— Рок. Значит, ты поджидала меня.
— Ну конечно же, — пропела она. Джеральдина с невероятной скоростью пересекла комнату и присела на корточки, чтобы заглянуть в лицо Джареду. Он видел как две — нет, три — головы вращаются вокруг него по кривым орбитам. В шести глазах сверкнул фанатичный огонек. — Где же ещё проводить время, ожидая тебя, как не тут, где живут гребаный король оборотней Майкл и его шлюха из людей? Мой родной дом, где я всех знаю, и все знают меня, и — о да, это ужасно, что так случилось с твоим отцом, но ты же в порядке, Джеральдина, бедная, бедная девочка…
Джаред затряс головой, отчаянно надеясь, что в ней прояснится. Всего десять секунд назад он стоял на крыльце.
— Кстати, я не был уверен, что у тебя совсем крышу снесло, — прохрипел он. — Но сейчас ты развеяла все сомнения.
Она не обратила внимания на его слова.
— А ведь ты, Джаред, должен был убить их, — в голосе Джеральдины послышалась нежная укоризна. — Сперва ты должен был прийти ко мне, выяснив, что это мой отец был замешан в убийствах, а я сказала бы тебе, кто растерзал твою сестру — Майкл! Но. Ты. Все. Сделал. Наоборот. — При каждом слове она энергично встряхивала Джареда
— У тебя ничего не вышло бы, ты, чокнутая, — выдавил он, пытаясь вырваться из ее хватки. Вот тебе на, она держала его совсем слабо, но пальцы были словно стальными. Джаред вмазал ей ладонью по нижней челюсти, но ее голова едва дернулась. — Не стоило подставлять мертвеца, Джеральдина. Вот где ты совершила ошибку.
— А еще я убью ту полукровку-корову, что ты трахал, — сообщила она ему с затаенной нежностью в голосе. — Я чувствую на тебе ее запах. Она и в самом деле позволила тебе коснуться ее? Позволила мерзкому вонючему козлу дотронуться до своего тела?
Джаред попытался пнуть Джеральдину коленом в живот, но она с легкостью увернулась. И принялась душить его, сжимая горло и почти рассеянно долбая головой об пол.
— Я н-н-н… вон-нюч-ч-ч-ч… — удалось выдавить Джареду, в глазах его начало темнеть.
Внезапно ее хватка ослабла, и он с болезненным хрипом втянул в себя воздух. На лице Джеральдины, словно по волшебству, появились четыре длинные кровоточащие полосы. Крови было так много, что Джареду попало и на лицо и рубашку.
— Ладно полукровка, — сказала Мойра, и он понял, что она стоит прямо над ними. Заскулив. Джеральдина схватилась за щеку и отпрянула, кровь стекала между ее пальцев с длинными ногтями и капала на пол. — Пусть это бестактно, зато правда. Но вот обозвать меня жирным травоядным было ошибкой. И еще, — добавила она, глядя на Джареда сверху вниз, — я с тобой не разговариваю. Но задницу твою все-таки спасу.
— Уходи… от… сюда.
— О, заткнись. А вот ты, — повернулась она к Джеральдине, шагая в ее сторону, — и в самом деле мерзкое, вонючее, жалкое создание. Посмотри на себя. Ты выглядишь так, словно в любой момент готова перекинуться. Чувствуешь, как близится полная луна? Как невоспитанно демонстрировать это.
— Ты поражена моим внешним видом? — прошипела Джеральдина, поднимаясь на ноги. — Это потому, что ты меня никогда не замечала. Никому не было до меня дела. Никогда! Ни твоему драгоценному Майклу, ни его сучке, ни Дерику, ни маме, ни моему… моему…
— Мне все равно, Джеральдина. Жаль, что у тебя было такое невыносимое детство, но что дало тебе право на убийство? На убийство беспомощных людей, что еще хуже? Ничего. Те девушки тебе ничего не сделали.
