– Ах, хитрец, и чего только не придумаешь, чтобы со мной подольше, да? – погрозила пальчиком вмиг повеселевшая Аллочка.
А, может, и к лучшему, что Толик не ушел. Пора уже себя приучать, так сказать, и в горе, и в радости…
Гутя ошарашенно сидела на стуле и лихорадочно соображала – закинуть опять веревку на потолок или сначала огорошить неприятной новостью близких. А тут еще эти ремонтники, от которых лучше уж – в петлю. Аллочка с Толиком быстренько испарились, а Гутя осталась одна с рабочими. Она чувствовала себя немного неловко при тугом мешочке с деньгами. Гутя уже давно откладывала копеечку на отдельную квартиру сестре, и у нее насобралась уже приличная, по ее понятиям, сумма. Для квартиры, правда, пока маловато, но поглядеть на кучку купюр уже было приятно. Раньше деньги просто лежали в серванте, а сейчас, с этим ремонтом, Гутя не рискнула оставлять их с незнакомыми людьми. Верить в то, что они закончат ремонт за один день, было верхом наивности. Семейный уют был жестоко нарушен, можно было только мечтать о былых тихих и благостных вечерах. Строители, едва завидев хозяйку, с чувством исполненного долга покидали свои кисти, валики и прочие орудия производства и, оставив Гутю посреди белых, испачканных в известке полов и ободранных стен, устремились в коридор.
– Ну все, хозяйка, мы сегодня поработали от души. Премию бы полагается, – усмехнулся самый крупный мужик в измазанных краской штанах, вероятно, самый главный из них.
Гутя встала со стула и тут же почувствовала, как мешочек с деньгами юркнул в самый низ спины. Она машинально схватилась за него, чтобы драгоценный груз не вывалился прямо к ногам рабочих. Те переглянулись и даже в голос фыркнули, и это фырканье окончательно вывело Гутиэру из равновесия.
– Премию вам?! А кто обещал, что за один день и обои наклеит, и потолок в порядок приведет?! Кто мне сулил отдых в светлых тонах?! Да я с сегодняшнего дня буду за каждый день проволочки вычитать из обещанной суммы! Ишь, премию им!
– Тетка, ты че – рехнулась? Невозможно за один-то день…
– А на фига обещали? На кой черт брались?! Да я сама уже вам почти всю комнату обклеила! Я и другую бы сделала! И даром!
– Да ладно, не надо премии. Мы завтра уже… И чего так верещать-то…
Толкаясь, работники ушли, а Гутя принялась лихорадочно искать, куда бы пристроить деньги. Ах, черт! И как же она забыла! У них ведь есть замечательное местечко – в столе у Аллочки неплотно прилегает крышка, и если на нее как следует нажать, то обнаружится углубление. Туда свободно могут поместиться деньги, их уж не так и много, если честно. Однако, когда Гутя отодвинула крышку, оказалось, что тайничок занят.
– Батюшки мои… – прошептала Гутя, вытаскивая самый настоящий пистолет. – Это кто же так о нашей безопасности заботится? Никак Фома решил с преступником разобраться… А может, Варька? У беременных всякие причуды случаются. Или Аллочка? Ну нет, та в жизни не допетрит, что надо такую нужную вещь в дом притащить. А если и правда Фома? Ох, и наломает парень дров, надо эту штучку убрать куда подальше…
Гутя осторожно взяла пистолет, он показался ей тяжелым и холодным, как замороженный куриный окорочок, и потащила его на балкон.
– Вот так. – Она упрятала пистолет в банку с луковой шелухой. – Никому и в голову не придет там его искать, – разговаривала она сама с собой, но после того, как пистолет, а потом и деньги были надежно упрятаны, на Гутю навалилась хандра, видно, волнение не прошло бесследно.
