СЕКС и не только…
Первая сделка прошла чрезвычайно удачно — без сучка без задоринки. Уже через неделю мы вывезли из здания УПДК пять заказанных Игорем компьютеров, причем в комплектации намного лучшей, чем та, о которой мы с ним договаривались. Катька честно, по моим тогдашним понятиям, поделилась со мной прибылью, и я опять, как в начале отцовского бизнеса, ощутила, что на меня буквально валится богатство. Разумеется, Игорь, с которым я проводила почти каждую ночь, обеспечивал нам предоплату.
Не довольствуясь исключительно его клиентами, я вытащила на свет божий свою старую записную книжку с телефонами бывших бардов-каэспешников и бывалых походников, большинство из которых теперь рванули в бизнес. Они все, разумеется, предпочли нам с мамой отца и его молодую жену, и у меня не было никакого желания иметь с ними дел напрямую. Мы с Катькой решили действовать через Игоря. Во-первых, он мог объяснять, что как-никак приходится сыном одному из членов этой компании, пусть самому придурковатому, но при этом его звонок был как-то понятен и легитимен. Но, что самое главное, у Игоря образовалась устойчивая связь с одним из отделений Сбербанка (тогда мы еще называли его районной сберкассой). Благодаря теплому отношению к нему толстеньких тетечек-сотрудниц Игорь всегда мог брать кредиты, которых хватало на покупку нескольких компьютеров. Авансовый платеж давал нам с Катькой огромное преимущество при поставке ПЭВМ, и мы не теряли от того, что Игорь тоже был в доле.
Не то чтобы я всерьез увлеклась им, но от секса получала колоссальное удовольствие. Гормоны во мне лихо играли, я с восторгом предавалась любовным забавам чуть ли не каждый вечер и научилась кончать во всех мыслимых и немыслимых позах. Оргазм зачастую приводил меня в активное деятельное состояние, чего никак нельзя было сказать о моем партнере. Однажды вечером между нами произошла очередная весьма показательная беседа.
- Ну что! — скатившись с любовника, я легла рядом и откинулась на подушку. — Давай теперь поговорим о делах? Сколько у нас реальных поставок на следующей неделе? Спецификации у тебя уже готовы? — Чтобы вывести Игоря из прострации, я дала ему щелбана в самое уязвимое место между ног.
Успех был достигнут — он испуганно дернулся и прикрылся ладонью.
- Ты даешь, мать! Цинизма тебе не занимать! — Игорь попытался отгородиться от меня одеялом и пополз к краю кровати, чтобы там, как обычно, отключиться и уснуть беспробудным сном.
- А ну стоять! В смысле лежать на месте! — Я схватила его за член своей натренированной в походных трудах рукой. — Не спать! На вопросы отвечать! Спецификации готовы?
Игорь раздраженно фыркнул и, выдравшись из моего «зажима», протопал к своему портфелю, вытащил из него большую бухгалтерскую тетрадь и вернулся ко мне. Он сел на кровать рядом со мной и, не глядя мне в глаза, задумчиво сжал ладонью мою грудь.
- Я иногда не понимаю, любишь ты меня или нет?
Я рассмеялась:
- А чем я тут с тобой, скажи на милость, сейчас занималась, как не любовью?!
- Зачем ты так цинично разговариваешь?! Это и тебе не идет, и меня расстраивает. Вдруг мы когда-нибудь решим пожениться!
Тут я уже хохотала в голос:
- Игорюнь! Милый! С будущими женами бизнесом не занимаются…
- Прекращай заниматься бизнесом. Я справлюсь сам.
- А вот этого, любимый, прости, не будет! Я должна выплыть сама! Меня уже предали два дорогих моему сердцу мужчины, и теперь я никому не доверю свою жизнь!
- И кто эти два подонка?
- Не стоит так, милый! Все не так просто! Один из них — мой отец… И ты знаешь об этом… А второй… второй…
- Твой первый мужик?!
Тут я вспомнила Славика и опять засмеялась, хотя, подозреваю, засмеялась хотя и громко, но довольно неестественно.
- Нет, Игорюнь! Первый мужик у меня — ты!
- Как? Это ведь неправда!
