- Ну что, мальчики, пришли незваными на нашу планету? - тихо шептал я в песок. - Понравилась вам наша земля? И то, что в ней спрятано? Хотите здесь навсегда остаться? Ваше желание - для нас закон. Вы здесь останетесь навсегда. Получите вы себе землю. "Два квадрата" на каждое бандитское рыло - я вам не обещаю. Слишком много вас - замучаемся копать. Но большую братскую могилу - как два пальца…
- Отряд! До моей команды - ни звука. - почувствовав шевеление в цепи прошелестела команда десятникам.
После вчерашнего разговора Достопочтенные уверились, что я воюю ради денег. Они ошиблись. Нет, от звонкой монеты никто не отказывается. Таких дураков нет, не было и не будет. Но лично мне… Лично мне в данный момент деньги были ни к чему. Даже мысли об ИМЕНИ и РЕПУТАЦИИ, с помощью которых планировалось мое более-менее обеспеченное будущее после миссии, благополучно отошли на задний план.
Не знаю, что там думали мои подчиненные, когда вызывались добровольно шагнуть в неизвестность. Но для меня те, кто хладнокровно делит разумных на настоящих и будущих рабов, с сортировкой по степени "пригодности для продажи", буднично уничтожая "неликвидное имущество", за людей не воспринимались. Тварями они были. Которых нужно уничтожать на месте. Как в Великую Отечественную стреляли и вешали карателей. Просто и буднично. Задним числом оформляя протокол трибунала. Все разговоры о Законе, Правах Человека и прочей мути - это для мирного времени. Когда ложишься спать уверенным, что проснешься от звонка будильника, а не от грохота разрывов. А сейчас - или мы, или - они. И третьего не дано. А моя задача - чтобы верх взяли наши. По возможности, заплатив за Победу не слишком высокую цену.
Когда головной мех вошел в зону поражения "Инферно", меня охватило странное чувство уверенности. Что не зря мои ребята тренировались днем и ночью. Терпели голод и холод, жару и жажду. Что сейчас под моим командованием баронскую дружину мы разнесем вдребезги и пополам. А после этого боя противник сломается и сложит оружие. Что сегодня закончится весь этот кошмар пиратского налета. И останется только аккуратно, не неся излишних потерь, захватить базу противника. А потом перевешать главарей налетчиков при стечении толпы и обменять захваченных гражданских на увезенных челноком пленников. По мере вхождения колонны в зону сосредоточенного огня, это чувство уверенности все росло и, когда оно достигло максимума, я прошипел в микрофон: "Начали"!
Глава 14
Относись к другим так,
как ты хотел бы, чтобы они относились к тебе.
Конфуций
Ну вот и пошла потеха. У нас была примерно тысяча секунд, прежде чем со стороны складов набегут коллеги несчастных, всеми обижаемых дружинников с мехом в качестве основного аргумента поддержки.
Раз. Вторые номера отбрасывают в сторону маскировочные каркасы, открывая линию огня первым, изготовившимся к стрельбе из положения "лежа". Вправо и влево на полторы сотни метров склон покрывается готовыми к бою фигурами.
Пилоты мехов заметили угрозу и начинают разворачиваться в сторону опасности, борясь с инерцией тяжелых машин и приводя бортовое оружие в боевое состояние. Уходить им некуда. Головному "Воину" нужно пройти вперед больше сотни метров, чтобы выйти из зоны гарантированного поражения. "Разрушитель" вообще оказался в самой середине засадной цепи. До моих орлов мехам - от тридцати до сорока метров. Это от трех до четырех секунд на прорыв линии засады и последующее увеличение дистанции. Которых у противника просто нет. С противоположной стороны - обрыв высотой в полсотни метров. Тяжелая техника попала в ловушку.
Водители следующих сзади в колонне грузовиков судорожно тормозят, чтобы вместе с пехотой покинуть свои металлические гробы. Поздно ребята, поздно. Ваше время истекло. Настала пора платить по счетам.
