Глава 2
Иван Зубов, вдоволь поиздевавшись над сутенером Иннокентием Самохой, облил его истерзанное, подвешенное к крюкам тело холодной водой, приводя жертву в сознание.
Сутенер от воды вздрогнул, приподнял голову, открыл глаза. Мясник подошел к нему вплотную:
– Ну как, Кеша, самочувствие?
– Ты… ты… палач!
Зубов рассмеялся:
– Это ты точно заметил. Тебе есть еще что мне сказать?
Из-за того, что зубы все были выбиты, несчастный сутенер, еле шевеля окровавленным ртом, проговорил:
– Я все сказал! Я… бы… и так все сказал… зачем уродовать-то? Как… как… я теперь домой покажусь? На люди выйду?
Мясник покачал головой:
– Да, видок у тебя, прямо скажу, хреновый! Таким выходить – только людей пугать. Но ты уже никого, фраерок, не испугаешь!
– Что?
– Что слышал, петушиная рожа! От Мясника живым еще никто не уходил!
– Ты… ты… убьешь меня? Но… за что?
– Конечно, за бабки! Просто так я ничего не делаю!
– Но я же ни в чем не виноват!
– Это тебе только кажется! Но хорош базарить, что предпочитаешь? Пику в бок? Дубиной по черепу? Или, может, как педику, кол в задницу?
Жертва задергалась.
Довольно скалясь, получая явное наслаждение от мучений сутенера, Мясник сказал:
– Не бойся! Я не живодер. Знаю меру. Помучился ты достаточно, а посему сдохнешь быстро.
Кеша хотел что-то сказать, но резкий удар Мясника в область носа сломал челюсть так, что осколки кости вонзились несчастному в мозг. Мясник знал, как быстро убивать! Тело сутенера задергалось. Зубов, прикурив сигарету, спокойно смотрел на агонию жертвы. Затушив окурок, Зубов снял с цепей труп, бросил его в угол. Достал из тумбочки черный пластиковый мешок. Упаковал в него то, что раньше было Иннокентием Самохой, преуспевшим сутенером, торговавшим девушками, как сухарями, и не считавшим их за людей. С помощью тряпки, заправленной в швабру, убрал кровь с бетонного пола подвала, снял фартук, подошел к телефону внутренней связи особняка Тахира, нажал одну цифру, доложил:
– Хозяин! С Кешей порядок! Можно вывозить!
– Он сказал еще что-нибудь после нашего ухода?
– Нет! Не назвал больше ни одной фамилии, ни одного адреса. Уверен, Кеша выложил все, что знал.
– Не сомневаюсь! Вот что, Вано! Приведи себя в порядок и поднимись ко мне! Только очень прошу, сделай так, чтобы от тебя не смердило кровью. Не выношу запаха смерти!
– Понял!
– Давай, жду! Труп, как говорил, ночью заберут.
– Помню, скоро буду!
– И списки захвати с собой!
– Само собой, босс!
Тахиров положил трубку, и Мясник ухмыльнулся. Не переносит, видишь ли, запаха крови, господин босс! Чистюля. Все они наверху чистюли. Только отдавать приказы мастаки, а коснись дела, в кусты! Такие же пидоры, как их жертвы. Труха одна под дорогими костюмами! Тьфу, черт! Всех бы по одному колуном да по черепу! Но хрен с ними. Главное – платят! На остальное плевать.
Приняв душ, вылив на себя половину флакона дешевого одеколона и переодевшись в спортивный костюм, Мясник поднялся в кабинет Тахира. Тот находился там один. Курил, вернее, полоскал рот дымом дорогой сигары, прихлебывая из пузатого бокала то ли коньяк, то ли виски, то ли еще какую бурду. Зубов терпеть не мог подобного пойла. Спирт – другое дело. Под сало с хлебом, натертым чесноком, да высушенную «Приму» или «Беломор»! И в желудке тепло, и на душе весело, и в голове кайф. Тут и бабу толстозадую, послушную и развратную. Что еще надо? Никаких сигар с клоповником, да длинноногими, да худыми, как жерди, шлюхами не надо. Попроще – оно кайфовей! Получше!
Войдя сказал:
– Прибыл, хозяин!
Тахиров поморщился:
– Ты что, ведро «Тройного» одеколона на себя вылил?
– Так сами сказали, чтоб без запаха крови был, и не ведро, а пригоршни две, опять-таки не «Тройного», какого-то «Кардинала», что в комнате был.
Тахир махнул рукой:
– Ладно! Присядь на диван, да не рядом со столом, а к стене, дышать нечем!
Зубов опустился на обитый натуральной кожей диван, стоявший у входа в кабинет.
– Слушаю, босс!
