Шарфика я совсем не боялась. Он был реально безобидный мужик. В их коллективе меня другие товарищи смущали. Всего их к нам пятеро нагрянуло. Так вот, двое из них меня напрягали.
Они не выглядели так порядочно, как Шарфик.
Хорошо, что с нами они не общались. Связующим звеном был сладкий Шарфик.
Периодически он заглядывал и уводил одну из девочек. Поговорить.
Так как я была самая спокойная, девочки, еще сидя в комнате, поинтересовались у меня:
– А телефоны они не спиз…ят?
Видимо, я имела вид бывалого.
Насчет телефонов я даже не беспокоилась:
– Ничего они с ними не сделают.
Еще вопрос:
– А что говорить? Как я здесь оказалась?
Тут я была уверена только в одном:
– Говорите, что хотите, насчет себя. Вот насчет Арины и Саши не говорите, что они хозяйка с администратором. Под монастырь их подведете. Утверждайте, что они тоже девочками работают.
Это главное. Чтобы все насчет них одну версию говорили.
Последний вопрос заставил меня улыбнуться:
– Они нам что-нибудь плохое сделают?
Что я могла сказать?
– Девочки, честное слово, я так же, как и вы, в такой ситуации впервые. Даже не знаю. Но пятого канала вряд ли мы дождемся. Просто пугают.
Заглянувший Шарфик высматривал новую жертву на допрос. Посмотрел на меня:
– Ты! Волосатая, выходи.
Это он так про мою прическу длиной до попы.
Выйдя к нему в коридор, я стала получать вопросы.
– Где живешь? С кем живешь?
– Одна и два кота.
Про животных я специально сказала. Они у меня действительно есть. Это на случай, если бы мы оказались в отделении, чтобы была возможность позвонить соседям, пусть за ними присмотрят, если надолго задержусь.
Для того чтобы мои разговоры о животных не выглядели внезапной выдумкой. Пусть имеется в памяти, что я их упоминала раньше.
– Сколько тебе лет? Дети есть? Руки покажи.
Я, наивная душа, решив, что он хочет мой маникюр посмотреть, вытянула пред ним руки, демонстрируя ноготочки. Показать было что. Я сама себе маникюр делаю. Буквально под гжель расписываю.
Поэтому с гордым видом выставила руки.
Шарфик поморщился:
– Да не так.
Удивившись, я перевернула ладони, показав их внутреннюю сторону. Мелькнула мысль, он что, чистоту рук проверяет? Прямо как в школе перед едой.
– Нет. Не так.
Шарфик дернул за рукав пижамы. Меня внезапно осенило:
– А-а-а… Вы в этом смысле…
Даже смешно стало от того, что я такая тугодумка. Оголив обе руки, я продемонстрировала безупречной чистоты вены. Скромно добавив:
– Я даже алкоголь не пью.
Шарфик больше ничего не сказал. Открыв дверь, запустил меня обратно к девочкам.
Поинтересовавшись у коллектива, я выяснила – на наркотики, кроме меня, никого больше не проверяли.
Девочки мне объяснили:
– Да у тебя вид такой, как будто тебе все по фиг. Будто ты под дозой. Вот и подозревают в наркоманстве.
На самом деле мне по фиг не было. Все же ситуация слегка нестандартная, чем дело кончится – неизвестно.
Просто внутри была стопроцентная уверенность, что все кончится благополучно.
Это чувство окончательно укрепилось внутри, когда я увидела, что наша хозяйка Арина спокойно ходит и разговаривает по мобильному.
Значит, инцидент потихоньку идет к завершению.
Спустя некоторое время Арина заглянула к нам:
– Ну как вы тут? Не переживайте.
Через минуту вернулась:
– Деньги с собой есть? Надо двадцать тысяч, и мы откупимся.
Деньги у девчонок были. У тех, кто живет в салоне с проживанием. Приходящие-то с собой такие суммы не носят.
Спустя пять минут мужчины уже прощались с нами. Настроение у них было явно на подъеме:
– Всего хорошего, девочки. До свидания.
Кое-кто из нас чуть по привычке не сказал «заходите к нам еще». Как-никак мужчины уходят. Проклятые рефлексы. Со смехом сами себя остановили:
– Ой, нет. Не заходите к нам еще.
Когда полиция нравов удалилась, мы все собрались на кухне. Хотелось знать подробности.
Выяснилось следующее.
Во всем виновата проклятая бюрократия.
Оказывается, товарищ Борисович, которому платит Арина, покинул свой пост. Пришедшие ему на замену люди получили информацию о нас не в полном объеме. Плюс сказалась неразбериха с адресом.
