Он был невинен, и это было так непривычно для нее. Пси-корпус лишил ее детской невинности, забрав мать, а отец лишил ее своей любви. Но Маркус - он видел, как погибла его семья, как была разрушена колония, в которой он жил; все, что он имел, было вычеркнуто напрочь, и, тем не менее, он сохранил свою невинность. Он заплакал в первый раз, когда ей удалось соблазнить его, и его слезы привели Сьюзен в состояние невероятного потрясения.
Ей пришлось напоминать себе, зачем она делает все это. Ей пришлось напоминать себе о минбарцах, о ворлонцах, о Пси-корпусе. Снова и снова твердила она про себя одну и ту же фразу: "Кто-то должен стать жертвой, если от этого зависит спасение всех остальных". Раз за разом напоминала себе, что она здесь не для того, чтобы кувыркаться в постели с Маркусом.
Если бы она не напоминала себе обо всем этом сама, это бы не преминули сделать двое ее спутников-Теней. Они были недовольны. Она не знала, что им известно о желании, о сексе, о любви, но она понимала, как они озабочены присутствием Маркуса. Они требовали, чтобы она либо убила его, либо посадила на него Стража, и ей приходилось выдерживать отчаянные словесные схватки, доказывая им, что действия такого рода могут навлечь на нее ненужные подозрения.
Но им ли она напоминала об этом - или себе?
Она протянула руку к двери комнаты, бывшей целью ее нынешнего путешествия, и нажала кнопку сигнала. Она знала, что та, с которой она хотела поговорить, была там, и еще она знала, что кое-кого другого, кто тоже жил здесь, в этом жилище сейчас не было.
Дверь открылась, и на пороге возникла бледная рыжеволосая женщина.
- Сьюзен, - пробормотала она. - Сьюзен. Прости. Я в таком виде...
- Все в порядке, Анна.
Анна Шеридан шагнула назад, приглашая Сьюзен - и ее невидимых спутников - войти в комнату. Сьюзен, медленно поворачивая голову, оглядела помещение. Все было в полном беспорядке, запах дешевого нарнского спиртного смешивался с еле теплившимся ароматом апельсинового цвета. Повсюду были разбросаны предметы одежды, постель была смята и неубрана, и было совершенно ясно, что тут не убирались уже многие месяцы.
Сьюзен посмотрела на Анну. Ее красивые черты покрывала маска усталости и горечи. Рыжие волосы до плеч были измяты и торчали во все стороны, - очевидно, она не поправляла прическу после сна. От нее перло запахом сивухи и пота, а большая футболка - единственное, в чем она была - уже давно нуждалась в стирке.
- Тяжелая ночь, да? - сказала Сьюзен.
Анна кивнула.
- И не первая. Бормотуха кончилась сегодня в три часа ночи.
- Джон... его не было тут?
Сьюзен знала наверняка, что его здесь не было. Он витал на своем космическом корабле вместе со шлюхой-минбаркой. Глядя на женщину, которая, как все больше уверялась Сьюзен, становилась ее подругой, она почувствовала вспышку острой ненависти к Деленн за то, что та лишила эту несчастную последней радости в жизни.
Анна покачала головой и вдруг разрыдалась, уронив голову в свои ладони.
- Я не видела его уже много месяцев, - зашептала она. - Я даже не знаю, тут он, или еще где-нибудь.
- Он здесь. "Вавилон" стоит на орбите. Правительство ожидает в скором времени атаки минбарцев, и оно желает, чтобы корабль был в полной боевой готовности.
- Пусть они приходят, - бормотала Анна. - Они отняли у меня мою лучшую подругу, мою дочь и моего мужа. А теперь им нужна моя жизнь - что ж, пусть подавятся ей.
- Что ты говоришь! - воскликнула Сьюзен, сама удивившись своей искренности. - Мои друзья будут здесь, когда появятся минбарцы, и они не пропустят их, я обещаю. Что же касается Джона... я не знаю, что с ним происходит. Я тоже не видела его долгое время, но слышала, что он все время вместе с Деленн.
- Опять она! - вскинулась Анна. - Что он в ней нашел? Господи, она же ведь минбарка! Она убила нашу дочь! Это... это мерзко. Это просто мерзко, отвратительно, невозможно и... о, Боже! Как мне хотелось бы, чтобы она была здесь!
Сьюзен тихо потянулась к Анне, обняв ее и прижав к себе. Она услышала, как раздраженно зашипели ее соглядатаи, но она не обратила на них никакого внимания. Она делала это для них же, так что, если при этом она могла утешить Анну, то именно так она и поступит.
- Я думаю, ты должна поговорить с ним, - сказала она. - Просто расскажи ему, каково тебе. Может быть... я не знаю. Может быть, у тебя что-нибудь получится.
- Ты так думаешь?
- Я знаю.