Джаред смотрел на двух женщин, кружащих по комнате. Они странно двигались — словно две большие кошки, а не бухгалтер и кладбищенский смотритель. Он протер глаза и взглянул снова. У него все раскалывалось, горло горело огнем, и он видел двух Мойр и двух Джеральдин, но все никак не мог заставить себя отвести от них взгляд. Он заметил, как они осторожно переступают с ноги на ногу. Это было похоже на танец или какой-то ритуал — нечто стилизованное и очень древнее.
— Нет, — говорила Мойра. — Эти бедные девушки ничем не заслужили подобной участи.
— Заслужили! Они…
Но Мойра неумолимо продолжала, в ее убежденном голосе звучало презрение:
— Ты опозорила всех нас. Пусть ты и сумасшедшая, но какая-то часть тебя все понимает. Часть тебя знает, что ты ошибалась, осознает, что именно ты натворила. Твой отец, Джеральд, был самым большим мерзавцем из всех, кого я только знала. Но тебя это не оправдывает.
— Не смей говорить о моем отце. Ты и плевка его не стоишь.
Мойра помотала головой. Ее запал угас, и теперь она выглядела жутко уставшей.
— Ты долго водила нас за нос. Но все кончено. Ты больше никого не убьешь.
— Ошибаешься, полукровка. — Джеральдина рванула вперед, но Мойра увернулась и, развернувшись со скоростью мысли и выбросив свою маленькую ногу, врезала ей по ребрам. У Джареда глаза полезли на лоб: при ударе раздался громкий хруст. Невероятно! Кажется, его Мойра не только коллекционировала дипломы о высшем образовании и управляла финансами Уиндэма, но и в перерывах между этими занятиями нашла время, чтобы получить черный пояс по каратэ.
Неслыханно, но Джеральдина даже не обратила внимания на боль в сломанных ребрах. Джаред не мог поверить глазам, но она все еще двигалась, причем быстро — она стремительно, словно гадюка, развернулась вслед за Мойрой, легко удержав равновесие. Он не успел уследить, как женщины буквально впились друг другу в глотки, сцепившись в жестокой схватке.
Джаред попытался подняться. И еще раз. И снова. Но это оказалось слишком сложной задачей, всё тело болело, голова кружилась, и все происходило так быстро… как только Мойре удалось сразу приспособиться к ситуации? Она как будто обладала той же нечеловеческой скоростью и ловкостью, словно его Мойра была одной из…
Джеральдина завыла, и волоски на шее Джареда поднялись дыбом. Словно всё самое ужасное, пугающее, что он слышал в жизни, звучало одновременно, только усиленное раз в десять. Животные инстинкты Джареда погнали его прочь, куда угодно, хоть ко всем чертям, лишь бы бежать и никогда, никогда не возвращаться. Та часть его мозга, что отвечала за выживание, проснулась и надрывалась от крика, приказывая ему убираться.
И, словно в ответ на этот потусторонний вой, Мойра сделала последний отчаянный прыжок и… Боже, она что, укусила Джеральдину? Ее зубы впились в плоть убийцы там, где шея переходит в плечо. Завизжав, та заехала Мойре локтем в живот. Мойра застонала, но челюсти не разжала. Кулак Джеральдины мелькнул размытым пятном, и Мойра отлетела прочь. Джеральдина, стремительная как кошка, бросилась к ней.
Джаред пополз к ним. Он не имел ни малейшего понятия зачем — в таком состоянии от него толку было, как от козла молока. Но, как-то умудрившись подняться на колени, полз и полз вперед. Он видел, как Мойра подняла руку, пытаясь спихнуть с себя Джеральдину. Или выцарапать ей глаза. Джаред пополз быстрее.
Он не позволит этой суке убить еще одну женщину, которую он любит.
Джаред нащупал под штаниной кобуру, примотанную к лодыжке. Джеральдина не знала о маленьком пистолете, или ее это не волновало. В любом случае, это была почти что игрушка. Однозарядный дерринджер. Его однополчане наверняка заработали бы грыжу от смеха, если бы увидели Джареда с этой штукой в руке.
