Катины худшие опасения подтвердились только что, прямо у нее на глазах. Глеб умер, его ударили ножом в живот. В голове у девушки образовалась странная, неприятная пустота, словно оттуда невидимой помпой выкачали все мысли. Не осталось ни изумления, ни вопросов, ни даже жалости к погибшему парню. Она смотрела на Лешу безучастным, ничего не выражающим взглядом, словно тот был просто зевакой, остановившимся поглазеть на работу милиции, а не человеком, которого она искала.
Спустя полтора часа все формальности были завершены. Тело увезли, машину эвакуировали, стайка любопытных прохожих, невесть откуда взявшихся среди ночи на пустынной улице, рассеялась. Катины адрес, телефон и паспортные данные были записаны – это было все, что потребовали от нее представители закона. Девушка порывалась рассказать о событиях вечера подробнее, но как только выяснилось, что свидетелем убийства она не была, ее остановили, не дав произнести и двух слов:
– Вам после позвонят, вот и расскажете.
– После? – она непонимающе взглянула на милиционера. – Почему после?
– А что нам слушать, как вы пришли на дискотеку и разбежались в разные стороны? – резонно и грубо парировал тот. – Это и так понятно.
Единственное, чего ей удалось добиться, – это чтобы в протоколе зафиксировали общение Глеба с танцовщицей. Катя описала девушку, назвала ее имя, потребовала от оказавшегося рядом менеджера клуба, чтобы Иру немедленно отыскали, но выяснилось, что та давно уехала домой. После этого Катина энергия иссякла, и она постепенно впала в состояние апатии. Ей было неясно, может ли она сама уехать домой или зачем-то надо остаться. Выяснять это у Кати не было сил. Внезапно ей сделалось совершенно все равно, где и как пройдет остаток этой кошмарной ночи. Даже смерть Глеба перестала казаться чем-то чудовищным. Все чувства приобрели пресный вкус жеваной бумаги. Катя опомнилась только, когда рядом с нею остался один менеджер, тоже явно не понимавший, что делать дальше с проблемной посетительницей.
– Может, вам такси вызвать? – тоскливо спросил мужчина. – Мы скоро закрываемся.
– Да, хорошо бы, – безучастно ответила Катя.
– Впервые у нас такое, – вздохнул тот, доставая мобильник. Он уже отыскивал в записной книжке номер, когда рядом появился Леша. На его серьезном лице было явственно обозначено чувство собственного достоинства и ответственности за порядок в клубе. Он выглядел почти чопорным и даже казался старше, чем в тот раз, когда Катя увидела его впервые. Его до неузнаваемости меняла служебная маска, с трудом верилось, что этот положительный молодой человек мог кому-то хамить и угрожать.
– Я отвезу девушку, – вызвался он, и это было сказано с такой непререкаемой уверенностью, что менеджер спрятал телефон.
– Хорошо, по крайней мере буду спокоен. Ну и ночка, я ее запомню!
И с явным облегчением удалился, сбыв с рук осточертевшую проблему. Леша сдвинул вверх манжету рубашки и взглянул на часы – массивный золотой «Роллекс», сразу бросавшийся в глаза. Катя тоже невольно обратила на него внимание, и хотя девушка слабо разбиралась как в драгоценностях, так и в часах, у нее мелькнула мысль, что эта вещица, возможно, не гонконгского происхождения. От нее явственно пахло большими деньгами.
– Через десять минут освобожусь, – Леша поднял взгляд, и Катя снова усомнилась в том, видит ли он ее. Парень смотрел куда-то поверх ее головы, словно разглядывал картину, висевшую на стене за Катиной спиной. – Хотите, посидите у меня в кабинете, хотите – здесь…
– Не стоит, – совладав с собой, выговорила Катя. Меньше всего ей хотелось общаться с этим человеком. – Лучше вызвать такси.
