- Дорогая, съешь круассан. - Леонид поспешил заткнуть жене рот.
- Отлично! - излишне весело воскликнул Василий Олегович. - Но сначала продолжим знакомство. Прошу любить и жаловать - главный художник Никита Редька с женой Анечкой.
Пара довольно полных людей, облаченных в клетчатые рубашки, мило заулыбалась присутствующим.
- Кит, вымолви словечко, - попросил начальник.
Редька взъерошил кудрявые волосы.
- Ну… э… э… Лучше нарисовать!
Анечка звонко рассмеялась.
- Василий Олегович, вы, наверное, знаете, что Никита не оратор. В нашем доме трещотка я!
Мне Анна понравилась сразу. У нее был ясный приветливый взгляд и, очевидно, веселый нрав.
Директор кивнул.
- Теперь поприветствуем нашего пиардиректора Манану. Прости, дорогая, но выговорить твою фамилию я не способен. Понимаю, что это неприлично, невоспитанно, но даже пытаться не стану.
Очень худая женщина с огромными карими глазами и слишком большим для мелкого лица носом оторвалась от омлета.
- Ничего особенного, Гигиенимишалавили.
Сидевшие за столом засмеялись, а Манана продолжила:
- Я москвичка, родилась в столице, фамилия досталась мне от папы, а имя от бабушки. В школе меня звали Маня, очень смешно было наблюдать, как учителя, желая вызвать к доске девочку Гигиенимишалавили, сначала шевелили губами, потом хмурились, сдвигали брови и говорили в конце концов: «Горина, выходи». В результате Оля Горина, которую вытаскивали вместо меня, исходила тихой ненавистью, а я, наверное, была единственной ученицей, которая практически не отвечала устно. Предлагаю отбросить церемонии и звать меня Маней. Благодарю Василия за любезное приглашение, и еще раз огромное спасибо, что разрешил приехать мне вместе с дочкой. Поздоровайся, милая.
- Здрасте, - звонко разнеслось над столом. - Меня зовут Тина. Мама, я не люблю оладьи, а этот дядя мне их положил! Я просила сосиски, но он меня не послушал! Пожалуйста, дайте сосиски, это моя любимая еда! И кетчуп! Кетчуп - самое вкусное! Мамочка, не волнуйся, я не закапаю чистое платье, я аккуратная. Можно мне сосиски? И кетчуп! Пожалуйста!
На несколько секунд в столовой повисла тишина. В словах малышки, наивно признающейся в горячей любви к колбасным изделиям и томатному соусу, не было бы ничего необычного, детская непосредственность всегда вызывает у взрослых улыбку умиления. Но Тина выглядела по меньшей мере лет на двадцать, однако возраст не мешал ей прижимать к груди плюшевую игрушку самого дурацкого вида: то ли поросенка, то ли медвежонка.
Манана растерянно оглянулась и быстро ответила:
- Конечно, солнышко, сейчас принесут.
- Нет проблем, - подхватил Самойлов. - Эй, вы там, подайте Тиночке то, что она просит.
Девушка захлопала в ладоши и повернулась к даме, которая сидела напротив меня.
- Хотите, поделюсь с вами? Я умею резать еду ножом, это очень просто: вжик, вжик - и готово!
- Гастрономические изделия не забава, - растерянно ответила тетка, то ли не понявшая, с кем поддерживает беседу, то ли категорически не умевшая общаться с особенными людьми.
- Вот мы и добрались до моих друзей! - легко перекричал ее Василий Олегович. - Перед вами Алина Сергеевна Бортникова, диетолог, психолог и моя бывшая одноклассница, она…
- …крайне удивлена нездоровым набором продуктов на столе, - быстро перебила его Алина. - Я готова дать любому присутствующему консультацию по правильному питанию. А в особенности вам!
Бортникова бесцеремонно ткнула пальцем в мою сторону.
- Не стоит употреблять майонез тазами!
