Плотина между двумя контурами денежного обращения
Хотелось бы обратить внимание, что между безналичным контуром и наличным контуром денежного обращения были выставлены очень прочные барьеры. Предприятиям разрешалось переводить в наличную форму лишь те суммы, которые были необходимы для выплаты заработной платы и расходов на командировки. И еще кое-что по мелочи. За многие годы (десятилетия) существования двухконтурной денежной системы случаи незаконной «обналички» в СССР можно пересчитать по пальцам. Были ли хищения социалистической собственности? Были. Но 99% всех хищений приходилось на такие виды имущества, как сырье, неучтенная промышленная продукция (цеховики), сельскохозяйственные продукты и т. п. Случались (правда, редко) нападения на кассиров в магазинах и даже инкассаторов, похищали наличные деньги. Но вот украсть безналичные деньги путем их конвертации в наличные было так же трудно, как, скажем, ограбить «Форт Нокс». Даже если какие-то мизерные утечки из контура безналичного обращения и происходили, у лиц, получивших наличность, не было никаких шансов приобрести на них средства производства, которые могли бы стать источником нетрудовых доходов. Жизнь таких подпольных миллионеров очень была похожа на жизнь Александра Ивановича Корейко или Остапа Бендера (после получения им заветного миллиона).
Благодаря созданию двухконтурной денежной системы удалось создать вообще уникальную экономическую модель. Вот как выразил эту уникальность казахский экономист К. Ахметов: «Решение разделить денежную массу на две независимые сферы – наличную и безналичную – было, бесспорно, гениальным. Оно позволило стране в кратчайшие сроки пройти путь, который при нормальном развитии процессов занял бы несколько столетий (в лучшем случае). Такое решение теоретически абсолютно неразрешимых проблем было единственно возможным в тех конкретно-исторических условиях, с теми производственными ресурсами, которые имелись в наличии, и при том уровне технического развития. Это решение было найдено не сразу, а эмпирически, опытным путем. Созданная в СССР финансовая система не имела аналогов в истории. Она вступала в такой разительный контраст со всем опытом, накопленным экономической наукой к тому времени, что потребовалось целое идеологическое, а не научное обоснование ее внедрения. В результате принципы работы советской финансовой системы были так закамуфлированы идеологическими построениями, что они толком не осмыслены до сих пор. Рывок в экономике привел к полному изменению ее структуры и созданию соответствующей финансовой системы. Он задал такое направление развития, при котором не экономика развивается в соответствии с ростом личного потребления, а, наоборот, потребление растет вслед за возрастанием возможностей экономики»[160]. В каком-то виде тезис Ахметова об ускоренном развитии экономики по отношению к росту потребления корреспондирует с важнейшим официальным принципом сталинской экономики, который называется опережающим развитием группы отраслей А по отношению к группе отраслей Б.
Размывание и разрушение плотины между двумя контурами
После прихода к руководству страной М. Горбачева началась завершающая фаза разрушения сталинской экономики. Удар был нанесен по двухконтурной системе денежного обращения. Под предлогом совершенствования материального стимулирования работников на партийном и государственном уровне были приняты решения, которые разрешали переводить часть безналичных средств различных фондов предприятий в фонд материального поощрения, а из него переводить деньги в наличную форму. Впрочем, за два десятилетия до перестройки Горбачева была проведена репетиция под названием «реформа Косыгина-Либермана». Она ослабила барьер между безналичным и наличным контурами денежного обращения (не говоря уже о том, что усилила затратный характер экономики). Во-первых, предприятия были ориентированы на прибыль как ключевой показатель. Во-вторых, им было разрешено переводить часть своей прибыли в фонды материального поощрения. Все это якобы должно было стимулировать трудовую активность и снижение себестоимости продукции. А в ходе перестройки плотина между двумя контурами денежного обращения была окончательно разрушена. В 1989 г. известный экономист В. М. Якушев писал: «Рубли в отношениях между предприятиями играют роль не денег, а учетных единиц („счетные деньги“), с помощью которых опосредуется обмен деятельностью и ведется учет затрат труда. Мы имеем два типа денег: „трудовые“ и „счетные“, и это наша реальность. Их нельзя смешивать, а тем более переводить „счетные“ в „трудовые“. Работники плановых и финансовых органов невольно учитывают данное различие и настаивают, чтобы в фонды материального стимулирования не переводились деньги с других статей расходов. Но это различие не признается экономистами товарной ориентации, и они, вместо того чтобы понять, почему практики так поступают, обвиняют их в недомыслии и невежестве, забыв, что практика – это критерий истины. Сейчас в фонды материального поощрения стали обильно переводиться „счетные“ деньги. И вот результат – финансовая система практически дезорганизована» (курсив мой. – В. К.)[161].
