Дорогая Мисс Свон,
Разрешите официально поздравить Вас с присуждением фондом the Pacific Northwest Trust вам престижной стипендии имени Дж. Николлса. Данная стипендия присуждается крайне редко, вы должны гордиться тем, что Наградной Комитет единогласно выбрал ваше имя.
Есть некоторые сложности с передачей вам указанных средств, но вам не нужно об этом беспокоиться. Я сам позаботился и выбрал наиболее удобный для вас вариант. Пожалуйста, примите приложенный чек на сумму в размере двадцать пять тысяч долларов: единовременное пособие и выплата за первый месяц.
Еще раз поздравляю вас с такой удачей. Пожалуйста, примите наилучшие пожелания от всего фонда Pacific Northwest Trust относительно вашей будущей академической карьеры.
С Уважением,
И. Рэндалл
Теперь злиться получалось без проблем.
Я заглянула в конверт, и, конечно же, увидела внутри чек.
— Кто такие эти люди? — прорычала я сквозь сжатые зубы, сминая письмо одной рукой в плотный комок.
Я кинулась к ведру, чтобы найти номер телефона Мистера Рэндалла. Мне было все равно, что это далеко — разговор должен был быть очень коротким.
— О, черт, — прошипела я. В ведре было пусто. Чарли выкинул мой мусор.
Я бросила письмо с чеком на кровать и расправила письмо. Оно была написано на бланке компании, сверху красовалась темно зеленая надпись Pacific Northwest Scholarship Allocation Department, но никакой информации, адреса или номера телефона.
— Черт возьми.
Я села на край кровати и попыталась рассуждать здраво. Очевидно, они собирались игнорировать меня. Я не могла выразить свои мысли лучше, чем я уже сделала. Поэтому вряд ли вопрос упирался в недопонимание. Поэтому, если бы я даже позвонила, вряд ли что-то изменилось бы.
Поэтому выход оставался только один.
Я снова скомкала письмо, смяла конверт с чеком и прокралась вниз по лестнице.
Чарли был в гостиной, телевизор работал достаточно громко.
Я подошла к кухонной раковине и бросила в нее комки бумаги. Затем я обыскала ящики с разнообразным содержимым пока не нашла коробок спичек. Я зажгла одну и засунула в смятую бумагу. Зажгла еще одну и сделала то же самое. Я уже собиралась поджечь третью, но бумага сильно разгорелась, и в третьей спичке уже не было необходимости.
— Белла? — перекрикивая телевизор, позвал Чарли.
Я быстро повернула ручку крана, чувствуя удовлетворение, когда вода превратила огонь в склизкий пепел.
— Да, пап? — я бросила спички обратно в ящик и тихо закрыла его.
— Ты не чувствуешь запах дыма?
— Нет, пап.
— Хммм…
Я сполоснула раковину, убедившись, что весь пепел смыло в водосток.
Вернувшись в комнату, я почувствовала некоторое успокоение. Могут слать мне сколько угодно чеков, мрачно подумала я. В крайнем случае, можно докупить спичек.
Сцена четвертая: в то время, пока Джейкоб избегал Беллы…
На лестничной площадке стояла коробка курьерской службы FedEx. Я взяла ее с любопытством, ожидая, что в обратном адресе будет указана Флорида, но коробка была отправлена из Сиэтла. Отправитель указан не был.
Она была адресована мне, а не Чарли, поэтому я поставила ее не стол и открыла, разорвав контрольную ленту на крышке.
Как только я увидела темно-зеленый логотип компании Pacific Northwest Trust, мне показалось, что вернулся кишечный грипп. Я упала на ближайший стул, даже не взглянув на письмо, постепенно закипая от гнева.
Я даже не смогла заставить себя прочесть его, хотя оно не было длинным. Я вынула письмо, положила на стол текстом вниз и неохотно заглянула в коробку, что бы посмотреть, что же лежит внизу. Это был пухлый конверт. Мне было страшно открывать его, но я была достаточно зла, что бы выдернуть его из коробки.
Мой рот был сжать в тонкую линию, пока я рвала бумагу, даже не стараясь аккуратно расклеить конверт. У меня сейчас и так забот предостаточно. Мне не нужны лишние напоминания или источники раздражения.
Я была в шоке, но все же не удивлена. Что же еще это могло быть: три толстые пачки купюр, перетянутые широкими резинками. Мне даже не нужно было смотреть на номинал. Я точно знала, сколько они пытаются мне впихнуть. Тут ровно тридцать тысяч долларов.