– Зачем рисковать? – возразил тот с непререкаемой авторитетностью. Леша явно не привык, чтобы с ним спорили. – Мало того, что случилось? Я сам вас отвезу. Подождите!
И исчез в зале в заметно поредевшей толпе, рассеянной по танцполу. Остановившись в дверях, Катя смотрела на танцующих, оглядывала столики и никак не могла избавиться от ощущения, что мир заметно поблек, утратив самые яркие краски и звуки. Если бы она попыталась охарактеризовать свои чувства, самым точным выражением было бы «равнодушное смятение». Катя сама не понимала, зачем стоит здесь, что ее держит в клубе. Ожидает ли она Лешу, чтобы ехать с ним домой? Высматривает Иру в надежде, что та все-таки задержалась в клубе? Ищет взглядом своего врага-толстяка, грубого охранника и язвительную официантку? «Надо уходить и ловить машину, скоро утро, движение оживилось. Наверняка у клуба стоят такси, раз скоро закрытие. Ты ведь не поедешь с этим типом?» Катя упрашивала себя послушаться голоса разума, но делала это как-то вяло, без твердой уверенности. Она все яснее слышала другой голос, настойчивый и непреклонный, который твердил: «Разве не его ты искала? Разве можно вот так просто сбежать? Сейчас, когда есть возможность познакомиться? Другого случая не будет! Ты больше не сможешь вернуться сюда и завести разговор о Вике! Это можно сделать только сейчас, и это не вызовет подозрений! Скажи, что ты ее подруга, что искала ее!» Голос рассудка панически кричал: «Не суйся не в свое дело!», но Катя уже не прислушивалась к нему. Когда Леша, отсутствовавший в самом деле ровно десять минут, вынырнул из толпы и подошел к девушке, она первая спросила:
– Едем?
И парень кивнул:
– Все, пошли!
Лешу вовсе не удивило, что она его дождалась, и Катя, следуя за ним к выходу, подумала, что наверняка этого парня дожидаются десять девушек из десяти. У него был вид человека, которому не отказывают.
Машина поджидала их наготове, часто фыркая мотором, – Леша завел ее дистанционно с пейджера, которым небрежно помахивал, стоя на крыльце и прощаясь с коллегой. Закончив разговор, он все так же повелительно махнул Кате, приглашая ее следовать за собой. Девушка повиновалась, внутренне дивясь такой самоуверенности. На ее взгляд, у парня не должно было составиться особенно высокое мнение о своей внешности. Он далеко не являлся красавцем, даже его фигура заставляла желать лучшего – под формой круглился небольшой животик, ноги были откровенно короткими. Самым отталкивающим в нем казалось то, что никак не могло пройти незамеченным, а именно взгляд, настолько жесткий и неприятный, что Катя внутренне сжималась, встречая его. Впрочем, Леша по-прежнему почти не смотрел ей в глаза. Распахнув дверцу бежевого джипа, он жестом пригласил девушку в салон:
– Прыгай, там уже тепло.
Секунду помедлив, Катя забралась в машину. Ей не понравилось, что Леша отчего-то перешел на «ты», но особых причин для опасения она не видела. Они уезжали на глазах у десятка как минимум свидетелей. Среди них был тот самый менеджер, с которым общалась девушка.
Парень сел за руль, повернул ключ в замке зажигания и, дернув ручку коробки передач, тронул машину с места. Вырулив на шоссе, он лихо развернулся посреди дороги (на сплошной линии, отметила осторожная Катя) и погнал по пустой улице в сторону ВВЦ. До рассвета было еще далеко, машин попадалось мало, и вместо разрешенных в городе шестидесяти километров в час Леша ехал восемьдесят и больше. Он не выказывал никакого желания вступить в разговор, Катя тоже не проявляла инициативы, и недолгий путь был совершен в полном молчании. Леша даже радио не включил.
