Слишком часто я концентрировалась на том, что меня раздражало. Например, когда Джеми подолгу откладывал принятие важных решений или не отвечал на мои письма. Еще он, казалось, совсем не ценил, как много я делаю для семейного благополучия. Но вместо того чтобы сердиться, я лучше подумаю о том, что мне в нем нравится. Он добрый, симпатичный, благоразумный, эрудированный, трудолюбивый; он прекрасный муж, отец и зять. Каждый вечер он целует меня перед сном, говоря: «Я люблю тебя». Он редко на меня сердится и почти никогда не критикует. Да и прическа его мне очень нравится.
В первое утро Недели Особой Доброты Джеми робко спросил меня:
— Я, пожалуй, встану и отправлюсь в спортзал, чтобы на сегодня от этого отделаться, хорошо?
Посещение спортзала превратилось для него в навязчивую привычку.
Я не стала укорять его печальным взглядом. «Только поторопись, ведь мы обещали девочкам пойти сегодня в парк», — этого я тоже не сказала. Вместо этого я просто улыбнулась:
— Хорошо, никаких проблем!
Это далось мне нелегко.
Помогло то, что я на мгновенье взглянула на проблему под иным углом. Понравилось бы мне, если б он никогда не ходил в спортзал или, хуже того, был бы не в состоянии пойти? У меня прекрасный, спортивный, подтянутый муж. Как здорово, что он хочет туда ходить!
На этой неделе Джеми однажды прилег вздремнуть, когда надо было приготовить девочкам ланч. Я не стала его беспокоить и, не говоря ни слова, все приготовила сама. Обнаружив в ванной разбросанные тюбики и флакончики, я молча навела порядок. Когда он принес посмотреть взятый напрокат довольно сомнительный фильм «Аристократы», я воскликнула: «Прекрасно!» Я перестала развешивать по всему дому записки с замечаниями. Как бы патетически это ни звучало, каждый такой шаг требовал от меня немалой самоотверженности.
Однажды он выбросил пару журналов, которые я еще не прочитала. Но шла Неделя Особой Доброты, и я удержалась от скандала. Проснувшись на следующее утро, я вдруг осознала, какой это был пустяк, и испытала большое облегчение от того, что не стала закатывать сцену по такому ничтожному поводу.
Я старалась следовать заповеди «Солнце да не зайдет во гневе вашем». В практическом смысле это означало, что я старалась побороть любое раздражение и досаду как можно быстрее, чтобы не отправляться вечером в постель с этими чувствами.
Принято считать, что излитый гнев приносит облегчение. Но в ходе моих изысканий я выяснила, что это полный вздор. Нет никаких достоверных свидетельств того, что «выпускать пар» полезно. Научные данные, напротив, свидетельствуют: давая волю гневу, мы его не облегчаем, а усиливаем.
В то же время, если не изъявлять негативные чувства, они могут рассеяться сами, не оставляя неприятных следов. Еще две тысячи лет назад Плутарх говорил: «Гнев в момент его зарождения легко одолеть молчанием».
Неделя Особой Доброты также заставила меня задуматься о том, как мы с Джеми воспринимаем указания друг от друга. Вне сомнения, семейные люди уделяют много времени и сил тому, чтобы заставить друг друга что-то сделать. Умение конструктивно сотрудничать в решении повседневных задач — залог счастливого брака. Часто у меня появляется желание отдать распоряжение Джеми с тем, чтобы он его немедленно исполнил. Думаю, и ему нередко приходят в голову указания, которые так же безотлагательно надлежит выполнить мне. Я постаралась спокойно, без обсуждений делать все, о чем он просит.
Проходили дни, и я почувствовала некоторое огорчение в связи с тем, что Джеми, похоже, не замечал, что Неделя Особой Доброты складывается в его пользу. Но потом я поняла: мне надо бы радоваться, что он не замечает, значит, не такая уж это и особая неделя на фоне нашей повседневной жизни.
Тем не менее Неделя Особой Доброты подтвердила верность моей заповеди «Веди себя так, как хочешь себя чувствовать». Относясь к Джеми с исключительной заботливостью, я почувствовала прилив нежности к нему. Но хотя это и был полезный эксперимент, я почувствовала некоторое облегчение, когда неделя закончилась. Постоянно держаться на таком уровне любезности было непосильно. У меня даже разболелся язык, так часто приходилось его прикусывать.
В последний день февраля я заполняла свою Таблицу обязательств и удивилась тому, какую важную роль она играла в моем проекте. Я ежедневно просматривала поставленные перед собой задачи и выставляла себе оценки. Это очень сказалось на всем моем поведении, а ведь еще даже март не наступил…
В своей жизни я брала на себя множество обязательств — накануне каждого Нового года с тех пор, когда мне было лет десять. Но именно список поставленных перед собой задач позволил мне отнестись к их выполнению более ответственно, чем когда-либо прежде.
В бизнес-школах учат: «Вы можете управлять лишь тем, что можете измерить». Я на своем опыте убедилась в справедливости этой истины.
Итоги февраля
Конец февраля подарил мне еще одно важное открытие. Я долго билась над тем, чтобы сформулировать всеобщую теорию счастья, и однажды, после многих неудачных попыток, мне вдруг открылась потрясающая формула.
Это произошло, когда я ехала в метро и читала книгу Фрея и Шутцера «Счастье и экономика». Я долго раздумывала над смыслом фразы: «Установлено, что приятные переживания, неприятные переживания и удовлетворенность жизнью — это явления разного порядка». Незадолго до этого я столкнулась с упоминанием об исследовании, продемонстрировавшем, что счастье и несчастье (или, говоря научным языком, позитивные и негативные переживания) не есть противоположные стороны одного чувства, и они пробуждаются и угасают независимо друг от друга. Когда я сопоставила эти идеи с моим собственным опытом, неожиданно все встало на свои места. Формула счастья вдруг привиделась мне так ясно, что остальные пассажиры метро, наверное, должны были бы увидеть свечение над моей головой.
Чтобы быть счастливой, нужно чувствовать себя хорошо, не чувствовать себя плохо и чувствовать себя правой.
Так просто и так мудро! Похоже на слоган с обложки глянцевого журнала… Но мне потребовались огромные усилия, чтобы свести в эту формулу все, чему я научилась. Чтобы быть счастливой, нужно порождать больше положительных эмоций — больше радости, энтузиазма, признательности и взаимопонимания. Также необходимо устранить источники отрицательных переживаний, чтобы испытывать меньше угрызений совести, меньше злости, зависти, скуки и раздражения. Это тоже легко понять. Но кроме того, чтобы чувствовать себя «хорошо» и не чувствовать себя «плохо», следовало позаботиться о том, чтобы чувствовать себя правой.
Правота — непростое понятие. Чувствовать себя правой — значит ощущать, что я живу так, как мне надлежит жить. В моем случае, хоть я имела богатый опыт юриста, меня не покидало ощущение, что в этой области я делала не совсем то, что мне «надлежит». Теперь в моей писательской карьере было достаточно оснований, чтобы чувствовать себя и хорошо, и плохо, но в целом я чувствовала себя правой.
Чувствовать себя правой — значит жить так, как для тебя правильно. Это касается работы, места жительства, семейного положения и прочего. Это касается и достоинства — исполнять свой долг, соответствовать тем ожиданиям, которые ты сам на себя возлагаешь. Для некоторых «правильно жить» также подразумевает и менее возвышенные соображения — достичь определенного профессионального статуса и соответствующего уровня достатка.
Через несколько минут восторг от открытия формулы утих, и мне стало ясно, что она не полна. Мне надо было учесть тот факт, что люди, похоже, запрограммированы на постоянное стремление к счастью. Например, мы склонны полагать, что в будущем будем немного счастливее, чем в настоящем. Ощущение цели очень важно для счастья. Но в моей формуле это не учитывалось. Я раздумывала над недостающим элементом. Что это — влечение, совершенствование, цель, надежда? Ни одно из этих слов не казалось подходящим. И тогда я вспомнила слова Уильяма Батлера Йейтса. «Счастье, — писал Йейтс, — это не добродетель и не удовольствие. Это просто рост. Мы счастливы, пока растем». Современные исследователи приходят к такому же заключению: счастье не в достижении цели, но в процессе стремления к цели, то есть в развитии.
Конечно, развитие. Именно этим объясняется счастье, которое испытываешь, тренируясь для марафона, изучая новый язык, воспитывая детей или импровизируя над рецептами из поваренной книги Джулии Чайлд. Мой отец был прекрасным теннисистом и много играл в годы моего детства. Потом он увлекся гольфом и в конце концов забросил теннис. Я поинтересовалась, почему. Он ответил: «В теннис я играю все хуже и хуже, зато в гольфе я совершенствуюсь».
Конечно, развитие. Именно этим объясняется счастье, которое испытываешь, тренируясь для марафона, изучая новый язык, воспитывая детей или импровизируя над рецептами из поваренной книги Джулии Чайлд. Мой отец был прекрасным теннисистом и много играл в годы моего детства. Потом он увлекся гольфом и в конце концов забросил теннис. Я поинтересовалась, почему. Он ответил: «В теннис я играю все хуже и хуже, зато в гольфе я совершенствуюсь».
Люди очень гибки, они легко приспосабливаются к новым жизненным обстоятельствам — лучшим или худшим, и начинают считать их нормальными. Это помогает в тех случаях, когда жизненная ситуация становится хуже. Однако когда обстоятельства улучшаются, мы скоро становимся равнодушны к новым удобствам и привилегиям. Это явление получило название «гедонистическая бегущая дорожка». Оно состоит в привыкании к тому, что приносит нам радость, — новой машине, новому званию или кондиционированию воздуха, — так что в итоге радость улетучивается. Дух развития это компенсирует. На новый стол в своей гостиной вы вскоре перестанете обращать внимание, но уход за своим садом будет дарить вам новую радость каждую весну. Развитие имеет значение в духовном смысле, но, полагаю, и в материальном тоже. Хоть и говорят, что счастье за деньги не купишь, но очень приятно иметь в этом году больше денег, чем в прошлом.
Так я подошла к окончательному варианту моей формулы. Мне она показалась настолько важной, что я решила назвать ее Первая Великая Истина. Мне хотелось верить, что, когда год подойдет к концу, у меня будет по крайней мере еще одна Великая Истина. Итак…
Первая Великая ИстинаЧтобы быть счастливой, нужно чувствовать себя хорошо, не чувствовать себя плохо, чувствовать себя правой и развиваться.
Как только я вернулась домой, я обратилась к Джеми.
— Наконец-то! — воскликнула я, — у меня есть формула счастья. В ней всего одно предложение, но в нем сведены воедино все научные данные и сошлись все концы, не дававшие мне покоя.
— Потрясающе! — сказал Джеми с большим энтузиазмом. И умолк.
— А ты не хочешь услышать эту формулу? — намекнула я. Я давно решила не ждать от Джеми, что он станет играть роль подружки-соавтора. Но иногда все-таки хотелось.
— Конечно! — ответил он. — Что это за формула?
Возможно, это было лишь плодом моего воображения, но мне казалось: чем сильнее стараюсь я, тем сильнее старается он. Я не могла точно сказать, что изменилось, но он казался заботливее и нежнее. Его не очень воодушевляли разговоры о счастье. Но он самоотверженно принимал мой неиссякаемый энтузиазм по поводу этого предмета. К тому же он сам поменял перегоревшие лампочки, не дожидаясь, когда я стану его понукать. Да и на мои письма он стал отвечать аккуратнее. Он купил нам нарды. И вот теперь поинтересовался моей формулой…
Когда думаешь о семейном счастье, возникает неодолимый соблазн сосредоточиться на супруге: что в нем или в ней должно измениться, чтобы сделать меня счастливее. Но на самом деле изменить можно только себя.
Одна моя подруга поделилась своей «семейной мантрой»: «Я люблю Лео таким, какой он есть». И я люблю Джеми таким, какой он есть. Я не могу заставить его вести себя лучше или заниматься домашними делами. Я лишь могу перестать ворчать, и от одного этого стану счастливее. Когда перестаешь ожидать от супруга, что он изменится (по какой бы то ни было причине), то сердишься меньше, раздражение стихает, и атмосфера в семье налаживается.
Глава 3 Март: ставить высокие цели
РАБОТА
V Завести блог.
V Научиться радоваться неудачам.
V Просить о помощи.
V Работать с умом.
V Радоваться настоящему.
Счастье — важный фактор успешной работы, и работа очень важна для счастья. Все-таки жизнь несправедлива, и одно из проявлений этого заключается в том, что счастливым людям удается больше, чем несчастливым. Счастливые люди проводят больше часов за работой каждую неделю и больше работают сверхурочно. Они менее эгоистичны, более склонны к сотрудничеству, охотнее помогают другим, например делятся информацией. В силу этого другие помогают им в ответ. Счастливые также лучше работают в команде, потому что люди охотнее общаются с теми, кто счастлив. Кроме того, в сравнении с несчастливыми людьми счастливые менее склонны к эмоциональному выгоранию, уклонению от своих обязанностей и прочим непродуктивным формам поведения.