Я осторожно подняла конверт, вставая, и повернулась, чтобы бросить его в раковину. Спички лежали в ящике со всякой всячиной, поверх всего остального, там, куда я их бросила в последний раз. Я вытащила одну и подожгла.
Огонь подбирался все ближе и ближе к моим пальцам, а я смотрела на одиозный конверт. Я не могла заставить свои пальцы разжаться. Я выбросила спичку, пока она не обожгла меня, а мое лицо исказила гримаса отвращения.
Я схватила письмо со стола, смяла его и бросила в другой отсек раковины. Затем подожгла другую спичку и сунула в бумагу, наблюдая с мрачным удовлетворением, как она горит. Я достала еще одну спичку, зажгла. И снова держала над конвертом. Снова она догорела почти до пальцев, пока я не бросила ее к образовавшемуся от письма пеплу. Я не могла заставить себя просто сжечь тридцать тысяч долларов.
Что я собиралась делать с ними? Я не знала адреса, куда их можно вернуть, я была почти уверена, что компания не существует.
А затем я сообразила, что один адрес я точно знаю.
Я швырнула деньги в коробку с логотипом FedEx, сорвала квитанцию с адресом, чтобы никто не смог определить мою причастность, если найдет ее, и направилась к своему грузовику, бессвязно бормоча по дороге. Я поклялась себе на этой неделе сделать что-нибудь ужасно опрометчивое на мотоцикле. Если понадобится, я даже попробую трюк в виде прыжка.
Я ненавидела каждый дюйм этой дороги, пока ехала через мрачные деревья, стискивая зубы до боли в челюстях. После всего этого, сегодня ночью кошмары должны быть еще ужаснее. Деревья уступили место папоротникам, и я проехала через них, злясь, оставляя за собой две полосы примятых стеблей. Я остановилась напротив передней лестницы.
Дом выглядел так же, болезненно пустым, мертвым. Я знала, что просто проецировала свои собственные чувства на его внешний вид, но это не изменило того, как он выглядел для меня. Стараясь не смотреть в окна, я подошла к передней двери. Я отчаянно хотела всего на минутку опять стать зомби, но нечувствительности больше не было.
Я аккуратно поставила коробку на ступеньку брошенного дома и повернулась, чтобы уйти.
Я остановилась на ступеньке. Я не могла просто бросить груду денег напротив двери. Это было почти так же плохо, как и сжечь.
Со вздохом, я опустила глаза. Повернувшись, схватила эту оскорбительную коробку. Может, я просто пожертвую ее анонимно на какие-нибудь благие цели. Помощь людям, страдающим заболеваниями крови или что-то типа того.
Но я покачала головой, как только вернулась в грузовик. Это были его деньги и, черт побери, он собирался продолжать. Если их украдут от сюда, с крыльца его дома, это будет его вина, не моя.
Окно было открыто и вместо того, чтобы снова выйти, я просто со всех сил швырнула коробку сторону двери.
Более точного попадания в моей жизни не было. Коробка со звоном пролетела в переднее окно, оставив такую огромную дыру, как будто я швырнула туда стиральную машину.
— О, черт! — закрыв лицо руками, воскликнула я.
Пора бы уже знать, что все, что я делаю, выходит наперекосяк.
К счастью, во мне снова проснулся гнев. Это его вина, напомнила я себе. Я просто возвращала его собственность. Это его проблема, что сделать это так затруднительно. Кроме того, слышать как разбилось стекло было здорово — это значительно улучшит мое самочувствие на обратном пути.
Я не уверилась до конца, но я сняла грузовик с нейтральной передачи и поехала прочь. Это было почти то же самое, что отправить деньги тому, кому они принадлежали. А кроме того, мне было бы очень удобно отвозить все в той же «кидательной» коробке следующие ежемесячные платежи. Это было лучшее, что я могла сделать.
После возвращения домой, я все обдумала еще сотню раз. Я поискала стекольщиков в телефонной книге, но в ней не было незнакомцев, которых можно было бы просить о помощи. Как я объясню адрес? Не арестует ли меня Чарли за вандализм?
Сцена пятая: первая ночь после приезда Элис, напуганной видением самоубийства Беллы…
— Джаспер не захотел приехать с тобой?
— Он не одобрил моего вмешательства.
Я засопела.
— Ну, ты не одна такая.
Она напряглась, но потом успокоилась.
— Это имеет какое-то отношение к дыре в окне моего дома и коробке полной стодолларовых купюр на полу в гостиной?
— Имеет, — зло сказа я. — Прости за окно. Это несчастный случай.
— Ну, для тебя это в порядке вещей. Что он сделал?
— Имеет, — зло сказа я. — Прости за окно. Это несчастный случай.
