Дело в том, что у Лены Усатой крыша была – то ли ментовская, то ли фээсбэшная. Скорее всего, Гариковская Наташа попалась на наркотиках. Не знаю, на чем конкретно, на продаже или на хранении. В любом случае ситуация была щекотливая. Откупом послужила гостиница, точнее, возможность работать в ней.
Лену Усатую по знакомству и пригласили.
Глядя на приходы Гарика и Наташи, как они на нас посматривают, становилось ясно, что надежды вернуть былое они не теряют. Иногда они даже попивали кофеек в компании с Леной Усатой, мило беседуя.
На мой взгляд, тут они вели себя очень грамотно. Не вставали в позу и не отворачивались. Как говорится, держи друзей близко, а врагов еще ближе. При тесном контакте легче обнаружить брешь в обороне.
И они ее обнаружили.
Поведи себя Лена Усатая немного умнее, это им бы ничего не дало. Не знаю, то ли она всегда была недальновидна, то ли в тот момент у нее помутнение разума случилось. Проблема у нее была такого рода – она разрывалась на две гостиницы. Ей надо было работать в «Руси» и в «Санкт-Петербурге». Сами понимаете, нельзя оказаться в двух местах одновременно.
Так как в «Руси» она должна была присутствовать лично, то в «Санкт-Петербурге» вместо себя она поставила старшими двух знакомых ей девушек. С чередованием два рабочих дня через два. Каждой поровну. А сама приезжала изредка с проверками.
Но тут случилась любовная интрига.
Одна из поставленных новых старших – Лена Черная, являлась лучшей подругой Лены Усатой. И по совместительству – любовницей ее мужа. Об этом знали все! Об этом знала и Лена Усатая, но терпела, боясь потерять своего ненаглядного. Наверное, она исходила из того, что, пока она разрешает ему все что угодно, он от нее не уйдет. Она даже нанимала ему проституток из наших, чтобы он развлекся, так сказать, «на стороне». Глядеть на эту странную троицу было и жутко, и интересно одновременно.
Неизвестно, как долго длились бы эти странные отношения, но ситуация пришла к своему логическому завершению. Лена Черная забеременела. Из патового положение фигур резко изменилось в пользу одной из сторон. Муж Лены Усатой решился и таки сделал свой выбор в пользу Лены Черной, уйдя к ней.
Само собой, после произошедшего и речи быть не могло, что Лена Черная продолжит работать у Лены Усатой. Место старшей оказалось вакантно.
Вот в этом месте на сцену вышли Наташа и Гарик. В тот момент Лене Усатой действительно было тяжело. То, что она обожает своего мужа, видно было всегда невооруженным глазом. Огромная потеря для нее. В таком состоянии для нее не имело разницы, в чью жилетку рыдать.
А тут рядом доброжелательные Наташа и Гарик. Пожалели, посочувствовали. Наташа, по доброте душевной (а как иначе!), предложила свою помощь.
– Леночка, у тебя нет старшей?.. Какие проблемы?.. Я могу поработать… у меня и опыт есть…
И Леночка, плохо подумав головой, запустила к себе трояна.
Конечно, на прежний доход Наташа не должна была рассчитывать, только на процент старшей. Но… она снова сидела на своем месте и держала руку на пульсе.
Девочки, раньше работавшие у нее, сразу перешли в ее смену. Я больше чем уверена, что они совместно левачили (не фиксировали часть заказов, забирая с них деньги себе).
Я с Наташей лично знакома не была, поэтому ходила в смену другой старшей, поставленной Леной Усатой.
Конфликт случился из-за пустяка.
Случается так, что за одним столом сидят несколько девчонок и один потенциальный клиент. Кого он выберет – неизвестно. Человека тоже можно понять, на возникновение симпатии не только внешность влияет, но и умение девушки общаться. В процессе посиделок мужчина как раз и решает, кого он к себе пригласит.
Такая ситуация была в тот раз (восемь девок – один я, как говорится). Солидный мужчина, при деньгах, радовал наш женский коллектив своим присутствием. Пили, ели, болтали. Спустя некоторое время выбор свершился. Забирая с собой одну из нас в «номера», дабы другим не было обидно, что их не выбрали, он оставил на столе в качестве компенсации пачку денег (подобное иногда случается, мужчина просто оплачивает твое время, потраченное на него, – можно даже сразу договариваться, если он не хочет секса, а только общения, он дает денег за то, что ты составляешь ему компанию за столом).
Дабы принародно не возиться с деньгами, все-таки общественное место, люди кругом, мы пошли в туалет. Там мы без лишних глаз посчитали и поделили деньги. Каждая получила вполне приличную сумму.