- Это тассен, - вдруг сказала Аня, - разновидность соусника. Название происходит от немецкого слова «tasse», что означает чашка.
Я ощутила новый прилив дружелюбия к жене художника, а Василий Олегович картинно потер руки:
- Юра Шумаков, мой племянник, и его очаровательная, восхитительная, талантливая, гениальная спутница, наша великая писательница Арина Виолова. Ура!
В моей груди возникло тепло, потом жар, быстро поднявшись по шее, наполнил голову. Меня очень смущают похвалы, намного комфортнее я чувствую себя как объект критики.
- Простите, - прочирикала Алина. - Я плохо расслышала вашу фамилию: Толстая или Достоевская?
- Вау! - закричала Тина. - Я вас читаю! Прикольно! Больше всего мне понравилось, когда тетеньку дома в ванне утопили, а потом в море кинули, но врач все равно понял, в чем дело. Он мертвую шприцем проткнул! Хрясь! Под микроскоп сунул и все понял! Мама, я выучила новое слово! Микроскоп! Мама, я его у ней в книжке вычитала! Мама, похвали меня!
- Умница, - ответила Манана. - Но надо говорить «у нее», а еще лучше сказать «у писателя».
Алина закатила глаза.
- Куда катится мир! Люди читают всякие бредни!
Юра стиснул зубы. Я поняла, что он сейчас сделает, положила руку ему на колено и чуть сжала ногу. Шумаков крайне нервно относится к людям, готовым ткнуть длинной иглой в больное место литераторши Виоловой. Я многократно объясняла ему: «Поверь, я не реагирую на щипки, давно привыкла к глупостям, которые пишут обо мне журналисты, и игнорирую злобные высказывания в свой адрес».
Но Юра все равно бросается на моего обидчика с шашкой наголо, вот и сейчас он произнес ледяным тоном:
- Женщине, которая рассказывает о превращении мозга в сыр, не следует критиковать чужое творчество. Вы читали хоть один роман Виолы?
- Нет, - с брезгливостью выдала диетолог. - Никогда не возьму в руки подобную литературу.
- Если вы не читали ее произведения, откуда такое пренебрежение? - Шумаков явно решил поставить Алину на место.
Та растерялась, и тут оживилась Аня:
- Если вы прихватили на судно пару своих детективов, дайте мне, я вас обожаю. Арина - это псевдоним?
- Да, - слегка успокоился Юрасик, - по паспорту она Виола Тараканова.
- Разве можно ожидать душевной тонкости от людей, которые с утра набивают желудок сосисками?! - выпустила очередную отравленную стрелу Алина.
Юра вновь побледнел, но тут Самойлов встрепенулся и взял инициативу в свои руки:
- У нас остались три красавицы: Ирочка, Света и Лизонька. Катя, моя жена, занимается благотворительностью, она основала приют для девочексирот. Мы берем в свою семью несколько воспитанниц по очереди, и они некоторое время живут с нами.
- Очень благородно, - вякнула Манана.
- Ирочка, она в зеленом платье, - продолжал Василий Олегович. - Круглая отличница, ходит в седьмой класс; Светлана больше увлекается спортом, имеет разряд по художественной гимнастике, но ей надо подтянуть математику, так?
Одна из девочек, сидевших в самом конце стола, смущенно кивнула.
Воспитанницы были в разной одежде, а вот в волосах у них я заметила одинаковые заколки, украшенные пластиковыми божьими коровками. У Иры было два «краба», у Светы один.
- Ну, ничего! - отечески улыбнулся Самойлов. - В этом учебном году будешь заниматься усердней и догонишь Ирину по успеваемости. Лизонька у нас выпускница, ей в ноябре исполняется восемнадцать и… А где Елизавета?
Все гости одновременно повернули головы в сторону сирот.
- Ира, - спросила Катя, - почему Лиза не вышла к завтраку?
- Не знаю, - еле слышно ответила та.
