Еще метров через сто по левую руку показался возведенный недавно многоэтажный дом, пристройку которого занимали магазины: первый этаж – «Спар», а второй – несколько мелких, в числе коих был и оружейный под громким названием «Русское оружие».
– Ты знаешь, а я жрать хочу, – сказал Илья, глядя на вывеску «Спара». – Может, для начала туда заглянем?
– Туда? – Андрей немного поколебался: в брюхе и в самом деле было пустынно, как в дорогом бутике, в последний раз он нормально ел вчера вечером, сегодняшний кофе можно смело не считать. – Давай заглянем. Только без особого мародерства, берем то, что нужно.
– О чем разговор! – с энтузиазмом воскликнул Илья.
От пережитого только что страха он уже отошел, стал, как и ранее, болтливым, активным и наглым.
Они подошли к дверям «Спара», и в ход пошел не раз испробованный в деле топор. Подала голос сигнализация, но через пару минут смолкла, похоже, что-то перемкнуло в контактах.
В магазине пахло начавшей оттаивать замороженной рыбой, в овощном отделе прямо на полу стояли ящики с апельсинами, яблоками, морковью. Похоже, кто-то из работников находился на месте в тот момент, когда Нижний Новгород поразила странная катастрофа.
Андрей взял пару пачек творога, несколько бананов, добавил кефир и уселся на место кассирши. Вскоре на соседнем объявился счастливый Илья с батоном дорогой колбасы, буханкой хлеба и полторашкой пива.
– Я бы на твоем месте пить не стал, – сказал Соловьев, глядя, как соратник откручивает крышку. – Реакция падает, меткость ухудшается, координация нарушается.
– Да ладно. Ну чего… – тут бритоголовый осекся, сообразил, должно быть, что с разнообразными монстрами, неведомо откуда появившимися на улицах Нижнего, лучше встречаться, будучи трезвым.
Он нахмурился, но пиво отставил, вместо него приволок бутылку «Колы».
Некоторое время ели в молчании, через раскуроченную дверь настороженно поглядывая в сторону улицы. Но там все было тихо, ничего не двигалось, никто не спешил подзакусить двумя уцелевшими нижегородцами.
– Ух, хорошо, – сказал Илья, прикончив колбасу. – Брюхо полное, и сразу как-то веселее.
– Верно, хотя веселиться повода нет. – Андрей допил кефир и поставил коробку на пол. – Ты вообще что думаешь дальше делать? Ну вооружимся мы, а что потом, куда и зачем?
– Не знаю… не думал, – тут Илья стал серьезным, даже мрачным. – И думать не хочется… После того как я утром понял, что остался без матери и без младшего брата… Без друзей… Нах это все! – Он сжал кулаки. – Добраться бы до того слизистого гада с Марса, что это замутил, и харю ему расшибить!
– Идея неплохая. – Андрей отогнал прочь мысли о сестре и племянниках. – Да только надо сначала понять, кто виноват и куда к нему идти… Мне кажется, что зона изменений не может быть слишком большой. Надо попытаться дойти до ее границы, туда, где все как обычно.
– Почему не может?
– Подумай сам, сколько нужно энергии, чтобы так изменить хотя бы верхнюю часть города? – Андрей сам понимал, что аргумент выглядит не особенно хорошо, что ему просто хочется верить в то, что неподалеку есть граница, за которой продолжается нормальная жизнь. – Да, они могли охватить еще и нижнюю, и кусок области, но за их пределами все должно быть как всегда.
– Да? – Илья вовсе не выглядел убежденным. – Может быть, и так, осталось до этих пределов дойти.
– Дойдем. – Андрей поднялся. – Но сначала вооружимся.
На второй этаж вела отдельная дверь, массивная, железная, запертая на несколько замков. Осмотрев ее и потыкав пальцем, Илья крякнул и принялся потрошить свой ящик с инструментами.
– Справишься? – поинтересовался Соловьев.
– А то! Без базара!
– Понадобится помощь – говори, – и Андрей отвернулся от бритоголового, чтобы держать под присмотром подходы к магазину.
Наверняка в окрестностях улицы Ванеева бегают сородичи давешних «собак», серой «гориллы» или еще какие-нибудь неведомые твари, что будут очень рады подзакусить человечиной.
За спиной лязгало, стучало, взвизгивало, доносились негромкие матюки.
Из-за этого шума Андрей не сразу услышал обычные, негромкие шаги, а когда услышал, немедленно повернулся в сторону угла дома, из-за которого они донеслись, и поднял автомат.
Илья выругался в очередной раз, а из-за угла нетвердой походкой вышла женщина в длинном темном платье, простоволосая, с платком в руке. Подняла взгляд, и Андрей вздрогнул – глаза незнакомки, которой было, похоже, около пятидесяти, оказались круглыми, выпученными и совершенно безумными.
