Именно это и собирается делать Термидор. Он будет производить страх... Он придумал и создает «фабрику страха». И эта фабрика будет работать, как любая другая, и будет давать продукцию...
На него надеются. Он уже зарекомендовал себя человеком, способным на все. И ни в одной операции, проводимой под его руководством, не было сбоя. И каждая была по-своему красива, дерзка и выполнена так, что не осталось никакого следа... Именно умение убирать следы и определило выбор. Правда, иногда он даже умышленно след оставлял... Но направлял его туда, куда хотел... На того, на кого хотел... Это тоже на выбор повлияло. Его хитрость оценили. А еще больше оценили идею. Автор должен и воплотить ее... Так решили... И название понравилось всем – «фабрика страха»...
А главное – это его подготовка. Шесть лет во французском иностранном легионе в Джибути... Шесть лет... Прекрасная репутация, высокая оплата, через четыре года – французское гражданство... Что, казалось бы, еще человеку надо? А ему было надо. И он не просто ушел оттуда. Пусть это и называют – дезертировал... Он увел с собой еще шестерых самых лучших легионеров. Арабов...
Очень тихо они поработали в Европе... Так тихо, что никто не знал о существовании такой сильной боеспособной группы. Почти никто, кроме Тени... Но Тень – это другое... Это из мира нереального, который преследовал их... Такое со многими случается... И говорить об этом не стоит... Но другие, помимо призрака, не знали, потому что группа работала очень тихо. А если бы захотели, они могли бы и нашуметь. И никто не смог бы им помешать. Но они шума не хотели. И неплохо заработали. Тогда группа преследовала только экономические цели. И работа была в радость... Хотя опять же портила настроение все та же неприятность – преследование Тени... Что это именно Тень, сомнений у Термидора не возникло. Когда это был человек, он был не страшен. И Термидор нанес ему последний удар. В сердце... После нескольких других ударов. Он тогда точку поставил. И не сомневается, что точка стала окончательной. Сам щупал пульс... Пульса не было... А потом отрубил этому человеку указательный палец... На память... Но откуда-то появилась Тень этого человека... У Тени тоже не было указательного пальца – в один из моментов это удалось рассмотреть. От Тени трудно прятаться, даже ночью. Тень сумела убить всех шестерых соратников Термидора, одного за другим. Шестерых отличных бойцов... И к нему подбиралась. Но он сумел уйти, сделав последнее дело и удачно сбыв товар. Тогда погибли два последних бывших легионера. Из тех, кто убивал человека, превратившегося в Тень. Но сам Термидор сумел уйти. И хитро избавился от Тени, хочется думать, навсегда... Термидор понял, что Тень ходит за своим указательным пальцем. Пытается вернуть. И он закопал во французской земле этот отрубленный палец, который раньше всюду возил с собой. В кожаном мешочке носил на шее...
А потом поехал туда... К людям, на которых работал, и высказал идею, давно созревшую в голове... И это хорошо, что шестерых Тень убила. С ними он не смог бы работать, потому что они были почти равными. Не совсем, но почти...
Термидору же для исполнения задуманного не нужны равные. Ему нужны исполнители.
И теперь ему выделили лучших среди многих способных...
* * *– Задача простая... Сразу предупреждаю, проверочная... Вот карта... – Термидор наклоняется – он гибкий и пластичный, как кошка, – расстилает под ногами карту района. Даже ниже ног, потому что стоит на крутом склоне. Но он может позволить себе так наклониться, не приседая. – Желающих прошу полюбопытствовать...
Он отходит в сторону, пока боевики рассматривают карту. И наблюдает за группой, стоя между деревьями, словно оценивает поведение. Поведение всегда о многом говорит.
Смотрят... Несколько коротких слов для обмена мнениями... Один сразу тычет пальцем в правый угол. Правильно... Именно здесь они находятся...
– Посмотрели? Запомнили? Теперь – задача...
Он поднимает перед собой правую руку и рассматривает указательный палец. Хороший палец... Очень быстро умеет нажимать на спусковой крючок.
– Указательные пальцы есть у всех. Или почти у всех... Ваша задача: пойти в одно из недалеких шести сел района... И принести мне по указательному пальцу...
Они переглядываются. Не понимают смысла.