- Правда, милый, правда! Мне врать ни к чему! То, что случилось до тебя, был просто несчастный случай… облегчивший тебе жизнь, точнее, снявший с тебя ответственность, если о какой-то ответственности в этих делах вообще может идти речь… А мужиком, как ты выразился, там и не пахло.
- Так кто же тот второй, кто кинул тебя, если он не был твоим…
Я не знаю, что на меня нашло, но, вспомнив Леню Ильина, я почувствовала себя маленькой и несчастной. Захотелось зарыться в одеяло и плакать, плакать… Но я, увы, не смогла. Преодолев нахлынувшую тоску, я решительно встала с кровати, накинула халат и пошла в душ.
- Не надо, милый, об этом не надо! Займись своей тетрадочкой. Я сейчас вернусь из душа, и мы займемся бизнесом!
Если я когда-нибудь напишу мемуары, то половина моих воспоминаний будет посвящена душу, ванне, баням и прочим водным процедурам.
Все главные решения всвоей жизни я принимала под воздействием водной стихии. Но в тот день мне никаких решений принимать было надо. По всем понятиям я более чем преуспевала. Мне еще не было девятнадцати, а я зарабатывала больше, чем моя мама, в десятки(!) раз. Мы с Катькой уже вели переговоры с семьей из соседнего подъезда, которая собиралась уезжать на ПМЖ за границу, о покупке их квартиры для нас с мамой. Покупка кооперативной квартиры людьми со стороны сопровождалась в те годы скандальными разбирательствами в суде, но и цены были смешные. Хотя те четыре тысячи долларов, что у меня запросили за двухкомнатную «распашонку», казались мне немыслимо огромными деньгами, но они к этому моменту у меня уже были. Более того, в общей сложности у меня уже было скоплено целых (!) шесть тысяч долларов США. И это всего за три месяца работы! На личном фронте тоже, казалось, все было о’кей. У меня есть близкий человек, приятный парень с мозгами и деньгами, он пылкий любовник, готовый даже стать мужем. Но… я чувствовала, что охладеваю к нему. Это пугало меня, но не сильно. Печальнее всего было то, что я никак не могла забыть улыбку курсанта, встретившего меня возле военной комендатуры. И несмотря ни на что, я продолжала ощущать, что на самом деле принадлежу только ему.
В дверь ванной громко и настойчиво постучали. Это было неделикатное постукивание Игоря, полновесный грохот, который обычно производила Катька, утомленная ожиданием, когда я выйду наружу. Но Катька сегодня ушла «в ночное», и я ее не ждала. Выключив воду и перегнувшись через бортик ванны, я открыла дверь. Это действительно была моя подруга в состоянии крайнего возбуждения.
- Давай вылезай скорее! Посмотри, что я принесла!
Оказалось, что Катька наконец притащила-таки видеомагнитофон. Мы уже несколько раз обсуждали, не стоит ли нам приобрести это чудо техники, но все время откладывали это на потом. Советская «Электроника» даже не рассматривалась, а любая японская продукция стоила двести — двести пятьдесят долларов, что вроде было не очень дорого для нас, но составляло треть стоимости приличного подержанного «жигуля» в Южном порту. И наконец, как я поняла, Катька решилась. Но она, захлебываясь от восторга, сообщила мне, что встретила на проходной жилого комплекса УПДК того самого первого знакомого иностранца, подарившего ей компьютер после «ночи любви». Иностранец ждал машину, которая должна была отвезти его в аэропорт, откуда ему предстояло улететь на свою западную родину если не навсегда, то по крайней мере на несколько лет. Узнав Катьку, он распаковал одну из коробок и всучил ей почти совсем новый панасониковский видак, на котором успел посмотреть только два фильма. И их он тоже отдал. По его словам, он совершенно не хотел мучиться с перевозкой всего этого хлама и собирался просто отправить видюшник с водителем в офис, где его неизбежно кто-нибудь стырил бы и уволок к себе домой.
Поэтому, встретившись со своим текущим ухажером, Катька не стала оставаться у него на ночь. Сославшись на внезапно наступивший «критический период», она извинилась и, сгорая от нетерпения, устремилась домой, чтобы вместе со мной отпраздновать получение такого классного подарка.