– А, люди… – произнесла она негромко.
– Кто тут еще? – Илья резко повернулся и замер; похоже, он тоже сообразил, с кем они столкнулись.
– Искры посыплются с темного неба… смерть подкрадется на мягких лапах… – заговорила женщина, размахивая платком. – Тот, кто пришел, – придет… извергнутые лоном обречены, прочие же сгинули… Осиянные светом, мы пойдем под небесами, небесами… далеко!
И, запрокинув голову, она расхохоталась.
– Тьфу ты, сумасшедшая, – Илья скривился. – Как ее только до сих пор не сожрали?
– Не знаю. Побрезговали, наверное, – сказал Андрей, а женщина закружилась в танце, высоко подбрасывая то одну, то другую ногу и плавно поводя руками.
Смотреть на это было противно.
– Эй, маманя, успокойтесь! – позвал Илья, но женщина не обратила на его слова внимания.
Она сделала еще несколько оборотов и замерла, вперив безумный взгляд в Андрея.
– Помни, искать тебе долго! – На этот раз вместе со словами с губ полетели и капли слюны. – Путь твой далек, и тысячи лягут прахом, пока ты пройдешь его до конца! Тот, кто ищет, всегда найдет, и зверь рычащий встанет на его пути, чтобы привести к сладостной погибели!
И, захихикав, будто девочка, женщина побежала прочь – по улице Республиканской в сторону завода шампанских вин. Вскоре она скрылась за домами, затихли ее шаги.
– О чем это она? – спросил Илья, поглаживая бритую макушку.
– Бред, не обращай внимания. Тебе как там, еще долго?
Андрей не хотел признаваться, что слова рехнувшейся дамочки что-то болезненно зацепили у него в душе, оставили неприятный осадок. Похоже, обычно устойчивая психика, расшатанная треволнениями сегодняшнего дня, начинала понемногу сдавать.
– Должен скоро справиться, – уныло отозвался Илья.
Это самое «скоро» затянулось еще на час, так что время подошло к полудню, когда сдавшаяся наконец дверь с тяжелым «крак» открылась. Но победа оказалась неполной, поскольку наверху лестницы их встретила еще одна, ничуть не менее мощная, чем предыдущая.
– Я бы расстрелял замок из автомата, но патроны надо экономить, – сказал Андрей. – И ведь остается еще дверь в сам магазин, а она от непрошеных гостей должна быть защищена особенно хорошо.
– А что делать? Мы реально тут зависнем. Это сложнее, чем тачки ремонтировать, – признал Илья.
– Есть еще один магазин, на улице Горького. Там первый этаж, большие витрины, хоть и с решетками. Справиться будет легче. Тут не так далеко, может быть, прогуляемся?
– Давай, только сначала в «Спар» заглянем еще разок, что-нибудь про запас закинем.
На улице их встретила та же тишина, что властвовала тут в последние часы, налетевший ветер принес неведомо откуда запах дыма.
– Интересно, а кошаки с собаками куда делись? – спросил Илья. – Туда же, куда и люди?
– Ты об этом лучше не думай, а по сторонам гляди, – посоветовал Андрей.
После визита в продуктовый его рюкзак потяжелел от консервов, фруктов и бутылок с минералкой, и они зашагали дальше – мимо спрятанного за оградой гарнизонного госпиталя, в сторону Оперного театра.
Дошли до пересечения Ванеева с Невзоровых и тут услышали звук, похожий на лай, исходящий из доброй дюжины глоток.
– Вот и собачки, похоже, – сказал Андрей. – Только во что их твои инопланетяне превратили?
А в следующий момент он удивленно замер, поскольку из-за здания Оперного театра выбралось самое странное существо, которое он когда-либо видел, похожее на громадного льва, но со змеиной головой на длинной шее и хвостом, достойным исполинского павлина. Не обращая на людей внимания и издавая тот самый гавкающий звук, эхом отдававшийся от стен, оно неторопливо прошлепало до улицы Белинского и исчезло из виду.
– Нет, все-таки мы спим, гадом буду или бычарой позорным, – сказал Илья. – Этого не может быть на самом деле.
Андрей не ответил, поскольку услышал позади шорох. Развернулся, отпрыгивая в сторону и снимая автомат с предохранителя. Вскинул оружие и нажал спусковой крючок, целясь в мчавшуюся на них серую «гориллу».
Пули зачавкали, вонзаясь в плоть, но их останавливающей силы не хватило, чтобы затормозить могучую тушу. Монстр издал свистящий рев и легким движением сбил зазевавшегося Илью с ног. Тот шлепнулся наземь и остался лежать неподвижно, а Андрей присел, избегая удара огромного кулака.
