Илья и девушка глянули на стену, потом друг на друга, потом Илья схватил Пономареву за рукав и без тени галантности поволок ко входу в банк. К счастью, дверь охрана еще не заблокировала, они беспрепятственно влетели в фойе, и, не сговариваясь, кинулись к дальней стенке, той, что без окон. Охранники из-за стойки с турникетами пристально смотрели на парочку, Пономарева махнула им — все нормально и плюхнулась на черный диван, Илья сел рядом, лицом к входной двери, она постоянно открывалась, пропуская людей, и в щель между косяком и створкой был виден дом напротив. Стреляли, скорее всего, оттуда, с верхнего этажа или крыши. Пуля вошла в стену под небольшим углом, а если бы попала в голову «объекта», то пробила бы канал от глаза до нижней челюсти, обезобразив «объекту» лицо и вызвав мгновенную смерть.
Илья только сейчас почувствовал, как колотится сердце, как бешено мчится по венам кровь, как горит лицо. Смерть пролетела в паре сантиметров от них обоих, вернее, от нее. Он смотрел на девушку, а ту форменным образом колотило: руки дрожали, губы тряслись, взгляд вовсе уж безумный, пустой, зрачки расширены, смотрит в стенку, а чувство такое — точно сквозь нее. И теребит в руках ключи от машины, они тошно звенят, и слышать это уже невозможно. Илья отобрал у девушки брелок, положил его на диван и только собрался заговорить, как та сказала еле слышно:
— Эта девушка больше не работает потому, что попала под машину. В тот же вечер, когда твоего брата убили.
Выговорила это единым духом — ровно и спокойно, без малейшей эмоции, и по-прежнему глядя непонятно куда. Шок у нее еще не прошел, руки подрагивали, и довольно отчетливо лязгали зубы. Впрочем, Илье было на это наплевать.
— Какое совпадение, — сказал он хрипловатым голосом, но стараясь держаться спокойно. — Как ты думаешь, кто следующий?
Ответа он предсказуемо не дождался, Пономарева сжала кулаки, положила их на коленки и молчала, часто моргая абсолютно сухими глазами. «Ну чистый Терминатор», — в очередной раз подивился ее выдержке Илья и продолжил:
— А Макс? Кто его убил? Я тебя спрашиваю, кукла!
Получилось довольно громко — страх прошел, сменившись почему-то агрессией, молчание Пономаревой раздражало до чертиков, Илья едва сдерживался, чтобы не ударить ее. Охранники снова уставились на них, девушка вздрогнула, прикусила губу, потом сказала шепотом:
— Я не знаю, не знаю! Не знаю, понятно! Откуда мне знать! Башку включи, если бы я знала…
Ну да, все верно. Если бы она знала, дырки в стене сегодня бы не оказалось. Она сама под прицелом, и она напугана, ей страшно до жути, до обморока, и больше всего на свете хочется, чтобы все это закончилось.
— Кстати, в свете последних событий, — сказал Илья нарочито задумчиво, точно размышлял вслух, — я вот что подумал: наш друг с оптикой целился в тебя, а попал в лошадь, вернее, в хахаля твоего. Андреев твою пулю в себя поймал, его смерть на твоей совести, красивая. Как дальше с этим жить думаешь?
Ничего она не думала, тряслась так, что зубы стучали, на лице появились красные пятна, а сжатые в кулаки пальцы побелели. Еще немного — и с ней приключится обморок, или истерика, или еще что похуже, а это сейчас ни к чему. Поэтому Илья решил сбавить обороты и тихо попросил:
— Помоги мне, и я помогу тебе.
Девушка недоверчиво посмотрела на него, выпрямилась и спросила:
— Как? Как ты мне поможешь?
— Найду того, кто это сделал. Ради брата. В тебя и Макса стрелял один и тот же человек, профи, он очень опасен. Но Макса нет, а ты жива. Пока.
Та не торопилась, разжала побелевшие пальцы и принялась копаться в сумке. Достала зеркальце, открыла его, закрыла, зажала в ладони, так и не поглядев на себя. Руки у нее еще подрагивали, но лицо стало по-прежнему невозмутимым.
