У нас убивают по вторникам - Слаповский Алексей Иванович 16 стр.

— Вы научите! — сказал невпопад Галкин, поднимаясь. — Пойду посмотрю, как там Серега справляется.

— Иди, иди, — иронично напутствовала Маша. Потом она долго с печальной улыбкой глядела в окно. И вдруг встрепенулась.

— Постой, Людмила! Так это у тебя же сестра! И она в раз­воде! И за военным замужем! И детей у них нет!

— Сестра у меня тоже есть, не такая уж редкость, а уж во­енных тем более полно. Но они не в разводе, и у них сын, — ответила Людмила, не вдаваясь в подробности, а подроб­ности были такие: Анатолий через три месяца приехал за Ириной (она и впрямь была сестрой Людмилы, Маша уга­дала), увез ее, наконец проверился, полечился, и у них ро­дился сын. — А ты что подумала? Что я про себя? Очень мне надо!

Действительно, Людмила о себе рассказывать не любит и не умеет.

А когда будто бы о ком-то другом, пусть даже и приду­манном, — ничего, получается. И, главное, не так стесни­тельно, как если бы о себе.

А двоюродной сестры Ольги Витушанской у Людмилы нет, была одноклассница, подруга с такой фамилией, которая Людмиле очень нравилась своей благозвучностью. История настоящая — и фамилия настоящая, соединяешь — все как в жизни.

СЕКРЕТИК

— Муж Ольги, хоть и допускал, что она, в силу специфи­ки профессии, отлучается от дома, но не терпеть не мог, когда она отсутствовала помимо работы. Даже, как я уже рассказывала, не пустил ее на встречу с одноклассниками, когда было десятилетие окончания школы.

— А я сама не хожу, — сказала Маша. — Одно расстрой­ство. Как посмотришь на них: елки-палки, какие вы стали старые! А потом понимаешь: сама-то не лучше!

— Это верно, хотя к делу не относится, — ответила Люд­мила. — Но Ольгу такое недоверие обижало. Сам же Геор­гий и задерживался на работе, и ходил в одиночку к каким-то друзьям в гости...

— Или к подругам, — усмехнулся Галкин.

— Не исключено. Потому что, если честно, всегда имел склонность к женскому полу.

— Тогда она дурочка, твоя Ольга, — заключила Маша.

— Почему?

— Если он с такой склонностью, зачем она в стюардессы пошла, зачем мужчину одного то и дело оставлять?

— У Ольги по этому поводу были свои соображения. Она считала, что если человек себя правильно ведет по принуж­дению, когда над ним все время стоят, то его поведению грош цена, а если он делает свой выбор в пользу положи­тельности свободно, тогда это настоящая положительность, а не поддельная.

— И он прямо в пользу положительности всегда выби­рал? — усомнилась Маша.

— Не всегда, но бывало. И с годами все чаще. Главное, если бы Ольга все время была дома, она бы устала про мужа думать, где он и что он, и просто с ума бы сошла. А когда в отлучке, когда не на виду, вроде как бы и легче. Поэтому работа для нее всегда была в каком-то смысле отдыхом.

— Ну, это уж она вообще! — не поверила Маша. — Хотя, если подумать.

И, действительно, на краткий миг задумалась, однако тут же встряхнулась и готова была слушать дальше.

— Еще один фактор, — объясняла Людмила позицию Ольги. — Мужчина в присутствии женщины теряет чувство ответственности. Когда женщина дома, он складывает свои полномочия в долгий ящик, лежит на диване и пьет пиво!

— Точно! — согласилась Маша.

— И не участвует в воспитании детей, — продолжала Людмила. — А когда на тебя оставляют ребенка, то хочешь не хочешь, а обязан хоть как-то его накормить, проследить за ним.

На этот раз Маша была не согласна:

— Ага, разбежится он! По своему сужу: если бы не моя мама, пацаны бы у меня в грязи утонули и некормленые хо­дили, а ему бы по фигу!

Галкин, которому надоели теоретические разговоры о жен­ских проблемах, напомнил Людмиле:

— Ты чего-то рассказать хотела.