– Да-да... По указательному пальцу, чтобы люди никогда не смогли на вас показать... Мне безразлично, чей это будет палец – мужчины, женщины, ребенка, пусть даже грудного... Мне безразлично, какой национальности будет этот человек... Мне безразлично, отрубите вы палец живому человеку или мертвому... Но вы должны принести его мне. Идете все по отдельности. Без оружия. Даже без ножа... Как и чем вы будете действовать, мне безразлично... Смотрите только, осторожнее, друг другу пальцы не поотрубайте. Это не поощряется... Жду вас здесь же к утру. Кто сделает, идет со мной дальше. Кто не справится, может сразу отправляться к черту... Я все равно его найду и туда отправлю... Обещаю... Сложить оружие и... вперед!
* * *...К утру возвращаются все. Все задание выполнили.
Термидор успокаивается. С этими людьми он может идти дальше... Именно идти... Пешком, через всю Чечню, через Дагестан, в Азербайджан, где их уже ждут. В принципе дорога не длинная. Всего в два дня. Именно так – в два дня, потому что Термидор любит мерить расстояния не километрами, а переходами. Идти и никому не показываться на глаза. Чтобы проехать в глубину России из другого места, по другим документам.
3
Заглянули в офис из квартиры близнецы – десятилетние сыновья Александра и Александры Басаргиных. Доктор грозит им пальцем, и мальчишки исчезают. Испытывают уважение перед ста с лишним килограммами Доктора и его ростом в два метра. Допускать пацанов сюда – рискованно. Слишком беспокойный народ, стремящийся хоть что-нибудь отвинтить или отломить. Или хотя бы унести какой-нибудь секретный документ...
Басаргин дает Доктору команду подключить на контроль спутника телефон Ангела.
– Ангела? – Доктор удивленно поднимает брови.
– Он только что сам попросил. За ним какой-то «хвост»... И что-то беспокоит после звонка сына, – поясняет Александр. – Нам сейчас, честно говоря, только этого не хватает. Астахов, видимо, работу подбрасывает, а тут... Хорошо бы без семейных дел обходиться...
Доктор пожимает плечами, подключается к спутнику, задает номер мобильника Ангела и сразу попадает на разговор. Ангел уже что-то сообщил Пулату, и тот обещает выехать с вокзала. Звонок застал «маленького капитана» при посадке в электричку. Ангел просит посмотреть за «хвостом» и называет номер машины.
– Мы тоже посмотрим... – Доктор записывает номер на листе бумаги.
Сам разговор на компьютер не записывает. Вместо этого своими хакерскими методами без проблем входит в картотеку ГИБДД, хотя давно уже у подсектора Интерпола есть открытые каналы доступа, и отыскивает названный номер. Искомая машина принадлежит частному детективному агентству. Это уже становится интересным и сразу настораживает.
Басаргин стоит у Доктора за плечом и наблюдает за работой. Подходят и Тобако с Сохатым.
– Та-ак-с... Детективное агентство? С какой, интересно, стати? – недоумевает Тобако.
– Должно быть, кто-то нанял, – делает Доктор ужасно смелое предположение.
– Кто? Не сын же...
– А почему не сын? Все может быть.
– Смысл?
– Первое, что в голову приходит... Сергей прибыл в Москву с каким-то делом... Ему нужны помощники... Обратиться к отцу – это естественно... Но он знает своего отца. И желает сначала выяснить, чем отец в настоящее время занимается. Все логично...
– Возможно...
– Хотя возможно, что и никто не нанял, а звонок сына – простое совпадение, – Доктор делает второе смелое предположение.
– Это как?
– У всех детективных агентств могут иметься собственные интересы... – за Доктора отвечает Сохатый. – Считаю возможным предположить даже такой глупый вариант, что они стажируются на первой попавшейся машине, и по недоразумению им подвернулся именно Ангел. Тогда стажерам через несколько минут основательно достанется.
Басаргин тоже вовремя понимает, что детективы подвергают большому риску свою жизнь, и набирает номер мобильника Пулата.
– Виталий... Ангел просил подсоединить его телефон к спутнику. Мы слышали ваш разговор. Машина, что его «ведет», принадлежит детективному агентству. Не наломайте дров...
– Понял... Я буду аккуратен.
– Держите нас в курсе дел. Я пока наведу справки о самом агентстве... Что там за ребята и чем они дышат? Если будет что интересное – сообщу...
* * *Пулат всего однажды был в квартире, что снял Ангел, но дом находит без труда, даже не поплутав среди одинаковых бетонных коробок нового района. Сказывается привычка ориентироваться автоматически в незнакомом квартале, как и в незнакомом лесу. Это нарабатывается с практикой и становится естественным качеством характера.
– Держите нас в курсе дел. Я пока наведу справки о самом агентстве... Что там за ребята и чем они дышат? Если будет что интересное – сообщу...