— Откуда ты знаешь, — сказала девушка, — что в твоего брата стреляли? Он же сгорел в машине…
— Знаю, — оборвал ее Илья, не желая вдаваться в подробности: рана была еще слишком свежа. И вообще ей незачем об этом знать, это не ее дело. Девица наведет его на киллера, кем бы тот ни был, и может быть свободна, больше она ему не нужна.
— Помочь мне в твоих интересах, — сказал он, — не думаю, что полиция тебя защитит. Хотя ты можешь попробовать написать заявление о попытке покушения, после того, как расскажешь им про тот вечер…
Девушка подняла голову и уставилась в потолок, кусала губы и молчала. Илья ждал, охранники негромко переговаривались, где-то звонил телефон и слышались голоса: у операционистов еще не закончился рабочий день, и они обслуживали припозднившихся клиентов.
— Хорошо, — услышал он, — я помогу тебе. Ты Илья, верно? А я…
— Валерия Игоревна, я помню. — Илья поднялся на ноги, подал девушке руку. Та встала, игнорируя его помощь, и сказала:
— Можно просто Лера. Отвези меня домой, пожалуйста. Давай встретимся завтра и поговорим. Я возьму отпуск, скажу, что мне надо уехать.
«Домой? Плохая идея», — подумал Илья, но ничего лучшего предложить не мог. Припомнил дом, двор, где жила Лера, прикинул, где бы сам поджидал «объект». Получалось, что нигде — точек, выше многоэтажки, где жила девушка, поблизости не было. Оставалась вероятность выстрела с близкого расстояния или что-то вроде того, но тут шансы у киллера и Ильи были примерно равны. Убийца будет следить за девушкой и дальше и скоро поймет, что та не одна, будет осторожнее и злее. И сделает промашку, обязательно сорвется, надо только подождать.
— Хорошо, — сказал Илья, — у меня тут машина недалеко. Здесь же есть второй выход?
Таковой имелся, вел во внутренний двор банка, а оттуда — на тихую зеленую улицу, что сейчас было весьма на руку.
— Там меня жди, — распорядился Илья и пошел к машине. Когда оказался на улице, первым делом задрал голову, разглядывая балконы, окна и крышу дома через дорогу, и почувствовал, как екнуло сердце. Киллер запросто может быть еще там, терпение у этих ребят колоссальное, как у статуй. Залег на одном из балконов, к примеру, поджидает «объект». А их теперь двое — Илья подставился по полной, когда тащил Леру в банк, тут и кошке ясно, что к чему.
Илья перебежал дорогу, сел в машину и рванул в объезд банка прямо по трамвайным путям. Обогнул здание, притормозил у вторых ворот, и Лера запрыгнула в салон, оказалась рядом и даже пристегнулась на всякий случай. Добрались без приключений, остановились у единственного подъезда высотки, Илья заглушил двигатель и долго осматривался в темноте, понимая, что дело дрянь. Серой «Ауди» поблизости не заметил, как не видел ее в зеркало заднего вида, пока ехал сюда, но это ровным счетом ничего не значило. Зато вот именно сейчас, сию минуту смотреть по сторонам бесполезно, ставку надо делать на скорость и бежать, желательно, меняя направление, но это будет слишком. Поэтому просто быстро, этого должно хватить.
— Бегом, — скомандовал он, и они одновременно открыли дверцы и рванули к подъезду. Лера отставала, грохотала «шпильками», оступилась пару раз, но не упала. Илья втолкнул ее в просторный чистый холл с зелеными кустами в кадках и консьержем в будке и только решил распрощаться, как заметил нечто, показавшееся смутно знакомым. У лифта стоял парень в мешковатой толстовке, широких джинсах и с рюкзаком за плечами, просто стоял и смотрел на табло над дверями, где лифт отсчитывал этажи. Илья придержал за рукав Леру, пошел вперед, остановился рядом с парнем. Тот и головы не повернул, что неудивительно — из ушей у него торчали провода, слышалась музыка. Лера подошла, остановилась позади, хотела что-то сказать, но Илья поднял руку — молчи пока. И все пытался понять, что именно ему не нравится — подъезд, кусты в кадках, лифт, музыка. Получалось, что все и сразу именно в этой комбинации: убери что-то одно, и опасность исчезнет. Минуты шли, лифт ехал с шестнадцатого этажа вниз, был уже на четвертом, парень не двигался, потряхивал головой в такт музыке, Илья ждал. Четвертый этаж, третий, второй, первый, тихий звон, двери раздвигаются, из лифта выходит женщина в кожаном пальто, за ней девочка лет семи, больше никого.