- О, Господи. Я - просто чучело.
Анна скривилась в горькой улыбке.
- Посмотри на меня. Посмотри вокруг.
- Я... - у Сьюзен мелькнула мысль о спящем Маркусе. - Я помогу тебе прибраться - и привести в порядок себя. А потом ты сможешь полететь на "Вавилон" и поговорить с Джоном.
- Спасибо. Я не знаю, что бы я делала без тебя.
Сьюзен услышала шипение своих спутников и внезапно, в один краткий миг, вопреки рассудку, возненавидела себя за то, что ей приходилось делать. Но только лишь на один миг.
* * *Среди девяти членов Серого Совета бывали такие, как Синевал - они говорили часто и громогласно. Бывали и другие, вроде Хедронна, которые говорили редко, но в чьих словах заключалась большая сила. Иногда в нем были люди наподобие Деленн, которым не было нужды говорить, чтобы демонстрировать свою силу. Но были там и такие, как Ратенн - к их словам прислушивались редко, и еще реже следовали им.
Это не означало, что его мнения и идеи были хуже, чем, к примеру, у Синевала. Просто ему приходилось искать посредника для их изложения. Обычно это была Деленн, - она слушала и понимала его, но теперь Деленн не было. О ней молчали, ее предали забвению и оболгали. Ратенн знал, что мысль о ее добровольной помощи Старкиллеру была абсурдна, - нет, хуже, чем абсурдна, - кощунственна. И теперь Синевал занимал ее, - что бы там ни говорили, ее - место.
Нужно очень сильно постараться, чтобы разозлить минбарца, но разгневанный минбарец - повод испугаться, как выяснили на своем горьком опыте земляне. Ратенну нужно было найти выход своей злости, и он слушал ти-лу. Воспоминания о прошлом и думы о будущем. Поэт был и талантлив и просветлен, но его слова ничуть не смягчали гнев Ратенна. В конце концов он поднял руку, и поэт прервал чтение, почтительно поклонившись.
- Вы знаете Сатаи Деленн? - спросил он.
- Мне известно... о ней, - ответил поэт, не поднимая взгляда. Правила приличия не позволяли кому угодно глядеть в глаза Сатаи Серого Совета.
Ратенн посмотрел на поэта. Новость об исчезновении Деленн не была всеобщим достоянием, и если он разгласит этот секрет, его могут ждать неприятности. Но, все же, как говорится, поэту дано право услышать слова Сатаи.
Тоска от неправильности происходящего снедала его. Поэт все еще стоял со склоненной головой.
- Воины со своей глупой гордостью, - прошептал Ратенн. - Они разрушат наш Совет. Синевал развалит Совет. А мы, Третий Храм Чудомо, не пошевелим и пальцем, чтобы остановить его. А все почему? Потому что у нас иного выбора. Запомните этот Серый Совет, шаал Ленньер. Вспоминайте нас в ваших стихах, ибо скоро некому больше будет это делать.
Когда вы отправляетесь к центаврианам?
- Завтра утром, Сатаи.
- Я все думаю о том, как на Центавре воспримут ваше творчество, шаал. Почему-то мне не кажется, что эти стихи окажутся очень близкими для них. Но если хоть кто-то и способен достучаться до их сердец, то это вы. Шаал Майян должна гордиться вами.
- Да, Сатаи. Так оно и есть.
- Я рад, что она ценит вас по достоинству. Идите, шаал Ленньер, и да пребудет с вами Вален.
- Благодарю вас, Сатаи.
Ленньер поклонился и ушел. Ратенн, наконец-то, оказался в одиночестве, окруженный со всех сторон неясными тенями. В его груди пылала злость.
Воины! Совет был в руках касты Жрецов задолго до Дукхата, еще во дни самой Лиравал.
Ратенн поклялся себе памятью Деленн, что те времена должны наступить вновь.
* * *Мало кто на борту "Вавилона" не знал в лицо Анну Шеридан, - некоторые знали ее с тех пор, как она вышла замуж за капитана вскоре после переселения на Проксиму-3. Но никто не видел ее на корабле уже больше года, и, насколько было известно командору Корвину, капитан не встречался с ней уже почти шесть месяцев.
Поэтому, получив известие о том, что Анна находится в причальном отсеке, требуя, чтобы ей дали поговорить с мужем, и, между прочим, интересуется, по какой причине меры безопасности стали гораздо строже, чем обычно, он первым делом сильно удивился.
- Она... трезвая, мистер Аллан? - нерешительно спросил Корвин.
Невзирая на капитана, который упорно делал вид, что эта проблема его не волнует, тот факт, что Анна - пьяница, был не таким уж великим секретом на Проксиме.
- Да, сэр, - ответил Зак. - Мало того, даже намека никакого на это дело нет.
- Я спускаюсь.