Современные метаморфозы денег, или Кругооборот преступного капитала
Подробно живописать процесс разрушения барьеров между двумя контурами денежного обращения не буду. Многие его прекрасно помнят, с тех пор прошла всего четверть века. Обналичивание «счетных» денег стало главным источником первоначального накопления капитала для тех, кто позднее получил титул новых русских и олигархов. Взять, к примеру, того же М. Б. Ходорковского. Свои первые миллионы он получил через Научно-технический центр творчества молодежи (так называемый НТЦМ), сеть таких центров стала создаваться по всей стране. Все «творчество» сводилось к тому, что, согласно новому законодательству, предприятия могли со своих банковских счетов переводить деньги на счет НТЦМ под «научно-технические разработки» разного рода. Деньги со счетов НТЦМ обналичивались. Справедливости ради следует сказать, что зарабатывал на этом «творчестве» не только Михаил Борисович, но также оставшиеся безызвестными директора предприятий.
Мы сегодня живем в царстве рыночной экономики и наблюдаем почти ничем не ограниченную конвертируемость денег из наличной формы в безналичную и обратно. Лишь когда через какой-нибудь российский банк осуществится обналичка нескольких миллиардов рублей, Банк России поднимает шум и начинается спектакль по лишению банка лицензии. Никакой контроль со стороны ЦБ или Росфинмониторинга не может пресечь эту воровскую, преступную деятельность. Такая конвертация обслуживает кругооборот капитала между «белой» и «серой» (или даже «черной») экономикой, это суть нынешнего российского капитализма. Поступающие по разным легальным каналам деньги на счета «белых» предприятий затем конвертируются в наличные деньги и уходят в тень, где можно получать более высокую норму прибыли. Получаемые в тени деньги далее имеют следующую судьбу:
а) часть из них возвращается на счета «белых» предприятий (есть масса способов для легализации);
б) часть идет на взятки (здесь работают только наличные деньги);
в) часть идет на оплату труда в «конвертах» или для найма иммигрантов (последние, как известно, обходятся без банкоматов);
г) часть идет на вполне легальные банковские счета участников таких схем (т. е. «себе, любимым»).
На повестке дня – восстановление сталинской денежной системы
Чтобы положить конец этой хронической болезни, прекратить расхищения народного достояния, необходимо запретить (или, по крайней мере, жестко регламентировать) конвертацию безналичных и наличных денег, ввести двухконтурную систему денежного обращения. Кстати, эту меру следует усилить введением запретов на свободное трансграничное движение капитала (такое движение капитала сегодня также способствует расхищению наших богатств). Это задача-минимум.
А есть еще задача-максимум. Сегодня у нас в России для всех предприятий реального сектора экономики (если, конечно, их руководители добросовестные люди) существует один больной вопрос: где взять деньги для выживания, как привлечь инвестиции, как расплатиться по кредитам и другим обязательствам? Разобравшись в устройстве сталинской экономики, понимаешь, что предприятия озабочены совсем не тем, чем им следовало бы заниматься. С точки зрения сталинской экономики, эти так называемые финансовые вопросы были бы отнесены к разряду фиктивных проблем. Реальными проблемами в сталинской экономике были определение источников сырья, разведка полезных ископаемых, энергоснабжение, транспортировка, определение потребностей в производимом (планируемом к производству) продукте, снижение материальных и трудовых затрат на производство единицы продукта, технические характеристики продукта и т. п. Задача-максимум – освободить предприятия от фиктивных (финансовых) проблем, чтобы они могли заняться проблемами реальными.
Фиктивные проблемы порождены в значительной мере непониманием, что такое деньги и зачем они нужны. В России есть все необходимое и достаточное для экономического возрождения: природные ресурсы, производственные мощности, люди (не утратившие еще до конца трудовые навыки), транспортная сеть, потребители (потенциальный внутренний рынок). Все это можно и нужно с помощью безналичного сталинского рубля соединить в одно целое, что называется единым народнохозяйственным комплексом. Мешает лишь гипноз экономического либерализма, который парализовал волю и сознание людей. Лучшее средство нейтрализации гипнотического эффекта – знакомство с реальным опытом сталинской экономики.