Рванул спусковой крючок еще раз, стреляя в упор.
– Хррр… тхыы… – пропыхтела тварь, и на губах ее надулся кровавый пузырь. – Зачем?
Это уродливое создание, лишь похожее на человека, умело говорить! И его большие глаза отражали не кровожадную злобу и хищный азарт, а боль и нечто похожее на тоску!
– Что значит – «зачем», ядреная бомба? – сказал Андрей, отступая на шаг. Вдруг это все – хитрый прием, призванный отвлечь его внимание. – Ты на меня набросилась, а я что, должен смотреть?
– Тхыы… нет… – «Горилла» качнулась и необычайно мягко для своих габаритов упала вбок. Один из кулаков разжался, и на асфальт выпала книжица в синей пластиковой обложке с металлическими уголками и слегка потертым, но различимым двуглавым орлом.
Российский паспорт? Откуда он у подобной твари? Отобрала у человека, прежде чем его сожрать, или захватила в опустевшей квартире? Но зачем? В качестве сувенира?
Не опуская оружия, Андрей шагнул вперед, прислушался, но дыхания не уловил – похоже, «горилла» и вправду сдохла. И только после этого наклонился, осторожно поднял паспорт и открыл его: ага, Тарасов Василий Аркадьевич, пятьдесят шестого года, прописан на Полтавской, и фотография…
И тут Соловьеву показалось, что он где-то видел обладателя этого документа, причем совсем недавно.
Только что.
Медленно, очень медленно он опустил паспорт и посмотрел на морду убитой твари: огромная, искаженная, поросшая серым волосом, она все же напоминала человеческое лицо.
Лицо Тарасова Василия Аркадьевича.
– Твою матушку… – протянул Андрей.
Так что, выходит, все монстры, которых они встречали во время путешествия по мертвому городу, – бывшие люди, претерпевшие чудовищную трансформацию, обзаведшиеся кровожадными инстинктами, но сохранившие при этом остатки рассудка? Кто-то перенес катастрофу, почти не заметив ее, как он сам или Илья, большинство просто исчезло, кто-то свихнулся, подобно той женщине, а некоторые из обитателей Нижнего Новгорода превратились в чудовищ?
Бредово… но не более бредово, чем все остальное.
Ладно, эту гипотезу можно будет проверить потом, сейчас надо разобраться, что с соратником. Бросив паспорт, Андрей зашагал к бритоголовому, который продолжал лежать на спине и очумело вертел башкой.
– О-хо-хо, – сказал Илья. – Как он меня саданул, а? Я даже екарного бабая позвать не успел!
– Это не главное. Главное, что жив, – усмехнулся Андрей. – Сейчас проверим, цел ли.
После краткого осмотра выяснилось, что руки-ноги у бритоголового не переломаны, позвоночник тоже, а ушибы, царапины и гул в башке – не в счет, рано или поздно пройдут.
– У, морда здоровущая! – сердито сказал Илья, утвердившись на нижних конечностях и щупая шишку на затылке. – Макака-переросток, друг из Экваториального Конго!
– Это человек, – поправил его Андрей. – Был, до вчерашнего дня.
– Да ладно, ты гонишь!
Но фотография в паспорте произвела впечатление и на Илью – он посмурнел, на круглой физиономии отразилась целая гамма чувств, от удивления до отвращения и злости.
– Вот суки, – сказал бритоголовый. – Значит, кто-то из тех, кого я знаю… знал, мог превратиться вот в такое? Или в «собаку»? Или в того урода, которого я колбасил, когда мы с тобой встретились?
Андрей молчал, ему было ясно, что мог и что наверняка превратился.
– Нет, тех, кто это сделал, точно нужно замочить. Как заповедовал дедушка Путин – в сортире!
– Замочим, не сомневайся, – улыбнулся Андрей. – Ты очухался?
Оперный театр остался сбоку, и они выбрались на Белинку, к тому месту, где недавно прошел странный зверь с телом льва, головой змеи и хвостом павлина. Тут обнаружилась цепочка круглых, вдавленных в асфальт следов – судя по ним, тварь весила не меньше хорошего танка.
– Разлюли моя малина, – Илья удивленно присвистнул, а затем еще и опустился на корточки, чтобы ощупать вмятину, словно не доверял собственным глазам. – Ну и жизнь пошла, а?
– И то верно. Зато не скучная.
И они продолжили путь.
* * *До расположенного на улице Горького оружейного магазина добрались без происшествий, не увидели ничего интересного, не встретили ни людей, ни монстров. Ну а подойдя к двойной двери, обнаружили, что она выломана самым варварским способом – осколки стекла разбросаны по тротуару и мостовой, рама искорежена, замок вырван с мясом.
– Э, в натуре, кто-то тут порезвился? – заволновался Илья. – Интересно, нам что-то оставил?
