Это Дусю задело. Да чего там – просто обидело! Значит, он как дурак бегает по банкам, снимает для нее деньги, а она с ним вон как! Еще и пузаном обзывает!
– Какое мое дело? – мстительно прищурился Евдоким. – А я вот возьму и никаких денег вам не дам! И куда ты потом со своим чемоданом?
– Ха! Не даст он! – весело фыркнула Валька. – Да мне на твои деньги нас... наплевать, понял?! У нас с Пашкой и без тебя есть на что жить! Да чего с тебя взять?! Санитар занюханный! Можно подумать, я не работаю, да? Можно подумать, у меня муж день и ночь не вкалывает! Он нам денег не даст! Да видела я тебя знаешь где?!
И противная Валька, вволю наоравшись, пошлепала в сторону от Дуси, важно задрав вверх все свои четыре подбородка.
– Ага... и это я еще завтра должен сходить в банк, отстоять вот такенную очередь, чтобы эта баржа вылезла из какой-то там депрессии? И откуда он взял, этот Пашка, что баба у него больная? И кстати... даже если и больная... чего он так боится, что она в петлю полезет? – с глубоким интересом сам у себя спросил Дуся. – Ему бы радоваться, дураку... Нет, женитьба не для меня...
Евдоким подхватил собачку и решил, что завтра ни за что ни в какой банк не пойдет: благотворительность – дело не благодарное.
Дома Дуся немедленно сообщил о своем решении коллеге по труду – Пашке.
– Слышь, Пашка! Санитар занюханный! – сразу же дал волю чувствам Дуся. – Я сегодня с твоей красавицей встретился. Я про жену, не подумай ничего дурного. Так вот она сказала, что я вам на фиг не нужен, что с меня взять нечего и, вообще, что ты и без меня ее куда угодно отправишь! То есть я денег не дам!
– Я не понял, а кто это? – ошарашенно спросил Пашка в трубку.
– Кто-кто! Дед Мороз с подарками! – никак не мог успокоиться Евдоким. – Я это – Дуся... тьфу ты... Евдоким Филин! У которого ты взаймы просил! Сегодня пошел в банк снять для вас деньги, снял, выхожу, и вдруг – на тебе! Твоя красавица с чемоданом!
– Это ты Валентину встретил, что ли? – радостно пробормотал Пашка.
– Ну да, ее... – скривился Дуся. – Ты мне говорил, что она не в себе, того и гляди на тот свет отправится, так я ее сегодня увидел, и точно – собирается куда-то, уже и чемодан купила. Ты не знаешь, зачем ей на том свете чемодан?
– На каком свете? Чего ты мелешь? – обиделся Пашка. – Валя просто... просто я сказал Вале, что уже нашел деньги, вот она и... из последних, между прочим, наших кровных! Потому что надеется, что ты нам денег займешь!
– Да? А мне что-то показалось, что она на меня и вовсе не надеется... – голосом мальчика-первоклассника залепетал Дуся. – Она мне прямо так и сказала – чего, дескать, с тебя, идиота, взять? А вот мой му-у-уж!
– Чего? Прямо так тебя идиотом и назвала? – восхитился Пашка. – Ну ты знаешь, она у меня такая, она может. Вот я ее ведь за что полюбил? За правду! Прямо так и резанет правдой в глаза – никогда не будет душой кривить. Вот если она думает, что ты идиот, так хоть ты ей рот залепляй, хоть ты ей...
– Вот так, значит, да? На мои деньги куда-то собирается, а я, значит, идиот! Ла-адно... – пропыхтел Дуся и по слогам продиктовал. – Так ты там где-нибудь запиши себе – де-нег тво-ей ко-ло-де не дам! Все! Точка!
Такое решение Пашку, видимо, не устроило, потому что он торопливо принялся совестить напарника.
– Дуся! Дусь, слышь, эй! Погоди! Ну так дела не делаются! Ну ты ж обещал! Ты ж не ей обещал, а мне! А я-то тебе чего плохого сделал? Ну ты ж мужик или кто?
