– Тогда что же вас так беспокоит, доктор?
– Меня беспокоит реакция вашего командования.
– Моего командования? Что-то я плохо понимаю вас. Вы хотите сказать, что у меня могут быть неприятности? Но поверьте, легион «Мастерфокс» вряд ли подвергнется судебному преследованию за наказание агрессивно настроенных аборигенов, уничтожающих охраняемых лиц из числа подданных Конфедерации, нанося при этом потери личному составу военнослужащих. Кажется, я правильно формулирую?
Скотт помотал головой и залпом выпил предложенный коньяк.
– Не в вас, собственно, дело. Вы просто не знаете… вокруг этой планеты идет нешуточная война. Группа энергокомпаний, используя, м-мм… средства, выделяемые им из бюджетных сфер на восстановление разрушенных в войну мощностей, финансирует наши изыскания.
– То есть попросту тратит средства не по назначению? – скривился Ланкастер.
– Какая разница! Впрочем, я объясню чуть позже, сейчас речь не об этом. Несколько влиятельных политиков из числа бывших военных, ведущие непримиримую войну с промышленными группировками за раздел финансовых потоков, готовы на все, чтобы эти, ну-у… эти расходы стали достоянием широкой общественности. Путь у них только один – провокация скандала. Поэтому здесь и стояли ваши предшественники. Насколько я знаю, своей пассивностью они должны были убедить аборигенов в нашей полнейшей беззащитности.
– Пассивность, беззащитность… погодите, доктор, а сами они об этом знали?
– Сами? – уныло скривился Скотт. – Да откуда, если это был свежесформированный легион, в котором собрали неудачников и недоумков со всего Десанта! Ведь этот легион специально формировали для того, чтобы он здесь погиб вместе с нами! И, похоже, что вы появились как раз в тот самый момент, когда аборигены, обнаглев окончательно, решили перейти к более активным действиям.
– Вы что же, считаете, что им удалось бы прорваться через силовой барьер?
– А они, между прочим, уже пытались. Точнее, искали в нем прорехи – как будто кто-то их надоумил. Вокруг купола бродили небольшие группы охотников.
– Здесь, на равнине?
– Некоторые из них рискуют спускаться с гор. Собственно, имея пару дюжин мушкетов, это уже не очень опасно. Так вот… они искали дыры в куполе. К счастью, мои инженеры нашли их раньше, чем бородачи.
– Дыры?! В куполе?
– Вы знакомы с устройством простейшего силового эмиттера, господин генерал?
– Разумеется, как и всякий офицер-десантник.
– Так вот что я вам скажу, – у трех эмиттеров были неисправные пульсары. Причем заметить это мог только опытный инженер-энергетик, да и то не сразу. Пульсары были старые, выработавшие по два ресурса, и раз в пять-десять минут они замыкали на грунт – ненадолго, может, минуты на три, но зато регулярно. Прямо как реле, знаете? Нам помогло то, что через такую «дырку» проскочило небольшое животное, которое вовремя заметил пилот одного из наших грузовиков.
– Вы сообщили об этом военным, доктор?
– Нет! Мы потихоньку привели эмиттеры в порядок, а этих, простите, олухов я просто побоялся лишний раз нервировать. А то они могли, чего доброго, удрать со страху на другую сторону планеты. Они и так все время грызлись между собой, кому идти в очередной дозор. А стоило появиться аборигенам, ваши доблестные коллеги впадали в ступор. Между прочим, три раза они вообще пытались бежать вниз, у них тогда пять солдат погибло на склоне.
– То есть вы хотите сказать… что мое назначение на Альдарен произошло именно потому, что кто-то из ваших нанимателей заплатил моему командованию? – спросил Виктор, потрясенный услышанным.
– Я не могу утверждать этого. О боже, плесните мне еще, что-то мне не по себе… да, ну так вот: я этого не говорил. Может быть, это и так. Дело, в сущности, не в этом. Поймите, генерал – с этой планеты уходить нельзя!