На этом история могла бы и закончиться. Но, увы… в нашем коллективе оказались люди, страдающие болезнью под названием «недержание речи». Правду говорят: «Язык мой – враг мой».
Никогда нельзя говорить начальству о хороших чаевых. С одной стороны – по сложившейся традиции, на чаевые сутенер претендовать не должен, но, как показала практика, все обстоит немного не так. Сутенер не претендует на чаевые, если сумма незначительная. А вот если денег было дадено прилично, тут могло случиться всякое.
В гостинице «Москва» охрана (они же сутики) не постеснялась залезть к девочке в сумку и отобрать у нее семьсот долларов, полученных в подарок от клиента. А она всего лишь радостью поделилась. Нашла с кем!!!
У нас в «Руси» тоже был подобный случай. Девочке постоянный клиент подарил штуку баксов. Она-то с головой всегда дружила, никто бы ничего не узнал, если бы вместе с ней на заказе других девчонок не было. То ли из глупости, то ли из зависти язык за зубами они держать не стали. Кончилось тем, что девочка переругалась с охраной и больше никогда не работала в их смену.
Наученная чужим опытом, я всегда знала: получила деньги – молчи.
От лица, пожелавшего остаться неизвестным, Лена Усатая узнала о подарке. Единственное, на что хватило ума у болтуньи, так это на преуменьшение полученной суммы. То есть Лена Усатая знала, что мы получили деньги, но была уверена, что это копейки (по семьсот рублей на человека, помню как сейчас).
Спустя пару дней мы всем женским коллективом снова встретились с нашим щедрым мужчиной. Снова приятно посидели, и снова благодетель оставил подарок. Общую картину счастья омрачило только одно – присутствие Лены Усатой. Она все видела. И размер подарка тоже.
Открыто идти на конфликт со всеми она не решилась.
В этой ситуации она не одну девочку могла потерять, а весь коллектив.
В тот день нам не было сказано ни слова. Зато, придя на следующую смену, я заметила чересчур бурную беседу между Леной Усатой и старшей. Понаблюдав за ними, сделала вывод – сейчас что-то будет. И не ошиблась.
Собрав всех вокруг себя, Лена трагическим голосом сообщила:
– Девочки, вы спалились перед Гариком. Он видел, как вы деньги делили.
То есть она не хотела настраивать народ против себя, поэтому представила всю картину следующим образом. Оказывается, в туалете есть камера (вот в баре нет, а в туалете есть!), и через нее Гарик видел, как мы деньги делим. Деньги мы должны ему отдать. Она-то сама лично считает, что он неправ, это только наше. Но, увы, ничего сделать не может.
Гарик – мудак!
Лена Усатая – мать Тереза, всей душой за нас страдающая!
Самое жуткое, что поразило меня в происходящем, так это реакция девочек. Они дружно стали хаять Гарика. Такой он, сякой! Никого не смутило, что попросила Лена с каждой только по семьсот рублей. А ведь, если бы все вышесказанное было правдой, с нас потребовали бы намного больше. Ведь в туалете мы не такую сумму делили.
Мне стал понятен дальнейший план Лены (время показало, что я угадала верно). Эти несчастные семьсот рублей – только начало. Завтра выяснится, что Гарик каким-то чудом (от бармена, например) узнал о повторном подарке. Естественно, если мы отдали в первый раз, нам придется отдать во второй. И уже не семьсот рублей.
Человек я очень спокойный и добродушный. Темперамент стойкий, нордический. Те разы в моей жизни, что я действительно злилась, можно по пальцам пересчитать. Понятно, что с сутенерами нельзя договориться по-хорошему. Можно только просто уйти, правды не найдешь.
Самое смешное, что я и до этого происшествия подумывала о смене места работы (не такое уж и хлебное место).
А тут со мной начинает твориться что-то ненормальное. Мне как шлея под хвост попала. Я зверею и решаю, что этого так просто не оставлю. Зачем мне это надо было, до сих пор не понимаю. Можно было тупо перестать ходить в эту гостиницу, и все. Никому денег не возвращая. А не затевать игры в мстителей. Это реально могло плохо для меня кончиться.
Как бы то ни было, по непонятной даже для меня самой причине, я решила вывести Лену Усатую на чистую воду.
На ее просьбу дать семьсот рублей я сказала, что денег у меня сейчас нет, поэтому я отдам попозже. С некоторых девочек Лена деньги получила.
После того как она от нас отошла, я поинтересовалась у народа:
После того как она от нас отошла, я поинтересовалась у народа:
– Неужели вы действительно верите, что в туалете есть камеры и Гарик за нами подсматривает? Это же бред.