– Я? Я не мужик! – рявкнул Дуся и пропел. – Я – и-и-и-ди-и-и-о-о-от, понятно?! И еще – занюханный санитар, понял?
Трубка некоторое время помолчала, потом невозмутимо произнесла Пашкиным голосом:
– Ну и что? И я такой же... не понимаю – отчего денег-то не дашь?
– Иди и спроси у своей кастрюли! – рявкнул Дуся и бросил трубку.
Он никак не мог успокоиться. А ведь сегодня ему еще надо было допросить Варвару – жену этого несчастного Иннокентия. Черт, как же так с ней побеседовать, чтобы не проболтаться?
Дуся решил для начала привести себя в полный порядок, поэтому полез в душ. Вышел оттуда уже посвежевший и успокоенный.
– Ну как я тебе? Красавец мужчина, скажи? – спросил он у собачонки Дуськи, не забывая пялиться на себя в зеркало.
Потом он порылся в хламе на балконе, там среди старых валенок он прятал свой единственный одеколон – подарок одной из его ветреных подруг: девица так же, как и все, мечтала выйти за него замуж и даже расщедрилась на дорогой импортный одеколон, но Дуся вовремя раскусил ее коварные замыслы, одеколон оставил себе, а девицу... в общем, они расстались. И после он старательно прятал парфюм на балконе, так как матушка всякий раз, когда унюхивала этот аромат, мечтала подарить флакон одному из своих многочисленных друзей.
Теперь Дуся благоухал так, что Дуська принялась чихать.
– Ладно, не придуривайся, скажи просто, что тебе нравится, – успокоил ее Дуся, затем надел свой праздничный костюм, который ему маменька покупала еще на выпускной, и вышел на задание.
Он решил ехать на такси, благо здесь было всего несколько остановок, но поездка сорвалась – на запах одеколона тут же налетели сразу две девицы, очень смелые, очень роскошные и очень красивые.
– Здрассьте, – обратилась светленькая, перекатывая во рту жвачку. – А вы не из этого подъезда будете?
– Ну да... я из этого... – гордо выпятил грудь в тесном пиджаке Дуся.
– А вы тогда нам не подскажете, где тут Филин проживает? – спросила уже брюнеточка.
– Филин... это какой? – уточнил Дуся. – Это у которого фамилия такая или вам сова нужна?
– На фига нам сова? – вытаращилась блондинка. – Нам нужен Евдоким Филин, говорят, он здесь живет.
Дуся пытливо уставился сначала на одну, потом на другую и потом прищурился:
– Ну, я Филин, и чего? Тоже замуж за меня хотите, так, что ли?
– Да не, на фига нам замуж, – пожала плечиками беленькая. – Просто мы его сестры, вот и все.
Дуся глубоко вздохнул и забыл выдохнуть – вот это да-а-а-а! Господь явно не скупится на сестер для него.
Дело в том, что Евдоким Филин очень поздно обрел родного отца... вернее, отец-то у него и раньше был, только как-то не желал общаться с сыночком, но потом... потом пришлось, обстоятельства, будь они неладны, вынудили. И папашка Дусика оказался дяденькой очень состоятельным, ну прямо ужас до чего богатым папка оказался. Только за время, пока он не общался с Дусиком, у него появилась дочка – Ксюша. Красивая девка. Но вот ведь несчастье – батюшка с сыночком недолго общались – помер отец. И оставил наследство... Да черт его знает, что он там оставил, все равно всем этим маменька заправляет! Но сестрица у Дусика, хоть и стерва, но уж така-а-ая... Картинка! И вот эти теперь...
– Это вы по линии отца, что ли? – сурово спросил Дуся, стараясь не пялиться на их откровенные наряды.
– Ну да, а чего – по линии матери, что ли? – фыркнула брюнеточка.
Точно – по линии матери таких красавиц никогда не водилось. Да и вообще, родни у них было – кот наплакал. Но это они с маменькой так считали, а как только выяснилось, что Дуся – богатый наследник, так откуда только кто взялся, родни объявилось – рать! И все постоянно просили помощи, денег и приюта. Вот и эти небось сейчас денег просить начнут.