Тахиров отхлебнул глоток коньяку:
– Вот что я подумал, Вано! Мы неподалеку от города в ближайшие дни открываем точку по сбыту наркоты. Дело, сам понимаешь, серьезное, требующее организации и строгой дисциплины. Кто может держать людей в полном повиновении? Тот, кого боятся. А кого у нас пацаны боятся больше всего?
Зубов ответил не задумываясь:
– Вас и Самеда!
– Это понятно! А среди равных себе?
– Не знаю, я с ними не общаюсь!
– Зато я знаю! Тебя они, Вано, боятся!
Мясник довольно усмехнулся:
– Есть за что!
– Да, есть за что! Поэтому, Ваня, старшим на точку я решил поставить тебя!
Зубов изобразил удивление, хотя уже понял, что именно это и хотел предложить ему хозяин:
– Меня? Да я с наркотой никогда дела не имел. Не врубаюсь, что к чему и что почем!
– Зато врубаешься, как с людьми работать! А это – главное! Твоя задача – организовать четкую работу точки, а что почем, кому да как, будет определять другой человек. Я подумаю, кого к тебе в заместители определить!
Зубов хитро взглянул на Тахирова:
– А как насчет жалованья, хозяин?
Тахир ответил не раздумывая:
– Пять штук зелени как оклад плюс проценты. Их размер будет зависеть от количества реализованного товара. Где-то от 10 до 50 процентов, такая оплата тебя устроит?
Мясник, не ожидавший получить и пятой части предложенного, тут же согласился:
– Устроит! По рукам! Аванс выпишете?
– Зачем?
– Чтоб сердце грел! И кстати, за засранца Кешу приплатить бы не мешало. Все ж промучился с ним, считай, целый день!
Тахир сказал:
– Значит, так! Оплату по точке обговорили, аванс в штуку баксов дам, столько же за Кешу! Идет?
Физиономия палача расплылась в довольной улыбке:
– Идет, босс! Когда соизволите передать «бабло»?
– Сначала дай мне списки тех шлюх, что назвал Самоха!
– Пожалуйста!
Зубов подошел к столику, положил перед боссом окровавленный листок тетрадной бумаги, исписанный корявым почерком безграмотного убийцы. Брезгливо взглянул на него.
– Хорошо! – Открыл ящик, достал оттуда пачку пятидесятидолларовых купюр. Отсчитал две тысячи, бросил их на стол: – Твое «бабло»!
Мясник аккуратно собрал рассыпавшиеся веером деньги, пересчитал их, положил в карман рубашки:
– Порядок, босс! Когда прикажете приступить к исполнению новых обязанностей? И кому передать подвал?
Тахир проговорил:
– Подвал остается за тобой, как и работа по необходимости в нем, за отдельное вознаграждение, не волнуйся. А новым делом займешься уже завтра. Для чего сегодня собери скарб необходимый, жить будешь в летнем домике при точке, мы его оборудуем как надо, так что и баб сможешь принимать, но тех, кого я сам подгоню. Хазу утеплим, расширим. Завтра же в 9 часов выбритым, в костюме, при галстуке ты должен быть во дворе усадьбы. Поедешь на точку вместе с моим адвокатом, я вас утром познакомлю. Как он решит все бумажные дела, займешь дом и примешь то, что перейдет к тебе по договору, подпишешь бумаги, которые даст адвокат. На тебя оформим небольшую фирму по оказанию услуг в сфере отдыха трудолюбивому и измученному работой населению нашего города. После чего определю дальнейший план деятельности. Ясно?
Зубов кивнул:
– Ясно! – И добавил: – Только бумаги по фирме, сразу предупреждаю, вести не смогу, я в бухгалтерии ни в зуб ногой!
– Тебя это не коснется!
– Тогда вопросов нет!
Тахир поднялся:
– Предупреждаю, Мясник, погоняло забыть. Работать придется по соседству с цивильной конторой – кафе! Так что вести себя прилично, вежливо, без пальцовки, грубости и мата.
– Смогу ли?
– Сможешь, если хочешь получать хорошие деньги! Не сможешь, опять в подвал отправлю!
– Понял, понял! Сделаем, какой базар, пардон, разговор!
– Вот так-то лучше! Значит, завтра в девять во дворе усадьбы! А сейчас ступай! Отдыхай после трудов праведных!
– Спокойной ночи, босс! И… благодарю за доверие. Оправдаю!
Палач отправился в свою комнату, где после стакана спирта и бутерброда с чесноком спокойно и безмятежно, как ребенок, уснул. Его жертву в полночь вывезли к реке, где вместе с балластом в виде радиатора отопления, привязанного к мешку, сбросили с обрыва в омут. Сутенер Кеша исчез навсегда. В принципе, получив то, что заслужил.
