– Ага, так тебе и купили! Знаешь ведь, наш «Маячок» и так на волоске висит, не сегодня завтра вышвырнут нас отсюда, и все дела! Если хозяева «Маячка» взятку не сунут, где, к черту, ты постели будешь стелить? Выкинут в пригородную зону, дояров обслуживать!
– Да лучше к дальнобойщикам! – в ужасе охнула Урма.
– Ну вот потерпи. Немного осталось, до двадцатого числа, – фыркнула Чана. – А потом будешь на дороге приплясывать: «Это не я имею машину, это машина имеет меня!»
– Девочки! – гаркнул на них Дуся. – Давайте не будем отвлекаться! Расскажите мне про Семена этого, про Сенечку!
Девчонки про Сенечку знали очень мало, да практически ничего не знали. Однако, честно отрабатывая трудовую копеечку, рассказали все, что слышали, а что не слышали – придумали, а потом, видя, что информации все равно на солидный куш не хватает, начали закладывать своих коллег «по цеху», хозяев, говорить про всех постояльцев, про случайных клиентов и даже про собственную тяжелую жизнь и судьбу своих родственников.
Дуся, устав все это фильтровать, забылся и потянулся за бутылкой.
– Ты чего?!! – в один голос воскликнули жрицы любви. – Не пей! Здесь отрава! Мы тебе сейчас... Ольга, доставай!
И девушки достали откуда-то из-за декораций вполне сносное легонькое вино, которое Дуся с удовольствием пригубил. К слову сказать, Урма оказалась Ольгой, а Чана – Диной, на что Дуся только фыркнул:
– А получше имена не могли придумать – Урма и Чана! Чан и урна, фи!
Но на это девушки только хихикнули. Чтобы больше не мучить ни себя ни работниц «Маячка», Дуся одарил девиц тройным гонораром и довольные девицы, весело чирикая, вылетели из номера.
И вот тогда Евдоким позвал Алену.
Девушка подвоха не ждала, в номер вошла вихляя бедрами, но, едва встретившись взглядом с клиентом, тут же повернула обратно.
– Не получится, – быстро ухватил ее за руку Дуся.
– Пус-сти... – злобно прошипела «сестренка». – Сейчас заору – на тебе живого места не останется.
– Заори, – спокойно посмотрел на нее Евдоким. – Но ты же видела – человек я состоятельный, сберкнижку же листала. Так вот... после твоего крика тебя уберут так, что комар носа не подточит. Ты ж не маленькая девочка, соображаешь, с кем связалась.
Алена с недоумением уставилась на Дусю – видимо, не соображала.
– Ну ты же не думаешь, что я такой лох, каким тебе меня описали, – для убедительности проговорил Дуся. – Сама подумай: я ж не просто так сюда забрел – я вычислил тебя, и все. И могу сделать с тобой, что угодно. Между прочим, в моей убогой квартире стоят камеры видеонаблюдения, так что вы со своей Иринкой у меня в кармане. Но... я не люблю кровопролитий. Поговорю с тобой и все, отпущу на волю – лети, ночная бабочка!
Девушка перевела дыхание, красиво уселась на плюшевый диван и налила вина из черной бутылки:
– Ну что ж... спрашивай, – величаво мотнула она головой, протягивая ему бокал.
– Так вот я хочу узнать... да убери ты эту отраву! Я ж тебе говорил: я не дурак, ну сколько повторять-то можно?
– Ну... как хочешь... – поставила бокал на столик Алена. – Только... я не уверена, что чем-то смогу тебе помочь. Я ничего не знаю.
– Да что ты! – удивленно хлопнул себя по коленям Дуся. – И даже не догадываешься, кто вас ко мне подослал?
– Никто, мы сами, – невозмутимо проговорила Алена, глядя на Дусика абсолютно честными глазами.
– Ну если так... придется твоему сынишке в Разбегаевке до конца своих дней проживать, – выдал Дуся ту информацию, которой его только что напичкали словоохотливые Урма с Чаной. – А что делать, его мама ведь совсем не думает о ребенке.
– Скотина!! – рявкнула Алена и кинулась на Евдокима. – Вадьку не трожь!!
