— Ух, ты! Это что — муж нашей киноактрисы?
— Не смешно… Ты слушаешь?
— Прошу извинить, товарищ подполковник! Молчу, как летучая рыба молчу…
— Так вот… — подполковник с сомнением посмотрел на меня, но я прижал палец к губам, и скромно, но с достоинством, улыбнулся. — Так вот! О чем это я? Ах, да! Совсем я с тобой, Виктор, забыл о чем я сказать хотел… Так вот!
— Вот так? — доброжелательно заглянул я в глаза подполковника.
— Цыть, в душу… и еще в….!
Сзади, за телефонным аппаратом, прыснула телефонистка.
— Вы что-то сказать хотели, товарищ подполковник…
— Я тебе щас скажу, Виктор, щас скажу… — отдуваясь, подполковник помолчал несколько секунд, и начал снова. — Так вот!
Взгляд на меня. Я стою и с ангельским выражением на лице молча внимаю отцу-командиру.
— Перестань лыбиться, и слушай! Гауптман, или по-нашему — капитан Вальтер Целиковски… Из 54-й истребительной эскадры, 2-я, что ли, группа… Ну — это не интересно… Воюет с 40-го года, имеет 27 сбитых, тут тоже, гад, проявился… Ну, ты знаешь. Его пара наших товарищей и сожгла. Ты его дыманул, но он до Питомника долетел. Переговоры и посадка зафиксированы службой радиоперехвата. Тебя он тоже знает, судя по всему… Ему ведомый говорил, что разглядел на твоем истребителе рисунок… Кстати, — что это за рисунок?
— Да дед это мой, красный партизан и участник Гражданской войны… — отмахнулся я. — Ну, дальше-то что, дальше?
— А что дальше? Дальше он сел.
— Товарищ подполковник, сейчас особого напряга в воздухе нет, разрешите мне на свободную охоту… За капитаном Циолковским, тьфу — Целиковским, а? Должок за ним перед эскадрильей есть… Разрешите?
— Я как знал, чем разговор кончится… Разрешаю! Долг есть, а долги надо платить! Но, я слышал, зеленый змей тебя тоже пробил?
— А-а, ерунда! Вырвал кусок фанеры себе на память… Я ему с радостью на пирамидку фанеры наберу… на памятник… Квашнин сказал, что завтра "Дедушка" будет как огурчик! Так завтра я слетаю?
— Добро! А сегодня возьми своих командиров звеньев, возьми мою машину и съездите на выносной командный пункт, познакомьтесь там с людьми, переговорите по-человечески… Растолкуйте вы им, что от них ждете — может, толк и будет.
Так мы и сделали. И, как показали последующие события, толк, действительно, был.
* * *Спустя два дня…
Два дня мы дали Целиковскому, чтобы он пришел в себя и перестал вздрагивать при мысли о "Дедушке" у него на хвосте.
Два дня мы с Толей Рукавишниковым и Степанычем, такое было отчество у старшего лейтенанта Хромова… Я как услышал — "Степаша", чуть "Хрюша" не заорал… Так вот, два дня мы ломали мозги, как выманить зеленого гада из норы.
Пригласили и комэска-один Кирилла Константиновича Россохватского. А как же — работаем в тесной связи.
В конечном итоге выработали некий план. Прошлый раз зеленый червяк ударил по нашим, когда они возвращались с боевого вылета. Причем — у одного нашего самолета был шлейф дыма. Вот по нему и стрелял червяк. А потом они зашли на другую нашу пару, у которой не было ни высоты, ни скорости. Итог — пара-тройка секунд, и три сбитых самолета. И еще — три могилы и девять залпов в воздух…
Теперь был наш черед. Третий день я с Блондином прождал впустую. Да, — Васю я в это дело не пустил. Сказал ему честно — рано тебе сюда лезть, опыта сначала наберись. Это дуэль будет. Стрелять будем в лоб, с тридцати метров. Тебе еще рано — дрогнешь, будешь тут же убит.
А вот на четвертый день все и нарисовалось. По звонку с выносного КП мы взлетели втроем — я с Блондином и Егор Петраков из 1-ой АЭ. Он отлично видел воздух, всю воздушную обстановку. Облака, дымка, сумрачно — ему все по барабану. Лучше локатора видел — честное слово! Помните — это он первым увидел девятку мессов с молодыми пилотами. Только постеснялся свой позывной сказать…
Так вот, Егор у нас был за сигнальщика и еще — он был "наживкой". Дело простое — ему встроили в хвост дымовую шашку, которую он мог поджечь "легким движением руки". Надеюсь — самолет у него от этого не сгорит…
Да-а. Ну, так вот — заметив мессеров, Егор дает "прикурить" и, снижаясь и виляя хвостом, как кошка в период течки, с легким таким дымком, плавно смещается на нашу территорию. Мы же с Блондином, прячемся в это время на высоте 50–70 метров в сторонке, так, чтобы нас и видно не было. Никаких радиопереговоров! Сигнал нам — панические крики Петракова — "Помогите, спасите!", "Меня атакуют!", и сатанинский хохот Целиковского. Правда, его мы слышать не сможем — наши рации настроены на другую частоту. Но, ничего — на земле расскажут.