В 21.40 этого же дня, 10 сентября, «Ауди» руководителя антитеррористической спецслужбы доставила генерала Костылева на дачу начальника. Константинов ждал подчиненного перед служебным особняком.
Покинув салон комфортабельной иномарки, командир бригады спецназа подошел к Константинову:
– Добрый вечер, Александр Евгеньевич!
Покинув салон комфортабельной иномарки, командир бригады спецназа подошел к Константинову:
– Добрый вечер, Александр Евгеньевич!
– Добрый ли, Игорь? Судя по тому, что ты, находясь в отпуске, запросил срочной личной встречи, случилось нечто неординарное! Но об этом в кабинете, пойдем в дом!
Поднялись на второй этаж. Вошли в кабинет.
Руководитель спецслужбы, указав на кресло за журнальным столиком, спросил:
– Выпьешь с дороги?
Костылев отказался:
– Нет, Александр Евгеньевич, не хочу!
– Дело твое! Ну выкладывай, ради какого такого неординарного случая ты поднял меня в первый день своего отпуска, когда должен был бы наслаждаться свободой!
– Как сказал кто-то, товарищ генерал-полковник, покой нам только снится! А произошло следующее.
Командир бригады подробно и в то же время быстро поведал начальнику обо всем, что узнал и чему стал свидетелем, прибыв в Переславль.
Рассказывая Константинову обстановку, сложившуюся в областном центре, Костылев никак не ожидал, что руководитель спецслужбы вдруг проявит к рассказу повышенный интерес. Более того, рассказ заставил генерал-полковника сосредоточиться и явно взволновал всегда непроницаемо спокойного Константинова. Как только Костылев закончил речь, которую руководитель спецслужбы выслушал, по обыкновению не перебивая коллегу, генерал-полковник неожиданно произнес:
– Игорь, Игорь, если бы ты знал, какой ценности информацию мне только что слил. Теперь в деле № 063 многое проясняется. А я уж решил, что служба, раскручивая его, наглухо уперлась в тупик.
Комбриг искренне удивился:
– Ничего не понимаю, о чем вы, Александр Евгеньевич?
Но руководитель спецслужбы, не замечая вопроса подчиненного, продолжил:
– Так-так-так! Вот, значит, где конечный пункт транзита наркотика из Кундуза. Признаться, рассчитывал, что героин потащат дальше в Европу, а Файзулла вон как решил!
Костылев переспросил:
– Да о чем вы, товарищ генерал-полковник?
Константинов словно очнулся:
– Ах да, Игорь, ты же не в курсе дела! Да-да, сейчас я тебе кое-что объясню. Минуту.
Руководитель спецслужбы вызвал помощника, попросил принести две чашки крепкого кофе.
Пока напиток готовился, Константинов задумчиво курил. Как только прапорщик внес ароматный кофе и хозяин кабинета сделал два коротких глотка, он взглянул на Костылева:
– Вот уже полгода, Игорь, как афгано-таджикскую границу прорвал крупный отряд боевиков известного еще с восьмидесятых годов полевого командира Файзуллы. Отряд прикрывал караван с крупной партией героина. Наши в это время передали границу таджикам, те не смогли отразить прорыв, и караван ушел в Горный Бадахшан. По нему начал работать «Виртус», служба Х-4, но… и караван, и сопровождающий его отряд боевиков некоего Багана испарились. След наркоторговцев потерялся в Таджикистане. Наша агентура и агентура «Виртуса» смогли сообщить одно: караван, разбившись на небольшие группы, пошел в Узбекистан, Казахстан и Россию. Сам Файзулла направился куда-то в Центр Федерации, скорее всего, в Москву. Антитеррористические службы вкупе с пограничниками так и не смогли перехватить ни одной группы наркодельцов. Стало очевидным, героин, общее количество которого измеряется тоннами, все же проник в Россию.
Костылев кашлянул, прерывая Константинова:
– Вопрос разрешите?
– Давай!
– Почему вы считаете, что весь наркотик прошел к нам, а не осел частью в Узбекистане и Казахстане?
– Потому что в Средней Азии, во-первых, хватает своей «дури», во-вторых, ни Узбекистан, ни Казахстан просто не смогли бы переварить даже десятой доли того количества наркоты, что тащил через границу караван, – появление на рынке избытка наркотика сразу отметили бы службы названных независимых государств. И в-четвертых, цены, Игорь, при пресыщении рынка появление на нем дополнительной партии наркоты вызвало бы обвал этого рынка, что также не осталось бы незамеченным. Но ничего подобного не произошло. Посему мы с генералом Борисовым и пришли к выводу – героин протащили в Россию. Сумели протащить. Часть Файзулла сбросил в Приволжье и на Дону. В Ростовской области силами местного управления наркоконтроля удалось пресечь деятельность банды наркоторговцев, заметь, в основном афганцев, хорошо владеющих русским языком, как раз в момент, когда она на заброшенной ферме оборудовала базу для оптового сброса «дури».