На основе двухконтурной денежной системы и с учетом опыта сталинской экономики можно было бы начать вторую индустриализацию России. Одновременно можно было бы снять тот непосильный финансовый пресс, который сегодня давит на простых людей. Я имею в виду постоянное повышение цен, тарифов и налогов с целью изыскания средств для поддержания производства на плаву. Я уже два раза цитировал К. Ахметова. Процитирую в третий раз. Наш казахский коллега считает, что никакие налоговые ухищрения, никакие методы активизации банковского кредитования, ни (тем более) иностранные инвестиции не выведут Казахстан из того кризиса, в котором он оказался в результате рыночных реформ. Поможет лишь возвращение к сталинской двухконтурной денежной системе: «Необходимость реорганизации финансовой системы сейчас понятна любому серьезному исследователю. Как это будет действовать на практике? Простой пример. Сейчас всем известно, что энергетика у нас находится в критическом состоянии и грозит рухнуть в ближайшие два года. Власти пытаются спасти положение, бесконечно вздувая тарифы. Но вырученных денег все равно ни на что не хватает. На самом деле наше население никогда не сможет финансировать отечественную энергетику – денег у него слишком мало. Поэтому тарифы нужно не повышать, а снижать. А финансирование энергетической отрасли должно взять на себя государство по специальным финансовым каналам, жестко изолированным и предназначенным только для конкретных целей. Средства же населения должны изыматься исключительно для оплаты труда работников отрасли. То же касается и тепло-, водо-, газоснабжения, инфраструктуры и многого другого. А взваливать все расходы на плечи населения бессмысленно и бесполезно – оно все равно их не потянет. В этом случае мы и экономику не спасем, и население разорим»[162].
Сегодня часто говорят, что Россия продолжает свое существование благодаря исключительно сталинскому наследию. Имеется в виду материально-техническая база – заводы, гидроэлектростанции, железные дороги, рудники, разведанные месторождения и т. п. Это верно. Но мы располагаем и другим наследием – бесценным опытом строительства сталинской экономики. Актуальность изучения этого опыта растет с каждым днем.
Глава 12. Переводной рубль как уникальный проект региональной валюты
Сегодня Россия начинает нащупывать пути выхода из экономических тупиков, в которые ее загнали отечественные либеральные реформаторы, действовавшие под диктовку западных консультантов. В этом плане анализ опыта экономического строительства в СССР и других социалистических странах может оказаться очень полезным. В частности, интересен опыт использования так называемого «переводного рубля», идея которого принадлежала Сталину, но практически реализована она была лишь спустя десятилетие после его смерти.
История создания переводного рубля
Переводной рубль (ПР)– коллективная расчетная единица, коллективная валюта стран СЭВ, предназначенная для обслуживания системы их многосторонних расчетов. Введена по соглашению, подписанному 22 октября 1963 г. правительствами НРБ, ВНР, ГДР, МНР, ПНР, СРР, СССР и ЧССР. После вступления в СЭВ к этому соглашению присоединились также Республика Куба и СРВ. Расчеты в ПР начались с 1 января 1964 г. через Международный банк экономического сотрудничества (МБЭС) путем перевода выраженных в них средств со счета одной страны на счет другой. Золотое содержание переводного рубля было установлено в 0,987412 г чистого золота. ПР являлся расчетной единицей и служил масштабом цен товаров во взаимном товарообороте стран СЭВ. В конкретно-предметной форме (например, в виде банкнот, казначейских билетов или монет) переводный рубль не обращался. Источником получения переводного рубля для каждой страны выступало кредитование импорта ее товаров и услуг странами – участницами системы многосторонних расчетов. Основу системы расчетов в переводных рублях создавало многостороннее балансирование товарных поставок и платежей.
Идея создания коллективной валюты для обслуживания расчетов стран социалистического лагеря появилась примерено за 15 лет до появления упомянутого соглашения. Она появилась, когда стал готовиться проект создания экономической интеграционной группировки социалистических стран – Совет экономической взаимопомощи (СЭВ). СЭВ появился в январе 1949 г., в него вступили СССР и большинство стран Восточной Европы (кроме Югославии), а в феврале 1950 г. – ГДР и Албания. В начале некоторая часть расчетов между странами членами СЭВ осуществлялась с помощью западных валют. Однако страны большую часть своих расчетов с самого начала осуществляли с помощью клирингов, преимущественно на двухсторонней основе, позднее западные валюты вообще перестали использоваться. В начале 1960-х гг. в рамках СЭВ стал складываться многосторонний клиринг.
