— Странно, что мы пересеклись после стольких лет, — размышлял вслух офицер, — я и не думал, что в жизни еще раз увижу Горна. Я думал, к этому времени Расчленители порвут друг друга на части.
— Этот Горн, брат-капитан, вы дрались вместе с ним?
Консульт кивнул.
— Наши ордены ненадолго встретились на Каллерне. Ты слышал об этом?
— Резня на Каллерне, — Тарик вспомнил записи о конфликте из уроков идеологического воспитания во время обучения, — миллионы погибших. Страх как оружие использовался постоянно.
— И Расчленители в разгаре всего этого. То, что они сделали там, с тех пор и по сей день, привлекает к ним внимание Инквизиции. Они воспользовались тактикой берсеркеров, раздирая и разрушая все на своем пути, как врагов, так и союзников. Если бы я мог отдать приказ, я бы никогда не поставил Орлов Обреченности рядом с ними, даже в тяжелейшие времена.
Тарик почувствовал себя не уютно.
— Братья… рассказывали истории о них. — Сержант почти устыдился, что позволил высказать вслух эту мысль.
— Всегда есть истории, — просто ответил Консульт, — штука в том, чтоб знать какие из них просто истории.
Показавшийся перед Орлами Обреченности зал за открывшимися дверьми заставил беседу утихнуть. Среди прошедших мимо Расчленителей присутствовал кодиций с грубоватым лицом.
— Капитан Горн сейчас вас примет, — сказал он, его серые глаза пробежались по лицу Тарика. Сержант ничего не сказал, задумавшись о том, мог ли псайкер услышать все сказанные ими слова; как бы в ответ, кодиций слегка нахмурился.
Консульт вошел в зал, знаком позвав Тарика с собой. Смена командования была формальным ритуалом и требовала свидетелей. Внутри зала Горн наблюдал за еще одним Расчленителем, снимавшим ротный штандарт со стены. Это было торжественной обязанностью, знамя было священным артефактом, к которому ни один илот не осмелился бы прикоснуться. Когда кроваво-красное знамя было снято, Тарик услышал, как Расчленители забормотали молитву своему прародителю ордена — Лорду Сангвинию. Оба командующих обменялись пристальными взглядами.
— Консульт.
— Горн.
— Мои люди готовы покинуть эту песочницу. Для смены не могу и придумать роту лучше вашей.
Если Консульт и заметил ироничный тон в голосе Горна, то не подал виду.
— Орлы Обреченности будут стремиться оказаться достойными чести этого назначения.
— Неужели. — Горн вытащил длинный жезл слоновой кости из маленького алтаря перед собой. — Этот памятный подарок был дарован губернатором Меррона, как символ нашей власти здесь. Прими его от меня, и ты станешь новым защитником этого мира.
Он протянул жезл Консульту, словно это было нежеланным даром.
— Секунду, — прохладно ответил Консульт, — сначала я хотел бы обратить внимание на доклад брата Тарика. Эти "восстания", о которых ты говорил.
Горн скорчил гримасу.
— Доклад, да. Как я уже говорил сержанту, это не важно. Это случай, с которым мы имели дело. Он не побеспокоит тебя.
— Все же, я хотел бы получить полный отчет об этом до того, как вы улетите.
Командир Расчленителей покосился на другого десантника, разделяя не высказанное презрение к значимости Орлов Обреченности.
— Как пожелаешь.
Сержант Нокс позаботится об этом.
— Милорд, — впервые заговорил Нокс.
— А теперь, — продолжил Горн, все еще предлагая жезл слоновой кости, — во Славу Терры, я передаю командованием гарнизоном Меррона капитану Консульту из Орлов Обреченности. Ты принимаешь?
Консульт взял жезл.
— Именем Императора, я принимаю командование гарнизоном Меррона от капитана Горна из Расчленителей.
— Засвидетельствовано, — вместе произнесли Тарик и Нокс. На лице Горна было самодовольство, когда она забрал знамя у Нокса.
— Это будет приятное назначение, Консульт.
Он похлопал единственный предмет мебели в зале, простое резное кресло.
— Это место наиболее комфортное.
Тарик нахмурился, за такое тонко скрытое оскорбление, он бы вбил ногами любого другого человека в каменный пол. Горн и Нокс ушли, тяжелая и прочная деревянная дверь захлопнулась за ними.
— Он насмехался над нами, — проскрежетал Тарик, — простите меня, сэр, но по какому праву…
— Сдерживай себя, Тарик, — мягко ответил Консульт, слова мгновенно остановили сержанта, — ты больше не послушник. Подави свою неприязнь и оставь ее для врага. Пусть Горн и его люди играют в свои высокомерные игры. У них мало что осталось.