Мы работаем в новом доме. Арина заключала договор на аренду квартиры, когда дом еще не полностью заселен был. Я эти времена помню. Лифты не ходили, горячую воду не включали (мы с водогреем работали).
Так вот, договор был заключен на один адрес. А после заселения у дома оказался другой адрес. Арина со смехом заявила:
– Мне даже интересно, а сам владелец квартиры знает, что она сейчас под номером 29 идет, а не под номером 32?
В полиции нравов был записан первоначальный адрес, но сшибки с реальным не случалось, так как там еще записаны Аринины рабочие номера телефонов.
Ну по которым мы звонки принимаем.
Поэтому они по этим номерам и не звонили.
А вышли на салон через мой рабочий номер. И сильно обрадовались, услышав адрес салона, который у них в базе не числился. У них-то записан недействительный адрес, а я им реальный назвала.
Вот и пришли.
Арина заметила, что сейчас у нас с ними проблем не будет, уже близко познакомились, сейчас деньги им будет передавать. Причем эти двадцать тысяч идут в зачет оплаты следующего месяца. Надо будет только еще немного добавить.
Сказала интересный факт:
– Я-то лично еще деньги передаю. А другие просто на счет перечисляют.
Оказывается, у полиции нравов свой счет есть, куда салоны дань скидывают. Понятно, что на подставное лицо.
Сообщила, что узнала, почему недавно целая сеть салонов накрылась («Фотомодели»). Новые друзья поделились информацией, что они там людьми торговали.
И хозяин у них дурак. Почему, не сообщили. Может, делиться отказался? Не знаю.
Кроме Арины, материально никто не пострадал.
Деньги (эту двадцатку) она девочкам вернула. Всю забранную у нас зарплату выплатила. А я даже в прибыли оказалась.
Администратор Саша рассказала, что свои три тысячи они сразу определили и забрали, поинтересовавшись, где еще четвертая?
А четвертая-то уже у меня в сумке лежала.
Искать ее они не стали, махнув рукой:
– Они все равно меченые и отксерокопированные.
Оказывается, они с собой ксерокс притащили. А я еще понять не могла, что за ящик с проводами в коридоре появился.
Почему просто ксерокопию денег с собой не принесли?
Совпадение номеров ксерокопированных денег с настоящими вполне могли доказать их принадлежность полиции нравов.
Зачем ксерокс-то с собой носить?
Деньги, хоть и меченые, тем не менее, настоящие. Я этой тысячей расплатилась в соседнем магазине, где нет машинки для проверки денег.
Перед уходом Арина с сомнением оглядела квартиру:
– Надо бы после них тут все почистить.
Имелась в виду чистка святой водой и свечами из церкви.
Я ее успокоила:
– Мне кажется, чистить ничего не надо. Один очень уважаемый мною человек говорит, что есть такое понятие, как «ограбили», и такое понятие, как «обчистили».
Думаю, что нас именно обЧИСТИЛИ.
Мы посмеялись над этим и решили, что так оно и есть.
Время показало, что я не ошиблась. Таки не зря у меня было ощущение денег, когда я на работу пришла.
P. S. Спустя неделю, как в анекдоте, к нам на порог пришел участковый. Опять в смену администратора Саши. Она ждала постоянного клиента, поэтому дверь открыла, не посмотрев.
А там человек в форме!
Первое, что пришло ей в голову: как же вы все меня достали!
Озвучивать свои мысли она не стала. Товарищ милиционер был приглашен на кухню. Из недолгого разговора следовало следующее – в обмен на наши деньги нам предлагалась нежная дружба.
Оставив свой номер телефона, милиционер ушел.
Больше он к нам не приходил, так как с ним по телефону вместо хозяйки салона просто поговорили ребята из полиции нравов.
Заграница нам поможет
Лично я никогда не работала за границей. Хотя предложений получала немало. Всегда останавливал страх. В родной-то стране себя неуверенно чувствуешь, а уж на чужбине и вовсе ничего контролировать не сможешь.
Однако кое-кто из моих знакомых совершенно не испытывал подобных ощущений. Ездили и работали. Приезжали, привозили деньги. Смотрели на меня как на дурочку и говорили:
– Чего сидишь? Давай двигай, все проверено – мин нет. С нами же ничего не случилось.
Я не хотела обижать девочек, поэтому просто отнекивалась. Мол, боюсь я… да и кота оставить некому.
Причина была совсем иной.