– Слушайте, доктор, да объясните мне наконец, откуда такие страсти?
– Все довольно просто… вы многого не знаете, да об этом вообще не принято говорить… дело в том, что война нанесла очень сильный удар по всей нашей энергетической отрасли. Промышленные предприятия можно отстроить, восстановить, выучить новых специалистов, да все что угодно, – но энергии больше не будет. Мы вычерпали большую часть известных запасов. Альтернативная энергетика способна покрыть лишь мизерную часть наших потребностей. Поэтому в ближайшие годы нас ждет жесточайший кризис. Несомненно, он вызовет большие потрясения в обществе. Зная все это, те самые политики из числа вчерашних маршалов уверены, что именно они войдут в состав нового правительства. А уж это, «кризисное», правительство будет обладать поистине широчайшими полномочиями – в первую очередь, в области распределения энергоресурсов. Это феноменальная комбинация, здесь пахнет сумасшедшими деньгами, за них эти люди способны на все что угодно. Какой-то лишний легион для них – это меньше чем ничего.
– Если я правильно вас понял, они заинтересованы в прекращении геологоразведки на Альдарене? Из-за трансурановых? Из-за сплита?
– Генерал, здесь, у нас под ногами, – Скотт с силой топнул ботинком по ковру, – ближайшее будущее человечества! В геологическом отношении Альдарен просто уникален. В горах ресурсоносители залегают относительно неглубоко, поэтому мы и начали с них, но общие результаты предварительной орбитальной разведки показывают, что сплит здесь везде. Просто везде…
– То есть, если я наведу порядок и усмирю аборигенов, никакого кризиса не будет, правительство останется на месте, и вокруг сами собой распустятся розы? Хорошо, допустим, я принимаю вашу логику. Но скажите мне, а каким боком здесь оказался наш зенитчик Томор? Признаться, я до сих пор терзаюсь этой загадкой.
– Все очень просто, Ланкастер. Его отправили в ссылку, надеясь, что он сложит свою не в меру буйную голову. Не спрашивайте его об этом – есть вещи, о которых не рассказывают. Томор один из лучших в своей профессии, и просто убрать его с глаз долой не очень-то и легко. Поэтому беднягу и законопатили на Альдарен, полагая, что не сегодня-завтра он превратится в весьма гибельное место. Могу дать вам слово – ни в чем предосудительном с точки зрения нормального человека Томор замешан не был.
– Просто лез куда не надо, – понимающе кивнул Ланкастер.
– В некотором роде. Наши старые военачальники иногда очень своеобразно относятся к понятиям «честь» и «справедливость».
Виктор в задумчивости прошелся по комнате.
«Что, интересно, с ним будет, если я расскажу, что мы здесь не одни? Кажется, лучше не надо, мужик и так весь извелся. Если он услышит, что на поле появились новые игроки, да еще и не поймешь из чьей команды, он совсем расклеится».
– Конечно, я не собираюсь бросать все и запираться в куполе, – негромко произнес он. – Тем более что вас и ваших людей, как я понимаю, не остановят никакие потери. Единственное, о чем я хотел бы вас попросить, – это остановить на время любые изыскания на малых высотах. Не знаю, решатся ли бородатые на второй рейд с использованием авиации… насколько я в курсе, птиц у них мало, ракетных установок и того меньше, так что если они и полезут, то, скорее всего, как обычно, из-под земли. А высоко в горах, вы сами знаете, туннелей пока не обнаружено. Так что попробуйте пока рыться там, где повыше. Это не слишком повлияет на ваши планы?
– График у нас довольно свободный, – кивнул геолог, – так что месяц-два мы можем работать и на высокогорных площадках. Там, конечно, не сахар, и не всегда можно нормально опустить грузовик, но ничего, мы справимся. У вас появились какие-то особые планы, генерал?