Значит, кто-то из своих прячет в доме пистолеты, а ей, Гуте, ни слова! А она, между прочим, ответственная квартиросъемщица! Обидно…
– Повешусь к черту, – решила Гутя и принялась старательно обходить веревку, которую безалаберные строители выбросили отчего-то на самую середину комнаты. – …Ох, не судьба! – радостно подпрыгнула Гутиэра, услышав телефонный звонок.
Звонила очередная клиентка, которой приспичило срочно найти мужа. Договорились встретиться на следующей неделе, и Гутя кинулась к своим альбомам с портретами женихов. Тут же телефон зазвонил снова.
– Нет, ну ни минуты без меня народ обойтись не может, – пряча довольную улыбку, засуетилась Гутя.
– Алло, это вы, Гутиэра Власовна? – раздался в трубке молодой голос.
– Это я. Вы хотели познакомиться с молодым человеком?
– Да я… Варя говорила, что у вас есть для меня на примете – и молодой, и богатый, и красивый… Так я уже это… я уже научилась готовить, стирать, даже сплетнями не интересуюсь и из дома редко выхожу…
Гутя пыталась вспомнить: когда это она Варьке говорила про богатого, молодого и красивого? Честно сказать, из молодых мужчин к ней вообще мало кто обращался, а тем более красивых, да еще и богатых. Чтобы столько достоинств в одном флаконе…
– Вы молчите, потому что не верите? – допытывалась девица на другом конце провода.
– Я верю, только у меня такого жениха нет. Можете оставить свои координаты, как только на горизонте покажется достойная партия…
– На каком горизонте?! Вы его уже сплавили? А как же я?! Я же первая на очереди стояла!!
Гутя просто не знала, что делать. Отказываться от клиенток было не в ее правилах, но и сейчас вынуть и положить девчонке на стол нужного жениха она была не в состоянии.
– Подождите, я же не отказываюсь. Я добуду вам, кого захотите, только, как бы это сказать… Понимаете, вы у меня нигде не отмечены, я не знала, что вам срочно нужен муж. Конечно, у меня навалом всяких – и молодых, и зрелых, и, конечно же, они все люди состоятельные, только… мне надо оформить кое-какие бумаги… На это уйдет не одна неделя.
«А может, и не один месяц, – судорожно думала Гутя, вспоминая претензии девицы. – Где ж богатого взять, да чтобы холостой».
– И потом, я же еще и вас-то не видела. Сами понимаете, внешность тоже не последнюю роль у женщины играет.
– Как это вы меня не видели?!! Значит, Варька все выдумала?!! Значит, вы еще и не начинали искать для меня жениха?!! Понятно! Только вы не думайте, что надули меня. Если через неделю я не стану женой нефтяного магната, весь город узнает, что ваша Варенька убила собственную подругу из ревности! Я всем расскажу!! – выплюнула девчонка свою злобную тираду и бросила трубку.
Теперь Гуте по-настоящему стало неуютно. Что это значит? Сначала она находит пистолет. Потом оказывается, что Варька кого-то там убила из ревности? Полнейшая чушь. Объяснение, конечно же, найдется, но только поверит ли ей милиция? И без того уже на них косятся из-за гибели Псова, а тут, надо же, такой подарочек! И как все это вытерпит несчастная Варенька, она ведь совсем скоро станет матерью. А может, еще не скоро?
Гутя еле дождалась, пока вернутся Фома с Варей, и почти сразу же после них принеслись голодные Аллочка с Толиком. Гутя, сосредоточенно собрав брови на переносице, усадила всех за кухонный стол переговоров.
– Давайте поговорим, – начала она.
– Нет уж, сначала поесть не мешает, – не согласился Толик, и Гутя с тоской взглянула на сестрицу: вот ведь не было у той мужиков до сорока лет, и надо было наткнуться на такого обжору!
Не проронив ни слова, Гутя принялась кормить прожорливое семейство. На ее молчание никто особенно внимания не обращал. Фома ел торопливо и так же торопливо делился новостями. Он не собирался ждать, пока все поедят, потом со стола торжественно вытрут крошки и уж после этого позволят делиться вестями. Новости так и перли из него.