Он остановился. Раздался влажный хруст. Джаред не знал, чья именно кость сейчас сломалась. Мойра била Джеральдину ногой, разворачиваясь и пытаясь отодвинуться. Джеральдина скривила окровавленные губы в усмешке. Наконец Джаред нащупал пистолет… и тот выскользнул из скользкой от крови ладони.
— Джеральдина, — прохрипел Джаред. — Твой папочка умер, умоляя о пощаде.
Ему удалось привлечь ее внимание. Она так резко повернула голову, что он почти слышал, как затрещали позвонки. Ее глаза были огромными, грязно-карюю радужку испещряли золотые крапинки.
— Что? Что ты сказал, мартышка?
— Какое слово ты не поняла, ты, корова, коза… э-э-э… как там называется животное с несколькими желудками?
— Жвачное, — тихонько подсказала Мойра, пытаясь подняться на ноги, но снова сползая на пол. На левой ноге, под коленной чашечкой, у неё что-то выпирало. Это ее кость тогда хрустнула.
Тварь заплатит за это.
— Жвачное. Спасибо, детка. Джеральдина… — «Ищи, ищи. Вот он. Сожми в ладони». — …После того, как мы с Мойрой разделаемся с тобой, мы собираемся найти могилу твоего отца и трахнуться прямо на ней. — «Не роняй». — Ты же не будешь возражать, не… А-а-а-а-а-а!
Джеральдина сорвалась в прыжок — невероятно высокий, разум отказывался верить, что это не иллюзия — и приземлилась прямо на Джареда. Отлично. Замечательно.
— Укуси же меня, псинка, — прорычал он. — Давай взглянем на твои жемчужно-белые зубки.
Она стремительно опустила голову, чтобы вцепиться Джареду в горло. «Ради моей сестры. Ради моей любимой». Он чувствовал в ее дыхании запах тухлого мяса. «Это последнее, что видела моя сестра. Боже, помоги мне». Джаред поднял дерринджер и с такой силой запихал ей в рот, что почувствовал, как хрустнули зубы. Успев отметить про себя, каким почти до смешного удивленным стал взгляд убийцы, он нажал курок, и пуля разнесла ей голову.
— Укуси же меня, псинка, — прорычал он. — Давай взглянем на твои жемчужно-белые зубки.
Она стремительно опустила голову, чтобы вцепиться Джареду в горло. «Ради моей сестры. Ради моей любимой». Он чувствовал в ее дыхании запах тухлого мяса. «Это последнее, что видела моя сестра. Боже, помоги мне». Джаред поднял дерринджер и с такой силой запихал ей в рот, что почувствовал, как хрустнули зубы. Успев отметить про себя, каким почти до смешного удивленным стал взгляд убийцы, он нажал курок, и пуля разнесла ей голову.
Тело Джеральдины рухнуло на него, придавив к полу. Он закричал: от отчаяния, ужаса, ярости.
— Мойра! — заорал он.
Мойре как-то удалось стащить с него труп. А потом весь мир потемнел.
Глава 11
Джаред открыл глаза, и Мойра взвизгнула.
— О-о-о-о-ох!
— Прости, — тут же сказала она. Он заметил, что лицо ее было очень бледным. Глаза казались огромными, а их цвет — таким глубоким, почти фиолетовым, что это пугало и восхищало одновременно. — Я просто очень, очень рада, что ты наконец очнулся.
— Аминь, сестра. — Джаред попытался сесть, все так же не в силах оторвать от Мойры глаз, но тут же сдался и плюхнулся обратно на кровать. — О-о-ох, у меня даже волосы болят. Та тварь сдохла?
— Да.
— Где я?
— В поместье Уиндэм. Также известном как «Собачий мир».
— Шутница. — Джаред оглядел роскошную спальню, которая едва ли не превосходила размерами его последнюю квартиру. Солнечный свет лился в западное окно. Значит, уже довольно поздно. А ведь к Джеральдине они отправились до обеда. — Джеральдина. Боже, какой бардак!