– Не так чтобы особые… Просто я хочу понаблюдать за ними: как они отреагируют на сожженных охотников – их там ведь человек триста было, не очень-то и мало, если вдуматься. К тому же я пытаюсь разобраться в психологии: понимаете, вся беда в том, что мы толком не знаем, чем их можно напугать по-настоящему. Ясно, что потери в набегах эту публику нисколько не пугают, они привыкли к гибели соплеменников на охоте и воспринимают такие вещи совершенно равнодушно. Посмотрим, что они запоют после настоящей карательной операции.
– У вас что, есть какие-то источники информации? – скривился Скотт.
– Пока еще нет, но будем надеяться, что появятся. Мне, по сути, нечем их купить, но есть и другие способы.
Доктор Скотт тяжело вздохнул и выбрался из кресла. В его глазах была тоска, и сейчас Ланкастер искренне сочувствовал этому толстяку потерявшему этой ночью своих друзей и коллег точно так же, как и он – с той только разницей, что цивильные ученые вовсе не обязаны были брать в руки оружие и умирать на поле боя.
В отличие от солдат.
– Я свяжусь с вами, как только мы определимся с новым графиком полевых выходов, – произнес геолог. – Думаю, это произойдет денька через три.
– Буду вам признателен, если вы информируете нас о новой экспедиции немного раньше, чем обычно. Нам может потребоваться чуть больше времени для подготовки позиции. Мне, вероятно, придется увеличить количество людей на участке, каким бы безопасным он ни казался. Пусть мои ребята лишний раз пошевелят костями – а вашим людям все меньше нервотрепки, верно?
– Буду вам признателен, если вы информируете нас о новой экспедиции немного раньше, чем обычно. Нам может потребоваться чуть больше времени для подготовки позиции. Мне, вероятно, придется увеличить количество людей на участке, каким бы безопасным он ни казался. Пусть мои ребята лишний раз пошевелят костями – а вашим людям все меньше нервотрепки, верно?
– Спасибо… до свидания, господин генерал.
Ланкастер любезно проводил своего гостя до выхода из корпуса, посмотрел ему в спину и закурил. Вокруг стояла непривычная тишина, не было слышно ни лязга техники в парках, ни солдатских голосов. Нигде, ни на дорожках, ни на спортивных площадках не маячили фигуры в черной форме, – легион словно вымер, лишь на полукруглой верхушке небольшой граненой башенки, возвышавшейся над шахтами старого КП, невозмутимо вертелся венчик антенны оперативной связи.
– Я отправил доклад, командир, – услышал он за спиной голос Мануэля Кертеса.
– На базу?
– Разумеется. Получен приказ действовать по обстановке. Подкреплений не ожидается. Что вы намерены делать?
– В данный момент я размышляю, лечь спать сейчас, или поговорить сперва с Томором. Он должен знать о наших открытиях в первую очередь.
– Вы считаете, что нам все же стоит опасаться десанта?
– Ман, ты хорошо представляешь себе наше местоположение в пространстве?
Кертес задумчиво пожевал губами. В Академии он, конечно, проходил обязательный для всех прикладной курс навигации и, в теории, должен был даже уметь проложить несложный маршрут от звезды к звезде при помощи малого штурманского вычислителя, но это было так давно, что он давно все забыл.
– Понятно, – верно истолковал его грусть Ланкастер. – Я, конечно, тоже не бог весть какой штурманяга, но определиться в пространстве пока еще способен. Видишь ли, братец Кертес, мы находимся в точке, недалекой от границ, и если я еще помню приблизительные сферы обороны, как раз неподалеку от нас лежит этакий «коридор» с очень низкой интенсивностью прохода патрулей. То есть небольшое оперативное соединение вероятного противника вполне способно прорваться на Альдарен незамеченным. И никто не успеет нам помочь, потому что самый быстроходный корабль будет идти с ближайшей базы ни много ни мало часов так сто. А то и больше. При этом, насколько я опять-таки знаю, на ближайших базах как раз быстроходных кораблей и нет: в патрульных легионах они ни к чему. Вот и думай, чего нам ждать.
