В бывшую столовую, отведенную под временный госпиталь, его принесли двадцать минут назад, а бой благополучно завершился часом ранее. Форсеры убрались, прихватив трупы соратников, и среди дымящихся руин остались только людские тела.
Раненых было очень немного.
Если плазменный заряд прожигал броню, то чаще всего наносил такие повреждения, от которых наступала смерть.
— Прекрасненько, — в очередной раз заметил доктор. — Жить будет. Теперь посмотрим следующего.
Под взглядом светлых, чистых как родник глаз Роберту стало очень не по себе.
— Так, что тут у нас? — доктор, похоже, привык разговаривать сам с собой, и это вызывало определенные подозрения относительно его предыдущего места работы. — Нога? Очень хорошо…
— Чего же хорошего, сомий хвост? — прохрипел Роберт, глядя, как доктор ловко отстегивает пластины ножной брони.
— Много, — безмятежно отозвался тот. — Вы могли остаться без конечности, что не очень приятно, могли получить заряд в пах… что еще хуже, а так все почти обошлось…
Несмотря на все слова, Роберт судорожно сглотнул, едва увидев рану.
Черная бугристая корка торчала из-под остатков антисептической пены, а по сторонам от нее пульсировали багровые вздутия.
— Прекрасненько, — доктор извлек из сумки на поясе инъектор. — Сейчас мы вас…
Будучи не в силах глядеть на то, что делают с его конечностью, Роберт откинулся назад. Ощутил прикосновение чего-то прохладного к коже, потом по ноге поползло онемение.
— Вот и все, — сказал доктор. — Лежите спокойно, если захотите пить, позовите санитара.
— А что дальше? — удивился Роберт. — Вы же не думаете, что рана зарастет сама по себе?
— Нет, — доктор хмыкнул. — Мы вызвали транспортер, он заберет вас и доставит в госпиталь куда-нибудь на Атлантис, Олимп или Ниобу…
Все было логично — зачем возиться с ранеными там, где идут бои, и никто не может сказать, где завтра или послезавтра окажется враг? Гораздо проще отправить их в далекий тыл, заштопать, а потом вновь бросить в дело.
— Прекрасненько, — в последний раз сказал доктор и, окинув лежащие на полу носилки с ранеными пристальным взглядом, двинулся к выходу.
Хлопнула дверь, долетели звуки разговора, потом все стихло.
Роберт лежал, глядя в белый потолок, на ползущую по нему многоножку, прозрачную, точно стекло, и ни о чем не думал. Потом рядом зазвучали шаги, и он опустил взгляд.
Сделав это, обнаружил переминающегося с ноги на ногу Бьерна, а рядом с ним — Трэджана.
— В общем, зашли тебя проведать, — чуть смущенно проговорил сержант. — Как ты тут?
— Как на курорте, — ответил Роберт. — Лежу, ничего не делаю. Только вот с ногой что-то не так.
— Ничего, — хлюпнул носом Трэджан. — Новая вырастет, лучше прежней. Ребята передают тебе привет. Чего хоть док говорит?
— Отправят нас всех в тыл, на Атлантис или Олимп.
— Вон как? — лицо Бьерна вытянулось. — Ну, если так надо, то значит надо…
Хлопнула дверь.
— Прекрасненько, — проговорил вошедший доктор. — Ребята, раз уж зашли, то помогите погрузить раненых. Там как раз транспортер пришел.
— Не вопрос, — вздохнул сержант.
Первыми выносили тех, кто лежал у двери. Роберт смотрел на бледные, искаженные болью лица, безвольно свисающие руки и думал, что этим парням пришлось куда хуже, чем ему самому.
Двое санитаров подняли его носилки, нога отозвалась слабой болью, точно не желала покидать то место, где ее повредили.
— Почти все, — сказал расположившийся у двери доктор. — Еще четверо осталось…
Роберта вынесли на лестницу, затем по сторонам оказались стены длинного коридора. Звякнули под ногами санитаров остатки выбитой двери, и в лицо пахнуло свежим воздухом, щедро сдобренным ароматом гари.
Тарианский промышленный комплекс сильно изменился с того момента, когда Роберт увидел его впервые.
На месте ограды торчали покосившиеся столбы, здания напоминали куски швейцарского сыра, столько в них было дыр, кое-где поднимались столбы дыма. А там, где когда-то располагались ворота, стоял транспортер с алым крестом на боку. Дверцы кузова были распахнуты, так что виднелся выкрашенный в белый цвет потолок.
— Давай мы поможем, — сбоку объявился Бьерн, мощные лапищи ухватились за носилки. — А ты возвращайся!