– Разузнали про Серову кучу всего, – выпалил он. – Кстати, несчастная, оказывается, замужем побывала!
– Ну, Фом, ну не побывала она замужем, – поправила мужа Варька. – Она только хотела замуж, а потом у нее такая неприятность случилась…
Но Аллочку с Гутей интересовало главное.
– Ну так и чего? Вы так и не узнали, кто ее? – перебила Аллочка Фому.
– Ну ты и скорая! Да как же мы узнаем? Кто ж нам скажет?! – возмутился Фома. – Ты, тетушка, как себе представляешь – мы приходим, а нам уже каравай в руках выносят на белом рушнике и преступника ведут на медвежьей распорке, так, что ли? Нет, тут надо попотеть.
– Ну так и потели бы! Неужели никто, кроме одной девчонки, и сказать больше о Серовой ничего не может? – всплеснула руками Гутя.
Фома отмахнулся:
– Не переживайте, Гутиэра Власовна. Мы сегодня паренька одного надыбали, он что-то знает. С ним Серова в последнее время откровенничала. Вот завтра съездим к нему и поговорим. Многое прояснится.
– А чего ездить-то? Вот он, «Хлебный рай», через дорогу, – фыркнула Варька.
– Он в хлебном магазине живет, что ли? – пристала Аллочка. Ей так хотелось, чтобы Толик заметил, какая она смекалистая. – А поточнее адрес? Улица там, квартира?
Фома отложил вилку.
– А тебе зачем? Мы же решили, что к Паганини мы пойдем! Тебе чего, заняться нечем?
– Ой, господи, какие тайны! – Варька решила быть доброй. – Улица Суворова, квартира один, на первом этаже. Сама пойдешь?
– Нет, не пойду, только нам надо привыкать: адреса надо узнавать как положено, а не так – правая елка в третьем ряду. Гутя, подай, пожалуйста, масло… Мы, кстати, сегодня так ничего и не добились, – сокрушенно вздохнула она. – Прямо как гранитная стена, эта Данилова. Уже все нормально было, Сазон, точно младенец, шел нам прямо в руки. И тут эта мегера прискакала! Да, Толик?
Толик кивал, он не мог говорить, челюсти его усердно работали – парню предстояло возвращаться домой, а там шеф, вот узнает, как бездарно Толик посеял пистолет… Об этом даже не хотелось думать. Скорее всего посадит на хлеб и воду. Значит, надо, как верблюду, набить горбы впрок.
– Ну вот так и выходит, только мы с Варей и приносим новости, – ворчал Фома.
Гутя вытерла руки полотенцем и наконец уселась вместе со всеми. Пока она только подавала на стол, а теперь можно было сразить их новостью.
– Нескромный ты у нас, Фомочка. Вот у меня, к примеру, тоже новости есть, так я же не кичусь.
– Можно, я домой пойду? – робко поднял руку Толик. – У меня что-то с животом.
– Ничего страшного, сиди. Ничего с твоим животом не случится, – оборвала жениха Аллочка, уставившись на сестру.
– Ну, Аллочка! Ну можно мне домой? Нет сил терпеть, – скрючился Толик, суча ногами.
Неверовы с укором взглянули на Аллочку.
– Да ступай, чего отпрашиваешься? – удивился Фома. – У человека проблемы со здоровьем, а его держат!
– А я говорила: надо было щадить желудок – не наедаться на ночь! – наставительно проговорила Гутя.
Толик только жалобно поскуливал.
– Иди уже, горе мое. Вот не думала, что жених попадется такой зас…
– Аллочка! – хором воскликнули Варя с Гутиэрой.
Аллочка только махнула на них рукой и поднялась проводить суженого.
– Спасибо, пошел я, ты не ворчи, ну, правда, вишь, как прижучило, – оправдывался в коридоре Толик.