— Это, — ядовито заметила Мойра, — еще мягко сказано. И к сведению: остальным стыдно смотреть тебе в глаза — как же они раньше ничего не заметили! Еще годы назад.
— Зря это они, — Джаред замолк. Он и в самом деле произнес эти слова. И, самое странное, он и правда так думал. Обвинения в адрес собак — э-э-э, работодателей Мойры — вошли у него в привычку. Дурную, но такую успокаивающую.
Однако после десяти минут в компании Джеральдины он на многое стал глядеть по-другому. Она была такой молниеносной, такой безжалостной… Бесчеловечной и в то же время душераздирающе несчастной.
— Вы думали, что, прикончив Джеральда, уладили проблему. Кто может винить вас в этом? Вы же верили, что ужасы закончились. Так что я думаю, виноватых здесь нет.
— Как же! — В голосе Мойры прозвучала горечь, и Джаред понял, что она еще долго будет ругать себя. Она так гордилась своим интеллектом — и в итоге не заметила убийцу, живущего в четырех милях от ее дома. Джаред не сомневался, что Мойра восприняла это как плевок в душу.
Джаред чуть не улыбнулся. Боже, он ее просто обожает. Ее могли убить — их обоих — но она все равно его не бросила. Мойра выглядела невинной и хрупкой, словно фарфоровая статуэтка, но при этом обладала вспыльчивым нравом росомахи и хваткой питбуля. Бешеного питбуля.
Вдруг его мысли сбились с накатанного пути. Джеральдина мертва. Он отомстил за сестру. И что теперь? Мирно осесть где-нибудь с Мойрой? Месть была смыслом его жизни с тех самых пор, как… В общем, всегда. Сможет ли он посвятить себя чему-то другому? Возможно ли это вообще? Идея казалась восхитительной… и пугающей. Месть плохо согревала ночами, но только она и была единственной спутницей Джареда. Найдется ли теперь в его жизни место для чего-нибудь другого?
— Я просто не понимаю, как ей удалось так долго притворяться? — пробормотала Мойра. Она стиснула кулаки и гневно топнула ногой.
— Не знаю, как оборотням вообще удается выдавать себя за людей, — откровенно заметил Джаред.
Мойра покачала головой.
— Это необходимость, которой учишься еще в детстве. То, что ты видел… это никого бы не обмануло. Думаю, Джеральдина просто устала. Так устала, что ей захотелось покончить со всем. Она перестала маскироваться и уселась ждать конца в своем маленьком домике.
Джаред вспомнил выражение лица Джеральдины, когда он выстрелил в нее. Удивление и… облегчение?
Он был готов поспорить на свою коллекцию оружия, что это именно так.
— Кстати, — любовь всей его жизни саркастическим тоном прервала ход его мыслей, — мистер-я-сам-могу-справиться-с-оборотнем-в-его-логове-так-что-сиди-в-машине-Мойра, ты не поднимешься с этой постели как минимум неделю. Помимо всяких мелочей, у тебя тяжелое сотрясение мозга и трещины в ребрах.
— У меня… — Внезапно Джаред кое-что вспомнил и подскочил на кровати. — Как твоя нога?
— Ложись обратно, — она мягко толкнула его на подушки. — Моя нога?
— Она же сломана. Я слышал хруст костей. Может, тебе надо в больницу. Уиндэм вызвал врача?
— Уиндэм вправил её. Знаешь, ты вполне можешь звать его Майклом. И не пытайся вставать. — Мойра уселась на стул рядом с ним и закинула ногу на кровать. Голень выглядела распухшей, но Джаред больше не видел торчащей сломанной кости. Нога была плотно обернута эластичным бинтом. А не закатана в гипс.
— Ух. Похоже, она не сломана.
— Джаред…
— Тебе повезло, сладкая, потому что переломы — это очень противно.