– Если только не приехал на грузовике и не привел с собой прорву друзей, – ответил Андрей, настороженно оглядываясь. – Магазин большой, все не увезешь на тележке… То, что мы не одни такие умные, меня не особенно радует, но деваться некуда…
Движение на другой стороне улицы он заметил краем глаза и, повинуясь оставшимся со времен армейской службы рефлексам, упал на асфальт. Илья, надо отдать ему должное, не стал спрашивать, что происходит, и не застыл столбом, а тоже шлепнулся рядом.
Грохнул выстрел, пуля, с визгом отрикошетив от стены дома, улетела прочь.
Андрей перекатился и, выставив «АКСУ» в ту сторону, откуда стреляли, нажал спусковой крючок. Автомат затрясся, зазвенели вылетающие из него гильзы. Очередь сшибла с ног выскочившего из-за угла старого одноэтажного дома мужчину, брякнул выпавший из его руки пистолет.
– Э, все, типа? – осторожно спросил распластавшийся на земле Илья.
– Похоже, что да. – Андрей осторожно поднялся, поморщился от боли – когда падал, ушиб плечо и колено. – Вот уж точно, не одни мы такие умные.
И он зашагал туда, где лежал агрессивный стрелок.
Выглядел тот вполне обычно: лет сорок, темные с проседью волосы, узкое птичье лицо с острым носом. Был он, вне всяких сомнений, мертв – три пули пробили грудь. А вот оружие, что валялось на асфальте, оказалось вовсе не пистолетом, а самым настоящим револьвером, вороненым, с шомполом-экстрактором и деревянными щечками на рукоятке.
– Ну надо же, – сказал Андрей, подбирая тяжелую «игрушку». – Занятная штуковина.
– Что это такое? – полюбопытствовал оказавшийся рядом Илья.
– «Наган» образца тысяча девятьсот десятого года. – Соловьев откинул вбок барабан, убедился, что все гнезда, кроме одного, заполнены, и вернул его на место. – Похоже, у этого типа он хранился со времен дедушки-чекиста, и не просто хранился, а его регулярно смазывали и разбирали… Полагаю, что эта вещичка может считаться моим трофеем.
В магазине царил разгром – витрины разбиты, застекленный шкаф с ножами повален, на полу – отпечатки грязных подошв сорок пятого размера и несколько гильз от натовского патрона калибра 5,56.
– Кто-то тут порезвился, – заметил Андрей, разглядывая выбоины на стене. – Пристреливал «Сайгу», похоже… Надеюсь, она была тут не одна?
– Что за «Сайга» такая? – полюбопытствовал Илья.
– Тот же «калаш», только гражданский вариант, не стреляет длинными очередями и магазин не более чем на десять патронов. Эх, ядреная бомба, ты стой, приглядывай за улицей, а я пороюсь в закромах родины…
На то, чтобы осмотреть торговый зал и запасники, у Андрея ушел почти час, но зато после этой процедуры он стал счастливым обладателем самозарядного карабина «Сайга МК-01» и приличного запаса патронов к нему, а также помпового ружья «Ремингтон 870», выглядевшего так, что сам Арнольд Шварценеггер не постеснялся бы взять его в могучие руки.
Вдобавок Соловьев переоделся в камуфляж, нацепил на себя «разгрузку» и сменил школьный рюкзак на более удобный охотничий.
– Ну реальный кекс! – оценил вид соратника скучавший у входа в магазин Илья.
– Иди, тоже переоблачайся, – сказал Андрей. – И рюкзак прихвати… Ружье для тебя взял, пригодится, если с чем-нибудь большим столкнемся… Иди-иди, а то еще какие-нибудь умники заявятся…
Еще через полчаса они выбрались из магазина, снаряженные и вооруженные не хуже пары отправляющихся на задание коммандос.
– Ну что, на кремль? – Илья, проинструктированный на предмет обращения с помповым ружьем, чувствовал себя в рюкзаке и «разгрузке» довольно неловко, то и дело ежился, словно его жрали вши.
– На кремль, – кивнул Андрей. – Посмотрим, что с нашими властями сталось, а там будем действовать по обстановке.
Боеприпасов у них было достаточно, чтобы выдержать бой со стаей «собак», огневой мощи – чтобы остановить несколько «горилл», имелся и небольшой запас продуктов и воды.
Словно вернулись те времена, когда рядовой Соловьев ходил в рейды по чеченским горам и жал на спусковой крючок не реже, чем думал о девушках. Правда, тогда он точно знал, что происходит, кто его враги, в кого стрелять, а в кого не стоит, а сейчас все было покрыто туманом неизвестности.
С Горького свернули в переулок и вышли к стадиону «Водник», а точнее, к появившемуся на его месте синему озеру.