«Наверное, музыка его и в клубе достала, – размышляла девушка, отвернувшись к окну и рассматривая пробуждающиеся улицы. – Как с ним с таким заговорить? Спросить об Ире? Или сразу о Вике?» О Глебе она боялась даже думать. Руку, испачканную в его крови, Катя вымыла сразу по приезде милиции, однако все еще ощущала эти пятна, они словно въелись под кожу. Она инстинктивно вытирала пальцы о джинсы, а поймав себя на этом движении, сжала руку в кулак и сунула ее в карман. Спросить у Леши, виделся ли тот сегодня с Глебом, было выше ее сил. Доходя до этого предела, ее воля резко слабела, словно столкнувшись с непреодолимым препятствием. «Это могло быть… – твердила она про себя и тут же возражала: – Этого быть не могло! И ведь не спросишь, это все равно что намекнуть, не он ли зарезал Глеба?! Тот собирался порвать его на куски… А если Леша не собирался этого терпеть?! Вот он сидит рядом, спокойный как танк, весь в себе, такой самодостаточный, хоть гвозди им забивай! Дорогая тачка, золотой „Роллекс“, модный одеколон, смотрит на тебя, будто шило в лоб втыкает. И на все ему плевать. О чем его спросишь?»
Джип уже сворачивал в ее двор, когда Катя резко выпрямилась, ужаленная внезапной мыслью. Садясь в машину, она не сказала, куда ехать, а Леша привез ее…
– Ну вот, прямо к подъезду, – он впервые нарушил молчание, вытащив ключ из замка зажигания. – Не промазал?
– Откуда вы знаете, что я здесь живу? – настороженно отодвинулась Катя.
– Угадай с двух раз, – парень достал сигареты и закурил, опустив стекло со своей стороны. – Первое – я подслушал, как ты диктовала адрес ментам. Второе – я тебя сразу вспомнил, как увидел.
Джип уже сворачивал в ее двор, когда Катя резко выпрямилась, ужаленная внезапной мыслью. Садясь в машину, она не сказала, куда ехать, а Леша привез ее…
– Ну вот, прямо к подъезду, – он впервые нарушил молчание, вытащив ключ из замка зажигания. – Не промазал?
– Откуда вы знаете, что я здесь живу? – настороженно отодвинулась Катя.
– Угадай с двух раз, – парень достал сигареты и закурил, опустив стекло со своей стороны. – Первое – я подслушал, как ты диктовала адрес ментам. Второе – я тебя сразу вспомнил, как увидел.
– Сразу вспомнил, – после паузы ответила девушка.
– А ты-то что, – Леша затянулся и пустил дым в окно, – не узнала меня?
– Вот только сейчас, когда ты сказал, – Катя успела собраться с мыслями и инстинктивно дала осторожный ответ. – Это ты где-то неделю назад стоял здесь на крыльце с Викой? Еще шел дождь…
– А мне показалось, ты меня еще в клубе узнала, – сощурился парень, вышвыривая недокуренную сигарету и поднимая стекло. – Так смотрела, будто я на твоих глазах кого-то зарезал!
– Неправда! – содрогнулась девушка.
– Ну, значит, я ошибся, – теперь Леша рассматривал ее в упор, словно собирался зафиксировать ее черты в памяти навсегда. – Значит, поссорилась со своим парнем?
– С… каким? – запоздало откликнулась Катя. На миг ей почудилось, что речь зашла о Сергее, но девушка тут же себя одернула. – Почему ты так думаешь?
– Да потому, что пришли вы вместе, но потом он полез на нашу Ирку, а ты танцевала с жирным боровом, – усмехнулся тот. – И за водку не могли договориться, кто платит. Ясно, кажется?
– А ты все знаешь? – Катя приняла полуоскорбленный, полукокетливый тон. – Тебе все докладывают?
– На то я и начальник, – кивнул Леша. – И еще я знаю, что у Ирки теперь будут большие неприятности с милицией, потому что она последняя общалась с твоим парнем. Этот геморрой ей нужен, как треске слабительное – она гражданка Молдовы.