— Да. Так вот, Георгий Ольгу не пустил, а сам однажды пошел — у них там пятнадцатилетие выпуска было. Он, прав­да, и Ольгу позвал, но ей не захотелось ему мешать, не хоте­лось быть чужой среди своих. Георгий пошел, они собрались

196

197

в каком-то ресторане, им было, наверное, весело и интерес­но. Ольга ожидала, что Георгий явится в состоянии опьяне­ния, но действительность превзошла ее ожидания: он при­шел почти трезвый, но зато какой-то не в себе.

— Первую любовь встретил! — попыталась угадать Ма­ша.

— Нет. Первой любовью у него была как раз Ольга. И последней, как он неоднократно ее убеждал, особенно после своих похождений. Нет, тут было что-то другое. Че­рез пару дней Георгий пришел со своим знакомым прияте­лем и с коробкой. В коробке оказался подержанный ноут­бук, то есть портативный компьютер, купленный Георгием по умеренной цене, а знакомый оказался специалистом, который целый вечер учил Георгия, как обращаться с ком­пьютером. Ольга спросила мужа, не хочет ли он переква­лифицироваться на умственную работу? Георгий ответил, что у него и так умственная работа: делает он ее руками, но соображает, как сделать, должен все равно умом. А ком­пьютер в доме нужен, потому что дочь растет и лучше, если ее родной отец обучит, а не чужой какой-нибудь дядя. И во­обще, не мешает овладеть на всякий случай. Учитывая, что многие через интернет даже покупают покупки и ведут ак­тивный образ жизни.

— Ох уж активный, — сказала Маша. — Мой старший сутками за ним сидит, хоть водой отливай, в туалет забыва­ет ходить. Один раз терпел, терпел, да так и обмочился на бегу, не донес. Это не шутки, этим заболеть можно!

— Да, пожалуй, в нашем случае произошел аналогич­ный случай, — кивнула Людмила. — Компьютер подклю­чили к интернету, и Георгий начал там что-то смотреть сначала урывками, а потом все больше и больше. Когда Ольга была дома, он еще как-то сдерживался, досиживался максимум до двух ночи, а потом все-таки ложился спать. Когда же она возвращалась после рейса, он встречал ее весь бледный, небритый, с красными глазами, а дочка На­стя сообщала, что папа с вечера как садится за компьютер, так и сидит, она однажды проснулась, чтобы идти в шко­лу, а он еще и не ложился. Ольга попыталась выяснить, что там такое увлекло Георгия, но он замкнулся, не пожелал отвечать, только махнул рукой и сказал: «Ерунда!». И од­нажды Ольга не выдержала. Когда Георгий была на работе, а она отдыхала после рейса, Ольга открыла этот самый но­утбук, пригляделась, поняла, где кнопка включения, вклю­чила. Там появилась картинка с зеленым холмом и синим небом, еще на экране были какие-то значки с подписями. Одна называлась: «Мои документы». Ольга удивилась: ка­кие еще могут быть документы у Георгия, кроме паспорта и водительских прав? Она навела на эту картинку стрел­ку и стала наобум что-то делать пальцами. И вдруг появи­лась надпись «открыть», Ольга и открыла. Но ничего там не нашла, как, собственно и ожидала. Там еще были папки с подписями «Моя музыка» и «Мои рисунки». Но, само со­бой, ни музыки, ни рисунков у Георгия тоже не было. Тогда Ольга поняла, что сфера интересов находится где-то в ин­тернете, в который непонятно, как попасть. Тут пришла из школы Настя и помогла ей, ловко управляясь с кнопками и мышкой. Ольга удивилась, а Настя объяснила, что, хотя в их классе еще нет компьютерного обучения, но у мно­гих подруг дома есть компьютер, который пора бы купить и ей, попутно пожелала Настя, и она у них научилась. С ее помощью Ольга попала в интернет, но на этом все и кон­чилось. Настя ей что-то там показала, какие-то картинки моды и какую-то кого-то с кем-то переписку в открытом режиме. Короче говоря, Ольга не поняла, как отыскать сле­ды интереса Георгия и по поводу чего этот интерес. А углу­бляться в эту проблему вместе с дочерью ей не хотелось. Тогда Ольга купила несколько компьютерных учебников и стала их изучать.