Девочки мне возразили, сказав, что в жизни всякое бывает. В качестве ответного аргумента я им привела кое-что из личных наблюдений:
– Если бы в туалете стояла камера, то наша старшая уже давно бы с позором была уволена. Неужели никто из вас не замечал, что она там с мужиками потрахивается?
Я не врала. Это была чистая правда. Старшей вроде как по статусу не положено клиентов обслуживать (хотя в некоторых гостиницах и можно, но не в этой), у нее другие обязанности. Эта наша старшая была вполне симпатичной девчонкой, поэтому иногда потенциальные клиенты обращали внимание именно на нее. Пытались пригласить в номер, но, увы, ей было нельзя. Хотя, я думаю, всегда есть выход из положения, она могла бы и сходить, предварительно договорившись с Леной Усатой (есть же такая хорошая вещь, как мобильная связь). Но существовало одно но. В таком случае ей пришлось бы отдать немалую часть денег за проведенный заказ.
Поэтому утаить его имелся веский резон.
Несколько раз я замечала, как после невинного распития коньяка с мужчиной и легкого флирта наша старшая на некоторое время исчезала. Пропадал и мужчина. Не входя в лифт. Холл в «Санкт-Петербурге» устроен таким образом, что лифты просматриваются из бара великолепно (а другого подъема вверх для обычных посетителей нет). А туалеты видны плохо, они находятся за углом.
Понаблюдав за этими маневрами, я, для окончательного подтверждения моих подозрений, при очередной пропаже старшей, выждав несколько минут, двинулась в туалет. Зайдя в него и сделав дела, какие там полагается делать, я сымитировала свой уход. Просто хлопнула входной дверью, оставшись внутри. Как будто я ушла.
Навострила ушки, хотя это оказалось лишним. Сами знаете, какая в общественных туалетах шикарная акустика благодаря кафелю. В одной из кабинок сразу же послышалась возня и звуки определенного характера. Мои подозрения полностью подтвердились. Очень аккуратно прикрыв за собой дверь, я удалилась.
Если я имею на человека компромат, практически никогда дальше меня это не идет. За редким исключением, когда это знание может мне пригодиться.
Я несколько месяцев знала о грешках старшей и молчала. Она мне ничем не мешала, поэтому смысла ей вредить не было.
Сейчас же старшая покусилась на мои деньги (на пару с вышестоящим начальством). Поэтому я совершенно спокойно раскрыла ее маленький секрет. Который стопроцентно дойдет до Лены Усатой – девочки об этом позаботятся. Пусть потом парочка сообщниц погрызется.
К тому же я сказала об этом, чтобы убедить народ. Ну нет камер в туалете!
Еще я добавила, что, если подойти к Гарику и спросить его, почему мы должны ему деньги давать, он будет сильно удивлен. Наверняка он ни сном ни духом, что у кого-то деньги вымогает.
Девочки не решились меня в этом поддержать, кроме одной Кати. Она отдала уже Лене семьсот рублей, а когда я объяснила, что завтра попросят и остальное, разозлилась так же, как и я.
Следующий рабочий день прошел точно по описанному мной сценарию.
Пришедшая Лена собрала с девчонок по семьсот рублей, которые они не дали вчера (я опять сослалась на безденежье – не собиралась я ничего давать). Сделав печальное лицо, она сказала:
– Вы представляете? Гарик узнал, что вам тот мужик денег давал. Откуда он все пронюхивает, ума не приложу! Придется вам, девочки, и остальные деньги ему отдать.
Все сидели в шоке, кроме меня и Кати. Для нас эта речь не была сюрпризом.
Что тут началось… Да он не имеет права на эти деньги!.. Нам подарили, и пошел он куда подальше!.. Вот урод!..
Кончилось тем, что, повозмущавшись, народ погрустнел и поутих. С огорчением девочки признали, что большая часть денег уже потрачена. Лена Усатая (добрейшей души человек!) утешила всех, сказав:
– Не переживайте, я с Гариком договорюсь, чтобы вы деньги по частям отдавали. Будем их потихоньку из вашей зарплаты высчитывать.
Само собой, в тот день я ни на один заказ не сходила. Оно мне надо?
Сразу поговорить с Гариком не представлялось возможным. В бар он приходил часто, но не каждый день. Никто из наших девочек никогда с ним не разговаривал, почему-то его побаивались. Наверное, потому, что не понимали истинного положения вещей. Мне кажется, только я одна догадывалась, благодаря какому стечению обстоятельств Лена Усатая получила доступ в эту гостиницу.