– Знаешь, жаль, конечно, Ирку, но Глеба-то зарезали! – возмущенно парировала Катя. – Не могла же я ее покрывать!
– Ты что, правда дружила с Викой? – неожиданно сменил тему Леша. Это произошло в тот самый момент, когда, казалось девушке, должна была начаться перепалка. – Вы же соседями были? Она мне про тебя ничего не рассказывала.
– А ты знаешь, что с ней случилось? – в упор спросила девушка, проигнорировав его вопросы.
Кивнув, Леша полез за новой сигаретой, но, поймав себя на этом жесте, сунул пачку в карман:
– Много курю, хочу вот бросить, да как? При такой жизни… Знаю, конечно. Кошмар. Когда похороны?
– А ты разве придешь?
– Ясное дело, – порывшись в бардачке, парень сунул Кате визитку: – Узнаешь число-время, позвони, договорились? Теперь-то мне нечего прятаться, – продолжал он доверительным тоном. – Раньше Вика матушки боялась, та ей какого-то особенного жениха сватала. Сколько у них скандалов на эту тему было!
– А ведь Вика не хотела выходить замуж из-за тебя! – Катя спрятала визитку в сумочку и окончательно осмелела, осознав, что парень настроен вполне миролюбиво. – Она к этому Антону была равнодушна!
Память услужливо выдала ей имя жениха, вскользь оброненное Ларисой, и назначенную дату свадьбы. Леша только кивнул, и девушка порадовалась, что попала в точку. Ее легенда о дружбе с Викой начинала выглядеть все правдоподобнее.
– Зачем она все-таки согласилась, не понимаю, – проговорила Катя, стараясь придать своему голосу дружелюбные интонации. – И еще дату сама назначила – первое декабря! Она все равно не пошла бы за Антона!
– Она-то? – задумчиво протянул Леша, глядя в пространство, словно воскрешая в памяти некие образы из прошлого. – А кто ее знает? Она же была как жвачка – кто разжует, тот и тянет, куда хочет. Матушка могла на нее нажать, и Вика сломалась бы.
– А ты знал, что она согласилась? – вкрадчиво спросила Катя, видя, что ее собеседник по-прежнему погружен в себя. Ей казалось, что в таком состоянии его легче разговорить, и не ошиблась.
– Ну да, она мне сразу отзвонила, призналась, что дала согласие, чтобы с нее слезли, – с готовностью ответил Леша. – Конечно, ей нелегко было – мать лупит, сестра нервы мотает… Лариску знаешь? Та еще мразь!
– А ты… разве знаешь ее? – подобралась Катя. – Она-то клянется, что о тебе не слышала!
– Кому это она клянется? – очнулся Леша, и девушка вздрогнула, решив, что выдала себя. Она проклинала свою неосторожность, но парень, по всей видимости, не усмотрел в ее заявлении ничего подозрительного. Он только возмущенно бросил:
– Эта выдра соврет – недорого возьмет! Не знала она меня, как же! Да с тех пор, как она нас с Викой застала, я ей столько денег переплатил, чтобы матушке не говорила! Вон – до сих пор на летней резине езжу!
– Значит… – Катя не договорила. Леша внезапно нагнулся к ней и бесцеремонно поддел пальцем крест, видневшийся из-под распахнутой на груди куртки:
– Клевая штучка. По наследству досталась?
– Эта? – ошеломленная девушка даже не сразу отстранилась. – Да, это… Моя.
Невнятный ответ вполне устроил парня. Он кивнул, словно услышал подтверждение:
– Я же вижу, стоящая вещь. Старая французская работа. Не продаешь?
– Да как-то не думала, – Катя инстинктивно запахнула куртку. – А ты бы что, купил?