По пути из рубки в причальный отсек, Корвин мучительно пытался придумать, что он должен ей говорить.
- Она... трезвая, мистер Аллан? - нерешительно спросил Корвин.
Невзирая на капитана, который упорно делал вид, что эта проблема его не волнует, тот факт, что Анна - пьяница, был не таким уж великим секретом на Проксиме.
- Да, сэр, - ответил Зак. - Мало того, даже намека никакого на это дело нет.
- Я спускаюсь.
По пути из рубки в причальный отсек, Корвин мучительно пытался придумать, что он должен ей говорить.
"Простите, миссис Шеридан, но ваш муж в данный момент занят тем, что охраняет нашу минбарскую пленницу, которая, скажем так, окуклилась с целью исполнения древнего пророчества. А, между прочим, меры безопасности сейчас столь строги именно потому, что мы не желаем, чтобы кто-нибудь узнал об этом, и еще нам очень не хочется, чтобы Сьюзен имела возможность разгуливать по кораблю, пока мы не решили, что с ней делать. Вообще говоря, ни все они, ни я сам толком не знаем, как нам теперь относиться к Сьюзен".
Вот. Так будет в самый раз.
Он все еще продолжал разговаривать сам с собой, входя в причальный отсек, когда обнаружил там Анну, уже проявлявшую признаки нетерпения. Корвин даже слегка вылупил глаза, когда увидел ее. Ее волосы были свежевымыты, подстрижены, и уложены в новую прическу. На ней были просторные голубые брюки и топик, а также украшения. Корвин старался подмечать в людях как можно больше мелочей, и он углядел обручальное кольцо, блеснувшее на пальце Анны. Она не надевала его уже многие годы.
- Я хотела бы видеть моего мужа, если это не очень трудно, - с вызовом проговорила она. - Конечно же, если он не очень сильно занят.
- Видите ли... - начал Корвин.
Что там говорил капитан? "Можете вызывать меня только в самом крайнем случае". Корвин не был уверен, что знает точное его определение, но из своего опыта он мог сделать вывод, что если вдруг поблизости появятся двадцать минбарских крейсеров, это сойдет за крайний случай, а вот любое событие меньшего масштаба - нет.
- Боюсь, что он действительно занят в настоящий момент. Если вы желаете оставить какое-нибудь сообщение для него, то...
- Я прекрасно могу сделать это при помощи электронной связи, - отрезала она. - Я хочу поговорить с ним сама.
- Я глубоко извиняюсь перед вами, - начал Корвин. - Я доложу ему о вас сразу, как только получу такую возможность, но я боюсь, что мы здесь все в последнее время очень заняты...
"Очень заняты" - не то слово. На Корвина свалилось так много учебных тревог, инспекций и проверок, что он начинал побаиваться от постоянной усталости превратиться в зомби, бездумно расхаживающего взад-вперед и столь же бездумно делающего привычную работу.
- Знаете, командор, - неожиданно вмешался Зак. - Я тут все думал об одной вещи. Мисс Александер бормотала что-то, когда возвращалась от него несколько часов назад. Она все повторяла и повторяла слово "Кризалис". Как вы думаете, что бы это значило?
- Понятия не имею, сержант, - раздраженно ответил ему Корвин.
- Мисс Александер? Ага, все понятно. Он с удовольствием впускает к себе каких угодно женщин, лишь бы не меня. А я - всего-навсего его жена! И что, интересно, это еще за Кризалис такой?
- Нам с вами остается лишь гадать, - светским тоном заговорил с ней Зак. - Они же мне ничего не говорят. Думаю, это что-то минбарское.
- Молчать, сержант! - рявкнул на него Корвин. - Я прошу прощения, миссис Шеридан, но капитан занят. Я обязательно дам ему знать о вас, когда он освободится.
- Занят? - медленно проговорила Анна. - Да, я понимаю, он все время сильно занят - с другими женщинами и с минбаркой! Можете не трудиться, командор!
Она повернулась и устремилась прочь. Корвин в ярости повернулся к Заку.
- Эй, я же не знал, что это такой большой секрет, - начал оправдываться Зак. - Прошу прощения.
- Я не ожидал от вас, что вы будете с каждым встречным и поперечным распускать язык о вещах, которые являются секретом, сержант.
- Ах, черт побери. Вы правы. Виноват, командор. Видите ли, я в последнее время очень уж мало спал. Вся эта дополнительная безопасность, тренировки, проверки и так далее. Я просто уже... немножко как лунатик, знаете ли.
Корвин вздохнул, и его гнев отхлынул.
- Я понимаю. Сколько вам еще сидеть на посту?
- Да вроде, еще часа четыре.
- Как закончите, отправляйтесь на поверхность. Устройте себе отдых, расслабьтесь. На нас всех в последнее время очень сильно давят дела, и, насколько я вижу, для некоторых, это уже слишком. Просто, постарайтесь не делать подобных глупостей впредь, мистер Аллан.