Пока я торчала в ванной, она мобилизовала запутавшегося с перепугу в собственных трусах Игоря подключать чудо техники к телевизору, а сама бросилась выуживать меня из воды.
Один из двух доставшихся Катьке фильмов мы мечтали посмотреть давно. Словно по заказу, он был с русскими субтитрами. Это было очень кстати, так как английский у всех нас оставлял желать лучшего. Это был фильм-легенда, о котором все слышали, но почти никто не видел, фильм назывался «Пролетая над гнездом кукушки». Снят он был по одноименной и тоже легендарной книге Кена Кизи, а главную роль в нем играл Джек Николсон. Какое-то время назад это кино показывали даже в каких-то периферийных московских клубах в Кунцеве и Текстильщиках, но тогда мне было совсем не до того.
Не прошло и десяти минут, как все было подготовлено для просмотра: видеомагнитофон включен в сеть и подключен к телевизору, кассета с фильмом вставлена и перемотана, а на журнальном столике возле дивана стояли три стакана и пиво, вытащенное из холодильника.
Фильм, в отличие от многих других, которые мне пришлось посмотреть позже, меня не разочаровал. За окном уже занимался рассвет, но мы все же решили попить чаю перед сном и двинулись на кухню.
- Знаете, — вдруг проговорил Игорь, — а меня с этим фильмом связана одна дурацкая поучительная история.
Мы внимательно слушали.
- У меня был, точнее есть, друг Леня.
При упоминании этого имени я вздрогнула. Хотя мало ли разных Лень в России или даже в одной только Москве?
- Он бизнесом даже, в общем, не занимался. Только подрабатывал у одного нашего приятеля — устанавливал на поставляемые фирмой того парня компы программное обеспечение. Одним из первых был. Иногда он и мне помогал. Я платил, как положено, понятное дело. Все у него шло отлично. Он даже рассказывал, что собирается жениться на какой-то девчонке, с которой познакомился в Уфе, где проходил практику в комендатуре. Но тут вдруг его семью навестили родственники. Они лет двадцать прожили на Западе и приехали в совок навестить родню и полечиться от ностальгии. Подарки всем привезли. А Леньке подарили видюшник и кучу фильмов к нему, в том числе этот, про кукушкино гнездо. Он от широты душевной позвал на просмотр друзей, родственников, даже нескольких соседей. Кое-кто с детьми пришел, показать им чудо техники. Он же сам и переводил. У него английский отличный, еще со школы. Ну, все посмотрели, поблагодарили хозяина и пошли по домам. А на следующий день Леньку забрали — вместе с видиком и кассетами. Кто-то из приглашенных стукнул. И устроили над Ленькой показательный процесс. Собрали в качестве экспертов главврача КВД, тетку- воспитательницу из детской комнаты милиции и старого алкаша-военкома. Вся эта кодла во главе с судьей признала его виновным в распространении продукции, пропагандирующей насилие и порнографию. А учитывая, что в квартире в момент показа находились дети, пришили еще и совращение несовершеннолетних. Не знаю, как вы, но я, честно говоря, ни пропаганды насилия, ни уж тем более порнографии не заметил. Но ему объяснили, что он должен быть счастлив, что отделался ниже минимума — тремя года «химии» где-то под Саратовом. Причем через неделю после того, как его туда этапировали, в самом Саратове этот фильм в кинотеатрах пошел. А когда его родители обратились в соответствующие инстанции, то им ответили, что сидит он не за конкретный фильм, а за распространение… И так далее, и тому подобное…
- Фамилия? — Голос мой звучал так хрипло, что я сама его не узнала.
- Чья фамилия? — не сообразил сразу Игорь.
- Его фамилия как? Лени этого фамилия…
И Игорь, и Катя явно были напуганы выражением моего лица и моим голосом.
- Фамилия Лени Ильин. А что тут такого, собственно?
Это был п…ц!
РЭКЕТ и не только…
Я не стала рассказывать ни Игорю, ни Катьке мою часть этой жуткой истории. И вновь, как в тот раз, когда Славик трахнул меня в поезде, я почувствовала себя полной дрянью и грязной шлюхой.
Игорь совершенно не понял резкого изменения моего настроения, но пообещал завтра порыться в своих записных книжках и дать мне все адреса и телефоны Лениной семьи, которые только сможет найти.
К одиннадцати утра Игорь должен был ехать на какую-то загородную стоянку, где милиция, к его крайнему удивлению, судя по всему, нашла его давно угнанную машину. Игорь к этому моменту уже купил в Южном порту новенькие «Жигули»-«восьмерку» и спокойно ждал, когда появится возможность и подвернется случай приобрести что-нибудь посерьезнее. А вот, надо же, нашелся «Мерседес», хотя и побитый, как сказали, и разграбленный.
За два дня до этого к Игорю в офис, девятиметровую комнату, которую они с отцом снимали в здании Гипроспецмаша на проспекте Мира, заявились какие-то чеченцы и предложили их семейной фирме «крышу», то есть охрану бизнеса, за двадцать процентов от прибыли. Под прибылью, правда, эти едва говорившие по-русски дети гор подразумевали весь оборот Игорева кооператива. Игорь послал кавказцев куда подальше, а сам пошел и написал заявление в милицию. Там заявление приняли, но без особого энтузиазма. В милиции подателю объясняли, что непонятно, где искать предполагаемых правонарушителей, так как Игорь не проверил у них паспорта и не переписал адреса, по которым эти головорезы прописаны. А без номеров паспортов и без точных адресов поимка кого бы то ни было представляется милицейским следователям весьма проблематичной. Игорь только посмеялся над происшедшим. К тому же, как он выяснил, эти «крышевики» обошли практически всех кооператоров, снимавших помещения в здании Гипроспецмаша или по соседству. Ко всем они обратились с одним и тем же предложением и всеми были дружно посланы.
Это было еще то время, когда нарождавшийся в стране бизнес казался легким и безопасным. Бандиты воспринимались безмозглыми хулиганами, а чиновники — жалкими ничтожествами, продающимися за копейки.
У нас в это время шел отличный контракт с Киргизским госуниверситетом, который Игорь заключил по моей наводке. Мы с отцом как-то ходили в горный поход в окрестности Иссык-Куля, а потом отдыхали несколько дней в доме отдыха «Белый пароход». Там мы познакомились с проректором университета Ынакбеком Султанбековичем Султанбековым. Проректор потряс меня тем, что у него была визитная карточка — атрибут, как нам казалось, роскошной западной жизни. Но ему часто приходилось ездить в загранкомандировки, гордо объяснил Ынакбек Султан- бекович, а на международных конференциях без визиток нельзя! Забавно, что его необычное для нашего восприятия имя было написано на предназначенной для заграницы карточке только по-русски. Учитывая, что встреча была мимолетной и папе эта карточка оказалась без надобности, я сунула тоненькую картонку себе в кошелек, и она непостижимым образом сохранилась. Для солидности мы решили с самого начала действовать через Игоря и его фирму. Игорь позвонил по указанному в карточке телефону и представился аспирантом МГУ, занимающимся кооперацией. Наврал, что получил телефон профессора Султанбекова в собственном ректорате. Ынакбек Султанбекович, узнав, чем занимается кооператив, пришел в восторг и сообщил, что Киргизскому госуниверситету требуется для начала пятьдесят компьютеров и деньги на эту покупку уже выделены Минфином республики. Мы еще не подозревали, что шли последние месяцы существования Советского Союза и единой рублевой зоны. Это была огромная удача! Деньги были переведены авансом, сняты Игорем в банке, и Катька со своими «телохранителями» Колей и Лешей уже отвезла их поставщикам. Через пару недель у нас на квартире должны были скопиться десятки компьютеров, стоящих миллионы рублей. И все эти бесценные ящики мы должны были поездом отправить во Фрунзе, еще не ставший окончательно Бишкеком.
Но я уже не думала об этом. Я должна была любой ценой найти своего любимого и вымолить у него прощение.
Тот наш просмотр «Гнезда» закончился ранним утром. Все отправились спать. К удивлению Игоря, я легла в кровать в лифчике и трусах и тут же отвернулась к стене. Он попытался меня нежно обнять, но я довольно жестко сказала бедному парню, что устала и прошу меня не трогать и не мешать спать.