– Здесь его нет, – заметила Майев. Из сгущающейся мглы вышла Аниндра. Клекот в небесах возвестил о том, что за происходящим наблюдает Сарий в облике птицы.
– Будет. Мне стоит только протрубить в рог.
– Ты не успеешь даже поднести его к губам, как я всажу тебе стрелу в глаз, – предупредила Аниндра, за что удостоилась гневного взгляда своего командира. Не время было похваляться мастерством стрельбы из лука. Потасовка с этими Сломленными ничего не даст.
– Мы не собирались оскорблять вас, – сказала Майев. – Так, проходили по этим землям. Искали пищу и кров, и только.
– Вам следовало заглянуть в Телаар и отдохнуть там. Наше племя снабдило бы вас припасами и, может, кое-чем еще. – Сломленный окинул взглядом лагерь. – Так много юных дренеев, ведомых кучкой чужаков. Арехрону было бы любопытно послушать…
Возможно, Майев в конце концов удастся обзавестись союзниками. Если не целой армией.
– Уверена, нам есть что рассказать друг другу. Если не возражаете, я приведу своих воинов к вам в город, и мы поговорим с Арехроном.
– Я выделю проводников, а сам отправлюсь в Телаар – предупредить всех о вашем прибытии.
Оставалось надеяться, что это не ловушка.
* * *Это был впечатляющий город-крепость: расположенный на плоской горной вершине, что высилась над глубокой долиной, он не нуждался в стенах. Попасть в него можно было лишь по воздуху или веревочным мостам. Если только враг не озаботится летунами или не применит магию, город ему штурмом не взять.
Мост раскачивался из стороны в сторону под мощными лапами саблезуба. Огромный зверь величаво шел дальше, но Майев чувствовала, как участился его пульс. Сквозь щели между перекладинами она видела дно пропасти далеко внизу. Если Сломленные задумали перебить ее отряд, им достаточно просто перерубить канаты. Тогда, конечно, погибнут и примкнувшие к ней дренеи, и проводники Сломленные, но Майев знавала много вождей, готовых ради поставленной цели пожертвовать последователями.
У окраины города собралась толпа зевак. Никто не толкался и не пихал рядом стоящего, однако и на обычных Сломленных горожане не походили: это были отнюдь не согбенные и не изможденные аборигены. Они сжимали в руках оружие, готовые при случае пустить его в ход.
С моста на твердую землю Майев перешла с огромным облегчением. Обернулась и увидела, что воины ее никуда не делись. И то хорошо. Значит, Арехрон не собирается их подло убить. По крайней мере, пока.
В сердце толпы, окруженный копейщиками, стоял огромный и статный Сломленный во внушительной оранжево-пурпурной броне. С лица у него свисало четыре щупальца; за спиной извивался длинный хвост.
– Achal hecta, и добро пожаловать в Телаар. Меня зовут Арехрон, и я приветствую вас в своем доме.
– Благодарю за гостеприимство и рассчитываю на беседу, – ответила Майев.
Они двинулись по мозаичной мостовой, широкими улицами Телаара, между непривычными эльфам домами со сводчатыми крышами.
По пути Майев, как закаленный солдат, оглядывалась, примечая места, где могли бы расположиться в засаде лучники. Каждый миг она ожидала нападения. Глава Стражей так долго моталась по пустыне, что в каждом городе ей мерещились ловушки, а в каждом горожанине – враг. Но, даже осознав эту печальную правду, бдительности Майев не ослабила.
* * *Устроившись за низким столиком, Майев присмотрелась к Арехрону. У Сломленного было широкое честное лицо, и радушный характер. Впрочем, и такие хозяева могут обмануть гостя; Майев не собиралась попадаться на приманку теплого приема, но и подозрений выказывать не спешила.
Арехрон принял странников в круглой комнате, устланной коврами. Откинулся полог бисерной занавески, и в помещение заглянул паренек-дреней. Он открыто уставился на Майев, и та ответила таким же прямым взглядом.
