— Садитесь! — гостеприимно сказала тетка, указывая на две табуретки, стоящие возле стола, на котором стояли три чашки с жидким чаем и блюдечко с тремя кусочками лимона.
Вскоре к нему присоединилась гречневая каша и вареная капуста.
— Я — на диете, — пояснила тетя Фелисия. — Поэтому не взыщите. В доме хоть шаром покати. Себе не покупаю, потому что иначе не могу удержаться и все съедаю. — Перекусите хоть гречей с дороги. Вы когда приехали?
— Только что, — пробурчала Мариша, ненавидевшая гречу от всего сердца, еще больше она ненавидела вареную капусту.
— Молодцы, что сразу ко мне! — воскликнула тетка, не замечая тоскливых взглядов, которые кидали ее гости на угощение. — Мне Игорь вчера в первом часу ночи звонил. Твердил что-то, будто я пропала. Что ты, Мариша, меня разыскиваешь и даже приходила к нему. Вот он и дал тебе мой адрес, а телефон дать забыл или не нашел. Я уже спала, так что толком не поняла, но сегодня утром он мне перезвонил и сказал, что, судя по всему, ты поехала ко мне в Москву. Так что я тебя ждала! Дай я тебя поцелую.
— Так вы и есть моя тетя? — недоуменно спросила у женщины Мариша.
— Конечно! — заверила ее женщина. — Я сестра твоего родного отца, а следовательно — твоя тетя.
— Вы только, ради бога, не обижайтесь, но можно посмотреть ваш паспорт? — спросила у нее Мариша. — Понимаете, ко мне около недели назад уже приехала какая-то женщина, которая сказала, что она моя тетка. То есть вы. Потом она пропала, а к вам я приехала, чтобы расспросить вашего мужа, не похищал ли он вас, то есть ее.
— Наверное, к тебе приезжала какая-нибудь аферистка! — с испугом воскликнула тетка. — Сейчас их полно развелось. Какой ужас! У тебя в квартире что-нибудь пропало?
— В том-то и дело, что нет, — вздохнула Мариша. — Наоборот, прибавилось. Все вещи той женщины, которая представилась моей теткой, остались у меня дома.
— Сейчас я покажу тебе свой паспорт, и у тебя не останется никаких сомнений насчет того, что я действительно твоя тетя, — сказала женщина.
Она и в самом деле сбегала в комнату и принесла оттуда прозрачную папочку, из которой аккуратно вытащила паспорт и свидетельство о браке, которые и протянула Марише.
— Посмотри, если тебя это успокоит, — сказала она.
Мариша взяла документы и с недоверием уставилась в них. Инна заглянула ей через плечо. В девичестве тетка Фелисия была Колпаковой, а затем вышла замуж за Соколова. И взяла себе его фамилию. Имя тетка Фелисия не меняла. Так и была Фелисией Витальевной Соколовой. Подруги недоуменно переглянулись.
— Ничего не понимаю, — наконец произнесла Мариша. — Мне кажется, что я стала жертвой какой-то мистификации. По документам и в самом деле выходит, что вы и есть моя настоящая тетя Фелисия. Но кто же в таком случае была та, другая тетя Фелисия?
— А ты видела ее документы? — поинтересовалась у Мариши тетя.
— Только паспорт. И там было написано, что зовут ее Елена Витальевна Шлюпикова.
— Шлюпикова?! Елена Витальевна?! — поразилась тетя Фелисия. — Мариша, и после этого ты продолжала верить, что та самозванка и есть твоя тетя Фелисия, то есть я? У нее же другое имя. Как ты могла ей поверить?
— Но она сказала, что имя поменяла. А потом, я же вас, тетя, никогда в жизни не видела, — пыталась оправдаться Мариша.
— Видела, — возразила тетя Фелисия. — Только ты была совсем крохой. Наверное, не помнишь. А я вот тебя сразу узнала!