– Денег, что ли, надо? – напрямую спросил Дуся.
– На фига? – снова исподлобья уставилась на него темненькая. – Мы и сами денежные.
– Мы в институт приехали поступать, нам надо пожить где-нибудь всего недельку, – просто объяснила беленькая.
Она как-то сразу пришлась Дусе по душе, она была попроще и не такая сердитая, и к тому же у нее были дивные карие глаза.
– Прямо только переночевать, и все? – уточнил Дуся.
– А что еще? – вытаращилась на него темненькая. – А вы чего спрашиваете? Вы, что ли, этот наш братик и есть?
– Так я ж сразу представился, – улыбнулся Дуся. – Я тот самый Филин Евдоким Пе...
– Ду-у-у-ся-я-я-я! – старым пароходом загудела черненькая и кинулась Евдокиму на шею.
Беленькая же прыгала рядом и хлопала в ладоши:
– Мы нашли братика! Мы нашли Дусика! А пойдемте все к тебе! А давай нас приглашай скорее!
Дуся немного оторопел от такой ласки брюнеточки, тем более что он ясно видел, как на первом этаже качнулась занавеска – соседка в деталях разглядывала, какие девки виснут на шее у Евдокима, чтобы потом все подробно передать маменьке.
– А и в самом деле – пойдемте в дом... – не мог отдышаться от навалившейся радости Дуся.
Но девчонки сопротивлялись:
– Не-е-ет, сначала не в дом, сначала в магазин, мы купим нашему братику пива, водки и мяса! – кричали наперебой девчонки.
И снова в Дусе взыграла осторожность.
– Ой, а у меня денег нет... – театрально вздохнул он и даже понурился, пусть видят, что он совсем нищий.
– Обалдеть! – зло взглянула на сестру темненькая. – Аленка! У нашего братика денег даже на водку нет! С ума сойти! Офигеть!
– Свихнуться! – в ужасе пискнула блондиночка, которую назвали Аленкой. – Дусенька, ты не переживай! Пока мы будем жить у тебя, деньги тебе не понадобятся! Мы все-все расходы берем на себя!.. Ириш, ну пошли в магазин, чего ты там застряла?!
Вот такой расклад полностью устраивал Дусю, и не потому что ему было жаль денег (он потом накупит всяких вкусностей за свой счет), ему понравилось, что девчонки не смотрят на него как на мешок с деньгами, а просто радуются тому, что у них такой красивый ароматный братик.
А потом они гуляли, в смысле, отмечали их родство. Евдоким сразу же признался, что со стороны отца никакой родни не помнит по той простой причине, что батюшка не успел его ни с кем познакомить. И тогда девчонки сами стали рассказывать ему про дядьев Миш, Гриш и Николаев, про теток Ань, Тань, Мань и еще каких-то. Конечно, Дуся запутался в родне уже на второй минуте, но это девчонок не опечалило – они веселились вовсю, наливали и себе и Дусе полные бокалы. Дуся сначала отнекивался, говорил, что не пьет и что вообще трезвенник, а потом... потом почему-то отнекиваться перестал и про трезвость забыл – пил из трех бокалов – своего и сестриных, а те лопали красную рыбу – Дуся отчего-то накупил именно красной рыбы, ковыряли вилками мясную нарезку и кормили собачонку Дуську прямо из своих тарелок. А потом... потом они, кажется, танцевали и даже целовались, но только так – чисто по-братски. Чисто по-братски Дусе понравилось целоваться с Ириной, та, которая черненькая, а мордашка и фигурка лучше были у беленькой сестрички – у Аленки. Она даже переоделась в маменькин праздничный халат с павлинами. И что самое главное – переоделась прямо на глазах у Дуси – а чего, родственник ведь!