– Нас сомнут, – Кертес сморщился и полез в карман куртки за сигаретой, – даже если б мы умели обороняться по-настоящему, и имели соответствующую технику – что такое один легион при обороне целой планеты? Нас перемолотят в фарш, можно не сомневаться. И какого дьявола нас сунули в эту проклятую дыру?
– Может, и не сомнут, – шевельнул уголками губ его командир. – Это смотря с кем нам придется воевать.
– Но мы ведь даже этого не знаем!
– Вот я и размышляю, как бы нам это разузнать… а кстати, на Томора ты уже не сдаешь? По-моему, рано. У него отличная техника, да и сам он, слышал я, стрелок хоть куда. Говорят, он редко промахивался. Но, ладно! Я отрублюсь ровно на три часа: остаешься за командира. И вот, пожалуй, что – найди Джо и закажи ему приличный обед на всех наших плюс Томор. А самому Томору передай от меня приглашение. Через… ну, чтобы привести себя в порядок, получаса мне хватит.
2.Ланкастер появился в офицерском совещательном зале чуть раньше, чем следовало. Разносчики еще сновали с блюдами и графинами, в углу Джо Шнеерсон негромко беседовал с главным инженером Панковым, у раскрытого настежь окна стоял с сигарой Барталан, а остальные не торопились, зная, что командир, как правило, приходит последним. Виктор приветливо кивнул Шнеерсону, понюхал копченого гуся, и подошел к начальнику разведки.
– Ну, что там Скотт? – спросил Барталан. – Проект еще не закрывают? Или он приходил, чтобы посоветоваться насчет того, как ему составлять доклад работодателям?
– Проект и не закроют, – невесело усмехнулся Ланкастер и провел рукой по еще влажноватым после душа волосам – он не стал связывать их в хвост, оставив свободно падать на плечи. – Тут, дорогой мой, всплыли еще кой-какие подробности, причем весьма веселого свойства. Вокруг этого несчастного Альдарена, оказывается, идут нешуточные игры.
– Да кому он нужен, это чертово захолустье с полубезумными дикарями? Да ведь сюда нужно всадить миллиарды, чтобы добиться хоть какого-то результата!
– Я тоже так думал. Но, оказывается, здесь чистое золотое дно. Здешние недра, по словам Скотта – будущее человечества. При этом, кое-кому их разработка очень невыгодна. Вот и думай, к чему это и зачем это. Хороша задачка, нет?
– Это вам Скотт рассказал?
– Да, и я ему верю – по крайней мере, вещает он складно. Я, признаться, и сам подозревал нечто подобное, но не думал, что вся эта сказка имеет такие масштабы.
– Это, командир, если и сказка, то со страшным концом. Получается, нас запихнули сюда на деньги каких-то магнатов? Прекрасно… а где, любопытно, я мог бы получить свою премию за сверхурочные работы?
– Я, Ари, не знаю даже тарифов, а ты спрашиваешь меня – где. И вообще, дай бы бог дожить до окончательного расчета! О, вон уже и наши идут – чуют, красавцы, где вкусно пахнет!
В зал, оживленно переговариваясь, входили Кертес, Чечель и остальные штабисты. Рядом с Кертесом шел мрачный как туча полковник Томор. Поздоровавшись по очереди с командиром, офицеры расселись за столом, и Ланкастер сделал знак наливать.
– Помянем… – коротко приказал он.