Два. Первые номера ловят в прицел силуэты мехов и грузовиков и нажимают на спуск. Десятки огненных росчерков устремляются к целям. Вторые номера вскидывают на плечи "Инферно" и изготавливаются к стрельбе. Ваше начальство любит публичное сожжение, господа дружинники. Для устрашения масс, так сказать. Сейчас вы на своей шкуре узнаете, что такое адское пламя.
Пилоты мехов открыли по боеголовкам "Инферно" ураганный огонь из всего бортового оружия. Опытные бойцы, они, несмотря на необходимость работать по слишком широкому сектору, сумели поразить больше половины летящих в них боеголовок с термитным зарядом. Казалось, машины движутся в озере адского пламени. Вот только почти все пропущенные выстрелы поразила цели. Пилот "Разрушителя", поймавшего термитный заряд прямо в секцию с реактивными снарядами, успел катапультироваться из разваливающегося на части корпуса своего меха. "Воину" повезло чуть больше. Охваченная огнем боевая машина сумела развернуться и огрызнулась из бортового оружия по ракетометчикам.
Три. Вторые номера левого фланга и центра выпустили свои заряды по отстреливающемуся меху. Из дюжины росчерков, почти половина закончилась огромными огненными цветами, раскрывающимися на броне "Воина". Некоторое время боевая машина стояла неподвижно, а срывающиеся с нее трассеры очередей автопушек вгрызались в склон, дробя камни в щебень и разрывая тела неудачников на куски. А потом правая нога меха подломилась, и он с грохотом рухнул на бок. Росчерки очередей протянулись от поредевшего фланга к парашюту, под которым раскачивался катапультировавшийся пилот. Зря он так поступил. Тут уж либо погибай вместе с машиной, либо покидай ее сразу. Начал бой героем, а закончил…
Разгром вражеской пехоты прошел без проблем и потерь. Три головных грузовика колонны уже получили свое и сейчас стремительно превращались в лужи расплавленного металла. Остальные машины сумели затормозить, не входя в зону поражения ракет, а их уцелевшие под огнем легкого оружия и крупнокалиберного с фланга пассажиры покинули свои дымящиеся транспортные средства, чтобы продемонстрировать всем, кто желает на это посмотреть, свое умение бегать на длинные дистанции. Пора ребятам двигаться вперед. Нельзя давать врагу время на "прийти в себя".
Не напрягая зря горло, выпускаю ракету. Сакраментальные "три зеленых свистка". Над этой фразой смеется только тот, кто успешно откосил от армии. Звук сирены перекрывает грохот боя, а огни отлично видны сквозь пыль и дым. Непосредственно перед погрузкой мои орлов были ознакомлены с вариантами действий в зависимости от количества огней сигнальной ракеты. Сказанное отцом-командиром орлы запомнили. Сейчас они осознали полученный приказ и теперь я наблюдал усиленное шевеление в цепи. Два десятка меняли позиции, преследуя бегущих вражеских пехотинцев. Два других - организовывали огневую поддержку штурма базы, отбирая необходимое из импровизированного склада. Одну пару я волевым решением перенаправил позаботиться о раненых. И по неполному десятку отправились прикрывать тылы и сгонять в кучу бросивших оружие. Надеюсь, возьмут и предводителя. В самом первом бою "Разрушителем" управлял барон собственной благородной персоной. Не поверю, что он уступил честь пилотировать самую мощную машину своего отряда кому-то еще. Пилот меха вне своего монстра - против пехотинца ничего не значит, так что проблем не ожидается.