Наши историки, описывая этап подготовки социалистических стран к коллективной валюте, акцент делают на том, что готовился проект золотой валюты. И приписывают эту идею Сталину, в доказательство приводят выдержки из разных документов и воспоминаний. Например, такое высказывание Сталина: «После того, как мы переведем наши деньги на золотую основу, можно будет говорить о международном золотом эквиваленте денег в наших взаимных расчетах. Для этого мы создадим специальную международную комиссию…». Это было сказано на совещании глав государств и правительств стран – членов СЭВ, Китая и Монголии в 1951 г. в Москве. Для справки: в состав комиссии вошли Ракоши (руководитель Венгрии в 1948–1956 гг.), Готвальд (руководитель Чехословакии в 1948–1953 гг.), Гротеволь (руководитель ГДР в 1949–1962 гг.) и Чжоу Эньлай (Китай). Комиссия просуществовала до конца жизни Сталина. Также ссылаются на воспоминания Максима Сабурова – тогдашнего главы союзного Госплана: «Специалисты из социалистических стран уже в 1952–1953 гг. представили пять вариантов перевода взаиморасчетов между этими странами на валюту с золотым содержанием, не привязанную к доллару. Ее планировалось ввести с 1955 или с 1960 г. Сталин сначала настаивал на 1955 г., но нам удалось его убедить в том, что нужно сначала добиться постоянного роста национальных экономик и платежно-покупательной способности национальных денег, сблизить характер социально-экономического планирования в соцстранах и только затем вводить такую валюту. Сталин в феврале 1953 г., за полмесяца до своей кончины, согласился с крайним сроком – не позже 1957 г., к 40-летию Октября. Он опасался, что после него этот проект „похоронят“. Так впоследствии и получилось…». Подобного рода исторические факты свидетельствуют, что Сталина действительно волновала проблема создания единой валютной единицы в рамках стран социалистического лагеря. Но отнюдь не золотой в буквальном смысле этого слова. Речь шла лишь о «привязке» к определенному количеству желтого металла. Через эту «привязку» можно было устанавливать оптимальный золотой паритет ПР по отношению к другим валютам мира, а через золотой паритет (соотношение золотого содержания в разных денежных единицах)– и валютный курс ПР по отношению к доллару, фунту стерлингов, французскому франку и другим валютам.
Еще раз о золотом рубле
Многие историки (да и экономисты) ссылаются на известное постановление Совета министров СССР «О переводе рубля на золотую базу и о повышении курса рубля в отношении иностранных валют» от 28 февраля 1950 г. Согласно этому постановлению, с 1 марта 1950 г. устанавливалась «привязка» советского рубля к золоту (до этого валютный курс рубля устанавливался Государственным банком СССР через пропорции обмена рубля на доллар США). Золотое содержание рубля было определено 0,222168 г чистого металла. Ничего революционного в этом постановлении не было. Суть его сводилась к тому, что при переводе рубля с долларовых котировок на золотые произошло изменение курса рубля по отношению к доллару. Если раньше 1 долл. был эквивалентен 5 руб. 30 коп., то теперь – ровно 4 руб. Курс рубля был существенно повышен по отношению не только к доллару, но также другим валютам, которые в условиях Бреттон-Вудской системы были жестко связны между собой золотыми паритетами и фиксированными курсами. Это было прагматическое решение, которое, как отмечали западные эксперты того времени, повысило эффективность внешней торговли СССР (это особая тема, выходящая за рамки статьи). Известный специалист в области валютных отношений С. М. Борисов также обращает внимание, что упомянутое постановление правительства преследовало также цель пропагандистского характера: показать устойчивость советского рубля на фоне обесценивающихся валют Запада (обесценение действительно происходило), независимость СССР от США (был разгар «холодной войны»), гарантированность советского рубля золотым запасом[163]. Однако рубль СССР, получив привязку к золоту, не стал классической золотой валютой. Для этого надо было бы объявить, что государство обеспечивает размен бумажных знаков на желтый металл. А этого не было и быть не могло. Руководители Госбанка СССР, Минфина СССР и Сталин прекрасно помнили, чем закончилось введение золотого рубля С. Ю. Витте в 1897 г. Россия тогда быстро лишилась своего золотого запаса, накопленного кровью и потом русского народа, и «подсела» на «золотые» кредиты Ротшильдов. Золотой рубль Витте, который любят вспоминать наши патриоты, был обеспечен громадным долгом России перед мировыми ростовщиками.