– Я понимаю, но все равно… обидно. Ты не придешь? – вмиг растеряла весь сыщицкий задор Алиссия.
– Ну ты же хотела побыть одна, мигренью спокойно помучиться… – по-собачьи заглядывая в глаза избраннице, лепетал ухажер, стремительно натягивая куртку.
– Так и помучились бы вместе – я мигренью, ты животом.
– Я завтра приду, мышка моя… Пистолет дай.
– Фиг тебе, а не пистолет. Я буду тебя ждать, мой котик.
Из кухни уже доносился восторженный голос Гути, она рассказывала о том, как они славно поболтали с Поросюками, про свою неожиданную находку она предпочла до времени помолчать.
Уже перед самым сном Гутя тихо подошла к молодым.
– Варя, я не хотела при этом, при Толике… Звонила какая-то дама, просит срочно отыскать ей жениха, ну чтобы с богатством было все в порядке, молодого, красивого, в общем, эдакого сладкого миллионерчика…
– А у тебя таких нет, да? – фыркнула дочь. – Мам, ничем не могу помочь, я таких тоже не имею. Даже по большому блату достать не смогу.
Гутя обиженно вздернулась:
– Так она говорит, если я не достану, она разболтает милиции, что это ты убила Серову! Из ревности! И чего мне делать?
– Тяни время… Да я, похоже, знаю, кому так в жены не терпится, не переживай, что-нибудь придумаем.
Толик ворвался к шефу, когда тот уже снял носки, развалился на кровати и уткнулся в газету с похабным названием.
– Все! – запыхавшись, выкрикнул первый помощник. – Все пропало, они… знаешь, какие они коварные, у-у! Худоногов, может, ну его к чертям, это твое начинание? Не жили богато…
– …и не живите! Ты мне одно скажи – там все в порядке? Все живы-здоровы?
– Ну… а че с ними сделается? – замялся Толик, припомнив, для каких целей ему был вручен пистолет.
– Так ты без оружия все узнал? Обошелся малой кровью?
– Да я, ты знаешь, вообще… без крови… да и не обошелся вовсе… Но не это главное! Ты веришь, они такое нарыли!..
– Что стряслось? – оторвался от газеты шеф.
Толик, трясясь всем телом, рассказывал, что услышал от Неверовых. Он очень торопился сообщить об этом. Он боялся. Еще ни разу в жизни Анатолию Иннокентьевичу Мотину не приходилось сидеть в тюрьме. Он не хотел, а потому и боялся. И ведь что обидно – есть же люди, которые воруют, грабят. Страшно сказать, даже убивают, но и не сидят! Живут в шоколаде, а тут… И пожить-то как следует не удалось, а уже маячит грозный призрак Закона. Никакой справедливости!
– Чего ты разнюнился?! Поехали!
Шеф стоял уже одетый и лихорадочно что-то прятал в полу пальто.
– Так поздно ведь?
– Еще не поздно, еще можем успеть. Завтра будет поздно.
Гутя все же нашла неизвестной даме миллионера. Самого настоящего. Молодого и красивого. И неженатого. Этот самый миллионер сидел на необитаемом острове и ждал ее, Гутиэру. А потом, в благодарность, он подарил ей этот маленький необитаемый островок.
– И куда я его? – не знала, что делать с подарком, Гутя.
– Ну, не знаю, можешь отвезти его к себе на дачу, будет Варьке вместо надувного матраса.
Островок был совсем крошечный и почему-то плавал действительно как надувной матрас.
– Я не доплыву.
– Тебе помогут, – улыбался счастливый миллионер и махал руками, как Царевна-Лебедь в старой сказке.
Из воды немедленно повыскакивали тридцать три богатыря и стали толкать Гутин островок к даче. Сама же Гутя сидела на травке и в срочном порядке заносила всех богатырей в список потенциальных клиентов, с женихами у нее всегда было туговато. Только водяные мужики сильно трясли островок, мешали писать и громко кричали прямо в ухо, вероятно, всем хотелось поскорее записаться.