— Ну, для тебя это в порядке вещей. Что он сделал?
— Некая компания Pacific Northwest Trust наградила меня очень странной и навязчивой стипендией. Они не сильно маскировались. То есть, я, конечно, не могу представить, что он хотел, чтобы я знала о его причастности, но, надеюсь, он не думает, что я настолько глупа.
— Просто великий мошенник, — пробормотала Элис.
— Точно.
— Это он мне сказал не вмешиваться… — она раздражено покачала головой.
Сцена шестая: ночь с Эдвардом в комнате Беллы после приезда из Италии…
— Ты можешь назвать мне причины, по которым опасность избегает тебя меньше, чем я?
— Опасность и не пытается, — пробормотала я.
— Это звучит так, как будто ты сама ее ищешь. О чем ты только думаешь, Белла? Из мыслей Чарли я узнал, что за это время ты несколько раз оказывалась в больнице. Я уже говорил, что я просто в ярости?
Его тихий голос был наполнен скорее болью, чем яростью.
— Почему? Тебя это совсем не касается, — сказала я в замешательстве.
— Вообще-то, я очень хорошо помню, что ты обещала не делать ничего опрометчивого.
Моя контратака была быстрой.
— А разве ты не обещал не вмешиваться?
— В то время, как ты постоянно переступала черту, — уточнил он, — свою часть соглашения я соблюдал.
— О, да неужели? Только три слова, Эдвард: Pacific. Northwest. Trust.
Он поднял голову, чтобы посмотреть на меня, он выглядел смущенным и невинным — слишком уж невинным. Это его выдавало.
— Это должно что-то значить для меня?
— Это просто оскорбление, — возмутилась я. — Ты считаешь, я настолько глупа?
— Я не понимаю о чем ты, — сказал он, широко раскрыв глаза.
— Неважно, — проворчала я.
Сцена седьмая, завершающая отрывок: той же ночью/утром, когда они приехали в дом Каленов на голосование…
Внезапно, входная дверь слега щелкнула и я увидела стоящую в дверном проеме Эсми. Ее волнистые карамельные волосы были стянуты сзади, в руках она держала какой-то совок.
— Все дома? — с надеждой спросил я, пока мы поднимались по лестнице.
— Да, все, — пока она говорила, окно неожиданно осветилось. Я заглянула в ближайшее, что бы понять, кто нас заметил, но мой взгляд упал на плоский поддон с густой серой замазкой на стуле, стоящем напротив. Я посмотрела на безукоризненную гладкость стекла и поняла, что делала Эсми с совком в руках напротив двери.
— Ох, точно, Эсми! Мне очень жаль, что так вышло с окном! Я собиралась…
— Не переживай из-за этого, — прервала она со смехом. — Элис рассказала мне эту историю. Должна сказать, что не виню тебя, если ты сделала это с какой-то определенной целью, — она пристально посмотрела на своего сына, который так же пристально смотрел на меня.
Я подняла одну бровь. Он отвел взгляд, бормоча что-то невнятное про дареных коней.
Глава 16 (альтернативная) и эпилог Если бы Джейкоб не нарушил правила
Это был один из таких солнечных дней, которые я любила больше всего. Но Эдвард не мог держать свое обещание каждую минуту. У него были потребности.
— Эллис может снова остаться с тобой — предложил он ночью пятницы. Я видела тревогу в его глазах — страх, что я сойду с ума, когда он оставит меня одну, и сделаю что-нибудь сумасшедшее. Например, угоню мой мотоцикл из Ла Пуш или сыграю в русскую рулетку с пистолетом Чарли.
— Со мной все будет хорошо — сказала я с фальшивой уверенностью. Долгие месяцы притворства отточили мои навыки обмана. — К тому же вам всем нужно поесть. Мы просто вернемся к повседневной жизни.
Почти все вернулось в привычное русло, я даже не поверила, что это возможно так быстро. В больнице Карлайла приняли назад с распростертыми объятьями, даже потрудившись скрыть восхищение оттого, что Эсми нашла жизнь в Лос-Анджелесе непривлекательной. Из-за того, что я пропустила один тест, Элис и Эдвард на данный момент имели лучшие шансы на благополучный выпуск. Чарли не был счастлив от этого, как и оттого, что ему придется иметь дело с Эдвардом. Но, по крайней мере, Эдварду разрешали — в течение определенного времени — снова посещать наш дом. Мне только не разрешали выходить за порог.
— Все равно мне нужно написать все эти эссе — сказала я, указывая на бланки заявлений на моем столе, Эдвард принес их изо всех учебных заведений, где еще не закончился срок подачи. — Мне не стоит отвлекаться.