Костылев воскликнул:
– Так, значит, кого-то из отряда Файзуллы все же повязали?
Константинов вздохнул:
– Повязали мелочь, охранявшую подходы к базе, так сказать, передовые дозоры. Остальных же, в том числе главарей группы, взять живыми не удалось. Как только пошел основной штурм, духи подорвали заранее заминированную ферму вместе с собой. Героин частью сгорел, частью был изъят, охрана же – афганцы – ничего толкового сказать не могла. Лишь подтвердила то, что действительно состояли в банде Файзуллы, командовал ими Баган, но он, как и главарь, за сутки до штурма покинул базу, скрывшись с одним телохранителем в неизвестном направлении.
Комбриг вновь задал вопрос:
– А в Приволжье что?
– В Приволжье накрыли цыганский табор с наркотой. Барон признался, что купил героин у афганцев, вышедших на него через дальнего родственника, проживающего в Нагорном Карабахе. Последнее, что мы узнали по делу, которому дали № 063, – это то, что в поселке Васильевске, где в банду наркоторговцев Рыжего был внедрен наш человек, прибыла крупная партия афганского героина, который прямо с автомобилей перегрузили на самоходную речную баржу, и та пошла по Москве-реке в сторону столицы! «Виртус» немедленно направил свои боевые подразделения заблокировать район, перехватить баржу и накрыть банду Рыжего, но… не обнаружил ни самоходного судна, ни банды.
Костылев воскликнул:
– Мистика какая-то! Если «Виртус» действовал оперативно, подобного даже теоретически не могло произойти.
Константинов согласился:
– Не могло, однако произошло! И как выяснилось позже, без всякого вмешательства потусторонних сил. Бандиты, видимо, имели своего человека в службе Х-4, хотя в это трудно поверить. Но ничем другим то, что они сделали, объяснить невозможно!
– И что же наркоторговцы сделали?
– В Васильевске они провели отвлекающий маневр. На судно загрузили не наркотик, а сахар. Баржа отошла от города на пятнадцать километров и в результате подрыва была затоплена у обрывистого берега, где глубина реки достигает около двадцати метров. Это до столицы самое глубокое место Москвы-реки.
Костылев, погладив подбородок, произнес:
– Значит, духи знали, где топить баржу?
– Значит, знали!
– Откуда?
– Я говорил, что бойцы «Виртуса» при проведении операции перехвата не обнаружили в районе ни одного подельника Рыжего. Так вот вся банда Рыжего оказалась на дне реки, в отсеках той самой баржи. Короче, Игорь, либо сам Файзулла, либо его заместитель Баган вышел на Рыжего и развел того на обеспечение транспортировки подставной баржи с сахаром, выданным за героин! От Рыжего он мог узнать и об омуте, где подорвал с дистанции судно. Подводные взрывы разорвали дно баржи на куски, и та ушла под воду в считаные секунды. Кое-кто успел покинуть самоходку, но был расстрелян с берега неизвестными лицами из автоматов с глушителями, предположительно «ВАЛов»! Кстати, по этим трупам, нашпигованным свинцом и наскоро присыпанным землей в близлежащей роще, спецы «Виртуса» и вышли на баржу. И сахар.
– А наш человек?
– Он оказался в трюме затопленного судна.
– И что, кроме бойцов Рыжего, не пострадал ни один афганец?
– Ни один! По крайней мере их трупы обнаружены не были.
Костылев поднялся:
– Выходит, маневром с баржей наркоторговцы обеспечили доставку наркотика в Москву?
– Скорей всего, так!
– Хорошо, хотя, конечно, ничего хорошего в этом нет, но при чем здесь мой бывший командир с его делами по кафе «У озера» и Тахировым? Тахир, как я понял, никак не мог быть связан с Файзуллой или Баганом. Не та фигура для международных наркодельцов!
– Не скажи, Игорь, не скажи! Как мы видим, Файзулла работает умело, расчетливо, а главное – нестандартно. Один маневр с баржей говорит о многом. Этим маневром пуштун практически обвел вокруг пальца одну из мощных служб по борьбе с наркомафией в мире! Поэтому я не только разрешаю тебе использовать подчиненных для прикрытия Полякова, но и поручаю подготовить полноценную штурмовую группу быстрого реагирования, готовую в любую минуту для проведения операции захвата наркоторговцев в случае необходимости. А необходимость эта, подсказывает мое чутье, наступит очень скоро.
– А как же служба по борьбе с наркомафией «Виртус»?
– С Борисовым я договорюсь. У них и так много работы, думаю, он будет только рад помощи! Кого ты намерен в ближайшее время перебросить в Переславль?