— Вот геморрой-то, — посочувствовала Маша. — Да я бы ни за что! А чего она хотела? Подловить на переписке с женщиной, что ли?

— Ольга сама не осознавала своей задачи. Она просто хотела уметь то, что умеет муж. Но обратиться к нему не могла, чтобы он чего-то не заподозрил.

— Эх, женщины! — сокрушенно произнес Галкин. — Все бы вам подсматривать, подслушивать! За это вас мужики и презирают: ненавидите вы нашу автономию!

— Это ты, что ли, хрен морковкин, тоже презираешь? — возмутилась Маша.

Галкин, чтобы не нанести ущерба личным отношениям с нею, хотя еще и не реализованным, тут же пошел на по­пятный:

— Я не о себе, а вообще. В принципе.

— В принципе за вами, гадами, не только подглядывать и подслушивать, вас убивать надо сразу после свадьбы! — отрезала Маша. — Чтобы не мучиться. Я вон по телевизо­ру видела, паучиха, она так и называется — «черная вдова», она, как самец свое дело сделает, его тут же и съедает!

— Ему легче! — хихикнул Галкин. — Его сразу слопают, а вы нас всю жизнь едите.

— Съешь вас, ага! Зубы обломаешь! Люд, извини, ну, что там было? Нашла она что-нибудь?

— Нашла. Она освоила компьютер до такой степени, что научилась узнавать, что смотрел Георгий накануне. И чаще всего ей попадался сайт, то есть такой сервер, он называ­ется «Одноклассники». Но на самом деле там были не толь­ко одноклассники, а кто попало. Знакомства, переписка, фотографии и все такое. Чтобы туда попасть, надо зареги­стрироваться. Ольга тоже зарегистрировалась, указав вы­мышленные данные, и поместила фотографию молодень­кой красивой девушки, которую она нашла в другом месте. Какая-то модель или актриса. Она стала искать Георгия и довольно быстро его нашла по номеру школы и году выпу­ска. Там, однако, ничего такого не было. Зато потом Ольга обнаружила его в еще одном месте, где Георгий был не Ге­оргий, а Герман, где он был снят на фоне лимузина и писал о себе, что он миллионер, который ищет молодую красивую

Галкин, чтобы не нанести ущерба личным отношениям с нею, хотя еще и не реализованным, тут же пошел на по­пятный:

— Я не о себе, а вообще. В принципе.

— В принципе за вами, гадами, не только подглядывать и подслушивать, вас убивать надо сразу после свадьбы! — отрезала Маша. — Чтобы не мучиться. Я вон по телевизо­ру видела, паучиха, она так и называется — «черная вдова», она, как самец свое дело сделает, его тут же и съедает!

— Ему легче! — хихикнул Галкин. — Его сразу слопают, а вы нас всю жизнь едите.

— Съешь вас, ага! Зубы обломаешь! Люд, извини, ну, что там было? Нашла она что-нибудь?

— Нашла. Она освоила компьютер до такой степени, что научилась узнавать, что смотрел Георгий накануне. И чаще всего ей попадался сайт, то есть такой сервер, он называ­ется «Одноклассники». Но на самом деле там были не толь­ко одноклассники, а кто попало. Знакомства, переписка, фотографии и все такое. Чтобы туда попасть, надо зареги­стрироваться. Ольга тоже зарегистрировалась, указав вы­мышленные данные, и поместила фотографию молодень­кой красивой девушки, которую она нашла в другом месте. Какая-то модель или актриса. Она стала искать Георгия и довольно быстро его нашла по номеру школы и году выпу­ска. Там, однако, ничего такого не было. Зато потом Ольга обнаружила его в еще одном месте, где Георгий был не Ге­оргий, а Герман, где он был снят на фоне лимузина и писал о себе, что он миллионер, который ищет молодую красивую

подругу.

— Вот зараза! — не удержалась Маша.