– Ни боже мой! – замахал руками Дуся. – Я уберу тебя, а Вадька... Слушай! Ну хорош из себя партизанку строить! Можно подумать, ты прямо такая героиня! Меня обобрала, а еще и орден ждет! О ребенке подумай! Я, главное, должен думать о ее Вадьке, а она тут кривляется! Быстро рассказывай! А то сейчас уйду и...
– Ладно, слушай...
Девчонка рассказывала такие вещи, в которые Дуся даже поверить не мог. Это ж надо ж, какое совпадение, что этого Урванцева принесло именно сюда!
– Да потому что наш клуб в городе самый известный, – просто объяснила ему Алена. – Здесь у нас кого только не бывает. Треть всех мужиков прошла через наши руки... Ну я в переносном смысле... – невинно зарделась девчонка.
Но Дуся понимал – нет, это вовсе не поэтому! Совершенно определенно – кто-то старается помочь сыщику найти преступника. Настоящего!
Алена рассказывала долго, Дуся сначала старался запоминать, а потом попросту попросил ручку и бумагу и начал писать кривым, неразборчивым почерком.
– А сейчас тебе надо уходить, – вздохнул он, когда Алена замолчала.
– Куда? – грустно уставилась на него девушка.
– Не знаю... и тебе, и Ирине этой... А знаешь что! Давайте я вас отвезу к подруге на дачу!
– А где у твоей подруги дача? – с интересом спросила Алена.
– А у нее... у нее вообще нет, – вытаращился Дуся. – Я про ваших подруг. Ну что, у вас никого с дачами нет, что ли?
– Да ты смеешься? – фыркнула девчонка. – Кто там работать-то будет? И вообще, у нас квартир-то нет, а ты – да-а-ачу!
– Ну тогда не знаю, – огорчился Дуся. – Но оставаться вам тут совсем нельзя. Тем более после того, что ты мне рассказала... Тебя с этой Ириной тоже запросто могут...
И Дуся живо рубанул себя по горлу, показывая, что могут сделать с несчастными красавицами.
– Ну ты молодец! – возмутилась девчонка. – Сам все знает, а еще спрашивал зачем-то! И чего мне теперь делать?
– Говорю же – бежать!
– Куда?
– Ну... да беги к себе в деревню. Сынишку повидаешь, с бабкой встретишься и Ирку с собой забирай, она тоже с твоей родней познакомится...
– Да Ирка-то уже смоталась, она не дура, – всхлипнула Аленка. – А я... денег у меня нет, в долги влазила, отдать надо было. Да и куда сейчас-то? Ни поезда, ни самолета, ни электрички...
Дуся сурово насупился.
– Ты сразу определись – тебе самолет нужен или электричка? Где деревня-то?
Деревенька оказалась не так далеко, как представлялось, всего каких-то сотню километров, но и до нее добраться сейчас было проблематично.
– Телефон у тебя есть? Свой... черт, опять где-то оставил!..
Алена подала навороченный телефончик.
– О, в долги лезет, а у самой телефон дорогущий! – пробурчал Дуся, вспомнив свою старенькую, облезлую «Моторолу».
– Мне надо, по имиджу... – вздохнула Алена.
А Дуся уже кричал в трубку:
– Девушка! Алле! Девушка! Такси?! Да, мне такси! Далеко... да... цены знаю... Только... Алло, девушка, только мне нужен глухонемой водитель. Да! Да-да, именно глухонемой! Да, я заплачу. Спасибо!
– Ты чего? – заморгала Аленка. – Зачем тебе глухонемой?
– Да чтобы потом он никому рассказать не смог, куда тебя отвез! Ну неужели не ясно?
Аленка испуганно округлила глаза. Она и в самом деле не понимала еще, куда ее занесло с этими деньгами!
Выходили из клуба через окно в туалете: так настоял Дуся – уйти незаметно. И хоть Аленка убеждала, что за ними никогда никакой слежки не ведется, Дуся был непреклонен. Когда они выпали из окошка, таксист их уже ждал.
Таксисту нарисовали на бумаге, куда ехать, а потом еще написали адрес. В общем, до бедняги дошло, довез без приключений. На всякий случай Алена с Дусей в салоне даже словом не обмолвились. Правда, Алена всю дорогу спала, а Дуся нервно поглядывал по сторонам – он слабо ориентировался в незнакомой местности и вообще не понимал – а туда ли их везут? Но когда машина остановилась возле самого последнего в деревушке, покосившегося домика, Аленка открыла глаза и радостно вздохнула:
– Ну все, теперь я дома.
