Кристина опустилась перед мужем на корточки:
— Ну зачем ты так, Боря? Чем я-то виновата, что Валюшу похитили?
Нефтяной магнат немного успокоился:
— Извини, сама понимаешь, какое у меня сейчас состояние.
— Понимаю, дорогой, и уверена, ты что-нибудь придумаешь, чтобы освободить дочь.
— Тут и придумывать ничего не надо. Террористы затребовали за Валю выкуп в десять миллионов долларов.
Кристина хмыкнула:
— Хм! Неплохие аппетиты у этих дикарей. Но ты же можешь спокойно отдать им эту сумму. И пусть они подавятся.
— В том-то и дело, что сейчас, на данный момент все мои счета за рубежом заблокированы в связи с проверкой. А из России перечислить десять лимонов без ведома ФСБ я не могу. Террористы же запретили обращаться за помощью в правоохранительные органы под угрозой смерти Валюши.
— Так обратись к Шахристову, он тебе поможет.
Туркин взглянул на супругу:
— К Шахристову? Обращался.
— Ну и что?
— А ничего. Уважаемый Эдуард Семенович предпочел не вмешиваться в это дело.
— Но как же так? Ведь он нам почти родственник.
— В гробу я видал таких родственников. Но, если я вытащу Валю, а я ее вытащу, Сереженька близко к ней не подойдет.
— А если они любят друг друга?
— О чем ты говоришь, Кристина? Тебе ли не знать, что планировался брак исключительно по расчету, и Валентина согласилась выйти замуж за Шахристова-младшего только из-за того, что я ее об этом попросил.
— Что же делать, Боря?
— Буду думать! А тебя… Кристина, попрошу не мешать мне. Не обижайся, но мне надо побыть одному.
Супруга тут же воспользовалась ситуацией:
— Да, конечно, я все понимаю и не обижаюсь. Может быть, мне до утра лучше к подруге уехать в город?
— К какой подруге?
— Ты ее не знаешь, мы раньше работали вместе, как только в Москву приехали. Она живет одна, у нее однокомнатная квартира, правда, без городского телефона, но ты всегда можешь позвонить по сотовому. Хотя, если против, я останусь здесь и не буду тебе мешать.
Туркин махнул рукой:
— Делай, что хочешь! К подруге так к подруге.
Кристина еле сдержала радость:
— Я готова сделать все, чтобы помочь тебе, вот только что я могу?
— Вот именно, что ты можешь? Иди и скажи прислуге, пусть принесет закуску.
— Ты будешь пить?
— Я сказал, иди, Кристина!
— Все поняла, ухожу.
Пройдя в дом, Кристина чуть не подпрыгнула от радости. Но сдержалась при виде горничной. Передала ей распоряжение мужа и прошла в свою комнату. Села на диван. Так! Воистину не знаешь, откуда подвалит радость и беда. Беда для мужа, радость для жены. Похоже, доченька мужа попала в серьезную переделку. Это же надо, по-тихому уехать в Афганистан и оказаться в заложниках. Такое захочешь — не придумаешь. Бандиты требуют деньги, а тут муженька проверкой накрыли. И он не сможет сразу заплатить. Как на это отреагируют террористы? Наверняка без особого энтузиазма. Могут и прихлопнуть Валюшу или продать куда-нибудь в рабство. Это был бы просто идеальный для Кристины исход. Если погибнет Валентина, то наследство Туркина, естественно, после смерти последнего, полностью переходит к ней, Кристине. А это такие деньги! С ними она будет жить как королева. И мужиков менять ежедневно. Да каких? Не тех, что вьются около нее. А молодых, накачанных, сексуальных самцов из различных агентств. Достались бы ей деньги Туркина, она нашла бы им применение. А умереть муж может в любую минуту. Особенно после гибели дочери. Узнай страшную новость — и в результате инфаркт. На крайний случай можно организовать и автокатастрофу. Но потом. Главное, чтобы Валентина не вернулась из Афганистана. Или вернулась в цинковом гробу. Что говорил Борис насчет невозможности немедленного перевода денег террористам? А! У него же заблокировали зарубежные счета, а Шахристов отказался помочь. Так, что еще? А еще то, что и из России он не в состоянии перегнать за «бугор» бабки без ведома ФСБ. Террористы же под угрозой смерти дочери запретили муженьку обращаться в правоохранительные органы. Вот то, что надо! Борис не должен обращаться ни в МВД, ни в ФСБ, иначе Валентину убьют. Значит? Значит, надо сделать так, чтобы ФСБ узнала о похищении. Вопреки воле Туркина. Бандиты узнают, что Борис посмел их ослушаться, и… Валюшу ждут очень тяжелые времена. Убивать ее, скорее всего, не будут, хотя по «ящику» нередко показывают казни заложников. И нередко показывают, что те гибнут, когда их пытаются спасти доблестные менты или спецназовцы. Но если и не убьют, то и отцу не отдадут. Продадут какому-нибудь местному шейху, и будет доченька до конца дней своих мыть ноги хозяину, пока тот не грохнет ее за ненадобностью. И в Россию она больше никогда не вернется. Да, надо, чтобы ФСБ узнала о похищении. Сама Туркина сообщить в Службу об этом не может, но это вполне может сделать другой человек, и не напрямую, а, скажем, через редакцию телеканала. Или напрямую, если муж успел надавить на телевизионщиков. А в роли доброжелателя может выступить Сереженька. Точно, Шахристов-старший в курсе похищения Валентины. А значит, в курсе может быть и его сынок, несостоявшийся муж Валюши. И пусть потом Туркин с Шахристовым разбираются, кто из их окружения сообщил в ФСБ о похищении дочери Бориса. Впрочем, муженьку не до этого будет. Ладно! ФСБ предупредим. А сейчас надо организовать приятный досуг, пока супруг будет ломать голову, как вытащить из Афганистана доченьку. Досуг, совмещенный с делом. Приятный и полезный.