— В Ольге тоже вскипели возмущенные чувства, — в тон сказала Людмила. — Она с трудом удержалась от того, что­бы выложить Георгию всю правду. Ольга слышала по теле­визору и читала в газетах, что такое бывает, что некоторые ведут двойную жизнь — одну в жизни, а другую в так назы­ваемой виртуальной действительности, но она никогда не думала, что такое может произойти с ней, в ее семье. Она решила понять, насколько далеко простираются намерения Георгия. И начала ему писать письма от имени девушки, которую назвала Анжеликой. Ольга напрягла все свое уме­ние, блистала умом и понемногу высказывала симпатию к Георгию-Герману, на что он почти сразу же повелся. — Людмила помнила, что слово «повелся» в данном случае не литературное, а разговорное, но она знала, что современ­ная литература такие вкрапления только приветствует. — Он повелся, описывал свою богатую, но одинокую жизнь, высказывал мечту о встрече с Анжеликой и создании пары сначала для любовных отношений, а потом будет видно. Ольга от имени Анжелики тоже соглашалась на встречу, но отговаривалась тем, что сейчас за рубежом. Поэтому огра­ничивались перепиской. И это было ужасное для Ольги вре­мя. Георгий жил дома, но ходил с посторонними глазами и постоянно думал о чем-то своем. Когда мужчина находит­ся где-то в другом месте и не помнит о тебе, это плохо, но не так обидно, а когда он с тобой, но на самом деле не с тобой, это очень обидно.

— Ерунда! — махнула рукой Маша. — Они все такие, от­сутствующие. Я своего с третьего раза докликиваюсь, даже если жрать зову. Вечно гуляет где-то своей головой.

— Нет, обидно, обидно было Ольге, — продолжила Люд­мила. — Человек смотрит на тебя, а видит другую, это труд­но пережить. Георгий приходил домой и тут же бросался к компьютеру, а там, естественно, новое письмо от Анже­лики, которое Ольга ему до этого написала. Надо при этом заметить, что письма свои Георгий писал так, как Ольга от него никогда не ожидала, он вдруг оказался намного инте­ресней себя обычного. Ольга даже стала думать, что это она виновата: если с другой женщиной Георгий общается так на­сыщенно, а с ней нет, значит, она не умеет его настроить на нужную волну! А потом Георгий, возможно, что-то заподо­зрил или уже нее мог оторваться от своего ноутбука, начал брать его на работу, объясняя, что там он его использует для поиска деталей, если их нет в мастерской. Ольге пришлось ходить на ближайший телеграф, где был зал с компьюте­рами, и продолжать переписку оттуда. Ей это надоело, она уже подумывала о том, чтобы назначить наконец свидание собственному мужу от имени Анжелики и на этом свидании расставить все точки над и!

— А их сколько? — спросил Галкин.

— Нисколько. Выражение такое.

— Что это за выражение, если оно ничего не выражает? — удивился Галкин.

— Отстань! — прикрикнула Маша. — Ну, что дальше?

— Дальше случилось непредвиденное. Поскольку Ольга была открыта на своей странице для общения, то ей присы­лали разные письма, но большинство легкомысленные.

Некоторые узнали фотографию и написали Ольге, чтобы она перестала прикрываться чужим лицом. А потом появил­ся мужчина, который ей неожиданно понравился. Ему было сорок, он был доктор искусствоведческих наук, коллекцио­нер. Он написал Ольге очень умное письмо, в котором при­знался, что ему нравится не столько внешность Анжелики, а то, как она пишет. В связи с этим он выразил сомнение, что Анжелика это Анжелика и просил раскрыть свое ин­когнито с помощью не открытой страницы, а электронной почты. И Ольга, сама не понимая, зачем она это делает, по­слала ему настоящую фотографию, призналась, что ее зовут Ольга, но остальные данные оставила при себе. Так у нее на­чалась двойная переписка — за Анжелику с мужем и с муж­чиной по имени Давид — за Ольгу, то есть за себя.

— Давид — еврей? — спросил Галкин.

— Ольга об этом думала меньше всего. Хотя да, еврей. Ну и что?

Галкин ничего не сказал, только многозначительно цок­нул языком и мудро сощурил глаза. Мы, дескать, знаем, что, да не скажем. И так все ясно!

И, удивительное дело, Маша поняла этот бессловесный мимический намек, потому что сказала с пафосом:

— Да были бы наши мужики все такие, как евреи, у нас бы давно была не жизнь, а полный коммунизм! Не слушай его, Люд, продолжай!

Людмилу не надо было уговаривать, она разрумянилась, собственный рассказ ее взволновал.