Из счастливых людей получаются более эффективные лидеры. Они лучше справляются с организационными задачами, такими, как руководство и распоряжение информацией, выглядят более уверенными в себе и знающими себе цену, чем те, кто менее счастлив.
Они производят впечатление более дружелюбных и даже более физически привлекательных. В одном исследовании показано: студенты, которые на первом курсе в колледже были более счастливы, после тридцати лет зарабатывали больше несчастливых, и это при равных стартовых условиях. Быть счастливым — это может очень много значить в профессиональной жизни.
Конечно, счастье имеет значение для работы еще и потому, что мы посвящаем ей немалую часть нашей жизни. Большинство американцев работают по семь часов в день или больше и проводят в отпуске все меньше времени. К тому же работа может быть источником многих элементов, необходимых для счастливой жизни: социальных контактов, общественного признания, атмосферы роста, самоуважения.
Когда на меня нападает уныние, работа помогает мне взбодриться. Порой, когда меня одолевает плохое настроение, Джеми советует: «Не сходить ли тебе в офис?» Даже если я не настроена работать, ободряющее ощущение решенных задач, интеллектуальная стимуляция, да и просто отвлечение помогают мне отключиться от моих неприятностей, стоит только погрузиться в дела.
Поскольку работа имеет столь явное значение для счастья, чей-нибудь проект мог бы быть сосредоточен на выборе подходящей работы. Однако я сама уже пребываю на том витке карьеры, который способствует счастью. Я начинала как юрист и приобрела богатый опыт. Но когда мое сотрудничество с Джастис О’Коннор подошло к концу, я оказалась в замешательстве…
В то время я однажды зашла к подруге, которая получала педагогическое образование. Я заметила несколько толстых учебников, разбросанных по ее комнате.
— Это тебе задают читать по программе? — поинтересовалась я, вяло перелистывая страницы.
— Да, — ответила она, — но я это все равно читаю на досуге.
Почему-то этот ответ привлек мое внимание. А чем я занимаюсь на досуге? — спросила я себя. Как бы мне ни нравились мои занятия юриспруденцией, я не уделяла лишней секунды чтению юридической литературы сверх того, что было необходимо по работе. Ради развлечения я писала книгу (впоследствии она увидела свет под названием «Власть. Деньги. Слава. Секс: руководство», и мне подумалось, что я могла бы зарабатывать писательским трудом.
В течение нескольких последующих месяцев я пришла к твердому убеждению: это именно то, что мне хотелось бы делать. Я человек амбициозный, и уйти из юриспруденции, начать карьеру с чистого листа было для меня нелегким испытанием. В свое время я была главным редактором Yale law journal, получала награды за статьи на юридические темы. Эти заслуги немало значили в юридических кругах. За их же пределами они не значили ничего.
Однако мои амбиции побуждали меня уйти из юриспруденции. Я была убеждена, что любовь к своему делу — ключевой фактор профессионального успеха. Люди, которые любят свою работу, занимаются ею с такой самоотдачей и энтузиазмом, которые немыслимы за счет одного усердия. Я наблюдала своих коллег по Верховному Суду. Они читали юридические журналы ради удовольствия, обсуждали интересные дела в обеденный перерыв. Работа придавала им силы. Мне — нет.
Энтузиазм важнее мастерства и прирожденных способностей. Важнейший фактор, способствующий блестящему овладению ремеслом, — стремление неустанно практиковаться. Поэтому специалисты по карьерному росту советуют выбирать такую профессию, которую вы осваиваете легко и с удовольствием. Именно в этой области вы станете много и охотно практиковаться, и одно это даст вам большие преимущества.
Мне нравится читать, делать выписки, заниматься исследованиями, критически анализировать материалы. (Писать мне на самом деле не очень нравится, но редкий автор по-настоящему любит эту часть своего труда.) Задумываясь над своим прошлым, я находила в нем множество намеков на свою склонность к писательству. Я написала два романа, которые никогда не были опубликованы и ныне погребены в запертом ящике в шкафу. Большую часть своего свободного времени я всегда посвящала чтению, делала бесчисленные выписки по разным темам без какой бы то ни было конкретной цели. В колледже я специализировалась по английскому языку, и, наконец, на досуге писала книгу.