- Она вчера отравилась, - неожиданно заявила Светлана. - Я к ней утром зашла, а ей плохо, она сказала: «Голова сильно кружится».
Катя покачала головой.
- Светлана, причешись! Где твоя вторая заколка? С одной ты выглядишь растрепанной!
- Я ее потеряла, - призналась Света.
Катя сдвинула брови, потом встала и вышла из столовой. Василий Олегович завел громкую беседу с Зарецким, жена ученого начала строить глазки главному художнику, официант приволок очередной кофейник, а я, дождавшись момента, когда присутствующие увлекутся разговорами, тихонько выскользнула в коридор и поторопилась в свою каюту. Почемуто очень захотелось принять душ.
Ванная комната, примыкавшая к спальне, оказалась неожиданно большой, в ней висело много полотенец вкупе с четырьмя халатами.
Я постояла под струями воды, потом завернулась в полотенце и стала расчесывать волосы. Наверное, зря я согласилась принять участие в поездке, меньше всего мне нравится в чужом пиру похмелье. Что за странная идея пришла в голову Василию Олеговичу? Если его фирма никогда не устраивала корпоративных мероприятий, на которые сотрудников зовут семьями, то зачем сейчас стихийно разжигать дружбу?
- Надо срочно вызвать бригаду! - неожиданно раздался голос Юры.
Сначала мне показалось: пока я мылась, Шумаков вошел в комнату. Поэтому я высунулась из ванной, хотела спросить, о чем он ведет речь, и увидела, что в каюте пусто.
- Может, все обойдется? - воскликнул Василий Олегович. - Не хочу бросать дело. Вероятно, Лиза просто потеряла сознание.
- Неужели вы ничего не поняли? - сухо сказал Юра. - Немедленно соединитесь с берегом.
И тут я сообразила: очевидно, впритык к нашей ванной прилегает еще одна комната, ванная рассчитана на две каюты, вон дверь. Я нажала на ручку и увидела пустую, похоже, никем не занятую спальню. Значит, Шумаков и Самойлов беседуют в коридоре. Я вернулась в ванную. Кондитер показался мне слегка испуганным.
И тут я сообразила: очевидно, впритык к нашей ванной прилегает еще одна комната, ванная рассчитана на две каюты, вон дверь. Я нажала на ручку и увидела пустую, похоже, никем не занятую спальню. Значит, Шумаков и Самойлов беседуют в коридоре. Я вернулась в ванную. Кондитер показался мне слегка испуганным.
- Что делать? - задал он классический вопрос.
- Немедленно причалить и вызвать на набережную «Скорую», - ответил Юра.
- Мне необходимо докопаться до истины, - невпопад заявил Самойлов.
- Лучше поменять планы, - решительно предложил Юра.
- Это невозможно!
Василий Олегович чтото неразборчиво забормотал, я вошла в спальню и легла на кровать. Нехорошее предчувствие тихо вползло в душу. Возник вопрос: почему Юра зовет родного дядю на «вы»? По какой причине директор фабрики носит фамилию Самойлов, а мой приятель - Шумаков?
Дверь в коридор дернулась, потом раздался стук.
- Кто там? - на всякий случай спросила я.
- Юра, - ответил мужской голос.
Я встала и распахнула створку.
- Я не запирала! Похоже, замок сам заблокировался.
Шумаков подергал тудасюда ручку и сказал:
- Замок заедает! Ерунда! Я видел доску с запасными ключами, отопрем, если не сработает!
- Не разделяю твоего оптимизма, - фыркнула я. - Если на круизном теплоходе не работает замок в каюте, то и в моторе могут обнаружиться неполадки!
- У тебя плохое настроение? Голова болит? - заботливо осведомился Юра. - Что ты предпочитаешь: растворимый аспирин или цитрамон?
- Почему ты Шумаков, а твой дядя Самойлов? - задала я вертевшийся на кончике языка вопрос.
Юра сел на край кровати.
- Василий Олегович - брат моей матери, та стала Шумаковой, когда вышла замуж.