Под дробь автоматов осторожно перебегаю вперед, стараясь не очень отставать от головной группы и в то же время - не оказаться на переднем крае. Пока все идет нормально. БОльшая часть вражеской пехоты перешла в категорию "двухсотых". Уцелевшие сначала попытались сбежать. Но, осознав на примере самых невезучих, что под прицельным огнем далеко не убежишь, организовались и заняли позиции поближе к базе на противоположной стороне дороги. На первый взгляд, получалась патовая ситуация, в которой выигрывал обороняющийся. Потому что лупить во все, что появится над гребнем из-за каменной глыбы - гораздо легче, чем высматривать вражеского стрелка на бегу. Вот только мы эту проблему ожидали и к ней подготовились, а наши оппоненты - занимались импровизацией. И если мои бойцы могли перемещаться более-менее свободно (не подставляясь под выстрелы часовых с горы, естественно), то противнику с карниза и деваться-то было особенно некуда.
Пока стрелки весело лупили в белый свет, как в копеечку, изредка швыряя вперед гранаты, которые безвредно щербили камень дороги, ставшие временно грузчиками бойцы третьего и четвертого десятков, подтащили поближе распакованные станки для залповой стрельбы "Инферно". И выстрелы к ним. Расстояние до цели - известно. Перепад высот - тоже. Угол возвышения, чтобы добиться максимальной вероятности накрытия при таких условиях рассчитывается легко. Заряжаем, наводим, выверяем. Залп!
Две дюжины "Инферно", принесенные за один раз десятью бойцами - не дивизион установок "Ураган". Ну так и стрелять надо не в неведомые дали. До противника - чуть больше сотни метров. Чтобы точно поразить цель, прикрытую складками рельефа, стреляли по высокой параболе, давая поправку на ветер. Ракеты взлетали вверх, чтобы, выработав топливо, рухнуть вниз под воздействием гравитации. Разброс был колоссальным. Судя по кляксам огня от вспыхнувшей термосмеси, в цель попало хорошо, если три выстрела. Остальные улетели неведомо куда. Но на той стороне считали иначе. Оборонявшиеся бросились в разные стороны как тараканы, когда включаешь ночью свет на кухне. Другое дело, что под пулями далеко не убежишь. Очень непродолжительное время, залегшие на ровной, как стол, местности противники пытались отстреливаться. Но уже через минуту нам замахали когда-то белой тряпкой. Затем в нашу сторону, один за другим, с поднятыми руками перебежал почти десяток дружинников. Все, кто мог идти самостоятельно. Будет теперь кого использовать в качестве носильщиков.
Две дюжины "Инферно", принесенные за один раз десятью бойцами - не дивизион установок "Ураган". Ну так и стрелять надо не в неведомые дали. До противника - чуть больше сотни метров. Чтобы точно поразить цель, прикрытую складками рельефа, стреляли по высокой параболе, давая поправку на ветер. Ракеты взлетали вверх, чтобы, выработав топливо, рухнуть вниз под воздействием гравитации. Разброс был колоссальным. Судя по кляксам огня от вспыхнувшей термосмеси, в цель попало хорошо, если три выстрела. Остальные улетели неведомо куда. Но на той стороне считали иначе. Оборонявшиеся бросились в разные стороны как тараканы, когда включаешь ночью свет на кухне. Другое дело, что под пулями далеко не убежишь. Очень непродолжительное время, залегшие на ровной, как стол, местности противники пытались отстреливаться. Но уже через минуту нам замахали когда-то белой тряпкой. Затем в нашу сторону, один за другим, с поднятыми руками перебежал почти десяток дружинников. Все, кто мог идти самостоятельно. Будет теперь кого использовать в качестве носильщиков.
Второй (и последней) преградой на пути к базе противника были немногочисленные часовые, занявшие позиции непосредственно за разбитыми несколькими сутками ранее бронеколпаками. Оттуда они собирались прижать нас огнем до подхода сил со стороны складов. Несмотря на то, что раскаленный воздух тек волнами и лазерный луч мог поразить цель только случайно, при дальнейшем сближении это могло сработать. При условии, что в атаку мои подчиненные пойдут, поддерживаемые только матом и криками "Вперед!". Не говоря уже о неоправданных потерях. Вот только моим кумиром всегда был Суворов, с его бессмертным: "Солдата надо беречь!".
