Францию. Меня искать не нужно.
Я выяснил, где находится монастырь, надел рясу и пешком побрёл в том направлении. Где-то в полдень меня нагнала повозка, в которой сидел монах-бенедектинец.
– Садитесь, брат, подвезу, – сказал он.
Я сел в повозку. Лучше плохо ехать, чем хорошо идти. По моим подсчётам от городка до монастыря было порядка тридцати километров. В монастыре нужно идти представляться о прибытии. Нелегально находиться там нельзя. Все как в военной организации. Брату ключарю я доложил о том, что приехал из Испании из известного мне монастыря по обету посетить все бенедиктинские монастыри.
Обет штука серьёзная. Ещё в средние века кто-то давал какой-то дурацкий обет, а потом всю жизнь странствовал по свету, не смея показаться у себя на родине, потому что обет оказался невыполнимым.
Брат ключарь определил меня в помещение для приезжих и поставил на довольствие в общей трапезной. Странным мне показалось то, что в монастыре ходили какие-то господа импозантного вида, все в возрасте и по виду как будто государственные чиновники средней руки из какого-то европейского государства.
Монахи вообще-то люди нелюбопытные и никто не приставал ко мне с разговорами или с расспросами. На молитву ходит, в трапезной порядками не возмущается, такой же, как и все, никаких больших пожертвований в кружку не опускает. Бросил с десяток мелких монет, и это как у всех, кто и сколько мог собрать при общении с внемонастырским миром. Бенедиктинец не видит ничего перед собой кроме дороги и встречного человека до пояса. Так и никто не видит его.
На второй день пребывания в монастыре я увидел, что некоторые монахи и люди в цивильном одеянии стали заходить в двухэтажное здание, расположенное недалеко от дома для братии. При входе стоящие у двери два человека протягивают руку каждому подходящему и те её пожимают. В том числе и монахи. Странное дело. Похоже, что здесь собираются единомышленники, но какие? Похоже, что каждый знает какой-то пароль, и они называют его при входе. Думай, Дон Казанов, что ты будешь делать. Похоже, что ты на пороге разгадки той задачи, которую тебе поставил Миронов.
Глава 22
Я стоял и не знал, как мне проникнуть в это здание и присутствовать в намечающемся мероприятии. Похоже, что входящие туда монахи такие священнослужители, как и я. Время было одиннадцать часов пятьдесят три минуты. Учитывая то, что все мероприятия начинаются во время ноль-ноль минут, у меня было в запасе всего семь минут. Успею ли я за это время разобраться с ситуацией и без скандала проникнуть в здание?
Когда я первый раз надел рясу монаха-бенедиктинца с капюшоном, то поразился тому, как монахи находят дорогу и как они могут определить по ногам личность человека, с кем можно поговорить о вере или попросить воспомоществование для монашеского ордена. Оказалось, все просто. В верхней части капюшона на уровне глаз грубая ткань прореживается и сквозь неё можно смотреть так же, как восточные женщины смотрят через паранджу. Так что монаха-бенедектинца смело можно назвать паранджистом только лишь по одежде, но не по вере.
Глядя на людей, заходящих на какое-то мероприятие, я обратил внимание на то, как они подают руки стоящим на входе людям. Они подают руку лодочкой. Так подают руки шпионы, масоны и геи.
Если в руке как будто что-то зажато, и это что-то нужно передать в такую же ладонь-лодочку, то это шпионы.
Если люди несколько задерживают свою руку в другой руке – это либо масоны, либо геи. Как я слышал, геи при рукопожатии поглаживают ладонь партнёра средним пальцем. Очень чёткое опознавание и высказывание намерений.
Из какой ложи собираются масоны здесь? Какой у них опознавательный знак? Можно элементарно попасть в разряд геев, что уже само собой предосудительно для человека монашеского сана, хотя грех однополой любви не так редок в мужских и женских монастырях. Думай, Казанов, думай, время идёт, и скоро закроются двери, скрыв ту тайну, которая тебе жизненно важна.
Я решительно пошёл к дверям и пожал протянутую мне руку, легонько стукнув указательным пальцем по запястью протянутой мне руки, и получил точно такой же ответный сигнал. Похоже, что я угадал скрытую карту. Иногда для угадывания этой карты нужно везение, а иногда нужно только знание о ведущейся игре и количестве карт, оставшихся в колоде.
Сразу за мной дверь была закрыта. Я присел на крайний свободный стул и очутился в кромешной темноте. Я не видел никого и меня не видит никто, зато в центре помещения было освящённое пятно.
В пятно вышел человек в запоне Великого мастера ложи. Запон это маленький фартук, на котором изображены масонские знаки в соответствии с рангом владельца.
В темноте раздался звук открываемой двери и в освещённое пятно два офицера ложи ввели человека в колпаке и с верёвкой на шее. Конец верёвки волочился по земле. Одна нога была босой.
Человек в колпаке встал на обнажённое левое колено, а его правая нога была поставлена впереди под прямым углом. Началась процедура посвящения нового члена. Новичок не был молодым человеком. Чувствовалось, что это человек в возрасте и что левая рука работает плохо, потому что офицеры бережно поддерживали его под локти.
На небольшом столике лежало открытое Священное писание, на нем циркуль и треугольник. Левую руку кандидата положили на Библию ладонью вверх, а правую руку – на циркуль и угольник ладонью вниз. Было отчётливо видно, что левая рука дёргается и Великий мастер ложи придавил её своей рукой.