— Обязательно! — поддержал сержанта Трэджан.
Роберт только улыбнулся в ответ: кто знает, какая судьба постигнет корпус «Один» к тому моменту, когда рядовой Кузнецов вернется из госпиталя? Может быть часть, символом которой стал одноглазый бородач в рогатом шлеме, проследует путем «Ареса»?
Носилки проехались по полу, ударились о стенку.
— Вот так, — находящийся в кузове санитар ловко щелкнул, пристегнув их специальным креплением. — Теперь ты никуда не денешься, красавчик!
— Это уж точно, — согласился Роберт.
Рядом по полу скрежетнули еще одни носилки, раненый на них застонал, дернулся, пятно крови на укрывающей его простыне намокло и принялось увеличиваться.
— Да поможет нам Единый, — пробормотал Роберт.
— Удачи, друг! — прозвучал голос Бьерна, и дверцы с лязгом сошлись. Транспортер взревел мотором и, переваливаясь с бока на бок, точно утка, тяжело двинулся с места.
Роберт лежал на носилках и смотрел на видимый через небольшое окошко кусочек неба, блеклого, точно лежалое яблоко.
Взгляд сверху. 3.
На несущемся через ледяную бездну космоса шарике Эброна было неспокойно. Единственный материк планеты, огромный, как две Евразии, словно разделили на две части огненным поясом.
Его очертания почти точно совпали с пересекающим материк исполинским горным хребтом. Кое-где, как около Крайона, форсеры сумели его перейти, но на большинстве перевалов люди организовали отпор и сопротивлялись с удивляющей врагов безумной яростью.
Солдаты сформированных на Земле и Олимпе корпусов «Один» и «Зевс» гибли сотнями, но выжившие приобретали боевой опыт, вспоминали то, что их предки, как казалось многие десятилетия, забыли навсегда.
Они учились убивать и при этом выживать самим.
На доставшейся пришельцам из Сложных Миров части Эброна располагалось пять порталов, но все они вели либо на захваченные форсерами миры, либо на планеты, откуда пришли форсеры.
Выкормыши боевых центров Стальной Звезды, Сердца Бури и Первого Параграфа рвались туда, где располагались проходы на богатые, густонаселенные планеты. Но пока не преуспели.
Всего им удалось поднять знамя Пророка над тремя аграрными колониями — Флорой, Валорией и Сокаром, но через портал с Сокара на Эброн, выходящий в западную часть огромного материка, не сумели пробиться даже элитные части из гвардии Зигфрида фон Хайнца.
Они заняли плацдарм, но этим и ограничились.
Попытки прорыва следовали там одна за другой, кровь лилась потоками, и целые батальоны мертвецов каждый день находили покой на бесплодных равнинах около теплого южного моря.
Один раз люди провели контратаку и попытались «затушить» портал, разорвать связь между двумя планетами, но попытка провалилась. Ворота портала остались широко распахнутыми, пропуская новые и новые отряды облаченных в химериновую броню захватчиков.
Вялые бои шли на Фюркате. Люди не особенно стремились защищать планету, лишь недавно ставшую колонией, а форсерам она была не слишком нужна, так что противники лишь обменивались ударами.
Попытки атаковать с Тубана Олимп и Радис, две крупнейшие колонии, оказались отбиты, но люди, вынужденные держать войска в тылу, и не помышляли о наступлении.
Продолжалась мобилизация, готовился выступить на войну корпус «Аид», формировался следующий, получивший название «Анубис», а вербовочные пункты возникали во многих колониях.
Десятки добровольцев записывались в армию, чтобы противостоять «кровожадным модифицированным чудовищам», маршал-координатор Арсен Триер почти не спал, истязая себя работой, и нарастала вокруг него, точно жемчужина вокруг песчинки, бюрократическая машина.
Увеличивали численность армии и форсеры, новые и новые звенья идеальных, способных выжить где угодно бойцов выходили из учебных центров, захваченные планеты наводнялись ордами работников, а люди на них подвергались насильственной модификации.
Такой, чтобы позволяла им трудиться без отдыха и не давала восстать.
Сотни тонн продовольствия шли на Сложные Миры и в воюющую армию, но все равно пустели заполненные за годы правления Зигфрида фон Хайнца продуктовые склады.
И он, отвергнувший должность канцлера-координатора ради звания Пророка, лучше всех понимал, что установившееся в войне равновесие погубит именно молодую форсерскую цивилизацию.
Если не будет новых захватов, она начнет просто задыхаться от голода.