Тарик напрягся.
— Как пожелаете, брат-капитан. Ваши приказы?
Консульт взвесил в руке жезл из слоновой кости, затем вручил его сержанту.
— Убери его куда-нибудь с глаз долой. Нам не нужно подтверждать здесь свою власть, демонстрируя такую вульгарную безделушку. Все мерронцы поймут, посвящение в Орлы Обреченности достаточный символ нашей преданности Императору.
— Засвидетельствовано, — повторил Тарик.
Башня гарнизона была высотой в десять этажей, затмевая остальные здания в столице Меррона и под поверхностью были десятки подвалов и святилищ, высеченных в песчанике. Внизу было влажно и прохладно, относительно комфортно по сравнению с бескомпромиссной жарой выше. Тарик обходил нижние уровни. Повсюду были отделения Расчленителей, завершающие свою окончательную подготовку к отъезду, закрепляющие оружие для перевозки и хранения. Он тут и там замечал множество Орлов Обреченности, смешанных с ними, обустраивающих полевые склады для боеприпасов и оборудования. Со строевой эффективностью группы десантников кружили вокруг друг друга, виртуозно уворачиваясь и минимально соприкасаясь.
Тарик закрыл жезл в оружейном ящике и развернувшись, обнаружил что за ним наблюдали. Наполовину скрытый тенью мужчина, мерронец, вздрогнул, как только понял, что обнаружен.
— Ты потерялся? — Спросил Тарик. Взгляд мерронца бросался из стороны в сторону, явно взвешивая свои шансы сбежать.
— Говори, — осторожно сказал сержант. При этих словах мужчина вздрогнул и бросился на колени, прикрывая лицо руками.
— Владыка Десантник, не убивайте меня! У меня есть жена и дети!
В Тарике вспыхнуло раздражение.
— Встань и отвечай на мой вопрос.
Когда он встал, Тарик узнал его.
— Погоди, ты руководил рабочими в космопорту.
— Я Дассар, если будет угодно, сэр.
В присутствии Орла Обреченности мужчина дрожал, объятый ужасом.
— Я умоляю вас, мне было только любопытно… о вашей сущности.
Тарик часто видел простых людей, съежившихся от страха перед ним. Этого ожидали Космодесантники, когда огромное население Империума — особенно на таких захолустных, средневековых мирах как этот — видели в Адептус Астартес живые инструменты божественной воли Императора. Но в поведении Дассара что-то было не так. Испуг мерронцев был не из-за благоговейного трепета и почитания, а всецело от ужаса.
— Я сержант Тарик из Орлов Обреченности. Тебе не нужно меня бояться.
— Дд-да, достопочтенный сержант, — Дассар облизнул губы, — но, п-п-пожалуйста, сэр, я могу уйти?
— Чего ты боишься, маленький человек?
От этих слов мерронец заплакал.
— О, Великая Терра защити меня! Господин Тарик, пожалейте меня. Если меня заберут, у моей семьи ничего не останется, они лишатся жизни…
Тарик почувствовал одновременно смущение и отвращение из-за трусости Дассара.
— Ты илот на службе Императора! По какой причине я должен лишать тебя жизни?
Рыдания Дассара приостановились.
— Ты… ты Красный…
Он сказал это нерешительно, как будто бы это все объясняло.
— Вы хищники, а мы добыча…
— Ты говоришь загадками, — Тарик наклонился к Дассару, — что значит "Красный", о которым ты говоришь?
— Дети напевают песенку, — прошептал Дассар, -
Он осторожно дотронулся пальцем до брони Тарика.
— Только цвет другой. Мы молились, чтоб избавиться от них, но точно так же пришли вы, и в вас впятеро раз больше.
Позади него под ногами захрустели камни и Тарик разворачиваясь, встал на ноги. Укрывшийся в тени сержант Нокс указывал на съежившегося слугу.
— Ты, вассал! Где коробка с гранатами, которую я приказал тебе найти? Твоя усталость не оправдание!
Дассар рванул в темноту, не оборачиваясь крича через плечо:
— Конечно, господин десантник, я исполню ваш приказ!
Нокс сурово взглянул на Тарика.
— Эти местные. Они слишком суеверны, брат-сержант.
— Неужели.
Нокс кивнул.
— У них полно наивных басен. Я бы не принимал их всерьез.
Тарик глянул в сторону, куда убежал Дассар и протолкнулся мимо Нокса, возвращаясь на поверхность.
— Эти местные. Они слишком суеверны, брат-сержант.