— Узнала бы ты ее, как же, если бы тебе братец заранее не позвонил, — пробурчала Инна себе под нос. — Тоже мне, любящая тетушка. Первая и то лучше была!
— Твоя подруга чем-то озабочена? — поинтересовалась тетя Фелисия.
— Ничего, простудилась в поезде, — ответила Мариша, так как Инна как раз в этот момент фыркнула особенно громко.
— Но я так и не поняла, Мариша, почему же ты поверила, что та Шлюпикова и есть твоя тетя? — забыв про Инну, вернулась тетя Фелисия к интересующей ее теме. — Ну, сначала еще можно понять. Ты растерялась и все такое. Но потом? После того, как ты увидела ее паспорт и поняла, что она вовсе не та, за кого себя выдает? Меня ведь зовут Фелисия. И фамилия у меня совсем другая.
— А та, первая тетка сказала Марише, что фамилию она поменяла после замужества, — бросилась на защиту подруги Инна. — Между прочим, как и вы. А еще она сказала, что имя Фелисия ей никогда не нравилось, так что его она сменила еще в шестнадцать лет. И, по-моему, вполне разумно. И потом, Тамара Ильинична ее тоже признала! Ту, первую тетку!
— Как так? — неприятно поразилась тетя Фелисия. — Мариша, твоя мама признала в той женщине меня?
— Да, как только та тетка приехала, то сразу же ударилась в воспоминания, — ответила за Маришу Инна. — И Тамара Ильинична тоже помнила все те байки вашей семейки, о которых рассказывала первая Маришина тетка.
— Семейные байки! — прошептала тетя Фелисия. — Мариша, почему твоя подруга так неуважительно отзывается о семье твоего отца?
— Потому что ваша семейка никакого почтения ни у одного нормального человека вызвать не может! — парировала удар тети Фелисии вместо онемевшей Мариши сама Инна. — И честное слово, если бы это вы явились в гости к Марише и это вас бы похитили незнакомцы, я бы пальцем о палец не ударила, чтобы вас спасти!
— Какое хамство! — пробормотала тетя Фелисия. — И за что? Мариша, огради меня от оскорблений твоей знакомой. Я у себя дома и могу рассчитывать на уважение.
— Только из-за того, что вы у себя дома, никакого уважения я к вам не испытываю, — упрямо твердила свое Инна, которой шлея попала под хвост. — И вы ничуть не лучше своего братца. Знали, что он оставил дочь и жену, но даже не пожелали за все это время хотя бы поинтересоваться, как они живут. Эгоисты вы с вашим братом, вот что!
И сделав это заявление, Инна поднялась и со словами: «Мариша, я жду тебя на улице!» — прошествовала к дверям и скрылась из виду. Мариша еще ненадолго осталась у тетки.
— Тетя, так вы уверены, что фамилия Шлюпикова вам лично ни о чем не говорит? — спросила она у тетки Фелисии.
— Нет, — решительно покачала та головой. — Людей с такой фамилией я не знаю. И даже среди моих дальних знакомых Шлюпиковы мне тоже не встречались.
— Папа мне говорил, что вы художница, — сказала Мариша.
— Твой отец все перепутал, — вспыхнула тетя Фелисия. — Вообще-то и неудивительно, он всегда думал только о себе.
— Так вы не художница?
— Мой муж — художник, — раздраженно произнесла тетя Фелисия. — И, кстати говоря, сейчас у него выставка как раз в вашем городе. Можешь его навестить. Может быть, эта Шлюпикова — его знакомая.
— Вы так думаете?
— Но откуда-то она должна была узнать те семейные истории, на которые, как я понимаю, и попалась твоя мать, — резонно возразила Марише тетя Фелисия. — Так как я никакой Шлюпиковой не знаю, то, может быть, мой муж ее знает. Или отец. Ты у него-то хоть про нее спрашивала?