– Корки, – произнес Арехрон, – ступай в постель. Тебе давно пора спать, а мне нужно потолковать с нашим новым другом.
– Да, отец, – ответил Корки, но с места не сдвинулся.
– Корки!
– Да, отец?
– Делай что велено, а не то пожалеешь.
– Да, отец. – Зацокав копытцами, мальчик исчез в своей комнате.
– Он славный, но я его балую, – признался Арехрон.
Майев согласилась бы, но сочла это неблагоразумным.
– Ты ведь его отец.
– Порой я за него тревожусь.
– Тебе как родителю, – уловив шанс, сказала Майев, – есть о чем волноваться. Мы живем в темные времена, и тьма только сгущается.
Арехрон кивнул.
– Ты говоришь правду, но Свет защитит нас. Он всегда спасал нас, не оставит и теперь.
– Хотелось бы разделять твою веру.
– Вера в Свет, – не давая Майев продолжить, заговорил Арехрон, – открыта для всех. Надо лишь верить.
Эльфийка поняла, что ее пытаются увлечь в трясину теологического спора.
– О, я и не сомневаюсь, что Свет присматривает за нами. Сомневаюсь только, что он сумеет защищать нас и дальше. Предатель добивается власти над Запредельем. Он уже пополнил ряды за счет десятков тысяч орков Скверны и прочих чудовищных созданий. У резервуара Кривого Клыка наги устанавливают гигантские магические механизмы. Вряд ли они задумали доброе дело: я знаю их предводительницу, леди Вайш. Поверь, она та еще лиходейка.
Майев постаралась говорить как можно убедительнее, как и прежде, когда обращалась – и не раз – к юным дренеям. Однако Арехрон давно уже повзрослел и состарился; это был умудренный жизнью вождь, который, правда, испытывал сентиментальную слабость к сынишке. Вот на что следовало давить.
– Если хочешь для своего чада безопасного будущего, то надо предпринять хоть что-нибудь, пока Иллидан Предатель не получил в свое распоряжение несметные полчища монстров.
Арехрон вскинул руки, прося ее остановиться, и добродушно усмехнулся:
– Я и без подобных убеждений вижу, какую угрозу представляет Иллидан.
– Значит, в грядущей битве я могу рассчитывать на твою помощь?
– Все не так просто, – пожал плечами Сломленный.
Майев выдавила из себя улыбку:
– Я уже заметила, что в Запределье все не так просто.
– Я наслышан о тебе, Страж Майев. Слышал, как ты переходишь от города к городу, от деревни к деревне, набирая войско для грядущего похода против того, кого зовешь Предателем. Самые юные и пылкие из дренеев уже примкнули к тебе, но я не молод и не пылок.
Майев чуть было не сказала, мол, ты еще и не боец, но вовремя прикусила язык и снова натянуто улыбнулась. Она больше не в Азероте. Здесь нельзя, как дома, прийти и потребовать помощи. Сломленных еще надо убедить воевать за правое дело; к такому поведению старейшин дренеев Майев уже привыкла. Они консервативны и осторожны, тогда как их молодежь куда храбрее.
– Поверь, Майев, я был бы рад дать тебе воинов. Ты права: Иллидан стал очень могущественен, но я не желаю привлекать внимание такого врага к моему городку.
– Боишься.
– И не стыжусь признать это. Правда, мой страх немного иной природы.
– Страх есть страх. Если поддался ему, то уже неважно, чего боишься.
– Для тебя все очень просто: ты переходишь с места на место, плетешь паутину слов, и юные воины следуют за тобой. О последствиях тебе думать не приходится. Тебя не волнует, что погибнет наша молодежь.
Майев пристально посмотрела на старика и сказала:
– Многие мои соплеменники отдали жизни за то, чтобы остановить тиранию Иллидана. Ночные эльфы, пришедшие со мной, – жалкие остатки той могучей армии, которую я повела в погоню за Предателем.