В тишине зазвучала знакомая немецкая речь:
– Я торжественно обещаю с сего момента и впредь всегда и везде хранить в тайне, никогда и никому не открывать уменья, части или стороны тайной вести древнего братства Вольных каменщиков. Никому на этом свете никогда не напечатаю, не нарисую, не сниму отпечаток, не отрежу, не вырежу, не помечу и не сделаю гравюры ни с чего, что движется или неподвижно, что бы дало малейшее представление о слове, букве и знаке, пусть читаемом или нечитаемом. И таким образом, не допущу, чтобы тайна масонства из-за моей неосторожности стала достоянием посторонних.
После торжественного обещания Великий мастер снял колпак с кандидата и нашему взору предстал тот, кого ищут спецслужбы всего мира. Живой. С бородкой-эспаньолкой и с зачёсанными назад волосами. Участники церемонии зашевелились, переговариваясь между собой. Мне показалось, что все они были готовы в едином порыве вскочить, вскинуть в римском приветствии руку и кричать:
– Хайль Гитлер или Зиг Хайль!
Глава 23
Великий мастер взял в руки кинжал, положил его лезвие на плечо новообращённого и сказал:
– Брат Алоиз, я поздравляю вас с вступлением в ряды нашего братства, которое всей душой будет рядом с вами в решении той исторической миссии, которое было прервано предателями дела мирового масонства. Мы исключили из своих рядов владельцев красных щитов, но мы оставили зоркий глаз и символ солнца. Вручаю вам этот меч, – он передал кинжал брату Алоизу, – для побед над сионизмом и большевизмом во всем мире.
Полуодетый экс-фюрер поднялся с колен и поцеловал лезвие клинка. Затем поднял правую руку с клинком и крикнул «Хайль» и стал медленно валиться на левый бок.
Раздавшийся в темноте голос Мюллера закричал:
– Врача! Скорее врача! Закройте все выходы из монастыря!
Специфика профессии даёт о себе знать. Место преступления нужно оцеплять мгновенно, чтобы никто не мог вырваться из круга. Всех попавших в круг тщательно проверить. У нас редко кто так делает, не успевают, и потом к имеющимся на присутствующих людей данным возвращаются только тогда, когда все поиски и розыски оканчиваются неудачей. Интересно видеть «охи» и «ахи» по поводу того, что в руках было, но сплыло. Мюллер не из этой породы. Это старый сторожевой бульдог, вцепился – не отпустит.
В тишине вдруг раздался голос Великого мастера ложи:
– Откуда здесь взялся русский кинжал. Это же двуглавый герб России. И слова на нем написаны не на немецком языке. Нужно искать русский след.
В зале зажгли свет. Всего было три десятка участников собрания. И среди них трое монахов. Вернее сказать, людей, одетых в рясы.
– Прошу всех монахов поднять капюшоны, – распорядился Мюллер.
Когда что-то происходит, то никакие инкогнито уже не помогают. Подозреваемыми становятся все. А тут такое дело. Человек выскользнул из пасти хищного русского зверя и только для того, чтобы принять смерть от русских в другом месте. Поистине – длинные у русских руки. Уж на что Лев Давидович Троцкий-Бронштейн считал себя в безопасности в огромном Мехико, но и там его достал агент НКВД Рамон Меркадер. И брат Алоиз, как его ни охраняли, ни берегли, пал жертвой русского НКВД. Кто следущий?
Я снял свой капюшон и тут раздался голос коллеги Мюллера:
– Господин фон Казен? Какими судьбами? Прошу проводить этого господина в мою комнату, – отдал он команду какому-то здоровяку в цивильной одежде.
Здоровяк и двое монахов подошли ко мне.
– Просим следовать за нами, – сказал старший, – и не делайте движений, которые могут быть истолкованы нами как нападение или попытку к бегству, – сказал он по-немецки.
Собственно говоря, это только в посредственных детективах разведчик бьёт одного конвоира в пах, другого – в челюсть, а сам бросается бежать, теряясь среди жителей многомиллионного города. Но здесь не город, бежать некуда и любое сопротивление будет расценено как подтверждение того, что вы именно тот, кого в вас подозревают.
Полковник Борисов говорил мне в своё время:
– Голубчик, если вам придётся бегать по крышам, стрелять из револьвера и переходить нелегально границу, то вы сможете потом работать только в войсковой разведке, возглавлять казачьи разъезды, лежать в засадах и брать «языка» для допроса. Настоящая разведка ведётся в белых перчатках, то есть как бы на законных основаниях и для того, чтобы не оставлять свои отпечатки на секретерах и шкатулках для хранения секретных документов. Даже соблазнённые вами для получения информации женщины должны испытывать к вам симпатию все время и быть готовыми в любой момент помочь вам. И если вас припрут к стенке, то будьте готовы пойти на жертву, но не признать связей с разведкой, так как своей смертью вы окажете более ценную услугу нашей службе, нежели продолжением своей жизни после разоблачения.
Сурово, но так воспитывали разведчиков в старые времена. Разведчиков ценили и награждали так, как не могло присниться никакому генералу и боевому офицеру.
При Сталине разведчиков просто стали уничтожать, совершенно не понимая того, что разведчика нужно учить всю жизнь, а одной только коммунистической сознательностью к делу никого не привлечёшь. Разве что таких же коммунистов, которые и так находятся в изоляции в любом нормальном обществе.
Комната Мюллера была просторной. Обязательное распятье на стене, письменный стол по центру, перед ним табурет. Обязательно проверю, не привинчен ли он к полу.