— Я назвала фамилию Шлюпиковых, когда спрашивала, не ваша ли это фамилия, — ответила Мариша. — Но он никак не отреагировал. Только сказал, что у вашего мужа другая фамилия, птичья. Но если бы фамилия Шлюпиковых была ему знакома, он бы так мне и сказал.
— Тогда спроси у моего мужа, — произнесла тетя Фелисия. — Или у дедушки.
— У дедушки?
— Да, у твоего дедушки! — с некоторым раздражением повторила тетя Фелисия. — Или ты не помнишь, что у тебя есть дедушка?
— Вообще-то он мне не часто напоминал о своем существовании, — деликатно заметила Мариша, решив, что ссориться со своими новыми родственничками бесполезно, все равно до них ничего не доходит.
— Так ты будешь с ним беседовать или нет? — рассердилась тетя Фелисия. — А то мне, честное слово, начинает казаться, что тебе вовсе не хочется познакомиться со своей родней. Надеюсь, пока ты в Москве, ты остановишься у меня?
— Нет, нет! — поспешно сказала Мариша, содрогнувшись лишь от мысли о возможности каждый день лицезреть на столе вареную капусту. — У меня дела в Питере. Я поговорю с дедушкой и сразу же вернусь обратно домой.
— Жаль, — расстроилась тетя Фелисия. — Я рассчитывала, что ты погостишь у меня хотя бы денек. Я бы узнала тебя получше.
— Вы можете приехать ко мне! — великодушно предложила Мариша. — Я познакомлю вас с мужем.
— Так ты замужем! — восхитилась тетя Фелисия, словно это было невесть какое достижение со стороны Мариши. — Как я за тебя рада! Боже мой, просто камень с души упал. Молодец, девочка, что сумела найти себе мужа!
Немного удивленная этим заключением, Мариша взяла адрес своего дедушки, попрощалась с тетей и с облегчением покинула ее дом. Внизу ее ждала Инна, а неподалеку маячил Бритый с самым мрачным выражением лица.
— Вы поссорились?! — догадалась Мариша, обращаясь к Инне. — И по какому случаю на этот раз?
— Какая разница! — махнула рукой Инна. — Едем домой?
— Вы поссорились?! — догадалась Мариша, обращаясь к Инне. — И по какому случаю на этот раз?
— Какая разница! — махнула рукой Инна. — Едем домой?
— Нет, мне еще нужно навестить дедушку, — сказала Мариша. — Но, к счастью, он живет неподалеку.
Услышав про внезапно всплывшего Маришиного дедушку, Бритый приуныл.
— А что, если выяснится, что у тебя полная Москва родственников? — тоскливо спросил он у Мариши. — Мы так и будем их объезжать в поисках человека, который бы знал эту Шлюпикову, выдававшую себя за твою тетку?
— Я все время думаю, но никак не могу понять, зачем ей понадобилось это делать, — со вздохом произнесла Мариша. — Я вчера подумала, что тетка Лиса меня ограбила, и попросила у мамы, чтобы она посмотрела, не пропало ли чего.
— И что? — хором воскликнули Бритый и Инна.
— Но она говорит, что у меня в доме ничего не пропало. Да и чему пропадать? Деньги я держу на банковском счете. Все мои украшения оказались на месте. Ничего не пропало, — пожала плечами Мариша.
— Может быть, она только подготавливала почву для грабежа? — спросила у нее Инна. — Но не успела все сделать, как ее похитили.
— Но зачем для того чтобы ограбить мою квартиру, ей было так долго ждать? — спросила Мариша. — Ключи от квартиры она могла получить еще в первый же день. Несколько комплектов всегда висят на крючках у двери. Сделала бы сразу же себе дубликат, и никакой мороки.
— Да, странно, — согласилась с ней Инна и переключилась на другую тему: — Мариша, а этот твой дедушка, он соображает?
— В каком смысле? — не просекла Мариша.