— Пока, до завтра. — Лера заходит в лифт, парень шагает следом, но его опережает Илья, отодвигает девушку к стенке, смотрит на парня сверху вниз. Тот отступает, опустив голову, выходит, двери лифта съезжаются, Лера смотрит в зеркало на стенке на отражение Ильи.
— Жми, быстро. — Ему все еще кажется, что от скорости зависит очень много, девушка быстро нажимает на кнопку одиннадцатого этажа, лифт плавно трогается с места.
— В чем дело? — Голос у нее снова дрогнул, но Илья, если бы и хотел, сам не мог бы этого объяснить. Черт его знает — может, нервы разыгрались, а может, паранойя обострилась, но об этом ей тоже знать не обязательно.
— Ничего, — буркнул он, — провожу тебя до квартиры. Не волнуйся, в гости набиваться не собираюсь. Завтра встретимся и поговорим.
Лера смотрела на себя в зеркало, поправляла волосы и одежду с таким видом, точно ничего не случилось. Но бледность, слишком быстрый взгляд, еще заметная дрожь в руках говорили об обратном — успокоится она не скоро. Но самое страшное на сегодня позади, до дома добрались без приключений — уже хорошо.
— В чем дело? — Голос у нее снова дрогнул, но Илья, если бы и хотел, сам не мог бы этого объяснить. Черт его знает — может, нервы разыгрались, а может, паранойя обострилась, но об этом ей тоже знать не обязательно.
— Ничего, — буркнул он, — провожу тебя до квартиры. Не волнуйся, в гости набиваться не собираюсь. Завтра встретимся и поговорим.
Лера смотрела на себя в зеркало, поправляла волосы и одежду с таким видом, точно ничего не случилось. Но бледность, слишком быстрый взгляд, еще заметная дрожь в руках говорили об обратном — успокоится она не скоро. Но самое страшное на сегодня позади, до дома добрались без приключений — уже хорошо.
Лера открыла дверь квартиры, вошла в коридор и включила свет. Отступила на шаг, приглашая Илью войти, но он, как и собирался, остановился на пороге.
— Все, пока, — сказал он, — завтра увидимся. Телефон мой запиши.
Он продиктовал ей свой номер, взял ее номер и только собрался распрощаться, как Лера сказала:
— Слушай, такое дело… Я сама не могу, а ты… В общем, пригони мою машину, пожалуйста, пусть здесь стоит. У банка надолго оставлять нельзя, начальник охраны никому не разрешает, ее на штрафстоянку могут забрать. Пожалуйста.
— Ладно. — Илья забрал у нее ключи от «Мазды», потом сказал:
— Окна зашторь, и свет поменьше включай. И еще. — Он посмотрел на туфли, что стояли в коридоре. Девушка скинула их, и сразу стала ниже ростом, смотрела снизу вверх и слушала внимательно, не перебивала.
— Обувь нормальную носи, — посоветовал ей Илья, — про каблуки забудь. Я тебя на себе таскать не буду, если что.
— Хорошо, — как-то очень легко согласилась она, — как скажешь.
И закрыла дверь. Илья пошел к лифту, вызвал себе такси и поехал вниз. В фойе осмотрелся, но, кроме вежливой бабушки в стеклянной будке, здесь никого не было.
«Мазда» одиноко мокла под дождем напротив здания банка. Вывеска на нем светилась зеленым огнем, над крыльцом горел фонарь, поблизости не было ни души, что объяснимо в половине двенадцатого ночи. По дороге изредка проносились машины да грохотали пустые трамваи, Илья пропустил один такой, похожий на аквариум, и перебежал рельсы. «Мазда» стояла шагах в пяти от него, одинокая, как брошенный котенок, за ее лобовым стеклом мигал синий огонек сигнализации. Илья достал ключи, направился к машине, поглядывая на дом, что стоял через дорогу, но в темноте и дожде ничего, понятное дело, не увидел, зато сердце застучало чаще не от испуга — от нетерпения поскорее добраться до убийцы. Но надо ждать, пока тот обозначит себя еще раз, третий раз, он, как известно, волшебный.