Дуся только помахал ей рукой.
Обратно они ехали быстрее – шофер уже знал дорогу. Привез его таксист туда, откуда брал, – к «Маячку».
Дуся сунул в руку шоферу деньги и еле-еле поплелся обратно к окну.
– Слышь, друг, тут маловато! – вдруг окликнул его «немой».
– Ты... а... а ты ж немой? – вытаращился на него Дуся.
– Ну знаешь... за кругленькую сумму я и слепым бы поехал, – невозмутимо проговорил водитель.
Дуся сунул ему еще денег, похвалил себя за излишнюю осторожность и перевалился через окно. Сейчас он твердо решил напиться... блин, гори оно все огнем – выпьет сейчас целую рюмку вина!
Раечка не спала всю ночь. Она уже попыталась позвонить Дусе на сотовый телефон, но лишь только набрала номер, как знакомое пиликанье раздалось прямо за спиной – Евдоким забыл его у Раечки на диване, когда принимал ванну.
– Черт! – Девушка поджала губы. – Ну ведь как провалился... Может, мне за ним в «Маячок»? А если он приедет?
Она бы съездила туда, но знала: ничего это не даст. Он просто так за столиком сидеть не станет, а если не за стоиком, то... то ей никто не скажет, здесь он или его нет, кому ж надо своих клиентов женам закладывать?
– Женам... – бурчала недовольно Раечка, но все равно где-то в животе при этом слове разливалось приятное тепло. – Ну погоди, если ты у меня после свадьбы хоть один только раз в этот «Маячок»!.. Хоть только на вывеску глянешь!
– Женам... – бурчала недовольно Раечка, но все равно где-то в животе при этом слове разливалось приятное тепло. – Ну погоди, если ты у меня после свадьбы хоть один только раз в этот «Маячок»!.. Хоть только на вывеску глянешь!
Дуся позвонил в шесть утра.
– Райчонок, – заплетающимся языком проговорил Дуся. – А меня надо забрать! Я седня так устал... ну, блин, ващще!
– Дуся! Ты где?!!
– В публичном доме! Не волнуйся...
– Ну как же! Я ж так волнуюсь... я всю ночь...
– А все пррально... – довольно лопотал Дуся. – Ты потому что невеста, дылжна бесспыкоицца! А у нас тут... да ничего такого! Тут такой мальчишник, перед свадьбой... Ну да, мальчишник... я – мальчишка один, а кругом – девчонки, девчонки, девчонки... Я тут... да ты едешь или нет?! Я тут жду-жду!
Больше Раечка слушать жениха не стала, она рванула в прихожую, быстро нацепила туфли на маленьком каблуке и побежала на дальнюю стоянку – за машиной.
Дуся спал очень неспокойно. Вскрикивал, подскакивал, куда-то рвался и требовал минералки и адвоката. Однако едва ему на сотовый кто-то позвонил, как он шустро подскочил и совсем трезвым голосом рявкнул:
– М-да! Кого надо?!
– Мне... Евдокима Петровича хотелось бы услышать... – залепетал женский голос.
– Ну я это, а с кем имею честь? – напружинился Дуся, пытаясь вспомнить: а не назначил ли он вчера свидания какой-нибудь из рассказчиц?
– Это... это Регина Олеговна, соседка Люси. Ну помните, вы мне свой телефончик оставили, сказали, что, мол, как только Люська придет...
– И чего, пришла эта самая Люська? – насторожился Евдоким.
– Ой, да чего там пришла... нет, она, конечно, пришла, но тут тако-о-о-ое! Приезжайте прямо сейчас!
Дуся посмотрел на Раечку – та уже стояла возле него и прекрасно слышала весь разговор.
– У меня машина под окном, – проговорила она.
– Ну и все, и едем... – отчеканил Евдоким, влезая в новенькие джинсы, которые уже без него купила ему Раечка.
Неожиданно Дуся понял, что совершенно перестал стесняться девчонку. Он даже при маменьке не может надевать штаны, стыдится, а тут поди ж ты! И вообще, ему с этой Раечкой так спокойно, комфортно, удобно и тепло, что... Господи, но это же не повод, чтобы жениться! И что ему делать? Она ж ответа ждет...