Кристина подошла к двери, выглянула в коридор. Никого. Вернулась к столику, взяла сотовый телефон. По памяти набрала номер. Ответил ей Сергей Шахристов, сын высокопоставленного чиновника и пока еще жених Туркиной Валентины:
— Привет, Кристи! Не ожидал твоего звонка.
— Добрый день, Котик! Как у тебя со временем? Свободен до утра? Или намерен трахать свою мачеху?
— Как ты груба, дорогуша! Я свободен. У тебя есть что предложить?
— Конечно, иначе зачем я стала бы звонить тебе?
— Предлагай. Я слушаю!
— Как ты смотришь на то, чтобы нам уединиться в нашем городском уютном гнездышке? И расслабиться до утра?
— Тебя что, муж выгнал, или он уехал в Сибирь?
— Нет, муженек дома, но я свободна. Так как насчет встречи? И учти, я не набиваюсь. Откажешься — найду другого партнера. Возможно, даже не одного!
Избалованный и бессовестный Шахристов-младший ответил:
— Как я могу отказаться от такого предложения? Когда встретимся?
— Выезжай прямо сейчас.
— Что взять с собой?
— Как обычно, шампанского, конфет. И не забудь своим сказать, что будешь занят делами или еще чем. Никто не должен знать о нашей близости, особенно о предстоящей встрече.
— Почему особенно о сегодняшней встрече?
— Я все тебе объясню! Как только ты исполнишь первые три мои желания.
— Могла бы и разнообразить программу.
— А зачем? От добра, дорогой, добра не ищут! Впрочем, ты можешь разнообразить ночь, но… после исполнения трех обязательных желаний.
— Хорошо! Часам к шести я подъеду на квартиру!
— Буду ждать, милый! С нетерпением голодной одинокой волчицы буду ждать!
— Такая ты мне и нужна! До встречи.
— До встречи, дорогой.
* * *Афганистан. Крепость Хандар, вторник, 12 июля, 16:20 местного времени.
Исмаил-Хан пил чай, когда зазвонил спутниковый телефон. Полевой командир удивился. Сейчас он не ждал звонка. Он поднял трубку, включил ее:
— Слушаю!
Услышал голос секретаря российского посольства и брата заместителя директора телеканала «Экспресс плюс» Галимова:
— Ассолом аллейкум, саиб. Это Тимур!
— Ва аллейкум ассолом, Тимур, что заставило позвонить тебя? Ведь мы договаривались связываться только в экстренных случаях.
— Так я и звоню не просто так.
— Что случилось?
— Абдул поставил в известность посла о похищении съемочной группы. Кроме того, он напрямую связывался с редакцией телеканала.
— Это значит, что ФСБ уже в курсе похищения?
— Несомненно! И службе безопасности не составит труда выйти на меня.
— А через тебя на меня, так?
— Очевидно!
— А Абдул не связывал похищение с моим именем?
— Насколько знаю, нет. Но я обладаю не всей информацией по разговору Абдула с послом. Пока твое имя нигде и никем не упоминалось.
Исмаил-Хан спросил:
— К тебе эфэсбэшники уже проявили интерес?
— Пока нет! Но чувствую, скоро проявят, ведь в посольстве чуть ли не каждый сотрудник работает на ФСБ.
— Ясно! Тебе надо уходить, Тимур!
— Вы читаете мои мысли. Да, мне надо уходить. И чем быстрей, тем лучше! Но без вашей помощи я не смогу покинуть страну.
— Не волнуйся. Насколько понимаю, ты на данный момент не ограничен в свободе перемещений?