- Конечно сэр. Прошу прощения.
- Не думаю, что это что-нибудь меняет. У капитана и его жены отношения и без того нелегкие, и будь я проклят, если слово "Кризалис" что-то ей скажет. Проклятье, я ведь связан со всем этим, но даже я не знаю, что значит эта чертовщина.
- Да, сэр. И все же, извините.
- Можете не беспокоиться на этот счет. Наверное, ничего плохого не случилось.
- Да, сэр.
* * *- Пришло время, когда мы должны взглянуть фактам в лицо, - говорил вице-президент Кларк. - Время, отпущенное нам, истекает. День, дату которого мистеру Уэллсу удалось узнать от нашей пленницы-минбарки, прошел уже два месяца назад. Даже принимая в расчет время, необходимое Серому Совету на то, чтобы утрясти свои политические вопросы, на данный момент они уже должны избрать себе вождя, или как раз заниматься этим. А это значит, что корабли минбарцев могут оказаться здесь со дня на день.
- Мы все это знаем, Морган, - тусклым голосом проговорила президент Крэйн.
Ее здоровье оставляло желать лучшего, и она пришла на это собрание только из-за того, что обсуждаемый вопрос был очень важен. Более чем четырехчасовые дебаты не добавили ей бодрости, и теперь она выглядела так, будто вот-вот потеряет сознание.
- Мы знаем это, и мы уже долгое время ведем приготовления. Лейтенант Иванова заверила нас, что ее друзья следят за ситуацией, и что они появятся здесь в нужный момент. Наши зонды раннего предупреждения пока не передают ничего необычного. Мы будем готовы, Морган...
- Но, - вмешалась генерал Такашима, - у нас действительно очень мало времени. Мы так и не дали твердого ответа на мирные предложения Центаурума. Центавриане могут быть полезными союзниками для нас. Учитывая, что через пару дней сюда прибудет лорд Рифа, мы не должны упускать такого ценного шанса. Наверняка, минбарцы задумаются, если на нашей стороне будут еще и центавриане.
- Мне так не кажется, - заявил Кларк. - Но, все равно, союз с Центавром важен для нас. Какая польза все это время нам была от нарнов? Да никакой. Так что, если центавриане хотят предложить нам свою помощь в войне с Минбаром, с нашей стороны было бы глупо отказываться.
- У меня все еще остаются сомнения насчет этого лорда Рифы, - тихо сказала Крэйн. - Я никогда раньше не слышала этого имени. Почему центавриане не послали министра Моллари или кого-нибудь из его помощников? В конце концов, именно он был первым, кто выдвинул идею соглашения.
- У министра Моллари много дел и обязанностей, - ответил Кларк. - Лорд Рифа - видный представитель центаврианской знати, и на его верительной грамоте стоит печать самого императора Центавра. Если у вас есть какие-то сомнения на его счет, вы можете высказать их прямо ему.
Мне, однако, кажется, что перед нами стоит более серьезная проблема. Потенциальная угроза безопасности. Когда Сатаи Деленн привезли сюда, я выступал за то, чтобы оставить ее в живых. В качестве военнопленной и потенциальной заложницы, она представляла собой значительную ценность и, в самом деле, мистер Уэллс получил от нее большое количество бесценных сведений. В последнее время, однако, она постоянно находится на "Вавилоне". Как следует из доклада капитана Шеридана о его фиаско у Эпсилона-3, ее присутствия на борту оказалось недостаточно, чтобы помешать минбарскому кораблю открыть огонь по "Вавилону", а, следовательно, ее ценность как заложницы представляется теперь сомнительной. Кроме того, капитан Шеридан много раз отвечал отказом на запросы мистера Уэллса, а также любых других сотрудников Службы Безопасности, по поводу возобновления ее допросов.
Оказывает ли она какое-то... нездоровое влияние на капитана Шеридана, или нет - судить не мне. Так или иначе, я полагаю, что из факта ее наличия у нас мы уже не можем извлечь никакой пользы, и теперь он представляет собой лишь потенциальную опасность. Чем быстрее мы избавимся от нее, тем лучше.
И, разумеется, публичная казнь послужит неплохим средством поднятия морального духа людей, не правда ли?
Глава 2
Если бы капитану Джону Шеридану год назад сказали, где и чем он будет заниматься в этот день, он бы не поверил и рассмеялся в лицо тому, кто сказал бы это. Тогда он был верным защитником Человечества, последней надеждой на спасение от минбарцев, бесстрашным капитаном корабля Земного Содружества "Вавилон". Все казалось таким простым. Конечно, его дочь Элизабет уже погибла, и его жена Анна доводила себя ночами до пьяного ступора, но, по крайней мере, он знал, кто он такой, и зачем он делает свою работу.