— Джаред…
— И кстати, должно быть, в том чертовом доме ты испытала какой-то всплеск адреналина. Ты же швыряла туда-сюда эту Джеральдину так, словно она бумажная. Я как будто смотрел новую серию про Халка. Про его маленькую сестренку-блондинку.
— Джаред…
— И здесь я, сладенькая моя, не останусь. Даже ради тебя. — Он отбросил одеяло. — Это место пугает меня до чертиков. Я возвращаюсь домой и был бы рад, если бы ты поехала со мной. Вообще-то даже настаиваю. Мне просто необходима сексуальная сиделка, чтобы залечивать мои раны.
Мойра не отрывала от него взгляда. Почему она так странно смотрит на него? Какая-то часть его сознания знала ответ, пыталась снять пелену с его глаз. Но Джаред отогнал эти мысли.
— Мойра? Ну же, соглашайся. Что скажешь, детка?
— Я не могу.
— Конечно, можешь, это просто. Мы быстренько добежим до моего авто, запрыгнем внутрь и помчимся прочь, лишь притормозив на секундочку возле кафе — я готов убить еще одного оборотня ради кусочка жареной курицы.
— Я оборотень.
Джаред даже не моргнул.
— Нет.
Ее глаза распахнулись, и на какую-то секунду ему показалось, что Мойра сейчас грохнется со стула. Она явно ожидала от него любой реакции — но никак не спокойного отрицания.
— Да. Я оборотень. Сегодня, когда взойдет луна, на мне будет больше волос, чем в стоке душевой общественного бассейна.
Джаред невозмутимо сложил руки на груди.
— Нет.
Мойра вскочила на ноги. Ее щеки залила краска, а лоб вспыхнул как фонарь.
— Джаред, хватит! Ты знаешь, не можешь не знать. Я оборотень.
Он закричал в ответ, хотя вопли отозвались в голове жуткой болью:
— И говорить об этом не хочу, ни за что, отстань от меня, хватит! — Конечно же, она не оборотень. Это немыслимо. Они чудовища. А она Мойра. Вывод: это просто невозможно, никоим образом.
Мойра завизжала так громко, что Джаред испереживался за зеркала, висевшие в комнате.
— Я — оборотень!
Не уступая ей в силе голоса, он заорал в ответ:
— Черта с два!
Терпение Мойры иссякло:
— Конечно же я оборотень, идиот! «Всплеск адреналина»! Надо же!
— На моей стороне наука.
— Дерьмо собачье на твоей стороне. Ты бы давно всё понял, если бы хоть на секунду открыл глаза.
— Ты не оборотень, — упрямо повторил он.
— Нет, оборотень.
— Ты просто говоришь так, чтобы я не думал, что все они сволочи. А они, кстати, все сволочи.
— Они не сволочи, и я одна из них.
— Нет, это не так.
— Как ты можешь так говорить! И сколько ты собираешься обманывать себя?
— Да потому что не могу я влюбиться в оборотня! — проорал он. — Это абсолютно невозможно, и точка. Ты не оборотень, понятно? Ты лазила по крышам как обезьяна, потому что у тебя отличная физическая подготовка. На тебе все быстро заживает, потому что… ну не знаю, у тебя супер-иммунитет. Ты не устаешь… подумаешь, один мой приятель может не спать три дня, он постоянно так делает, и никаких проблем, разве что изо рта у него начинает вонять из-за того, что он всё время пьёт «Маунтин Дью». Все люди разные.
Мойра прижала ладони к щекам.
— Боже мой… Ты болван.
— То есть, я хочу сказать, не пойми меня неправильно. — Джаред осознавал, что говорит все быстрее и быстрее, почти тараторит, но никак не мог остановиться. — Ты и правда немного странная. Но все, что ты делаешь, находится в пределах возможностей старого доброго хомо сапиенс.
— Значит, я вру? Или просто сошла с ума?
Джаред не нашелся с ответом. После долгой паузы он выдавил:
— Не знаю. Может, после всех этих лет, что ты проработала на оборотней, ты решила… Не знаю. Из нас двоих мозг вовсе не я.