— Ну, судя по возрасту, он уже может пребывать в глубоком маразме, — пояснила ей Инна.
— Тетя ни о чем таком не упоминала, — растерянно сказала Мариша. — Посмотрим.
— Куда ехать-то? — спросил у нее Бритый.
— Тут за углом, — ответила Мариша. — Второй дом направо.
— О господи! — закатил глаза Бритый. — Эти уж мне бабы! Получше ориентира у тебя не найдется? Номер дома хотя бы?
— А чем тебе этот ориентир плох? — возмутилась Мариша. — Не хочешь, так я и пешком дойду.
— Нет уж! — рявкнул Бритый. — Довезу! А то потом ищи тебя по всей столице. Сил никаких не хватит.
Он и в самом деле довез подруг до соседнего дома, где жил Маришин дедушка. И снова остался ждать их внизу.
— Надеюсь, твоя тетка предупредила дедулю о том, что к нему сейчас пожалует внучка, — сказала Инна, когда подруги поднялись на третий этаж и оказались перед дверью, обитой лакированной вагонкой.
Не успели они позвонить в дверь, как там раздалось рычание. Подруги в ужасе переглянулись.
— Кажется, дедушка и в самом деле малость того, — прошептала Инна, и дверь открылась.
На пороге стоял высокий старик, который держал на коротком поводке на редкость крупного стаффа. Именно собака и рычала из-за двери. В старике чувствовался бывший военный. Выправка и все такое. Он молча оглядел подруг и сказал, ткнув пальцем в Маришу:
— Зайди!
— Только если вместе с подругой, — ответила Мариша, которой странный старик не внушил ни малейшего доверия.
Кажется, то же самое творилось и в душе старика. Секунду он колебался, не зная, как поступить. Но затем все же посторонился и пропустил в квартиру обеих подруг. Не предложив им раздеться, он закрыл за ними дверь и молча уставился на них.
— Вы мой дедушка? — спросила у старика Мариша.
Тот отрицательно покачал головой.
— Нет, а где же в таком случае мой дедушка? — удивилась Мариша.
— Виталий Петрович отбыл, — величественно качнув головой, ответил старик.
— Как отбыл? — ахнула Мариша. — Умер?
— Тьфу ты! — скривился старик. — Не умер, а уехал.
— Куда? — удивилась Мариша.
— Не могу сказать, — ответил старик. — Не имею на этот счет никаких инструкций.
— А почему же моя тетка не сказала, что дедушка уехал? — продолжала удивляться Мариша. — Я ее видела не более четверти часа назад, и она сама послала меня к моему дедушке. Вот по этому самому адресу.
— Фелисия и сама не знала, что ее отец в отъезде, — терпеливо пояснил Марише старик.
— Но она ведь сюда звонила?
— Звонила, — кивнул старик. — Я с ней разговаривал. И она предупредила, что вы придете. Я не стал ей говорить, что ее отец в отъезде, так как не получил на этот счет никаких инструкций.
— А вы сам кто такой? — спросила у старика Мариша, начиная все больше и больше убеждаться, что в семейке ее папочки с головой у всех очень и очень плохо.
— Я — друг Виталия Петровича, — торжественно сообщил Марише старик. — И я несу ответственность за безопасность его жилища.
— Очень хорошо, — кивнула Мариша. — Но имя у вас есть?
— Есть, но вам его знать не обязательно, — величественно ответил старик. — Если Виталий Петрович сочтет нужным, он вам его сообщит.
— А когда он вернется, чтобы сообщить нам ваше имя? — спросила Мариша.
— Не могу знать, — ответил старик.
— Но связь у вас с ним есть? — спросила Мариша. — Хотя бы телефонная?
— Может быть, — уклончиво ответил старик, а пес многозначительно и важно рыкнул, потом сел, не сводя с подруг влажного взгляда своих темных глаз.
— Тогда хотя бы позвоните ему и передайте, что я приходила, — сказала Мариша. — Это вы сделать можете?