Так оно, примерно, и получилось. Как только капитан Целиковски взлетел, мы понеслись ему подставляться. Минут пятнадцать воландались, пока фрицы не заметили Петракова. Он еще минуты четыре за Егором следил, ничего не предпринимая. Опытный и осторожный гад…
Потом все же "зеленый питон" клюнул. Пара "Me-109 G2" в снежном камуфляже слитным движением снеслась с насеста и устремилась за Егором. Он заблажил на всю сталинградскую степь, пугая своими воплями летчиков, бывших в это время в воздухе. Казалось, я вижу морду питона, тяжелым взглядом гипнотизирующего в прицеле силуэт нашего самолета, слышу еще не сорвавшийся с его губ крик: "Abschuss!"
Нет, погоди, червяк! Сейчас наш выход!
— Толя! Убей ведомого! Зеленый — мой!
Червяк все понял сразу. Опыт не пропьешь… Но сделать он уже ничего не мог. Чтобы атаковать Егора капитану Вальтеру Целиковски пришлось немного подсбросить скорость. Он же не думал, что ему в хвост выйдет любопытный до ужаса, и пулей примчавшийся на крики товарища, Дед. А в данном случае "немного" потерять в скорости означало — найти свою смерть…
Я услышал короткую очередь Толи. Все — если не добивает, то первой очередью убил пилота или зажег самолет.
А Вальтер, забыв про ведомого, пулей рванулся в небо. К нависшей, густой облачности. Но до нее еще надо было долететь, а я уже его настиг и встал крылом к крылу. Мне было интересно посмотреть ему в глаза. Молодое, красивое лицо. Только злое какое-то, губы тонкие, кривятся… Матом, что ли, ругается? Ну, посмотрел на меня, Вальтер, познакомился? Прощай…
"Me-109 G2" и так лучше на вертикали, а сейчас еще Вальтер врубил форсаж. Он начал меня обгонять в наборе высоты. И тут Вальтер все понял, и закричал… Но не "Abschuss", надеюсь… Наверное, он закричал "Nein, nein!!!"
Мессер вынесло прямо под мою пушку и я дал короткую очередь. Заряженные снаряды превратили самолет немецкого аса в огненную комету. Что-то вроде кадров катастрофы "Шаттла", помните? Горящий клубок еще какое-то время упорно лез вверх, от него отделялись какие-то огненные капли и полыхающие огнем фрагменты, потом притяжение победило, и огненная комета устремилась к земле…
Десятый…
Я — ас.
Восторга не было.
Абсолютно…
* * *В первых числах января 1943 года 8-я воздушная армия была переброшена на Южный фронт. Нас ждали бои на Кубани…
Часть 2-я. Кубань.
Т.Т. Хрюкин, в описываемое время — генерал-майор авиации, командующий 8-й воздушной армии.
ЗАП — запасной авиационный полк, часть, где летчиков переучивали, тренировали и готовили к боевым действиям в составе линейных авиаполков на фронте.
НШ — принятое в армии сокращение для обозначения начальника штаба.
БАО — батальон аэродромного обслуживания. Воинская часть, придаваемая боевой авиачасти, и обслуживающая ее (строительство и поддержание в порядке ВПП, охрана, грузоперевозки, материально-техническое обеспечение, питание, банно-прачечные услуги и т. д.)
ЗА, ИА — зенитная артиллерия, истребительная авиация.
Дутик — хвостовое колесо самолета.
ПНШ — помощник начальника штаба.
Шестаков, Еремин — в описываемое время командиры истребительных полков, талантливые воздушные бойцы, руководители и летчики-новаторы.
А. Покрышкин — будущий трижды ГСС, командир истребительной дивизии, теоретик и практик воздушного боя. И еще какой практик!
РП — руководитель полетов.
ВНОС — служба воздушного наблюдения, оповещения и связи, призванная обнаруживать, сопровождать воздушные цели противника и информировать о них наши авиачасти.
ЛБС — линия боевого соприкосновения, проще говоря — линия фронта.
ЦУ- ценное указание, армейский жаргон.
УТЦ — учебно-тренировочный центр.
АЭ — авиационная эскадрилья.
Реальное базирование сил немецкой авиации в декабре 1942 года
Выдержки из подлинного, собственноручно написанного генералом Хрюкиным, приказа от 13 сентября 1942 года.
ВЯ — авиапушка конструкторов Волкова и Ярцева, 23 мм, очень удачное и надежное оружие.
Реальный факт.
Командный пункт.
Abschuss — жаргонное выражение фашистских летчиков-истребителей. Можно перевести как "Сбит!", "Готов!"
Реальный факт.
Командный пункт.
Abschuss — жаргонное выражение фашистских летчиков-истребителей. Можно перевести как "Сбит!", "Готов!"