Я испытала большое облегчение, а потом досаду: самой следовало додуматься до элементарно простого ответа.
- Так аспирин или цитрамон? - спросил Юра. - Правда, таблетки и растворы не всегда эффективны. Я знаю лишь одно стопроцентно срабатывающее средство от мигрени, но ты не согласишься его принять.
Меня в секунду охватило любопытство.
- Какое?
- Гильотина, - сообщил Юра. - Нет головы - нет проблемы.
- Слишком радикально, - оценила я его предложение, - обойдусь аспирином. Что случилось?
- Где? - прикинулся дурачком Шумаков.
- У Василия Олеговича, - терпеливо ответила я.
- Дядя без всяких происшествий пошел в каюту, - лихо солгал Шумаков.
Я потрогала мокрые волосы.
- Я слышала вашу беседу, опрометчиво болтать в коридоре.
Юра быстро заморгал, а я спросила:
- Комуто плохо? Кстати, почему на людях племянник «тыкает» дядюшке, а оставшись с ним наедине, переходит на «вы»? Обычно бывает наоборот.
Юра вытянулся на койке.
- Может, нам не стоит тратить время на обсуждение всяких глупостей? Скоро теплоход причалит к городку Паново, пойдем, погуляем?
- Вроде остановку обещали после обеда, - напомнила я.
- Василий передумал, - улыбнулся Юрасик. - Вспомнил, что в Паново открыт замечательный рынок народных ремесел, местечко славится своими лоскутными одеялами.
- Наверное, там и больница есть, - воскликнула я. - Бьюсь об заклад, когда гости во главе с Василием Олеговичем поспешат за пледами из тряпочных обрезков, ты останешься на борту и поможешь запихнуть в машину «Скорой помощи» носилки с бедной Лизой. Что случилось с воспитанницей приюта, и как ты собирался вытурить меня на рынок одну?
Глава 3
Юра хлопнул ладонью по покрывалу:
- Ну, извини.
- Ничего, ври, пока врется, - пожала я плечами. - В первый раз это прощается, но знай: я не стану иметь дело с профессиональным лгуном. Либо ты говоришь мне правду, либо до свидания.
- Я не имел права нарушить тайну клиента, - смутился Юра. - Но Василию сразу сказал: «Вилка умная, интуитивная, лучше работать с ней в паре».
- Понятненько, - процедила я. - Самойлов тебе вовсе не дядя.
- Я знаю Василия Олеговича с младенчества, - заворковал Шумаков. - Он наш сосед по даче, я с его сыном на велике гонял. Отказать не смог.
- Хорошо, - пожала я плечами. - Дальше можешь не продолжать.
- Давай объясню…
- Не надо! - остановила я Шумакова. - Дружба дружбой, а табачок врозь. Не следует смешивать работу с личной жизнью. В другой раз откровенно предупреждай: я нахожусь при исполнении служебных обязанностей, и никаких проблем. Я отлично понимаю специфику твоей деятельности, поэтому не стану задавать вопросов. Только врать не надо.
- Вилка, - забормотал Юра и попытался меня обнять. Я вывернулась изпод его руки.
- Все, больше не беседуем на данную тему. Точки расставлены, просто скажи: «Вилка, иди на рынок за лоскутным одеялом, мне надо решить проблему, твоя помощь не нужна».
- Как раз помощь очень даже нужна, неспроста я тебя сюда пригласил. Еще вчера хотел подробности рассказать, - вздохнул Шумаков, - спросить совета, но не успел.
- И что тебе помешало? - ехидно спросила я.
Юра опять похлопал рукой по кровати и засмеялся. Я потупилась.
- А утром нас позвали завтракать, - весело продолжал он. - Я думал, выпьем кофе и все обсудим. Вот только ситуация завернулась винтом. Ты меня слушаешь?
Я кивнула:
- Очень внимательно. Но пока поняла лишь одно: ты вчера пристал ко мне, а потом заснул без задних ног, поэтому не успел объяснить цель поездки на теплоходе.