Вперед отделения пошли уже через минуту. После того, как перезаряженные облегченными "Инферно" с увеличенной дальностью полета станки отработали по плато. Мишень была большая, поэтому промахов почти не было. Хотя… некоторые ракеты уходили на тридцать градусов в сторону еще при старте. Уже в процессе пуска ракет было видно, как стремительно слабеет ответный огонь.
Когда две жидкие цепочки бойцов потянулись вперед, было выпущено еще шесть ракет. Поразили они кого-нибудь, или нет, было непонятно. Но по атакующим, пока те бодрой рысью двигались по дороге, не было сделано ни единого выстрела. Поднявшись по дороге наверх, отделения рассыпалось на пары, и продолжили продвижение перебежками. Один бежит вперед, другой - обстреливает подозрительные места. Поддерживая их, на максимальном угле возвышения в направлении ангара ушли последние, заранее отобранные по качеству сборки реактивные снаряды.
Дождавшись сигнального дыма от передовой группы, я подал сигнал "Общий сбор" и, прикинув, что уже через несколько минут навьюченные сверх всякой меры разным нужным барахлом пленные выйдут на дорогу, вместе с несущим средства связи вестовым направился вперед. Говорят, хорошее начало - половина дела. Теперь надо было сделать вторую половину. По крайне мере - не хуже.
Пока мои бойцы бодро шагали вперед, я прикидывал дальнейшие планы. Собственно, все козыри были нами выложены на стол, за счет чего первая игра осталась за нами. По самым скромным прикидкам, на поле боя осталось больше сотни дружинников. Хорошенько посчитать - и полторы наберется. Если учитывать пленных. А это значит… что кроме меха, возглавляющего неполную сотню дружинников у складов и еще десятка, контролирующего рабов на борту взлетевшего челнока, больше никого и нет. Разве что - часовые на базе. С отдыхающей сменой - примерно десяток наберется. Максимум - полтора. А поскольку сообщений о шевелении противника в районе складов я не получил, да и патрули не дают сигнала о появлении меха с пехотой… Наши шансы на победу стремительно росли.
Мимо меня протопала колонна бойцов и пленных вперемешку, обвешанных тюками и мешками наподобие торговцев-челноков, возвращающихся из шоппинга. В хвосте колонны на носилках тащили двоих раненых. Шансов выжить в раскаленном воздухе Пекла при стоящем в зените Лемосе и неоконченном бое у них было немного, но сам факт: "Своих - не бросаем", - работал на меня. Высмотрев десятника, я подозвал его к себе.
- Грох, каковы потери в бою?
- Четверо убитых, двое тяжелых, господин центурион. У шестерых - ушибы и ссадины.
Хреново. В надвигающемся бою каждый, способный выстрелить из "Инферно", будет на вес платины. Мы находимся у ворот вражеской базы и можем захватить ее достаточно быстро. Так что, подошедший на выручку отряд противника в этот раз будет драться не за добычу, а за жизнь и свободу своих близких. А инстинкт продолжения рода у разумных всегда перебивает самосохранение.
- Пара грузовиков, вроде на ходу. Отбуксируй поврежденные и создай укрытия на плато.
- Слушаюсь, госп…
- Не тянись, не на плацу. Горючее - слить. Пленных - на дальнюю сторону.
- Где местность поровнее и нет укрытий от Лемоса?
- Соображаешь. Организовать охрану. Да что я тут распинаюсь - не маленький. Когда очистите дорогу - отработать заграждение. От этого трупа и сколько получится.
Взгляд на часы. Прошла тысяча секунд, а нас никто не пытается уничтожить. Похоже, барона взяли в плен и противник банально лишился командования. Остается только "уговорить" его отдать приказ своей дружине сложить оружие. И настанет время думать, под каким предлогом не отдавать трофейные мехи и прочее добро Роду Фу-Оша. Заявление, что обойдутся, ибо мне захваченное имущество гораздо нужнее, в грядущих переговорах - не аргумент. Ибо сил в распоряжении Патриарха - гораздо больше.