* * *Пулат всего однажды был в квартире, что снял Ангел, но дом находит без труда, даже не поплутав среди одинаковых бетонных коробок нового района. Сказывается привычка ориентироваться автоматически в незнакомом квартале, как и в незнакомом лесу. Это нарабатывается с практикой и становится естественным качеством характера.
Но в подъезд зайти не спешит. Походка у Виталия неторопливая, вид беспечный, а сам он улыбчив и благодушно настроен ко всем прохожим. Особенно к молодым женщинам, которых провожает мечтательным взглядом... И так, не обращая внимания на светло-серый «Мицубиси Лансер», скромно остановившийся через два подъезда от нужного, Виталий уже видит, что частных «шнырей» двое, один с фотокамерой. Сама машина оборудована антенной, явно предназначенной не только для автомагнитолы.
Визуальный осмотр не вызывает у Пулата чувства опасности. Приблизиться к «Гранд Чероки» Ангелова сыщики желания не изъявляют, но «маленький капитан» на всякий случай готовит пистолет к работе так же, как человек, работающий авторучкой, снимает с нее колпачок – отстегивает клапан на кобуре и после этого звонит своему другу с предложением прогуляться в магазин за хлебом. Магазин в соседнем доме. А сам Виталий садится на скамеечку, чтобы подышать свежим, чуть жарковатым воздухом.
Ангел появляется через три минуты. Слегка рассеян, задумчив. Идет в магазин мимо «Мицубиси» и саму машину даже не видит – мало ли какая может во дворе стоять... Дом-то огромный... Рука Пулата между тем ложится на рукоятку пистолета. Он при этом не смотрит прямо, но все видит. Однако в машине не достают оружия. Только слегка приподнимается фотокамера в руках у пассажира справа. Это пусть... Это не страшно... Хотя тоже не очень приятно, если учесть работу, которой Ангел занимается.
Когда товарищ скрывается за углом, Виталий вытаскивает трубку и набирает номер его мобильника.
– Они тебя желают увековечить... Активная съемка...
– Мне уже звонил Басаргин. Что будем делать?
– Что предлагаешь?
– Поговорить... И изъять снимки... Это обязательно...
– Работаем. Движение навстречу, одновременно. На заднее сиденье...
– Годится.
– Не забудь хлеба купить. А то тебя могут не понять...
Пока Ангел покупает хлеб, Пулат меняет позицию. Опять неторопливо прогуливается, устав сидеть. Просто так сидеть любому может надоесть. С другого конца двора он замечает, как направляется к своему подъезду Ангел. И выдвигается ему навстречу, чуть добавляя скорость движения, чтобы оказаться около «Мицубиси» одновременно. Они обходят машину с разных сторон. И в один момент оказываются у задних дверок. Только одно короткое движение, дверцы распахнуты, а два отставных капитана уже сидят позади слегка удивленных «шнырей».
– Здравствуйте, уважаемые, – традиционно вежливо обращается к ним Виталий. – Я по доброте душевной не советовал бы вам суетиться, потому что два ствола упираются в сиденья... Уверяю вас, сиденье не может служить защитой от пули...
– Вы что, сдурели? – спрашивает старший, тот, что за рулем.
– Нет, уважаемый, это вы сдурели... Боюсь, завтра же вас ожидает неприятная процедура по ликвидации лицензии на частную сыскную деятельность. Но если мы мирно договоримся, возможно, вам удастся избежать безработицы. А потому я предлагаю вам для начала доверить нам предмет, который держит в руках этот молодой человек...
Сопровождая свои слова действием, Пулат протягивает руку и просто вырывает у сопротивляющегося «шныря» фотокамеру. Для убедительности, явно намекая на некорректность сопротивления, Виталий еще постукивает стволом пистолета по затылку, словно в дверь квартиры стучит.
Камера у него в руках.
– Цифровая... – констатирует он. – Пленку я мог бы просто засветить, а с этим сам разбирайся...
И протягивает камеру Ангелу. Тот осматривает ее, быстро находит карту памяти, извлекает и прячет в карман.
– Э-э... – возмущается «шнырь», вполоборота посматривая за плечо, – она не копейки стоит...
– Производственные издержки, – спокойно отвечает Ангел. – Лицензия стоит дороже...
– Что вы нам можете предъявить? – спрашивает старший, уже уяснив ситуацию. Если эти парни так быстро узнали, что работают против детективного агентства, то они люди серьезные и наверняка не с улицы. Это неприятно, но любых неприятностей можно избежать, если вести себя соответствующим образом.