— Это правда, — сказал он с некоторой тяжестью. — У тебя достаточно дел. И я вернусь, когда стемнеет.
— Используй свое время, — сказала я и закрыла глаза, изображая усталость.
Я хотела убедить его, что доверяю ему. И это было правдой. Ему не нужно знать о кошмарах с зомби. Они были не о потере веры в него — просто я до сих пор не могла положиться сама на себя.
Чарли остался дома, что было необычно для субботы. Я была занята заполнением заявлений на кухонном столе, так что он мог легко наблюдать за мной. Мне было скучно, а он иногда отрывался от телевизора, чтобы проверить, на месте ли я.
Я попыталась сосредоточиться на формах и вопросах, но это было трудно. Сейчас я чувствовала себя одинокой, мое дыхание участилось, и мне нужно было побороть себя, чтобы успокоиться. Я чувствовала себя маленьким двигателем, снова и снова повторяя: ты справишься, ты справишься, ты справишься…
Так что, когда в дверь позвонили, это было очень кстати. Я понятия не имела, кто это был, да это было и не важно.
— Я открою! — воскликнула я, срываясь с места.
— Хорошо, — сказал Чарли безразлично. Когда я пробегала мимо него, не было похоже, что он сдвинулся хоть на дюйм со своего места.
Приветственная улыбка уже растянулась на моем лице, готовая встретить продавца каких-нибудь товаров.
— Привет, Белла! — сказал Джейк, улыбнувшись, как только открылась дверь.
— О, Джейкоб, привет, — промямлила я удивленно. Я ничего не слышала о нем с тех пор как вернулась из Италии. Я приняла его прощание как конец. Было больно думать об этом, но, по правде говоря, моя голова была забита другими вещами.
— Ты свободна? — спросил он, загадочность не исчезла из его голоса, он произнес каждое слово с особой расстановкой.
— Это зависит… — мой голос стал подражать ему. — Я не очень занята, но я под домашним арестом, так что не совсем свободна.
— Но ты ведь одна? — поинтересовался он с сарказмом.
— Чарли дома.
Он поджал свои губы. — Я хотел бы поговорить с тобой наедине… если ты не возражаешь.
Я развела руками. — Ты можешь спросить Чарли, — сказала я, скрывая триумф. Чарли никогда не выпустит меня из дома.
— Я не то имел ввиду. — его темные глаза внезапно стали серьезными. — Я спрашивал разрешения не у Чарли.
Я недовольно уставилась на него: — Мой отец — единственный, кто может указывать мне, что делать, а что нет.
— Ну если ты так говоришь. — пожал он плечами. — Эй, Чарли — закричал он через мое плечо.
— Это ты, Джейк?
— Да. Не могла бы Белла прогуляться со мной?
— Конечно, — сказал Чарли спокойно, и моя торжествующая улыбка исчезла с лица.
Джейкоб озадаченно приподнял бровь.
Один его насмешливый взгляд заставил меня двигаться быстрее, чем я ожидала. Через секунду я оказалась на улице, захлопывая дверь позади себя.
— Куда ты хочешь пойти? — спросила я
На какое-то мгновение он выглядел неуверенным в себе.
— Правда? — спросил он. — Ты, правда, будешь со мной одна?
— Конечно, — ответила я. — Почему нет?
Он не ответил и уставился на меня недоверчивым взглядом.
— Что? — негодовала я.
— Ничего — промямлил Джейкоб и начал двигаться в сторону леса.
— Давай пойдем этой дорогой — предложила я, отправляясь вниз по улице. С меня было достаточно прогулок по лесам.
Он быстро взглянул на меня, и снова с подозрением. Затем пожал плечами и медленно зашагал по тротуару.
Это была его «вечеринка», поэтому я молчала и стала серьезнее на секунду.
— Признаться, я удивлен, — наконец заговорил он опять, когда мы были на полпути от поворота. — Разве маленькая кровопийца не рассказала тебе ничего?
Я развернулась и зашагала обратно к дому.
— Ну что? — спросил он удивленно, легко догнав меня.
Я остановилась и уставилась на него. — Я не собираюсь с тобой разговаривать, если ты будешь сыпать оскорблениями.
— Оскорблениями? — он застыл в удивлении.
— Ты можешь упоминать моих друзей, называя их по именам.
— О… — он все еще казался немного удивленным оттого, что я сочла его слова грубыми. — Она Элис, верно? Не могу поверить, что она держала рот на замке. — Он пошел дальше, и я неохотно последовала за ним.