— Постепенно Ольга почувствовала, как сама становит­ся похожа на Георгия. Она тоже смотрела на мужа, а виде­ла с нетерпением, как улучит момент и пойдет на телеграф, и получит письмо от Давида — полное задушевных и умных слов. Причем Давид начал уже намекать на свидание. Ольга откровенно сообщила ему, что замужем, что не собирается менять судьбу, ей просто интересно пообщаться с интерес­ным человеком. Почему же, писал ей Давид, не пообщаться в реальности, не только письменно? Что в этом такого? Оль­га написала, что, хотя она сама верит в чистые и нормаль­ные отношения между мужчиной и женщиной, но другие считают, что таких отношений не может быть.

— Я в том числе, — Маша подняла руку, как на уроке в школе.

— .а она вынуждена ориентироваться в том числе на других. Одновременно Ольга и Георгию начала писать о том, что ее, то есть Анжелику, интересуют больше духов­ные отношения, поэтому, если он настроен только на секс, ничего может не получиться. Георгий в ответ написал, что он признает отношения в полном объеме и, если она не со­гласна, то есть другие девушки и женщины, с которыми он ведет время от времени переписку. Ольгу это как ударило током. Она настолько привыкла к мысли, что ее Анжели­ка увлекла Георгия, что забыла думать о том, что, в самом деле, существуют и другие. И каждая из них может назна­чить Георгию реальную встречу — и это может привести к непредсказуемым последствиям. Но интересно при этом, как будет выкручиваться Георгий и объяснять, что он не миллионер? И Ольга решила пойти ва-банк!

— Как? — переспросила Маша.

— Это в картах, — объяснил Галкин за Людмилу. — Когда идешь на всю ставку, на весь банк.

— Ты-то откуда знаешь?

— Я все знаю, но молчу.

— Итак, Ольга пошла ва-банк! — продолжила Людми­ла. — Она назначила ему встречу в холле гостиницы «Ритц-Карлтон», это бывший «Интурист», сославшись на то, что остановилась там между зарубежными поездками из-за ре­монта квартиры. Он придет, будет высматривать Анжели­ку, тут подойдет Ольга и состоится решительный разговор. И прекратится эта игра, прекратится двойная жизнь Геор­гия. Нельзя, однако, не отметить, что эротическая жизнь Ольги и Георгия в это время была достаточно интенсив­ной. Ольга не понимала, почему, пока не догадалась, что, возможно, Георгий представляет Анжелику. Но как только она об этом догадалась, тут же краем сознания уловила, что и ей иногда представляется Давид. В общем, это был психологический кошмар. Но перейдем к фактам.

— Давно пора, — отозвался Галкин, который уже изряд­но подзапутался в этих Анжеликах и Давидах.

— Ольга пришла в отель. Там были роскошные мягкие диваны и кресла в восточном стиле, ковры, за настоящим роялем сидела пианистка. — Как ни спешила Людмила до­сказать историю, но о законах литературы помнила, а они велят время от времени описывать место действия, Людмила спохватилась, что часто пренебрегает этим. — Вокруг была атмосфера богатства, комфорта, солидности и покоя. — И больше Людмила ничего не смогла добавить. — Ольга пришла на полчаса раньше, пристроилась в углу за раскиди­стым растением и оттуда начала наблюдать за входом. Но не успела она просидеть и пяти минут, как к ней подсел мужчи­на, и при ближайшем рассмотрении он оказался Георгием. «Что ты здесь делаешь?» — спросил он. Ольга растерялась и поэтому сама спросила: «А ты?» Он ответил: «Я жду Анже­лику». — «А кто это?» — спросила Ольга. «Это ты, — отве­тил Георгий, — которая пытается меня поймать на измене, хотя на самом деле я давно знаю, что ты представилась дру­гим именем и пытаешься меня уличить». — «Но ты первый оказался там, — возразила Ольга, — в поиске посторонних знакомств с женщинами, я просто вынуждена была прибег­нуть к этому приему, чтобы тебя разоблачить». — «Может быть, — сказал Георгий, — но с какой стати ты переписы­ваешься с Давидом? Тоже разоблачаешь?» И тут страшная догадка озарила душу Ольги.