– Ну о чем ты думаешь? – дернула его Раечка за рукав. – Это же мои кроссовки! Твои вот стоят! Кстати, я тебе их вчера помыла, а ты даже не заметил!
Дуся очнулся и посмотрел на кроссовки, и в самом деле – помыты. Ну и что? Вот так женишься, а она будет каждый раз твои кроссовки мыть, а потом еще нудить, что ты чего-то там не заметил! Нет, как бы не поторопиться с этой свадьбой...
Они доехала до дома Регины Олеговны, и Дуся с некоторой опаской нажал кнопку звонка – женщина говорила, что у ее соседки творится черт знает что, интересно, она сама-то жива?
Регина была жива, здорова и на сей раз бигуди отсутствовали. Зато присутствовали жуткие кучеряшки.
– Проходите, – распахнула она двери и ласково взглянула на Евдокима. – У меня есть что вам сообщить.
Дуся уверенно шагнул вперед, а за ним последовала и Раечка.
– Уважаемый Евдоким Петрович, – сразу же поджала губы Регина Олеговна. – А не могли бы вы оставить своего шофера в машине?
– А... а где шофер? – растерянно оглянулся Дуся.
– Ну вот эта... девица... – брезгливо ткнула кривым пальцем в Раечку Регина Олеговна.
– Это не шофер, это моя жена! – неожиданно для себя самого заявил Дуся, и, страшно обозлившись, рыкнула на Раечку: – Ну что ты стоишь! Доставай диктофон, сейчас будем снимать показания свидетеля!
Раечка два раза хлопнула ресницами, а потом послушно вытянула из кармана сотовый телефончик и сунула его чуть не в рот строгой Регине.
– Говорите!
Регина Олеговна отшатнулась, но потом присела на стульчик возле стола и стала скупо рассказывать про ужас, который случился у соседки.
– Все произошло помимо моего желания, – начала она. – Я в этот день не намерена была ни подслушивать, ни подглядывать. А только слышу – какой-то веселый смех за стеной и радостные крики. А времени-то, простите меня, только восемь часов!
– Это когда случилось-то? – уточнил Дуся.
– Да сегодня же! Я как только все это услышала, сразу вам и позвонила.
– А что услышали-то? – не поняла Раечка. – Смех и радость?
– Шум, уважаемая, шум, – вытаращилась на нее Регина Олеговна. – И, прошу заметить, в восемь часов утра, когда у порядочных людей и вовсе ничего хорошего случиться не может!..
– Продолжайте, – внимательно насупился Дусик. – И, значит, стали они дико веселиться, вы разгневались и стали звонить нам, да?
– Нет, я еще не сразу стала звонить, – поправила его Регина. – Я, как всегда, прижалась к розетке, а там ничего – только радостные всхлипы, ну вы меня понимаете... А потом... потом я услышала шум открываемой двери, выглянула, ну вроде, как я опять выношу мусор, а там... там опять этот ее хахаль в одних трусах! По подъезду! Кошмар! У меня даже бигуди отвалились!
– Погодите... – не понял Дуся. – То есть... тот же самый парень и в тех самых трусах? И по подъезду?
– Ну да! А я вам о чем битый час толкую! – выпучила накрашенные глазки Регина Олеговна. – А вы что же думаете – это не ужас? И никаких мер не надо принимать?! Да если этого рыцаря сейчас не изловить, он ведь и вовсе без нижнего белья носиться станет! Неужели вас этот факт не настораживает?!
– Погодите, – остановила ее Раечка. – Но... скажите, а у этой Люсьены, или как вы ее зовете – Люськи, муж имеется?
– Господи! Ну что вы такое придумали?! Ну какой муж с ней станет жить? У нее ни мужа ни детей, я специально спрашивала в домоуправлении, у меня там знакомая работает. Нет! Так только – прихожане, но каждый раз разные, – добросовестно ответила Регина.
– Тогда и вовсе непонятно: а чего так боится этот ее... прихожанин, который в одних трусах бегает? – пожала плечами Раечка.
– А это уж не мое дело, – степенно наклонила голову дама. – Это вы на то и поставлены, чтобы меня от всяких маньяков ограждать. Я ж вам говорю – маньяк!