Илья подошел к машине и только собрался открыть ее, как вдруг точно шепнул кто-то: «не спеши». Илья опустил ключи и осмотрелся. Никого, как и пять минут назад, пронеслась по дороге «Газель» да звенит, слышный издалека, подходящий трамвай. Все как обычно, на первый взгляд: дома, улица, машины. Тогда в чем дело?
Илья обошел «Мазду», остановился у водительской дверцы, взялся за ручку. Потянул на себя, дернул — закрыто, разумеется, и сигнализация не сработала, да оно и к лучшему, незачем внимание привлекать. Беспокойство не отпускало, Илья подкинул на ладони ключи, постоял еще немного, поколебался, и, повинуясь скорее инстинкту, чем рассудку, присел на корточки, потом лег на мокрый асфальт и заглянул под машину. Ничего толком в темноте разглядеть не удалось, он подобрался, как мог, ближе, сунул голову под передний бампер, всмотрелся в полумраке. Шея быстро затекла, Илья выбрался под дождь, обошел машину сбоку, огляделся по сторонам, убедился, что за его маневрами никто не следит, и сел на корточки у заднего колеса, под бензобаком. И снова растянулся над асфальтом, упираясь в него ладонями и носками ботинок, прополз немного вперед, поднял голову и аж дышать перестал. Прямо перед носом прикрученная к валу черным скотчем висела граната с характерной рифленой поверхностью, «Ф-1» собственной персоной, она же «лимонка». Илья прополз чуть дальше, углядел привязанную к запалу проволоку, что уходила в темноту, и выбрался обратно.
Поднялся, отошел подальше, вытер ладони платком, и все это — не сводя глаз с «Мазды», мыслей не было, страха или паники тоже. Кто-то опередил его, кто-то побывал здесь недавно, тот, кто потерпел неудачу вечером, вернулся ночью, поставил растяжку и завтра придет полюбоваться результатом. Непременно придет, ему же надо убедиться, что дело сделано, а потом перед заказчиком отчитаться. Завтра… «А это шанс!» — ворохнулось в голове, хоть Илья и понимал, что вероятность появления здесь киллера почти равна нулю. И понятное дело, что заказчика исполнитель в глаза не видел, но все ж зацепка, по ниточке можно и клубочек размотать, как в сказке. А завтра убийца Макса может оказаться поблизости, и хочется верить — не на крыше дома, а рядом, но не ближе двухсот метров, разумеется, что составляет безопасную зону при разлете осколков «лимонки». Да тут разлета не предвидится, если только пара-тройка из-под машины улетит, остальные днище «Мазде» порвут, и бензобак заодно. Снова рванет, значит, надо держаться подальше и обращать внимание на тех, кто будет рядом. Зыбкий шанс, но единственный, не проворонить бы мерзавца… Но Илья был уверен, что узнает убийцу брата не в лицо, конечно, но почувствует его, вычислит интуитивно, не ошибется. «Завтра!» — на миг накрыла эйфория от приближения развязки, Илья постоял еще немного и пошел прочь от банка к метро. Оглянулся на ходу пару раз, но заминированная «Мазда» стояла на месте, рядом никого не было. Завтра… Дожить бы до этого завтра, а дальше плевать, пусть Пономарева сама выкручивается. Черт, надо же ей позвонить…
Девушка ответила сразу, схватила трубку после первого же гудка и затараторила, не дав Илье и слова сказать:
— Приехал? Молодец, спасибо! А где ты, я не вижу? Где ты машину поставил…
Илья дал ей выговориться и сказал, как мог, печально:
— Я не приехал, не получилось… В общем, тут такое дело… Ты от окна-то отойди, или жить надоело?
Раздался жесткий короткий звук, шорох — это задернули шторы, потом что-то еле слышно щелкнуло, и Лера спросила почему-то шепотом:
— Что-то случилось? С машиной?..