Не настолько большие деньги привозились, чтобы перекрыть предполагаемые риски. Например, из двухнедельной поездки в Финляндию привозилось от двух до трех тысяч евро. Это в лучшем случае. В худшем – отбивались только затраты на саму поездку. Или происходила депортация.
Причем, если девочки приезжали с прибылью, то все равно за эти деньги они расплачивались.
Собственным здоровьем.
Потому как ценник за границей на наши услуги не такой уж и высокий. И доход шел не от разницы в цене, а от количества клиентов. Приехала новенькая свеженькая, к ней и бежали. Человек по десять в день.
Какое-то время она продержится на старых резервах организма, а вот по приезде домой – все, вылезают болячки.
Я всегда знала, что стоит мне переработать, то я так заболею, что недели две буду в постели валяться. И ничего мне в это время не нужно будет – ни денег, ни клиентов.
Поэтому, как только чувствовала усталость, сразу же организовывала себе отдых на пару дней.
А если я за границей и нахожусь в прямой зависимости от своего работодателя, о каких выходных может идти речь? За несколько недель из меня постараются выжать все что можно.
Другое дело, если тебя взяли в эксплуатацию на долгий срок.
Тогда умный хозяин будет тебя беречь.
Об этом я узнала от одной девочки из Узбекистана. Диана рассказывала о том, как ей пришлось поработать в Израиле вместе с сестрой.
Слушать ее было довольно занятно, потому что рассказ сильно расходился с тем, что говорят и показывают в СМИ. Там же обычно как? Нас хитростью заманили, нас заставили, отобрали документы, хорошо, что в конце концов живыми остались.
В случае с Дианой и Сабиной (ее сестрой) все происходило по-другому. Никто их не обманывал, на какую работу подписались, прекрасно знали.
Документы, правда, у них забрали.
Сначала они имели дело с перевозчиками. Эти люди занимались доставкой девочек и продажей их основному работодателю.
Насилия, издевательств не было и в помине. Даже, скорее, наоборот. Их холили и лелеяли. Ни одного плохого слова от Дианы об этих людях я не услышала.
Так как переезжали через пустыню, девочки сильно устали. И когда оказались в пункте назначения, их поселили в приличной квартире. Сразу же привезли им еду и, цитирую слова Дианы:
– Всякие шампуни-мампуни.
Ну и банные принадлежности.
Особо она выделила то, что каждой из девочек привезли сигареты. Всем равное количество.
Квартиру запирали на замок и свободно гулять не отпускали. Диана говорит, что чувства ущемленности совершенно не было.
Просто так положено. Перевозчики же тоже не могли стопроцентно быть уверены, что девочки не убегут, хоть даже и без паспортов. Мало ли какие проблемы с головой?
Все всё прекрасно понимали.
Потом девочек повели по магазинам. Диана при этом особо отметила, что в Израиле магазины совсем не дешевые. Там их принарядили. При этом выбор одежды и обуви осуществлялся самой девочкой. Никто не указывал пальцем. Никто не говорил:
– Это дорого, выбери другое.
Что выбрала, то и покупали. Впоследствии все вещи оставались девочке, и никаких денег с нее за них не вычиталось.
Следующим этапом шел парикмахерский салон. Стрижки, мелирование, покраска – в общем, все как положено. Только Сабине ничего стричь не стали, потому что волосы очень длинные и красивые. Просто красиво уложили.
После приведения девочек в товарный вид наступил момент их продажи.
Смотрины происходили в одном из обычных кафе.
Потенциальные работодатели сидели за одним из столиков, а девочки заходили по одной в кафе и присаживались за стойку невдалеке. Выпивали не торопясь чашечку кофе и уходили. Так каждая по очереди.
Прямого контакта, такого как разговор, не было. Только визуальный.
Как сказала Диана, ей крупно повезло – она осталась в городе. Сабине повезло меньше, ее увезли работать в район. На мой вопрос:
– Почему в районе плохо? Там что, денег меньше?
Мне дали такой ответ:
– Нет, денег не меньше. Просто в городе легче затеряться. Меньше шансов быть пойманной.
Что, собственно, с Сабиной и случилось. Поработать удалось недолго, вычислили быстро и выслали из страны.
Про своего хозяина Диана говорила исключительно хорошо:
– Очень продуманный мужик. Если ему что-то казалось подозрительным – мог десять раз перепроверить. У меня с ним ни одного попадалова не было.
Хотя поначалу вместе они не работали. Для приобретения опыта он направил ее в бордель. Чтобы посмотрела что к чему, да и языку немного подучилась.