Дуся с Раечкой переглянулись и направились к дверям.
– Спасибо, сейчас мы должны идти, – проговорил Дуся. – Спасибо вам за содействие.
– Но как же... у меня еще есть данные... но я же... я пирожков напекла... для вас, Евдоким Петрович. Вы отправьте свою... сожительницу на дело, а сами... пирожков со мной... – растерянно хлопала глазами Регина Олеговна. Дуся тем не менее, уверенно продвигался к двери.
– Мы при исполнении, – мстительно проговорила Раечка и едва удержалась, чтобы не показать противной бабе язык.
Едва Регина захлопнула дверь, как Дуся позвонил в соседнюю.
Дверь распахнулась. На пороге стоял достаточно молодой мужчина, на его плече висело полотенце.
– А Люсьену Анатольевну мы можем увидеть? – вежливо спросила Раечка.
– Можете... да вы проходите, – гостеприимно пригласил мужчина и крикнул в недра комнаты: – Люсенька!!! Это к тебе!
Дуся с Раечкой прошли, закрыли за собой дверь – очень уж не хотелось, чтобы их разговор подслушала ушастая Регина, а то вдруг ей опять мусор приспичит вынести. А в это время к ним уже вышла Люсенька – очень милая женщина лет тридцати пяти, со славными ямочками на щеках и открытым взглядом.
– Здравствуйте... – чуть растерянно распахнула она глаза. – Вы из коммунальных служб?
– Ну... можно и так сказать, – поежился Дуся и поправил: – Мы из службы по защите населения...
– От маньяков, – добавила Раечка.
– А что, у нас даже службы специальные имеются? – фыркнул молодой человек, который не успел еще уйти далеко.
– Не фыркайте, молодой человек, – строго прервала его насмешки Раечка. – Пусть не службы, но отдел имеется. И на вас, между прочим, поступили жалобы!
– Да! – поддержал подругу Дуся. – А мы обязаны отреагировать.
– Ну что ж, реагируйте, – тихонько вздохнула Люсьена. – Только давайте не в прихожей, а то тут у нас такая слышимость... Проходите на кухню, я как раз сырники пеку, будем пить чай и разговаривать.
Дуся и Раечка в кухню прошли, но от сырников наотрез отказались.
– Жалобы наверняка от Регины поступили, – безошибочно угадала Люсьена Анатольевна. – Это она у нас тут за каждым подглядывает.
– Н-ну... мы не обязаны отвечать, – увернулся Евдоким. – Но вот нам стало известно, что от вас частенько выбегают молодые люди и, простите, в одном нижнем белье. А маньяк, которого мы ищем, именно так по нашему району и бегает. Вы ничего не хотите нам сообщить?
– Учтите, заведомо ложные показания караются уголовной ответственностью, – быстренько проговорила Раечка.
Женщина не испугалась. Она только вздохнула с грустной улыбкой:
– Да какие там ложные... Понимаете, у меня Ромка... это племянник мой, вот он... Ром! Покажись!
Из комнаты выглянул этот самый молодой человек и состроил смешную рожицу.
– Во, видали? Тут серьезные люди пришли, а он дурачится, – ласково замахнулась на него полотенцем Люсьена. – Так вот, Рома – мой племянник. У меня как-то семья не сложилась, нет ни мужа, ни сына, ни дочки – побоялась для себя родить, а потом пожалела. Но вот моя сестра – Анечка, она в деревне проживает, и у нее детишек трое. Ромка самый старший. Она и попросила... Нет, она не просто попросила, вы не подумайте, просто у Ромки такие спортивные задатки, а в деревне его пристроить некуда, там тренеров днем с огнем не сыщешь, а у меня он с десяти лет жил, ну и... я его в секцию по хоккею водила. Ой, вы не представляете! Я его как только привела, там сразу сказали, что мальчик жутко одаренный! И он ходил! На хоккей. И у меня жил. А потом... мне его тренер сказал, что, если он и дальше в нашем городе тренироваться станет, будущего у него нет, надо мальчишку продвигать. И я стала продвигать. У меня квартира была, еще на работе давали, я ее продала, и мы с Ромкой махнули в Москву. И там он тренировался. А я... я так жила. И ведь не зря! Он даже в сборную вошел! Вот так!