Секретарь ответил:
— На данный момент не ограничен!
— Тогда делай следующее. Первое, найди повод покинуть территорию посольства.
— Мне не надо его искать. Выехать из посольства я могу немедленно.
— Хорошо! Тогда второе. Покинув территорию дипломатического ведомства, поезжай к старому Рахмону. Он на время спрячет тебя, а его люди отгонят твой автомобиль в надежное место, где его разберут на винтики. Третье, у Рахмона жди прибытия моего помощника Хаджу Хадрияра. Он доставит тебя в крепость. Из Хандара я переправлю тебя в Пакистан. Там на твоем счету приличная сумма денег, документы гражданина Албании, пристанище у человека, который поможет вылететь в Европу. Но подробности твоего исчезновения обсудим в крепости. Сейчас главное, чтобы ты добрался до Рахмона, не притащив с собой эфэсбэшный «хвост». Тебе все ясно?
Предатель ответил:
— Да, Исмаил-Хан, мне все ясно! Один вопрос, сколь долго ждать Хадрияра?
— Столько, сколько нужно. И не суетись. У Рахмона ты будешь в полной безопасности. Там тебя не достанут ни русские, ни американцы, ни люди Абдула.
— Хорошо! Выезжаю из посольства.
— Удачи! И отзвонись, как доберешься до Рахмона!
Отключив телефон, полевой командир моджахедов вызвал коменданта крепости. Тот зашел в главную комнату цитадели, слегка поклонился:
— Да, саиб?
— Срочно ко мне Хадрияра! — приказал Исмаил-Хан.
— Слушаюсь, хозяин!
— Иди!
Маруз удалился. Исмаил-Хан задумался.
Ждал он помощника недолго. Тот явился через полчаса. Вошел в комнату, по-военному доложил:
— Саиб, я прибыл!
— Отдохнул?
— Да!
Исмаил-Хан указал место рядом с собой:
— Присаживайся, Хаджа!
Главарь банды хлопнул в ладоши.
Женщина, закутанная во все черное, внесла поднос с чайником и пиалой. Поставила на клеенку, пятясь, тихо удалилась.
— Освежись, Хаджа!
Хадрияр налил себе чаю. Отхлебнул глоток обжигающего напитка:
— Хороший чай. У вас ко мне дело?
— Иначе я не стал бы тебя беспокоить.
— Слушаю вас!
Исмаил-Хан устроился удобнее на топчане:
— Тебе следует взять с собой Ахмада с Рахимом и немедленно выехать в Кабул. Все необходимые для проезда документы как всегда возьмешь у Натанджара. В Кабуле заедешь к старому Рахмону. Там будет находиться секретарь российского посольства Тимур Галимов. Я обещал ему выезд на Запад. Ночь проведете у Рахмона. На все вопросы Галимова отвечать уклончиво, мол, твоя задача обеспечить его доставку в крепость. Утром с секретарем, которого замаскируешь под местного узбека, с паспортом, что получишь у того же Натанджара, покинешь Кабул. Пройдя охраняемую зону, выберешь место и уберешь Галимова. Так, чтобы его долго не нашли. Не забудь уничтожить и паспорт. После чего вернешься домой. Задача понятна?
Хадрияр кивнул:
— Задача понятна, саиб! Если застану клиента у Рахмона, то все сделаю как надо!
— Ты застанешь Галимова у Рахмона! Если же случится непредвиденное и секретаря посольства в доме не окажется, срочно переберешься к Саиду! Свяжешься со мной и получишь инструкции для действия в условиях изменившейся обстановки.
— Понял, саиб!
— Доклады мне по прибытии в Кабул из дома Рахмона и после ликвидации Галимова. А также по необходимости, если произойдет непредвиденное.
— Я все понял! Чай допил, благодарю! Разрешите идти?
— Иди, Хадрияр! Если нет вопросов, иди!
Хадрияр поднялся, немного подумав, спросил:
— Один вопрос позвольте?
— Да?
— Логово Абдулы громить не будем?
Исмаил-Хан внимательно посмотрел на подчиненного:
— Почему ты задал этот вопрос?
— Подумал, если убирать всех тех, кто был связан с вызовом в Афганистан съемочной группы, то делать это надо неожиданно, одновременно и лучше как можно раньше, чтобы не дать русским спецслужбам зацепиться за кончик нити, что может привести их сюда.
— У Абдула нет прямых доказательств того, что именно мы похитили российских журналистов. Конечно, этого старого шакала следовало бы наказать за предательство, но не сейчас. Если мы нападем на Баррияр сейчас, то последствия могут быть катастрофическими. Американцам хочешь не хочешь, а придется вмешиваться в вооруженный конфликт. А это нам до разрешения вопроса с заложниками совершенно не нужно. Абдул получит свое, но позже. Сейчас главное — убрать Галимова, единственно серьезного, опасного и практически находящегося под контролем ФСБ свидетеля, который может навести на нас русские спецслужбы. Уберем его, лишим русских возможности выйти на наш след. Хотя, думаю, господин Туркин, отец захваченной журналистки, сделает все, чтобы ФСБ не вмешивалась в его дела. Связей и средств для этого у него более чем достаточно.