А потом... а потом Дуся уже ничего не помнил. Он куда-то провалился, страшно раскалывалась голова, и он всерьез думал, что вот именно сейчас и пришел его последний час. Очень было тревожно за собачонку – он помрет, а той жить одной до приезда маменьки. Откуда-то все время лезло в глаза взволнованное лицо медсестры Раечки, лицо орало и даже плакало. Наверное, Беликов опять ругал девчонку за опоздание на работу. Потом лицо матерно выругалось и сунуло в рот Дусе какую-то гадость. Гадость Дуся выпил – а что делать? И снова провалился в сон. Теперь сон стал спокойнее, правда, какая-то сволочь укусила его в руку, но он это стойко перенес и тогда ему стало уж и совсем хорошо. Настолько хорошо, что умирать он временно прекратил и даже открыл глаза.
– Что тут было? – хмуро спросила у него Раечка.
Дуся посмотрел по сторонам и ничего необычного не увидел. Правда, стоял какой-то неприятный запах – перекисших продуктов, смешанных с медикаментами.
– Чем это ты тут навоняла? – скривился хозяин дома. – И вообще, как ты здесь оказалась? Ты ключи у меня сперла, что ли? Ну совсем уже!
– Да какие ключи! – вскинулась Раечка. – У тебя здесь все двери нараспашку были! И все выворочено! А на столе!! Тут же... Тут же такой бедлам был! А сам! Ты ж чуть ласты не склеил! Чуть не скончался здесь! Говори давай – кто тут был?!
– Ой-й-й, ну чего ты орешь-то так... – поморщился Дуся. – Говори давай по порядку – кто тут скончался? Кто кого склеил и, вообще, кого вывернули?
Раечка принесла ему еще какого-то пойла, а потом принялась объяснять:
– Ты ж мне встречу ровно в семь назначил, так? Ну я и прибыла... в девять, – потупилась девчонка. – Ну... опоздала, бывает. Даже уже приезжать не хотела – думала, ты уже умотал, но приехала. И правильно сделала! Потому что, когда подошла к твоей квартире, сразу поняла: что-то неладное творится, двери были открыты.
– А чего неладное? – насторожился Дуся.
– Так я ж тебе говорю: двери открыты. А во всех фильмах показывают: если двери открыты, то, значит, либо воры были, либо уже убийцы постарались. В таких случаях надо сразу милицию.
– И ты вызвала? – ужаснулся Евдоким.
– Не успела, – созналась Раечка. – Услышала, как за дверями кто-то поскуливает, но не выходит. Захожу – смотрю, а возле дверей собачонка скулит, а из дверей не выходит. Ну я к ней, она сразу к тебе в комнату. Я прихожу, а та-а-а-ам...
– Ну что там-то? – начал нервничать Дуся. – Подумаешь – «Та-а-ам!».
– Короче, уснул ты прямо в тарелке, я тебя потом свалила на диван, на столе – черт ногу сломит, и все шкафы выворочены! Нет, я сначала подумала, что ты просто напился с кем-то и уснул спьяну, а когда шкафы увидела, сразу давай пульс у тебя щупать.
– И чего?
– Нащупала.
– Я тебя спрашиваю, со шкафами чего? – рыкнул Дуся.
– Да чего там шкафы! Я сразу тебя принялась спасать, я ж поняла, что если кто-то по шкафам лазил, значит, тебя запросто могли и укокошить. Короче... позвонила своим девчонкам, они мне сразу наговорили, что тебе вколоть, что навести для питья, ну и... я все сделала, и ты жив!
Дуся понимал, что он жив, но его интересовало другое: кто по шкафам-то лазил?!
– А шкафы? – снова уперся он. – Чего с ними?
– Да ничего! – обозлилась в конце концов девчонка. – Чего я там – разбираться буду, что ли? Когда ты уже после укола спал, я все туда обратно затолкала, и конец! Сам потом разберешься... Хотя нет, не конец. Я тут еще все убрала, собачку накормила, посуду перемыла, комнату проветрила и с этой... слушай, как у тебя собачку зовут?
– Дуся, – хмуро выдохнул Евдоким.
– Да я не про тебя, я про псину спрашиваю!
– И ее тоже – Дуся. В честь меня.
– Понятно, – мотнула головой девчонка. – Так вот я с ней тоже погуляла, потому что она не виновата, что ее хозяин такой идиот!
– Опять идиот?!! – взревел Евдоким. – Да вы что – сговорились все? Эта Валька! Потом Пашка!! Теперь ты!