— Да, — горестно сказал Илья, — ее угнали. Извини, так получилось. Я приехал — ее нет. Если хочешь, звони в полицию.
Еле удержался от злорадства в голосе, прекрасно зная, что в полицию звонить девушка не будет. Та умолкла и тихо дышала в трубку, потом проговорила расстроенно:
— Черт возьми, что же делать… А кто, как — ты не видел?
— Нет, нет, — врал Илья, сбегая по ступенькам к платформе, — я тебе ключи завтра привезу. Все, спокойной ночи.
Отбился, вбежал в вагон, подумав, что повел он себя перед Лерой не лучшим образом. Однако все на свете имеет цену, и если она хочет безопасности и покоя, то потеря машины — это небольшая цена за жизнь. А зарабатывает девушка прилично, так что без проблем новую себе купит, а об этой забудет, как о страшном сне.
На пост Илья прибыл к восьми утра, отключил мобильник, припарковался удачно — с торца здания, откуда и «Мазда», и вход в банк отлично просматривались, и приготовился ждать. Съел прихваченный из дома бутерброд, запил минералкой, не забывая поглядывать по сторонам. Но все шло своим чередом, то есть как обычно — машины ехали, люди шли, трамваи звенели, собаки лаяли, и снова шел дождь. Мелкий и нудный, он грозил растянуться на неделю, а то и больше, по небу ползли рваные серые тучи, под ними летали и падали на землю желтые листья. Сотрудники стали подходить и подъезжать к банку с половины девятого, слева от «Мазды» припарковался серый «Форд», справа место пока пустовало, серой «Ауди» поблизости тоже не наблюдалось. Илья крутил головой по сторонам, вглядывался в каждого, кто оказывался поблизости, но человек либо заходил в банк, либо шел дальше. В девять Илья не выдержал, вышел из машины и обошел банк неторопливо, прогулочным шагом, точно совершал утренний моцион, а не разведку. И безрезультатно, ничего подозрительного не усмотрел, точнее, никого. Люди как люди, обычные — задерганные, спешащие, недовольные, — проходили мимо, и всем было плевать на шестьдесят граммов тротила, спрятанные под «Маздой». Илья вернулся к машине, включил печку, запахнул поглубже куртку, и тут к банку подъехало такси, остановилось точно перед входом. Секунда, две, три — из машины вышла блондинка с короткой пышной стрижкой, в черном плаще, джинсах и полосатых кроссовках. Через согнутую руку перекинута большая черная сумка, на носу темные очки на пол-лица, двигается так резко, что полы плаща разлетаются в разные стороны. Блондинка захлопнула дверцу, направилась к входу в банк и вдруг остановилась на полдороге, приподняла очки…
Пономарева собственной персоной, только теперь она блондинка — то ли в парике, то ли перекрасилась за одну ночь, в целях маскировки, не иначе. И наплевав на все предостережения и договоренности, притащилась за каким-то чертом в банк с утра пораньше, увидела свою машину… И предсказуемо разозлившись, потянулась за телефоном, поднесла трубку к уху и аж притопывала кроссовкой от нетерпения. Илья глянул на свой выключенный мобильник, на девушку, снова на молчащий телефон, и уже собрался ответить, когда «блондинке» надоело. Она сунула телефон в карман плаща и рванула в банк, оглядываясь на ходу, на свое «угнанное» сокровище с начинкой под брюхом. «Куда ж ты собралась?» — Илья подъехал чуть ближе, прижался к бордюру и приоткрыл дверь, готовый выскочить в любую минуту. Понятно, что за ночь кое-что изменилось, Лера решила удариться в бега, иначе к чему этот маскарад. Если так, то в банке она долго не задержится, ей что-то позарез понадобилось, а что, кроме денег, может потребоваться человеку, без пяти минут готовому перейти на нелегальное положение? Грехов на ней немало: и любовник с дыркой в затылке, и «лимонка» под машиной, и наверняка есть еще что-то, о чем он не знает. «Поглядим», — Илья еще немного приоткрыл дверцу, и тут к банку подъехал эвакуатор.