Если не будет новых захватов, она начнет просто задыхаться от голода.
Трудились без сна десятки модифицированных ученых, разрабатывая новое оружие, способное внести перелом в растянувшуюся на десятки парсеков битву, вживляли химериновые волокна громадным животным, чтобы превратить их в неуязвимых боевых монстров.
Проектировали новое, более мощное плазменное оружие.
Но и людей сложившаяся обстановка не устраивала. На Земле проходили демонстрации, участники которых требовали немедленного изгнания форсеров с захваченных планет.
Вышедшие из более чем векового анабиоза научные центры, занятые разработкой оружия, получали огромные деньги. Строились военные заводы, и вложения потихоньку начинали давать эффект.
На полигоне в Северной Африке испытывали десантный бот на реактивном двигателе, способный выдерживать обстрел из легкого оружия и доставлять солдат в тыл противнику.
Сошедшиеся в схватке цивилизации напрягали все силы, чтобы сделать ее еще более кровавой.
Дочь эволюции. 12.
Бледно-желтый закат полыхал на полнеба, и пересекающие его столбы черного дыма казались полосами грязи. Белое солнце Эброна опускалось в окрашенные золотом облака, словно топилось в лимонном соке.
Марта споткнулась и невольно опустила взгляд.
Слишком большая роскошь — глядеть на небо, когда под ногами — изрытая ямами и выбоинами мостовая.
— Так, вот и точка сбора, — пробормотал Антон, останавливаясь.
Точка на карте, куда звено не так давно получило приказ двигаться, оказалась мирно выглядящим пятачком среди развалин, где чудом уцелели несколько деревьев.
Под их сенью располагались десятка три форсеров из их боевой бригады. Перепачканные копотью и чужой кровью, они выглядели довольно жутко. Несколько бойцов сидели, привалившись к стволам, один лежал, трое увлеченно потрошили пластиковый ящик с надписью «Консервы».
Взгляд Марты притянула девушка с короткими, как и у выходцев с Норли, волосами, в которых виднелась идущая ото лба к затылку выжженная дорожка.
— Ну надо же, — пробормотала Марта, автоматически проводя рукой по собственному ежику.
Подумала, что девушке поможет только стрижка «под ноль».
— Так, — проговорил Антон. — Полчаса у нас есть, потом…
Договорить он не успел, ожил ком-линк и зазвучал голос самого тактика — настолько бодрый, что Марта поежилась, стараясь отогнать приступ неуместной злости.
— Солдаты! — сказал командир боевой бригады. — Сегодня вы прекрасно показали в себя в схватке с врагом и заслужили отдых. Но бой еще не закончен, обнаружен укрепленный пункт, последний очаг обороны противника. Вам предстоит войти в сводное подразделение, созданное для его захвата. Основную часть операции проведет специальный отряд, а наша задача — прикрытие. Дух Пророка да пребудет с вами!
И тактик отключился.
— Вот так-то… — пробормотал кто-то.
Марта посмотрела на субтактика. Тот, криво усмехнувшись, махнул рукой куда-то на запад.
— Сейчас прибудут те, кого командир назвал специальным отрядом… — голос Антона прозвучал как-то глухо. — Задача простая — обеспечить им продвижение к месту операции, а во время самой операции — прикрывать. А то в этих развалинах может прятаться кто угодно…
— Оп-па, — сказал кто-то из другого звена.
Из-за разрушенной баррикады, отбрасывая в сторону обломки, один за другим выходили мощные и широкоплечие форсеры. На лицах их застыло одинаковое бесстрастное выражение.
— Ого! — пораженно произнесла рядом Анна.
На груди вновь прибывших красовалась единица — символ учебного центра Первого Параграфа, поставляющего лучших бойцов, а химериновые комбинезоны были не серыми, а какими-то бликующими.
— Слышал, но не видел никогда, — сказал Антон. — Это камуфляж-хамелеон, меняет цвет брони в зависимости от окружения. Разработка для спецподразделений, нам об этом можно только мечтать.
— Всей брони? — изумился Пабло. — То есть, по всему телу, да? И если вон тот громила присядет где-нибудь облегчиться, то его задница тут же примет цвет асфальта?
— А если рядом пройдет пулеметная очередь и он потеряет равновесие — то цвет дерьма! — развил шутку парень из другого звена. — Поэтому мы и должны их охранять — чтоб, значит, они в грязь лицом не ударили!
Форсеры дружно загоготали.
— Хватит ржать! — Антон одернул подчиненных без особой строгости. — Наша задача — прикрывать левый фланг. Оружие наизготовку, тот район, что впереди, еще никто не зачищал.