— Неужели.
Нокс кивнул.
— У них полно наивных басен. Я бы не принимал их всерьез.
Тарик глянул в сторону, куда убежал Дассар и протолкнулся мимо Нокса, возвращаясь на поверхность.
— Я постараюсь это запомнить, — сказал он.
Наступление ночи на Мерроне было длительным и вялым процессом. Находясь на широкой орбите вокруг огромного красного солнца, световой день планеты был намного дольше стандарта Терры, да и ночи были так же длинны. Тарик смотрел в окно позади капитана Консульта, как градиент небес медленно менялся к красно-оранжевому сумраку, свет мерцал на силуэтах десятка бронированных космодесантников, тренировавшихся сплоченной группой снаружи.
— Ты был прав, что рассказал мне это, — сказал он, тщательно подбирая слова, — но Нокс тоже. Я исследовал записи Адептус Министорум насчет этого мира и его уроженцев, их культура имеет склонность к мифам и идолопоклонничеству. Экклезиархия оставила это как есть, подталкивая к почитанию Золотого Трона, но некоторые аномалии в доктринах вполне еще существуют.
Тарик немного подвинулся.
— Капитан, может быть и так, но этот илот, я не видел в его глазах ничего, кроме абсолютного страха. Почтение порождает страх другого рода.
Когда Консульт не ответил и он продолжил.
— Комиссар как-то говорил мне о наследии Сангвиния Расчленителям, — тут Тарик силой заставил слова сорваться с языка, — о проклятии "Черной Ярости".
— Этот намек граничит с ересью, сержант, — холодно заявил капитан, — ты понимаешь это?
Тарик поймал себя на том, что повторяет слова Корика, сказанные им на борту "Носорога".
— Я не хотел выказать неуважение.
— Я видел Расчленителей в их не сдерживаемой ярости, — спокойно произнес Консульт, — они брали пленных для допроса, и мы никогда их больше не видели. Однажды, на границе моей зоны патрулирования, я нашел массовое захоронение, до краев наполненное трупами врага. Я подумал проверить тела, в поисках оставшихся в живых и не нашел таких. Вместо этого я нашел человека, обескровленного и бледного как кость, у которого выгрызли зубами сердце.
Тарику на ум пришла картинка с трупами в кратере.
— Если на людей Меррона охотится… — он на мгновение сделал паузу, — … кто-то и Империум не защитил их от этого, тогда их вера в божественность Императора могла пошатнуться.
Консульт кивнул.
— Всегда существуют темные силы, которые стремятся внести такую неуверенность. Если они обрели точку опоры на Мерроне, последствия могут быть пагубными. Этого не должно произойти, пока мы стоим тут на страже.
— Инквизиторы слышали об этом?
Капитан отрицательно покачал головой.
— Это дело для Адептус Астартес. Ты, Тарик, возьмешь несколько человек и расследуешь это дело. Я хочу, чтоб ты оборвал хождение этих слухов у мерронцев.
— Я с честью исполню, капитан, — сержант поймал пристальный взгляд командира, — я прослежу до источника этих злодеяний.
— Я знаю, что это так и будет, Тарик. Чего бы тебе это не стоило.
Они нашли тело всего лишь после часа поисков. Тонкий визг Дассара разрезал теплый как кровь воздух и к месту, где он стоял, окруженный по флангам Микилом и Петием, побежали Тарик и Корик. Меж громадных очертаний двух бронированных космодесантников, в сравнении с ними, Дассар выглядел как бродяга, грубый детский рисунок человека на фоне брутальных очертаний серебряно-серого керамита. Слуга запаниковал, когда Тарик приказал ему сопровождать их, но нежелание мерронцев идти в этом направлении привело их сюда, на участок руин и разбитых камней городских окраин. Брат Петий поднял свой лицевой щиток и взглянул на землю.
— Пожилой мужчина, без одежды или идентификационных отметок. Я предполагаю, что он мертв уже два стандартных дня.
Тарик кивком согласился с докладом Петия. Квалификация молодого десантника в вопросах касающихся смерти заслуживала доверия; однажды он станет отличным Апотекарием для ордена.
— Покажи мне.
Тарик обошел дрожащую фигуру Дассара и вгляделся в то, что они обнаружили.
— Мы нашли его спрятанным под щебнем, — начал Микил, — и не очень хорошо спрятанным. Я полагаю, подразумевалось, что его найдут, сэр.
Сержант встал на одно бронированное колено, чтоб лучше разглядеть труп. Как и тела, которые он видел в сточном колодце, хрупкая, бумажная кожа старика была анемичной и белой, как у рыбы.