– Подождите, не все сразу, в очередь, – кричала Гутя. – И не качайте так! Ишь, разошлись. Говорят вам, соблюдайте очередь!
– Да какая тут, к черту, очередь? – вдруг рявкнул кто-то в самое ухо, и Гутя поняла, что этот бас уже явно из другой жизни.
Она с трудом разлепила глаза. Конечно, никакого острова не было и в помине, и что самое обидное – миллионер тоже остался во сне, зато богатыри были. Правда, не такие волшебные, а даже напротив, все перемазанные известкой и краской, зато они несли ее, Гутю, прямо на кровати неизвестно куда.
– Куда?! – завопила сонная хозяйка.
– В коридор. Мы здесь сейчас будем ремонт делать, – охотно пояснил крепкий мужик ростом под потолок. – А вас, чтоб не тревожить, переместим в коридор.
– Уж лучше бы в подъезд, – бубнила Гутя, стыдливо натягивая одеяло до самого подбородка.
Строители оттащили хозяйку в гостиную, в коридор кровать не прошла, и на середину комнаты вышел неизвестный мужик.
– Короче так, други. У нас осталось только наклеить обои в трех комнатах, остальное уже сделано. Значит, слушай мою команду – перекуры только после того, как обклеим одну комнату…
– Ну ты даешь! Да ты знаешь, сколько эти три комнаты облизывать надо… – раздались голоса.
– Та-а-ак, для ударников труда повторяю отдельно – обклеить нужно три комнаты сегодня, а облизывать будете дома свою жену. Эти трое туда! Так, а вы… уже начали? Правильно, в той и работайте.
Гутя уже успела потихоньку соскочить с кровати и прокрасться в ванную.
– Во, видала? – спросила ее Аллочка, плюхаясь под краном, ее, видимо, вытащили раньше, она уже сияла намытыми щеками, точно яблоками, и спешила поделиться с сестрой впечатлением. – Это новенький какой-то появился. Я его еще не видела. Представь, меня, как маленькую, разбудили и даже чайник уже согрели. Вот это я понимаю – сервис!
– Да уж, меня вообще сонную вытащили из комнаты, – фыркнула Гутя.
– Неужели прямо на руках?! – От удивления Аллочка даже принялась полоскать рот жидким мылом. – Тьфу, гадость какая!
– И ничего не гадость, я очень хорошо смотрелась. Знаешь, мне начинает нравиться этот их активный. Пойдем, спросим, кто он такой.
Из ванной женщины уже вышли вдвоем. К их удивлению, новенький не стал дожидаться вопроса, а представился сам:
– Приветствую вас! Наша фирма проконтролировала сроки работы и решила, что такими темпами мы быстро не закончим, вот и решили направить меня. Я – ваш новый прораб, прошу любить и жаловать… Можно просто любить.
– А как зовут нашего нового прораба, если это не государственная тайна? – склонила голову набок Гутя, ей казалось, что именно так она выглядит особенно интересно.
– А какое имя вы больше всего любите? – тоже склонил голову прораб.
Это уже был контакт. Прораб оказался не черствым сухарем, с ним достаточно интересно было общаться. Это Гутя поняла сразу, плохо только то, что Аллочка это тоже быстро сообразила и принялась обливать мужчину своими чарами.
– Мне нравится имя Никита, а еще…
– А еще ей в последнее время очень нравится имя Толик. Но это не имеет никакого значения. Мне, например, как ответственной квартиросъемщице, понравится то имя, которое записано в вашем паспорте. Вы не против, если я сама его увижу?
Новый прораб хмыкнул в усы и пошел доставать из куртки паспорт.
– Вот, пожалуйста, – протянул он хозяйке документ. – Ну как, похож?