– Где уж мне! – фыркнул тот. – Один знакомый такими цацками интересуется. Навскидку могу сказать – тысячу баксов даст прямо сегодня. Соблазнишься, так могу посодействовать.
– Если деньги будут нужны… – пробормотала девушка, ощущая легкую дурноту. «Тысячу! Значит, вещь стоит раза в три больше! Если бы Сеня знал, что подарил! Ему не пришлось бы ехать собирать оливки или там апельсины…» Она корила себя и в то же время понимала, что Сеня скорее всего поехал бы в край оливок и апельсинов независимо от того, достал бы он деньги или нет. «Иметь такого парня, наверное, целое приключение…»
– Как узнаешь насчет похорон, звони, – Леша подкинул на ладони ключ от замка зажигания. – А надумаешь продавать крестик, тоже меня не забудь. В комиссионные ювелирные не суйся, подменят! Знаешь, какие там артисты! Заявят потом, что у тебя была латунная финтифлюшка со стразами, и ничего не докажешь!
– Договорились, – Катя уже приоткрыла дверцу, собираясь выйти, но парень остановил ее.
– Оставь телефончик! Все-таки не чужие, как оказалось. Странно только, что Вика о тебе не говорила. Наверное, боялась.
– Чего? – Катя быстро нацарапала номер своего мобильного на чистом листке протянутого блокнота.
Ответ она осознала не сразу, а когда до нее дошел смысл услышанных слов, девушка только растерянно и глуповато улыбнулась. Она никак не ожидала заработать комплимент от такого типажа, как начальник охраны ночного клуба. Мужчины, подобные Леше, обычно замечали Катю, только если обдавали ее грязью из-под колес своих машин.
– Да она ревнивая была, ее трясло, когда я с кем-то общался, – доверительно признался парень, пряча блокнот в бардачке. – Могла и с когтями броситься! К тебе бы точно приревновала! Вика всегда говорила, что я в конце концов найду себе девчонку и с симпатичной мордашкой, и с мозгами. Я ее, правда, утешал, что таких не бывает.
Разбрызгивая лужи, бежевый джип на большой скорости выехал со двора и исчез за углом. Катя проводила его взглядом, все еще пытаясь осмыслить услышанное. Ей не верилось, что это ее только что назвали симпатичной мордашкой. «Вика – и я! – очнувшись, она поежилась и торопливо достала ключи. – Он странный какой-то. Не совсем такой, как я думала».
Когда Катя вошла в свою квартиру и, включив свет, увидела на подзеркальнике конверт с деньгами, ей показалось, что ссора с Сергеем произошла немыслимо давно, словно в прошлом году.
– Глеб умер, – сказала она своему отражению в зеркале. – А как будто ничего и не случилось!
Девушка стянула куртку и не глядя бросила ее на вешалку. Куртка упала мимо крючка, но Катя даже не взглянула на нее, продолжая изучать свое отражение.
– Симпатичная? – словно во сне, проговорила она, трогая крест на шее. – До чего странно!
Расстегнув бархотку, она взяла конверт с деньгами и, отнеся свои сокровища в комнату, спрятала их в том единственном ящике старого комода, который запирался на ключ. Остальные три замка давно вышли из строя. Более надежного тайника Катя придумать не могла. Заглянув на прощание в конверт, она
поморщилась при виде голубых купюр. «С ума сойти, мне навязали деньги, а я не рада! Как их вернуть? Может, почтовым переводом послать? Адрес я знаю…» Девушка решила наведаться на ближайшую почту и выяснить, можно ли послать такую сумму. Глядя на деньги, она вспомнила про свою заначку, хранящуюся у Карины. Катя не допускала и мысли, что бывшая подруга способна присвоить эти деньги, ее волновало другое – как теперь заговорить с Кариной и во что это выльется. «Извиняться не стану, ни за что! – решила она. – И если она начнет просить прощения, тоже слушать не буду. Только… Вряд ли она начнет».