Я была уверена, что сообщение о том, каким образом чернится его имя (подглядывание в женском туалете для любого мужчины является пятном на репутации), будет для него шикарным подарком. Явная вина его партнера-конкурента Лены сделает ее более уязвимой.
Никто из девочек не решился на разговор с Гариком. Только Катя. Нам повезло, на следующий день Гарик пришел в бар. Зайдя на пару минут, он переговорил с барменом и двинулся к выходу. Мы с Катей, быстро вскочив из-за столика, догнали его уже почти на выходе.
На всякий случай я включила дурака. Я не стала говорить: «А вы знаете, что Лена от вашего имени у нас деньги просит?»
Мне не хотелось демонстрировать слишком хорошее понимание происходящего. Поэтому я просто спросила:
– Вы не могли бы немного подождать с деньгами. Я вам попозже отдам, у меня сейчас не очень хорошая ситуация.
Глаза Гарика округлились до размера пятаков:
– Ка-а-акие деньги?
Я рассказала, какие деньги он якобы хочет от меня получить. Если в начале моего изложения Гарик просто был в сильном удивлении, то ближе к концу слушал уже с нескрываемым интересом. Возможность прищемить хвост Лене была ему по душе.
Глядя на нас задумчивым взглядом, слегка протяжно он уточнил:
– Значит, Лена утверждает, что я за женщинами в туалете подсматриваю?..
Мы кивнули.
– Девочки, я вас успокою. Ходите в туалет совершенно спокойно, я никогда такими вещами не занимался и заниматься не буду.
На прощание он записал наши телефоны.
Как только мы расстались с Гариком, сразу двинулись к старшей. К нам как раз пришла агент по продаже косметики, поэтому старшая даже не обратила внимания на произошедшие переговоры. Она была полностью поглощена рассматриванием выложенного продавцом ассортимента. Поэтому весь последующий текст прозвучал для нее как гром среди ясного неба:
– Мы тут с Гариком поговорили, он, оказывается, совершенно не в курсе, что мы ему денег дать должны. Поэтому, будь добра, верни Кате семьсот рублей, которые у нее взяли.
Старшая какое-то время сидела и смотрела на нас, не в состоянии вымолвить ни слова. Просто сидела и смотрела. Как картинка в стоп-кадре. Очнувшись, она даже не стала с нами разговаривать. Выбросив из рук очередную рассматриваемую помаду, она вскочила. С совершенно ошалелым видом схватила мобильник и, набрав ясно кого, стала бегать по холлу и кричать:
– Она ему все рассказала, ты представляешь, она ему все рассказала!
Чтобы мы не слышали, о чем у них будет идти разговор, старшая убежала в самую даль холла. Как только ее беседа закончилась и она вернулась в коллектив, раздался звонок моего мобильника. Звонила Лена Усатая:
– Света, ты можешь мне объяснить, какого черта ты поперлась разговаривать с Гариком?
Я держалась своей версии. Что хотела поговорить об отсрочке выплаты. А тут вот какой сюрприз! И уже в свою очередь поинтересовалась:
– Лена, какого черта ТЫ деньги просишь? И еще и Гариком прикрываешься?
Задавая этот вопрос, я точно знала, правдивого ответа я не получу. Лена была на измене, внятно разговаривать не могла. Я только и слышала в трубке визги:
– Зачем через мою голову! Ты что, ко мне подойти за отсрочкой не могла? Почему со мной не договорилась? Зачем через мою голову!
Эдакая нескончаемая песенка про белого бычка. Продолжаться эта истерика могла еще долго, но я настойчиво спрашивала:
– Лена, так зачем ты все-таки так поступила, позарилась на чужое?
Наконец я услышала ее версию событий:
– А я вас наказать хотела, это штраф!
Нет, я не ожидала чего-то правдоподобного, но, тем не менее, от такой наглости аж завелась:
– Лена, какой штраф! За что! Не надо врать! Если уж штраф дается, то всегда точно указывается причина! Чтобы в следующий раз повторов не было! А тут, значит, нас наказали, мы не знаем за что и в следующий раз, значит, можем опять неправильно себя вести, так как о наказании даже не подозревали!
Тебе не кажется это нелогичным? Если человека наказывают, то всегда говорят, за что! Иначе само понятие наказания теряет смысл.
Кстати, за что наказываешь-то?
Обычно на точно поставленный вопрос должен идти такой же точно ответ. Увы, это в идеале. А в тот раз я так и не узнала, за что же был наказан коллектив. Лена продолжала истерить еще минут десять. Закончила она так: