– Кто? – изумился Сергей.
– Ее разыскивает Интерпол, – продолжал самозабвенно врать прораб, – она сперла картину Леонардо из Лувра!
– Нет, не забегала, – поспешил заверить его Сергей, догадываясь, что у мужика временное помутнение рассудка. Или шутки такие идиотские.
– Если забежит, гоните ее в шею! Или она и у вас что-нибудь сопрет, – помрачнел Хомяков. – Она такая! Она такая белобрысая и вредная. Это ее опознавательные приметы. Она в паре работает со старухой Изергиль…
– С вами все в порядке? – нахмурился Сергей.
– Нет, – честно признался Хомяков. – Вторую неделю бессонница! Довели эти бабы до белого каления! Наверное, она в кустах прячется на вашем участке. Можно, моя собака все у вас пошарит?
– Нельзя, – отчеканил Сергей. – У меня гости, вы их испугаете.
Он и не соврал.
– Как знаете, но учтите, что подвергаете себя опасности со стороны двух криминальных элементов, способных изощренными способами вывести нормального человека из адекватного психического состояния, – продолжал запугивать прораб.
– В дурдоме сегодня день открытых дверей, что ли? – пробормотал Сергей, закрывая окно.
Он ничему не поверил. Юлька – золотая-ручка! Это же надо придумать. Кто этот мужик? Ее поклонник? Вообще, что за ситуация с этим старым домом? Нужно поговорить с этой Юлей. Наверняка ей требуется помощь. Она показалась Сергею слабым, беспомощным существом – ромашка, как есть ромашка, едва не затоптанная грубыми сапогами.
Тем временем ромашка сварила кофе и настругала докторской колбасы на французский батон.
– Вот, – улыбнулась она, встретив на пороге кухни Сергея, – вот вам перекус. А мне пора.
– Вас ждут? – подозрительно прищурился Сергей, усаживаясь за стол.
– Ага, – вздохнула Юлька, топчась рядом, – очень. С большим нетерпением.
– Тогда это все объясняет, – хмыкнул Сергей, жестом приглашая ее присесть. – Там вас красномордый мужик караулит.
– Прораб! – обомлела Юлька, плюхаясь на стул. Она рассчитывала, что за полчаса тот уже ушел.
– Это у него кличка такая? То-то его морда на уголовную похожа.
Неужели она все-таки связана с уголовной средой?! Прораб, Юлька – золотая-ручка…
– И собака с ним?
– И собака.
– Тогда я составлю вам компанию?
– Конечно.
Юлька схватила с тарелки самый большой бутерброд, который со старанием делала для хозяина, и проглотила его в три захода. Она больше не обращала внимания на язык и коленки. Дурман прошел, осталась тревога.
– Я могу остаться и сварить вам борщ!
– Да что вы? – иронично усмехнулся Сергей.
– Нет, не могу, – передумала Юлька. – Он тогда на моих перекинется.
– И много их? – осторожно поинтересовался Сергей.
– Кого? – отрешенно переспросила Юлька.
– Ваших.
– Двое осталось, от остальных прораб уже отделался, – вздохнула девушка. – Вернее, один остался, второй ночует в многоэтажке, у него там семья.
– Понятно, – процедил Сергей, складывая как мозаику картину Юлькиной жизни. Сначала их было много, но Прораб куда-то всех дел. Осталась она, сумасшедшая бабка и тот, живущий на две семьи. Но кому она носит столько еды? – Берите еще один бутерброд, Юлия!
– Да, спасибо, – кивнула та и схватила сразу два.
Она сама прожорлива, подумал Сергей, глядя, как Юлька уплетает колбасу с хлебом. Скорее всего, неправильный обмен веществ. Интересно, это лечится? Он что, собрался ее лечить? А почему бы и нет? Хорошие дела зачтутся ему на небесах.
– Позвольте, кое-что уточнить, – осторожно поинтересовался Сергей. – Кем вам приходится Прораб?
– Стихийным бедствием, – вздохнула Юлька. – Без него и этой стройки мы так здорово жили!
– Значит, он настоящий прораб?
– А кто его знает? – девушка пожала плечами. – Может, мошенник, которого разыскивает Интерпол.
– Однако… – как реагировать на Интерпол, Сергей не знал.
– Его специально для нас подобрали, – принялась рассказывать ему Юлька. – Это потому, что другой такой сволочи в стране не нашлось. Кто еще поднимет руку на обездоленных и убогих?!
– Это вы о себе?!
– Нет, мне ничего не нужно, – отрицательно мотнула головой Юля. – Я о Зое Терентьевне!
Значит, решил Сергей, Ромашка живет с сумасшедшей, убогой и обездоленной бабкой и приходящим любовником. Как все запущено!
– Ну, а тот, второй? – продолжал допытываться он. – Он-то что?
– А что он, – пожала плечами Юлька, прожевав. – Отличный парень, только у него крыша поехала, ищет в подвале сокровища.
Это еще хуже, чем Сергей думал! Вся троица сумасшедшая. И этот прораб с ними заодно. А он еще шутил про день открытых дверей в дурдоме… В каждой шутке есть доля правды.
– Можно… – Юлька вдруг замерла, собирая свою решимость.
– Что можно?
– Можно я заберу с собой остатки батона?
Сергей кивнул. Он решил действовать осторожно, чтобы не всколыхнуть замутненное сознание Ромашки.
– Вы что, – спохватилась та, – ничего не поняли?
– А что я должен понимать?
– Мы боремся! – с жаром сказала Юлька. – Против засилья несправедливости! Против огульного глумления над простым народом…
– Простой народ, – уточнил Сергей, – это Зоя Терентьевна?
– Нет, она заслуженный, – объяснила Ромашка. – Это я образно.
Девушка тут же поднялась, прижимая к себе французскую булку. Она выглядела такой несчастной, одинокой, слабой и беспомощной, что у Сергея защемило сердце. Он кинулся к холодильнику и загрузил для нее пакет с продуктами. Юлька принялась отбиваться от пакета, но Сергей настоял, чтобы она все в целостности и сохранности донесла до Зои Терентьевны. Он понял, что Ромашка любила свою сумасшедшую бабку. Юлька вспомнила, что кинула кошелек с деньгами в прораба, и согласилась взять весь пакет. Булка так и торчала из него, как лазерный бластер, готовый пронзить прораба вместе с его злобной собакой.
Которых возле дома не оказалось. Сергей по Юлькиной просьбе специально вышел на балкон и оглядел окрестности. Затем он проводил ее во двор. Нагруженная продуктовым набором Юлька поперла к забору, через который так удачливо перемахнула налегке, собираясь повторить рекордный прыжок.
– Вы куда, Юлия?! Выход здесь! – И Сергей показал ей на калитку.
– Так вы с нами? – спросила его на прощание Юлька, опустив васильковые глаза в землю.
– В каком смысле? – насторожился Сергей.
– В смысле борьбы, – уточнила Юлька.
– Против засилья?
– За справедливость!
– Я подумаю, – Сергей решил не пороть горячку. Он смутно понимал, в чем дело, но собирался уточнить обстановку со старым домом.
– Жаль, – вздохнула Юлька, поворачиваясь к нему спиной. – Как интеллигенция всегда далека от народа! – И пошла в соседний двор.
– Юля! – крикнул Сергей. – Заходите еще! У меня морской коктейль остался. И мармеладные дольки, – зачем-то добавил он.
Юлька обернулась и печально посмотрела на Сергея.
– Вы так ничего и не поняли, – грустно резюмировала она. – Между нами встали непримиримые противоречия. А за еду я вам заплачу. Я по ночам работаю.
– Где? – обомлел Сергей. Ромашка была полна сюрпризов.
– Вам лучше не знать, – сказала она и вздохнула.
Сергей стоял у калитки и смотрел, как ее стройная фигурка исчезает за углом. Он так рвался узнать о Ромашке хоть что-то, и вот теперь он знает о ней все. Вывод? Сумасшедшая «ночная бабочка» с неправильным обменом веществ. Это он понял, а что говорит разум? И не такое видали. А что ответит на это сердце? Понять и простить. Да, если хоть на миг представить себя на ее месте?! Дом сносят, ей перебираться некуда, на руках больная бабка, приходящий муж, все не дружат с головой, а тут еще наступает такой же больной на голову прораб. Ситуэйшен еще та. Что бы Сергей делал в таком случае? Боролся. Точно бы – боролся! Не сидел сложа руки. Вот и она борется.
Нет, с этой стройкой-сносом нужно разобраться.
Она вела себя как последняя идиотка! Точно, влюбилась, другого объяснения быть не может. Размышляя таким образом, Юлька без приключений пробралась в свою квартиру и плюхнула пакет с продуктами на стол.
– Юлия, мы уже стали волноваться! – к ней тут же зашла Зоя Терентьевна с Толиком.
Они выглядели полными противоположностями друг другу: ухоженная аккуратная старушка и запыленный чумазый парень.
– Дорогая, ты только не принимай это близко к сердцу, – сказала соседка, – но у нас и горячую воду отключили! Анатолий не успел умыться.
– Да, Юль, отнесись к этому факту снисходительно и позволь мне попить с вами чай в таком виде. – Толик мило улыбнулся и развел руками. – Нет, если это нельзя, то я мигом сбегаю домой и умоюсь!
– Ах, – вздохнула Зоя Терентьевна, – еще неизвестно, чем закончится этот миг! Эти педагогически запущенные личности, – она кивнула в сторону строительного вагончика, – способны на любое преступление. Садитесь, Анатолий! Я позволю себе немного покомандовать у Юлии. Ты же не против?
– Конечно, нет, – пожала плечами Юля, принимаясь за выгрузку продуктов.
– Салями?! – испугалась Зоя Терентьевна, уставившись на колбасу с ужасом, словно та была отравой для крыс, любовно запакованной в натуральную оболочку. – Полуфабрикат утки по-пекински?! Юлия, что случилось?! Ты ограбила ресторан?!
– Юль, не волнуйся, я все возьму на себя! – гордо выпятил грудь Толик. – В смысле, я могу съесть салями, раз Зое Терентьевне она не подходит.
– Юлия, откуда продукты?! – повторила соседка сурово.
– Зоя Терентьевна, вы только не волнуйтесь! Это чистая благотворительность.
Юлька замялась. А что она могла сказать?! Наверняка Зоя Терентьевна посчитает этот пакет мелкобуржуазной подачкой – и будет сто раз права! Но не объяснять же ей, что на Юльку при виде рокового брюнета временно нахлынуло помешательство и она сделала то, что сделала. Влюбилась! Нет! Смалодушничала! Нужно было вернуть ему пакет. Впрочем, у нее еще есть шанс вернуть пакет, только пустой, потому что Толик, пока она раздумывала, нарезал колбасу, половину которой уже съел. Не менее плотоядно он оглядел и другие изыски.
– И кто же этот загадочный благотворитель? – прищурилась Зоя Терентьевна. – Уж не тот ли привлекательный молодой человек из соседнего коттеджа?
– Что?! – всполошился Толик. – Привлекательный сосед?! Юля! Верни ему продукты! Я отказываюсь есть утку по-пекински!
– Тогда ее съем я, – хмыкнула Юлька и села за стол.
– А я налью чая, – вздохнула старушка. – Ох, – она встала у плиты и схватилась за сердце, – закололо что-то.
Юлька сорвалась и кинулась к аптечке, проклиная свое обжорство и влюбчивость в неизвестно кого. Впрочем, имя у него красивое – Сергей, Сережа, Серж…
Пока Юлька хлопотала над старушкой, Толик, жуя, выговаривал женщинам все, что он думает по поводу благотворительности и отдельно взятых благотворителей. Суть сводилась к одному – непримиримым противоречиям между диаметрально противоположными представителями социальных слоев населения. Мало того, Толик был уверен, что Юлька позволила себе взять голландский сыр (который он находил отвратительным на вкус, доедая его последний кусок) и прочие припасы исключительно из-за психологии жертвы…
– …и с ней нужно бороться, – заключил он.
– С психологией или с жертвой? – уточнила Зоя Терентьевна, которой заметно полегчало от его длинного монолога.
– С психологий, – уточнил Толик. – Вам уже лучше?
– Да, все прошло, и я опять готова в бой!
– Давайте сначала доедим эту треклятую утку! – предложила Юлька.
– А что там еще осталось? – заглянул в пакет Толик.
– Ешьте утку, Анатолий! – строго прервала его изыскания Зоя Терентьевна. – Моему сердцу вреден лишний холестерин.
Через полчаса от продуктов остались одни воспоминания.
– Ладно, – сказал Толик, с недоверием глядя на Юльку. – Я не имею права вмешиваться в твою, Юль, личную жизнь, но…
– У меня нет никакой личной жизни, – прошипела ему та в ответ. – Только общественная!
– Это хорошо, это вселяет надежду. Тогда мы с чистой совестью можем приобщить к нашему делу твоего соседа. Нам нужно завербовать его в свои ряды! Пусть будет поставщиком продуктов.
– Он не мой! Не мой, понимаешь?
– Не злись, Юль. Учи историю революций, – улыбнулся Толя. – Вот Савва Морозов тоже был миллионером, а помогал большевикам.
– Он не был их идейным врагом, – уточнила Зоя Терентьевна. – К тому же нам срочно нужно расставить приоритеты. Что на первом месте?
– Еда! – рявкнул Анатолий.
– Неправильный ответ, молодой человек, садитесь, два! – хмыкнула бывшая учительница. На первом месте – вода. Я давно живу в этом старом доме и знаю систему водоснабжения. Горячая вода нашего дома, в отличие от холодной, закольцована с ближайшим детским садом. Отсюда следует, что ее отключили автономно. Полагаю, общий вентиль находится в соседнем подъезде, он как раз посредине, и оттуда тоже есть выход в подвал. Нужно спуститься и открыть кран. Анатолий, я предлагаю это сделать вам.
– Пойти и повернуть кран? – согласился Толик. – Легко и с удовольствием, Зоя Терентьевна!
Юля вызвалась идти с ним. Нужно же было чем-то заняться, чтобы отвлечь себя от грустных мыслей о привлекательном соседе. А мысли, как назло, постоянно возвращались к нему. Да, он идейный враг, если живет в богатом доме. Ему не понять их бед и неприятностей, у него из крана течет вода любой температуры, вместо ванны стоит джакузи, а за домом вообще есть подогреваемый бассейн. Юлька видела это излишество из кухонного окна. Принц, как есть принц, только вот она не его Золушка. Да и сказки все это – принцы женятся на принцессах, а не на замарашках.
Нужно повторять себе это чаще.
А кто достается замарашкам?
Юлька посмотрела на идущего рядом Толика. Соратник по борьбе, отличный товарищ, преданный друг. Нужно проявить к нему больший интерес, а то как-то все не до него.
– Нашел что-нибудь в подвале? – участливо спросила Юлька.
– А? – Сытый Толя засыпал на ходу. – Не-а, не нашел. Но прокопал достаточно глубоко, в два человеческих роста. Каждый раз слышал, как лопата стукалась о железо. Все, думал, что это сундук, но попадались старые кирпичи.
– Ничего, скоро найдешь, – ободрила его Юлька.
– Ты правда так думаешь?! – обрадовался Толик. – Юль, ты такая, такая…
– Толик, включи фонарик! – прервала его восторг Юля.
Они спустились на первый этаж, где царствовали потемки. Толик включил фонарь и открыл дверь в подвал. Оттуда повеяло сыростью и холодом.
– Не бойся, – Толик взял Юлькину ладонь, – я с тобой.
– Я не боюсь, – сказала Юлька, но ладонь из его руки вырывать не стала.
Откуда только берется сырость в доме, где отключена вода? Капельки даже на стенах подвала. Юльке стало как-то неприятно от мрачной обстановки с ржавыми трубами, проходящими у них над головами, чмокающей грязи под ногами и странному завыванию ветра где-то неподалеку. Вот она на самом дне жизни! Правильно, какой может быть роман у принца и Золушки? Разве что виртуальный, когда ни тот, ни другая не обременены традиционными условностями, ведь виртуальный мир подразумевает свободу. Жаль только, что виртуально поцеловаться нельзя. Может, стоит поцеловаться с Толиком? Он такой решительный, храбрый, целеустремленный. Синица в руках, одним словом, нет, все же тремя словами получается. Да и целоваться с ним совершенно не хочется. А вот с Сергеем, как только она его увидела, сразу…
– У-у-у-у-у-у!
– Что это? – нахмурился Толик, сжимая ладонь Юльки. – Это не ветер.
– Не ветер?! – испугалась она. – А кто тогда?
– Вот именно – кто!
Толик остановился и осмотрелся.
– Здесь полно призраков, – наконец-то пошел он дальше. Юлька осторожно ступала за ним. – Дом старый, со своей историей. Говорят, в этом подвале репрессированных расстреливали в тридцатые годы прошлого столетия. А после этого гитлеровцы партизан мучили…
– Так они до Москвы не дошли!
– Некоторые дошли и мучили, – упрямо сказал Толик. – Иначе откуда призраки? И это не Москва, а ближнее Подмосковье.
– А-а-а-а-а-а-а! Лю-у-у-у-у-ди!
– Жуткий голос, – передернула плечами Юлька, – словно из-под земли раздается.
– Он раздается как раз над тем местом, где я ищу клад! Юлька! Клад есть, он существует! Если есть призрак, который его охраняет, значит, есть золото и брильянты!
Толик в порыве чувств обнял Юльку и прижал к себе.
Поцеловаться, что ли, в очередной раз тоскливо подумала девушка.
– Юль, – прошептал, не разжимая объятий, Толик. – Можно я тебя поцелую?
Только хотела Юля ответить «да», как голос заорал сплошную нецензурщину.
– Мать твою! Мать твою! Е-п-р-с-т!
– Бесится, – резюмировал Толик, поворачиваясь на голос. – Чувствует, что я до него скоро доберусь!
– Толик, не нужно, – горячо зашептала Юлька.
– Чего не нужно?
– Целоваться не нужно и клад искать. Давай повернем кран и вернемся наверх. Честное слово, я не боюсь, но все это так неприятно…
– Идиот! – продолжал взывать призрак. – У-у-у-у-у-у!
– Самокритичен он, однако, – Толик поправил съехавшие на переносицу очки и вздохнул. – Не надо, так не надо. Пойдем, прогоним его от сокровищ. Он же бестелесное существо, следовательно, вреда причинить нам не сможет.
– У-у-у-у-у-у-а-а-а-а-у-у-у-у-у!
Юлька не стала больше отговаривать Толика – показывать перед ним свою трусость ей не хотелось. А она боялась, еще как. Столько легенд ходило вокруг этих старых стен, одна другой страшнее, тут любая нормальная девушка испугается. Она, прячась за его спиной, подошла к тому месту, где был зарыт клад.
– Берия форрево?! – Толик остановился возле выкопанной им ямы. – Партизаны нихьт шлиссен? Вас ист дас?
На этом его познания в иностранных языках заканчивались. Он замолчал и осветил пространство вокруг себя и Юльки.
– Говорю, что он бестелесный, – произнес Толик. – Призрак, ты где? Покажись. А лучше покажи, где зарыт клад. Затаился, сволочь, показывать не хочет.