Марта уловила брошенный на нее одним из бойцов Первого Параграфа взгляд, полный такого презрения, какого девушка не видела в жизни. Великан в бликующем комбинезоне отвернулся, а она все еще стояла, будучи не в силах прийти в себя от удивления.
Так презирать своего же сородича? Того, кто прикроет тебе спину?
— Элита, — пробормотал Стефан. — Морды каменные, сами здоровые. Демон их забери.
— Вперед-вперед, — не дал подчиненным задуматься Антон. — Ой, а вот нас и встречают…
Пулеметная очередь прошлась вдоль улицы, пули с цоканьем и лязгом срикошетили от мостовой, одна угодила Пабло в пах и застряла в металлическом «гульфике».
— А кто-то еще спрашивал, зачем я это ношу! — хмыкнул пострадавший.
— Не останавливаться! Бегом! — крикнул Антон, когда бойцы Первого Параграфа ускорили шаг.
Заговорили автоматы, но в развалинах с правой стороны от улицы, а это значило, что ими займется другое звено.
Марта стреляла на бегу, пытаясь приспособиться к плазменной пушке, много более скорострельной, но совсем по-другому устроенной, чем ионное орудие. Вокруг царила ставшая привычной за последние дни какофония пулеметных очередей, шипения плазмоидов, гудения генераторов и стука пуль о броню.
Лопнула граната, из строя штурмового отряда вылетел покалеченный форсер, но его место тут же занял другой. На упавшего товарища никто из бойцов Первого Параграфа внимания не обратил.
— Им займутся другие! — одернул Антон приостановившуюся было Анну.
С правой стороны что-то с гулом разорвало воздух, полыхнуло жаром. Раздался крик и один из форсеров вспыхнул, как свечка, отделился от своих, закружился на месте.
— Это еще что? — пробормотала Анна, и в голосе ее прозвучал страх — Огненное оружие? Что-то новенькое…
В развалинах, где засел пулеметчик, полыхнул мортирный разряд, потом еще один.
— Готов, — с удовлетворением бросил Пабло.
По другую сторону дороги вытащили из развалин того, кто метнул огонь. Человек был мертвее мертвого, но в руках держал странное оружие с коротким стволом.
— Ложись! — окрик принадлежал субтактику.
Марта послушно шлепнулась наземь и откатилась в сторону, под прикрытие груды обломков.
Впереди, за узкой площадью, располагалось вполне обычное двухэтажное здание. Над ним с шипением реяли несколько модулей-разведчиков, а у входа замерли десятка полтора разномастных транспортеров.
Один из них, истыканный антеннами, точно песчаный еж — иглами, весело горел, выбрасывая клубы серого дыма.
Из дома стреляли, но не особенно активно.
— Пабло, Стефан, давай вон за ту машину, живо! — приказал Антон. — Девушки, прикрывайте!
— Он что, хочет, чтобы мы теперь сидели за баррикадами? — спросила Марта, посылая один плазменный шар за другим в сторону осажденного дома.
— Кто знает? — Анна пожала плечами. — Может у нас это получится лучше, чем у людей?
Субтактики других звеньев оценили находчивость Антона и форсеры начали переползать ближе и ближе к дому, используя в качестве прикрытия стоящие перед ним машины.
Но довести дело до конца они не успели, бойцы Первого Параграфа, решив должно быть, что прикрытие слишком много на себя берет, ринулись в атаку. Десятки меняющих цвет фигур метнулись к окутанному дымом зданию, множество плазмоидов осветило площадь.
— Укуси меня дьявол! — изумленно воскликнул Пабло, высовывая голову из укрытия.
Но люди не собирались умирать просто так. Ударили молчавшие до сего момента пулеметы, а от окон первого этажа в разные стороны потянулись длинные «языки» клубящегося пламени.
В сгущающихся сумерках это выглядело красиво и жутко.
От огня меняющие цвет комбинезоны спасали много хуже, чем от пуль, охваченные пламенем форсеры падали, во все стороны полз удушливый, вызывающий кашель дым.
Марта ощутила, как першит в горле.
— Слава Пророку, рыжая, что ты притащила нам полные батареи! — бросила Анна, перезаряжая оружие.
— Если Первый Параграф провалит атаку, нам это мало поможет, — мрачно ответила Марта.
Что-то свистнуло над самой головой, чуть не вырвав клок волос.
— А-а, хренова куча тварей! — вскрикнула Анна, свалившись на спину и хватаясь за окровавленное ухо.