— Выкачали все жизненные соки, — пробормотал Тарик, — обескровленный…
— Как он и говорил, — Корик показал на Дассра, — эти руины вокруг взлетно-посадочной полосы лабиринт туннелей. Идеальное место, чтоб избавиться от тела.
— Другие были найдены такими же? — спросил Тарик.
Дассар медленно кивнул.
— Д-да, господин десантник. Иногда через недели, даже месяца, после того как они пропали из своих домов.
Микил задрал бровь.
— Все мерронцы овцы? Вы ничего не делали по поводу этих похищений, вы даже не сказали о них командующему гарнизона?
После длинной паузы Дассар опять заговорил, его голос был хриплым от усталости.
— Нам сказали, чтоб мы сами занимались своими мелочными проблемами.
Тарик встал и жестом указал Корику.
— Заверните тело в накидку от песка Дассара и отнесите назад в "Носорог". Мы обойдемся с мертвым с уважением, которое он заслужил. Как он был убит, Петий?
— Смотрите сюда, сэр, — десантник указал на круглую рану в груди, — точка прокола ровно под сердцем. Этот бедный глупец был высосан досуха через какой-то инструмент, возможно через металлический хобот или полую иглу. Я полагаю, что в это время он был жив и в сознании.
Петий достал тонкий скальпель из сумки на ремне и что-то подобрал с тела мужчины. Дассар развернулся и его вырвало в кусты.
— О, Император, избави нас от этого зла, спаси нашего брата Люмена…
— Ты знал этого человека? — спросил Корик.
— Тесть кузнеца, — задыхался Дассар, — его забрали в прошлом месяце, во время фестиваля двух лун.
— Чтобы ни убивало этих людей, оно не убивает, пока не подготовится, — сказал Тарик, — сколько еще считаются пропавшими?
— Э-э-э, десяток, может больше…
— Тогда где они, если они до сих пор не мертвы? — спросил Микил. Тарик толкнул шатающийся камень своей широкой, закованной в металл ногой.
— Под нами…
— Никто не рискнул войти в туннели! — Резко ответил Дассар, — В зловонном месте господствует мор. Любой человек, который войдет, наверняка заболеет и умрет!
— Любой человек, — эхом повторил Тарик, — но мы не просто люди.
— Брат-сержант, — с предупреждением в голосе сказал Петий, — я нашел что-то.
Он держал крошечную щепку из металлического материала, которая блестела в затухающем дневном свете. Тарик внимательно исследовал ее; такой артефакт определенно будет наполнен отчаяньем от такой ужасной и трагической смерти — реликт отлично подходил, чтоб по окончанию миссии забрать его в реклюзиам ордена на Гафисе. Микил запел молитву Богу-Машине и осторожно провел ауспексом над обломком.
— Кусочек керамита, — определил он, — старый и проржавевший. Кажется, темно-красного цвета.
— Красный! — хрипло крикнул Дассар, но десантники не ответили ему. Их улучшенные чувства поймали звук гусениц задолго до того как человеческий слух слуги зарегистрировал приближение транспорта.
"Секач" в раскраске Расчленителей появился в поле зрения между грудами щебня, которые когда-то в действительности были зданиями из кирпича и бетона в старом квартале. Машина остановилась и на секунду воцарилась тишина. Со скрипом плохо смазанных петель, верхний люк танка открылся, вышла троица десантников. Дассар отскочил назад, перемещаясь, чтоб спрятаться позади Петия.
— Хо, брат-сержант Тарик.
Тарик узнал голос Нокса.
— Нокс, — ответил он кивком, — что привело вас сюда?
Сержант Расчленителей огляделся.
— Могу спросить то же самое у вас.
Тарик внезапно осознал, что Нокс и его люди держали свои болтеры в боеготовности. То же самое понимание кажется пришло и к Корику, Микилу и Петию, уголком глаза Тарик заметил как они сдвинули свои руки поближе к спусковым крючками их собственного оружия.
— Мы проводим расследование.
— Для еще одного доклада? — Насмешливо спросил Нокс. — Орлы Обреченности наверное в самом деле самый хорошо задокументированный Орден.
Когда Тарик не отреагировал на его колкость, Расчленитель указал на ближайшую взлетную полосу.
— Отвечая на твой вопрос, я контролирую перемещение этой машины в один из наших "Громовых ястребов".
— Через развалины? — спросил Микил. Нокс зарычал.
— Это не твоя забота, щенок, но этот маршрут быстрее, чем проложенные дороги. В конце концов, мы делаем все что можем, чтоб как можно быстрее свалить с Меррона.