— Тогда зачем нам убирать Галимова?
— Для страховки. Один Аллах знает, как будут дальше развиваться события. И мы должны, молясь Всевышнему, тоже что-то делать, дабы держать ситуацию под контролем. К тому же глупо отпускать Галимова, да еще с суммой в пять миллионов долларов, если от него мы больше ничего иметь не будем. Я не прав?
Хадрияр усмехнулся:
— Мне надо было самому догадаться об истинных причинах ликвидации Галимова. А вы? Вы, конечно, как всегда правы, саиб! Отработанный материал выбрасывают на свалку. Так было, так и будет. Всегда! Я ухожу! Не сомневайтесь, задачу выполню!
— И ты, Хаджи, не сомневайся, что я достойно оплачу твою работу!
— Я не сомневаюсь!
Поклонившись, помощник Исмаил-Хана вышел из главной комнаты. Во дворе увидел одного из своих прямых подчиненных:
— Ахмад!
Бандит подошел к начальнику:
— Я, командир!
— Найди Рахима, вместе подготовьте «УАЗ» к дальней дороге.
— Когда и куда выезжаем, саиб?
— Как только соберемся! В Кабул. Подробности во время движения. Оружия не брать. Подготовитесь, выгоните машину за ворота и ждите меня! Все понятно, Ахмад?
— Понятно, командир!
— Выполняй приказ!
Ахмад направился на поиски подельника, Хадрияр приказал охраннику найти коменданта крепости. Вскоре к помощнику главаря банды подошел Натанджар:
— Ты хотел видеть меня, Хаджа?
— Да! Отойдем!
Под чинарой Хадрияр объяснил коменданту, что от него требуется для обеспечения выполнения задания Исмаил-Хана. Натанджар передал помощнику полевого командира все необходимые документы, а также станцию спутниковой связи.
Выйдя за пределы крепости, Хадрияр увидел готовый к маршу советский армейский внедорожник и двух своих подчиненных, проверенных, надежных подельников, сидевших в тени автомобиля.
Ровно в 17:30 местного времени «УАЗ» с бандитами Исмаил-Хана, миновав проход перевала Малый Саят, свернул на северо-восточную грунтовую дорогу и пошел к трассе, ведущей в Кабул.
* * *Тимур Галимов выехал из посольства через десять минут после разговора с Исмаил-Ханом. Долго кружил по городу. Убедившись, что за ним нет слежки, направился на окраину Кабула. Возле ворот высокого дувала одной из узких улочек остановился. Посигналил. Из низкой калитки выглянул молодой афганец. И тут же скрылся. Ворота открылись, и секретарь российского посольства въехал на территорию небольшого дворика. Вышел из машины. Спросил у молодого афганца:
— Рахмон дома?
Парень кивнул:
— Да, господин, хозяин дома. Он ждет вас!
Галимов прошел к одноэтажному дому. На пороге снял обувь, открыл двухстворчатые двери. Навстречу вышел пожилой узбек:
— Господин Галимов? Ассолом аллейкум. Рад видеть вас в своем доме, проходите, пожалуйста, на мужскую половину.
— Ассолом, Рахмон! Как твои дела?
— Э-э! Какие у меня могут быть дела? Дела остались в прошлом вместе с молодостью. А сейчас остается доживать срок, отведенный всем нам Всевышним.
— Ты прав! Каждому на земле отведен свой срок.
Секретарь посольства прошел в комнату на мужской половине дома. Прилег на кошму.
Рахмон спросил:
— Чаю? Или приказать пожарить мясо?
— Чаю! Я сыт!
Хозяин дома вышел из комнаты. Вернулся вместе с женщиной, внесшей поднос с чайником и пиалами.
После чая Галимов задал вопрос:
— Ты не в курсе, Исмаил-Хан выслал за мной людей?
— Если обещал, то выслал. Но сколько бы вам ни пришлось пробыть здесь, вы можете чувствовать себя в полной безопасности.
— Хорошо! У меня в последнее время было много работы. Не мешало отдохнуть.
— Конечно. Соседняя комната приготовлена для вас. Там и прохлада от кондиционера, и чистая постель на мягких перинах. Душ во дворе.
— Благодарю. Душ это в самый раз.
Спустя двадцать минут уже бывший секретарь российского посольства, сообщив Исмаил-Хану о прибытии к Рахмону, спал беспокойным сном в отведенной ему комнате.