Все встали. Ланкастер посмотрел на лица своих людей – они не первый раз поминали товарищей, но никто, пожалуй, не ожидал, что это будет происходить снова, да еще и здесь. Война давно закончилась, стала уже и забываться, отзываясь лишь ломотой в старых прострелах да пьяной тоской, накатывающей иногда по вечерам. И вот она опять постучалась в дверь – неожиданно, жестоко и нелепо. Нет, они вовсе не испытывали к альдаренским бородачам какого-либо сочувствия, для них это был просто враг, а что нужно делать с врагом, им объяснили еще в детстве. И все же они отвыкли от смертей, происходящих буквально у тебя на глазах, отвыкли от той пустоты, возникающей в сердце всякий раз, когда уходит товарищ, еще минуту назад стоявший рядом с твоим плечом.
Они не думали, что это будет происходить с ними и после войны.
Ланкастер проглотил свой солдатский пайковой ром, вздохнул и швырнул стакан в открытое окно.
– Прошу садиться. Разносчик, стакан командиру!
Он подождал, пока офицеры утолят голод, и только потом протянул руку к стоящей рядом бутылке с ромом.
«Нажрусь сегодня, – подумал он. – Как сука нажрусь, хоть и нельзя, а плевать. Надоело все. Там убивали и умирали, думали, всё уже, хватит, набегались, нет, зараза – на тебе. Опять бегай и опять поминки. Ох, сил моих нет уже…»
– Томор, – позвал он.
– Да, господин генерал, – зенитчик поднял на него красные от усталости глаза.
– Виновные уже наказаны. Я не делал таких вещей очень давно и надеялся, что больше мне не придется их делать никогда. Но, оказалось, я был не прав.
Томор сдвинул брови.
– Полковник Кертес сказал мне, что у нас какие-то проблемы.
– Я не успел ввести коллегу в курс дела, – отозвался замначштаба. – Это было на бегу…
– Проблемы? Да, похоже, что так. Очень похоже, Томор, что мы тут не одни. Я хочу сказать, что на планете действует некая третья сила, обладающая могучими и весьма своеобразными ресурсами. Аналитические блоки отказали не только у вас. У наших – тоже. И у орбитера, когда он смотрел на поле боя. Одновременно: у наших, там, в горах, и у орбитера. Как вы считаете, это может быть трагическим совпадением?
– Нет, – сказал Томор, бледнея. – Не может… но как? Я не знаю, что за «глушак» мог свести с ума мою аппаратуру! Там такая защита! От всех известных видов излучения, плюс комбинированный полевой «гроб», через который ничто не пробьется.
– Как видите, что-то пробилось. У нас защита вполне стандартная, поэтому они зарубили наши сканеры без всякого труда и держали их в таком состоянии столько, сколько им было нужно. А с вами у них, видимо, получилось хуже, они почему-то не смогли долго держать большую мощность луча. Возможно, это был вообще их предел. Так что, дружище, похоже, что вы увидели именно взлет какой-то сволочи, а не извержение вулкана.
Томора едва не затрясло. Он налил себе в стакан рома, потом зачем-то отставил его в сторону и с ужасом посмотрел на Ланкастера:
– Неужели опять эсис? Но это же… просто невозможно!
– Мой главный инженер, – Виктор кивнул в сторону Панкова, – считает, что для эсис это невозможно еще и технически. Так что, Антал, вопрос, как видите, довольно сложный.
– Вы уже доложили на базу?
– Конечно, нет! И не буду, пока не будет хоть какой-то ясности в этом вопросе. Что, по-вашему, я мог доложить? Что у нас синхронно отказали сканеры? А лет им, извините, сколько? Или вы думаете, что у нас тут кругом новейшие образцы вооружения? Да куда там! У нас все то же старье, с которым мы воевали десять лет назад. Кто бы стал перевооружать легион, для которого не осталось работы? Хорошо, я присовокупил бы к докладу и ваш отказ. Ну и в итоге там, наверху, решили бы, что я или спятил, или устал от работы. Выводы? Поставьте себя на место начальства? Нет, Антал, пока мы не выясним, кто это и что это, ни о каких докладах не может быть и речи.