Раечка только рукой махнула.
– Ты еще и десятой доли не назвал из тех, кто так же думает. Короче, рассказывай, что с тобой случилось? Чудится мне, тут пахнет криминалом!
– Да каким там криминалом! Кислятиной здесь воняет! И... черт, лекарствами какими-то, как у старухи в доме!
И все же Рая выудила из него признание. Дуся рассказал, что приезжали его сестрицы, по отцу, черт... девчонки наверняка опоздали на экзамены!
– Ну ты ващще! – безнадежно помотала головой Раечка. – Ты не дуб, ты целая дубовая роща!.. Какие сестрицы! К тебе нарисовались элементарные клофелинщицы! Споили тебя и обобрали, как смородину, а ты и радуешься, вон позеленел весь от счастья! Говори прямо – у тебя деньги были?
– Ну? – ехидно прищурился Дуся.
У него где-то в глубине души тоже шевелился червячок недоверия к родственницам, но уж больно те были милы и приятны в общении, ему даже не хотелось проверять свои карманы.
– Допустим, было несколько тысяч на безбедное житье. Вчера снял, в банке.
– Ну вот они тебя там и подцепили, – хмуро пробурчала Раечка. – Смотри давай – ничего не пропало?
– Ага, сама небось уже все карманы обшарила, выбрала все богатство, а теперь – смотри... чего я там насмотрю-то?!
– Не мели ерунды! Я у него выбрала! Да я!.. Проверь карманы! А то я сама сейчас до них доберусь!
И она добралась, потому что Дуся принципиально отвернулся к окну, не желая признавать свое поражение.
– Короче... в карманах у тебя ничего нет... нет, есть жвачка какая-то...
– Это для свежести дыхания! – отозвался Дуся и вскочил. – Дай я сам!.. Прямо как у мужа она роется...
Осмотр карманов показал, что ими уже интересовались. Во всяком случае, никакой наличности там не обнаружилось.
– А может, ты деньги куда-нибудь перепрятал? – предположила Раечка. – Может, в сервант, под ковер, в холодильник?
– Ну как я тебе их под ковер совать буду, если они вот тут сидели? Я ж при них на карачках ползать не буду! И в холодильник тоже – мы ж там остатки рыбы и мяса сложили... Пойдем мясо достанем, а?
Они прошли к холодильнику, но никакого мяса в холодильнике не оказалось. И рыбы тоже.
Дуся со злостью повернулся к Раечке:
– Одна, что ли, все слопала? Могла бы и мне кусочек оставить... Проглотка!
– Н-да-а... Ну и девиц ты вчера притащил, даже продуктами не побрезговали... И чтоб больше никаких баб!!! Эдак они мне тебя нищим оставят! – взвизгнула вдруг Раечка так, что маленькая Дуся подпрыгнула. Девчонка тут же исправилась, схватила собачонку на руки и принялась ее наглаживать. – Не бойся, маленькая, ну надо же как-то этого большого дурака охранять, а он, видишь, как только я за ворота, он сюда баб. Ты хоть бы на них кидалась, пока меня нет.
Дуся все еще пристально вглядывался в пустые полки холодильника, ему никак не хотелось верить в то, что такие славные девчонки могли так жестоко его обобрать. И ведь не так жалко денег, как веры в людей, ну и продуктов, пожалуй. Кто теперь опять побежит в магазин?
Раечка, по всей видимости, ни в какой магазин не собиралась.
– Давай поторапливайся, – сурово приказала она и даже кинула в руки Дусе почищенные джинсы. – Нам к Варваре пора.
– Я один все сделаю, – брыкнулся было Дуся, но его особенно никто и не слушал.
– Да ты уже вчера один все сделал. И потом, надо купить новый замок: еще не хватало, чтобы эти подружки к тебе со своим ключом явились!
Какая-то истина в ее словах, конечно, была, поэтому Дуся, хоть и нацепил на лицо самое недовольное выражение, сильно сопротивляться не стал – сегодня ему ужас до чего не хотелось трястись в троллейбусе, а на такси денег не осталось.