- Минуточку, - ухмыльнулся Юрасик. - Давай выясним, кто к кому первый лапки протянул, а?
- Какая разница, - отмахнулась я. - В результате же под одеялом очутились вместе. Так что происходит на теплоходе?
Шумаков пересел в небольшое кресло в углу.
- Начну по порядку.
- Хорошая мысль, - одобрила я.
Юра покосился на меня и стал излагать.
Василий Олегович действительно является соседом отца Шумакова по дачному участку. Дом Самойлову достался от родителей, можно сказать, это родовое гнездо, поэтому, затевая производство конфет, Василий продал городскую квартиру, а не дачу в деревне Обуховке. Семья перебралась на фазенду и жила там до тех пор, пока Самойлов не смог купить новые апартаменты. В отличие от многих нуворишей быстро разбогатевший кондитер не стал строить новые хоромы, он отремонтировал старые, пристроил к ним несколько комнат и остался в Обуховке. Юра знает Василия Олеговича много лет, а тот считает Шумакова кемто вроде своего племянника, поэтому, когда у бизнесмена возникла нешуточная проблема, он обратился за помощью к нему.
Василий Олегович тратит большие средства на исследовательскую работу. В свое время Леониду Зарецкому удалось придумать рецепт замечательной конфеты, а Самойлову пришло в голову на редкость удачное название «Свадьба». Фантик был выполнен в бежевозолотистых тонах, по бокам шла надпись «Желаем счастья», а в середине красовались два сердца. Стоит ли объяснять, что шоколадки стали покупать к праздничному столу? Вдохновленный успехом, Самойлов освоил выпуск наборов с таким же названием и оформлением, в коробке, кроме самих конфет, были еще и марципановые фигурки жениха с невестой. «Свадьба» в мгновение стала хитом продаж и принесла хозяину фабрики сверхприбыль.
Василий велел Зарецкому продолжать работу, но, увы, следующие проекты оказались почти провальными, они не вызвали ажиотажа у потребителя, их покупали, но очень вяло. Самойлов подгонял Леонида, требовал от него креативных решений, и в конце концов Зарецкий создал, на взгляд хозяина, настоящий шедевр - простой, необычайно вкусный и недорогой по цене. Не подкачали и специалисты, которые занимались названием. После длительных споров выбрали вариант «С днем варенья» [3] . С одной стороны, практически все россияне видели культовый советский мультфильм про очаровательного Винни Пуха, с другой - эта фраза давно вышла в народ и ассоциируется у всех с днем рождения.
В августе Самойлов с помпой открыл в самом центре Москвы фирменный магазин, выкинуть новинку на рынок решили первого сентября. А к началу ноября предполагалось выставить на прилавки коробки, украшенные знаками зодиака. На крышке золотом вытеснили «С днем варенья», а чуть ниже названия красовались рисунки астрологических символов: Близнецы были голубого цвета, Овен - красного, Рыбы - синего и так далее.
Чтобы подготовить рынок к новому продукту, пиарслужба фабрики устроила мощную рекламную акцию, метро и маршрутные такси завесили плакатами со слоганом: «Без чего нет настоящего дня рождения? Ну, понятно, без варенья. Что такое день рождения? Это просто день варенья!»
Первого августа в семь утра Василия разбудил Леонид.
- Я держу в руках коробку «С днем варенья»! - закричал он в трубку.
Самойлов, еще не окончательно проснувшись, недовольно протянул:
- Молодец. Но зачем меня в такую рань поднял?
- Ты не понял! - заорал Леня. - Я купил конфеты в магазине!
Василий подпрыгнул на матрасе.
- Как они туда попали? Только не говори, что ктото перепутал месяц и решил отгрузить со склада наборы оптовикам! У нас намечена всероссийская премьера! Одновременный старт в сорока городах первого сентября. Первого сентября! Не первого августа!