Поднявшись к своим орлам, которые за истекшее время не только взяли под контроль ключевые точки, но и успели провести экспресс-допрос плененного часового, не сумевшего сбежать из-за ранения в ногу, я узнал, что все не так хорошо, как мне кажется. Прежде всего, барон Прол покинул поверхность планеты вместе с челноком. Решил предводитель проконтролировать, каковы потери при транспортировке его говорящего имущества. Отчасти, именно этим и объяснялась расхлябанность подчиненных, хорошенько отметивших проводы своего сеньора. Кроме убитых и раненых, есть и другие потери. Одна пара бойцов перешла в категорию "пропавших без вести". Таковыми они навсегда и останутся. Перекапывать дюжину квадратных лиг пустыни в поисках тел - нет ни времени, ни сил.
Наконец, барон в настоящее время пытается выйти с нами на связь, с целью сделать "предводителю бандитов" некое предложение. Не хочется прыгать через головы Достопочтенных, а придется. Сейчас на моей стороне - преимущество местоположения (я - на поле боя вместе со своими солдатами, а барон - невообразимо далеко от ошметков своей дружины), которым грешно не воспользоваться. Ох и огребу я за свою самодеятельность…
- Ты поплатишься за это, предатель! - услышал я голос из рации. Так, антенна передатчика отнесена в сторону, меня самого из-под собранных в полотнище тентов не заметно. Опасаться теоретического возмездия в виде лазерного луча с небес не стоит.
- Достопочтенный центурион Максим из Рода Громовых приветствует, Повелителя, носящего имя "Предатель". Прием. - поиграем словами. Противник, потерявший контроль над собой - уже не опасен.
Из рации послышалась низкопробная ругань. Ни богатства выражений, ни умелой комбинации терминов в хлесткие фразы, как у нашего командира роты. У него жена была филолог. И писала диссертацию по ненормативным выражениям русского языка… Так ротный нас материл - заслушаешься. А здесь - одно сотрясание воздуха. Многократно и монотонно повторяемые с разными предлогами пара вульгарных обозначений половых органов и один глагол.
- Повелитель Прол по прозвищу "Предатель", не надо нервничать и принимать так близко к сердцу то, что Вы продали Патриарху Рода информацию о деятельности Вашей дружины за такие смешные деньги. - нас сейчас слушают все. В том числе - и баронские дружинники. Подкину им дезинформацию для размышления, мне не жалко. - Я понимаю, что Вы в первый раз торгуете собственными вассалами. И уверен: в следующий раз, Вы продадите своих бойцов гораздо дороже. Это приходит с опытом. Прием.
Кроме низкопробной брани, в эфире прозвучало обещание уничтожить меня и мою родню. А заодно - все живое на этой ё…й планете.
- Повелитель Прол, я не понимаю, как Вы, при таком мерзком владением языком, сумели заработать аж на три боевых механизма? Да еще и с пехотинцами. Или… ты свою задницу тоже всем желающим подставлял? Чего молчишь, ур-род? Взлетел выше всех, так кукарекай.
Публичное оскорбление прозвучало. Учитывая доказанную учеными взаимосвязь между нарушениями психики разумного (в том числе - сексуальные отклонения, особенно такие, как содомия и педофилия) и сбоями в генетическом коде - оскорбление страшное, смываемое только жизнью оскорбившего. ТАКИМИ словами здесь разбрасываться не принято. Это мне на свою жизнь наплевать. Вот только… пока челнок приземлится на поверхность - пройдет почти половина суточного цикла. Это, не учитывая того, что электронике и реактору челнока требуется профилактика и мелкий ремонт, тоже требующие определенного времени. За которое или от меня с товарищами останется мокрое место, или кончится дружина барона. Я уж приложу максимум усилий, чтобы получилось именно так.