— Могу, — кивнул старик.
— И вот номер моего домашнего телефона в Питере, — сказала Мариша. — Передайте этот номер моему дедушке, пожалуйста.
— А цель? — поинтересовался у нее загадочный старик. — Цель вашего визита?
— Хотела спросить, не знает ли мой дедушка женщину по фамилии Шлюпикова, — сказала Мариша. — Елена Витальевна.
— А при чем тут Виталий Петрович? Кем эта женщина ему приходится? — спросил старик.
— Представилась моей теткой, — ответила Мариша. — Так что, возможно, она его дочь.
Если старик и удивился, то ни один мускул не дрогнул на его лице, выдавая удивление или другие чувства. Вместо этого он по-военному кивнул головой, всем своим видом показывая, что если Марише сказать больше нечего, то задерживаться ей долее не следует. Маришу так и потянуло отдать ему честь, повернуться на пятках и бодро промаршировать к двери. Она с трудом сдержала в себе этот порыв. Плавно повернулась и плавно же прошла до двери. Выпустив подруг, старик тут же запер за ними дверь, не произнеся больше ни слова. Лишь лязгнул замок.
— Странные у тебя родственнички, — заметила Инна, когда они спускались вниз.
— И не говори, самой жутко делается, — согласилась с ней Мариша. — Тетки какие-то вылезают, словно прыщи после дождя.
— А один дедуля, которому вверена охрана жилища твоего деда, чего стоит! — воскликнула Инна. — Да и самому твоему деду, наверное, лет семьдесят уже.
— Больше, — призадумалась Мариша. — Отцу почти шестьдесят. А мама говорила, что отец родился, когда дедушке было уже двадцать пять. Так что дедушке за восемьдесят точно перевалило.
— А тебе не показалось, что в квартире был еще кто-то? — спросила у Мариши Инна.
— Кто? — удивилась та.
— Не знаю, — пожала плечами Инна. — Просто пока ты разговаривала со стариком в прихожей, я все думала, чего этот охранник с псом не пускает нас дальше в квартиру, а морозит в прихожей. Я прислушалась, и мне показалось, что там кто-то прошелся и сел на стул. Стул скрипнул. И пес насторожился. Так что мне этот скрип не показался.
— Если мой дедушка по какой-то причине не пожелал со мной пообщаться лично, я навязываться тоже не собираюсь, — гордо сказала Мариша и полезла на заднее сиденье джипа Бритого, который преданно дожидался подруг возле дома.
— Куда теперь? — спросил у девушек Бритый. — Домой? Или у тебя, Мариша, образовалось еще энное количество родственников, с которыми ты хотела бы побеседовать?
— Только один, — ответила Мариша. — Муж моей тетки. Художник. И, к счастью, он сейчас в Питере.
— Вот уж действительно повезло, — пробормотал Бритый, заводя машину. — А теперь нам через всю Москву обратно к Ленинградскому шоссе пилить.
Но, несмотря на свое ворчание, Москву Бритый пересек довольно быстро. Многие машины предпочитали уступить дорогу огромному джипу, пусть даже и не с московскими номерами. Всю обратную дорогу Мариша молчала. Она только позвонила Тамаре Ильиничне и помрачнела еще больше.
— Тетка Лиса так и не появлялась, — сказала она Инне.
Подруги договорились для простоты даму, представившуюся Марише тетей Фелисией, но бывшую по паспорту Шлюпиковой Еленой Витальевной, называть теткой Лисой. А вторую, настоящую Маришину тетку называть теткой Фелисией.
— Ты продолжаешь считать Лису своей теткой? — удивилась Инна. — И беспокоишься за нее?
— Ну да, — кивнула Мариша. — Беспокоюсь.
— А мне показалось, что она тебе сначала не понравилась и ты только и мечтала, как бы от нее избавиться, — напомнила Инна.