– Самое меньшее вмешательство в частную жизнь, – начинает Ангел спокойным разговорным тоном, а заканчивает с угрозой в голосе: – Если не договоримся, то и государственную измену, и шпионаж в пользу другого государства, может быть, и терроризм...
Во двор въезжает знакомый «БМВ». Тобако останавливается рядом, открывает дверцу и демонстрирует желание сесть рядом с «маленьким капитаном». Пулат откровенно рад, что приехал не Доктор, которому одному из-за его габаритов необходимо все заднее сиденье, и потому подвигается с удовольствием. «Шныри» на нового пассажира реагируют спокойно.
– С чего бы вдруг такой набор?.. – спрашивает старший, не обращая внимания на появление нового действующего лица, словно все это вполне вписывается в его повседневную работу.
– С того, что вы, ребята, суетесь не туда, куда нужно, – отвечает Тобако, словно слышал предыдущий разговор. – Я могу прямо сейчас упрятать вас на тридцать суток, и никто не будет знать, где вы находитесь...
Одновременный облегченный вздох двух сыщиков говорит о том, что они наконец-то догадались, что попали не в «лапки» к крутым парням. Предыдущее предупреждение об аннулировании лицензии служило только предупреждением, почти намеком на то, что есть возможность, но не более. А «упрятать на тридцать суток» – это уже конкретно. Следовательно, это не так страшно. Общаться с крутыми сложнее, и там бьют больнее...
– Поэтому я настоятельно рекомендую вам стать очень болтливыми, – советует Пулат.
– Кто поручил следить за мной? – сразу задает вопрос Ангел.
«Шныри» переглядываются.
– По закону, чтобы заставить нас отвечать на вопросы, вы должны предъявить санкцию прокурора. Кстати, мы пока даже не знаем, кто вы такие...
– Я не вижу необходимости предъявлять вам свои документы. Вы же не предъявляли мне свои, когда за мной увязались...
– Если мы предъявим документы, разговор будет совсем иным и в ином месте, – гарантирует Тобако.
Это не совсем понравилось «шнырям». Сотрудники органов обычно документы предъявляют без ложной скромности. И что-то в ситуации показалось не совсем чистым.
– На «понт» нас брать не надо... Я двадцать лет в милиции прослужил. Всяких навидался, – старший говорит солидно, со знанием собственной цены.
– Будьте уверены, уважаемый, – не соглашается Пулат с этой оценкой, – если бы вы даже продолжали служить до сих пор и даже были бы сейчас в генеральской ментовской форме, это не избавило бы вас от тридцати суток подвального времяпрепровождения. Это вполне серьезно и полностью соответствует дополнениям в законодательство, внесенным из-за необходимости более решительно бороться с терроризмом... Наверное, и с неразборчивым частным сыском тоже...
– Да кто вы такие в конце концов? – вдруг взвизгивает старший.
– Не твое дело, – резко отвечает Ангел и усердно чешет стволом пистолета лысоватый затылок сыщика. – Мне повторить вопрос? Кто поручил следить за мной?
«Шныри» опять переглядываются.
– Ладно... – на выдохе говорит старший, словно рукой обреченно машет. Он не видит особых причин для обострения ситуации. – Сегодня обратился клиент... Гражданин Шайтанов Сергей Алексеевич. Проверка предполагаемого партнера по бизнесу. Место работы... Контакты... Круг близкого общения...
– Дальше!
– Что дальше? – не понимает «шнырь». – Это все...
– Как вышли на меня?
– Телефонный номер... Мобильник... Он позвонил, мы засекли местонахождение...
– Каким образом вы засекли?
Сыщики опять переглядываются.
– Личные связи, – говорит младший. – Мы дружим с операторами. Они имеют такую возможность...
– Дальше!
– Дальше дождались на месте. Мы как раз недалеко были. Успели вовремя...
– Кого вы ждали?
– Вас.
– У вас есть моя фотография?
– Вас показали.
– Шайтанов?
– Да.
Ангел вытирает со лба пот и лезет в карман. Вытаскивает большой бумажник, из бумажника – фотографию. Показывает через плечо старшему.
– Это он? Снимок восьмилетней давности.
– Он, – уверенно подтверждает «шнырь».
– Где его можно найти?
– Вот его телефон... – молодой «шнырь» протягивает картонный прямоугольник. Форма визитки, но не визитка, а простой кусок картона с написанным от руки номером мобильника. Ангел вытаскивает трубку и тут же набирает номер. Голос компьютера сообщает, что абонент или выключил телефон, или находится вне зоны досягаемости связи. Ангел, опустив голову, выходит из машины.