В борделе каждая девочка жила в отдельной комнате, где и принимала клиентов. Если она куда-нибудь уходила, комната запиралась и никто не мог без разрешения войти.
В отличие от России администраторами в борделях работают не женщины, а мужчины. В плане безопасности это, конечно, более удобно. В каждой комнате у девочек имелась тревожная кнопка. Не дай бог какие проблемы с клиентом – жми и жди помощи.
Диана только один раз этой кнопкой воспользовалась. Пришел старый пень, с которого песок сыпался, и не давал на него презерватив надевать. Диана возмущалась:
– Только я на него надену, он его срывает. Я достаю новый, надеваю, он опять за свое. Да еще и силком пытается меня на спину повалить, чтобы свое дело без презерватива сделать.
Когда ее терпение кончилось и она стала к кнопке тянуться, он начал ее оттаскивать в другую часть комнаты. Диана девушка совсем не крупных габаритов, поэтому, пока она добралась до кнопки и нажала на нее, потратила прилично времени.
Прибежавший администратор чуть этого старикана не пришиб, и на его наглое заявление: «А у меня и время еще не закончилось, и контакта с девушкой не было, верните мне деньги» – просто спустил его с лестницы. С уведомлением, что сюда он может больше не приходить – никто его обслуживать не станет.
Диана потом еще час в комнате порядок наводила. Презервативы по всем углам были раскиданы. Рассказывая об этом, она уточнила, что презервативы девочки сами не покупали. Это делал хозяин, привозил здоровыми коробками.
В борделе она проработала недолго. Видать, на лету все тонкости схватывала. Потому как хозяин забрал ее к себе домой.
В этом случае она работала на выезды. Заказы по телефону принимал хозяин, он же ее и отвозил. Рассказала нам смешной случай под названием «как аукнется, так и откликнется».
Работала она на выезде с довольно неприятным клиентом. Вроде и не обижает, а все равно ощущение гадостное при общении оставляет. При этом она очень волновалась, так как клиент сообщил, что с минуты на минуту у него жена с дочкой могут прийти.
Вот радость-то!
Ему-то может просто скандал грозить, а Диане – депортация. Есть разница.
Выходила она от него злая как сто чертей.
Уже перед выходом из подъезда она натолкнулась на его входящих жену и дочку. Узнала она их сразу, так как видела на фотографиях в квартире.
Поднимаясь навстречу Диане, женщина смерила ее презрительным взглядом и высказалась:
– Шлюха!
Понятное дело, Диана ехала на работу, поэтому форма одежды на ней была соответствующая. Догадаться труда не составляло, чем она на жизнь зарабатывает.
Диана и так себе нервы с тяжелым клиентом потрепала, а тут и еще и жена этого клиента туда же. В такой ситуации кто угодно взорвется. Поэтому за последующие действия Диану винить невозможно.
Остановившись, она обратилась к женщине:
– Вы ведь идете в квартиру номер такой-то?
При этих словах хамка просто вросла в землю. Диана продолжила:
– Ну так вот… я только что оттуда.
Ни одного слова в ответ не последовало. С чувством глубокого удовлетворения мстительная Диана поехала домой.
Жила она вместе с боссом в одном доме и даже в одной комнате. Спали вместе. Но секс происходил не часто.
Если Диана работала много, то хозяин никогда ее не домогался. Пришла уставшая – ложись, спи, отдыхай. С утра готовил ей кофе, завтрак.
Зная Диану, думаю, что она там сложа руки не сидела. Мне нравится одно из ее воспоминаний о том, как приятно развесить постиранное белье во дворе и там же сесть за столик покурить. Очень ей тамошний дворик приглянулся. Небольшой и милый.
Вся семья хозяина знала о его бизнесе. Начальник не был женат, всю его семью составляли мать и отец. У нашей девушки с ними отношения ладились.
Так как гулять одна она не могла, если куда-то требовалось пойти, то отвозил ее либо хозяин, либо его мать. Матушка босса все порывалась направить Диану в модельный бизнес, постоянно твердила, что такая красавица не окажется незамеченной. Правда, подбивала она Диану втайне, чтобы мужчины не знали. Диана говорит, что ей, конечно, очень льстило такое отношение, но она отказывалась. Росточком наша красотка не вышла.
Иногда, после активной переработки, Диана подбивала хозяина устроить выходной. Он подбивался. Правда, возникал резонный вопрос:
– А что мы папе скажем?
Какая есть веская причина? Естественно, месячные. Диана говорит, что у нее так иногда раз несколько в месяц месячные шли.