Арехрон сложил пальцы домиком и кивнул.
– Вы можете наносить врагу удары исподтишка и сразу же скрываться в пустошах. Нам негде прятаться от его гнева. У нас в Телааре дома. У нас дети.
– А я-то думала, зачем ты показал мне своего сына…
Сделав безразличный жест, Арехрон пожал плечами.
– Ты циничный и гневливый ночной эльф, но ты еще и справедлива. Вот почему я дам тебе подкрепление, какое смогу. Дам припасов и оружие, отпущу за тобой всякого юнца, какой пожелает – только не пытайся вербовать городских стражей. Они нужны нам для защиты от врагов.
Майев подумала над его словами: Арехрон не желает открыто выступать против Иллидана, но он Предателю не друг. Учитывая обстоятельства, хватит и того, что он предлагает.
Улыбка на лице Майев потеплела.
– Ты сильно рискуешь, и я ценю это. И еще я благодарна за любую помощь, какую ты мне окажешь.
– Надеюсь, мы правильно понимаем друг друга? Грядет война. Близится тот день, когда Иллидан обратит свой взор на Телаар, но я буду оттягивать его приход сколько смогу. Что бы ты ни затеяла, ты сама по себе.
Разлив по кубкам чистую воду, старейшина, предложил один из них Майев, а другой взял себе. И, словно прочитав мысли гостьи, отпил первым. Майев же понюхала воду, попробовала самым кончиком языка и, не почувствовав отравы, сделала глоток. Арехрон улыбнулся.
– Раз уж ты так хорошо знаешь Иллидана, то поведай: что ему понадобилось в Запределье?
– Он бежит от правосудия, из самого Азерота.
– Это само собой, однако я имел в виду его планы на будущее. Зачем ему такая армия? Он затеял вторгнуться в твой мир, как не столь давно – орки?
– Скорее всего, да. Иллидан всегда искал славы завоевателя. Ее он жаждет не меньше, чем запретных знаний.
– Поговаривают, будто он чародей великой силы.
– Среди ночных эльфов равных ему мало. – Майев тяжело было признавать это, ведь она презирала род магии, к которой прибег Иллидан.
– Это не может не настораживать. Сама видишь, что магия сотворила с нашим миром: унесла миллионы жизней, расколола Дренор. – Магические способности Иллидана явно страшили Арехрона. Бояться с его стороны было разумно, хоть и недостойно.
– Вот еще причина остановить Предателя.
– Иллидан прежде заключал союз с Пылающим Легионом?
– Всякий раз, как видел в этом выгоду.
– И все же он идет на них войной.
– Так может показаться со стороны, но кто знает, что происходит на самом деле? Вдруг в рядах Легиона царит раздор, или Предатель, сместив Магтеридона, нажил себе врагов больше, чем ожидал? Или хозяева задумали покарать его? Как бы там ни было, всем врагам Иллидана надо пользоваться моментом.
– Может, и так.
– Ты не согласен?
– Не пойми меня неверно, но ты, как мне кажется, готова бить по врагу при любых обстоятельствах. – Арехрон немного помолчал. – Есть те, кто сумеет помочь в твоем предприятии. Они тоже обладают большой магической силой.
– Мне не нужна помощь тех, – пристально глядя на старейшину, проговорила Майев, – кто прибегает к богохульному чародейству.
– Наару служат Свету. В нем они черпают свою силу.
– Наару?
– Они недавно вернулись в город Шаттрат. Вы могли бы объединить усилия. Наару точно не друзья твоему Иллидану.
– Он не мой.
– Прости, не хотел оскорбить тебя. Порой я неосмотрителен в речах.
– Расскажи подробнее об этих наару.
– Они – создания Света, и невероятно могущественные. Явились в Шаттрат всего несколько месяцев назад, привлеченные обрядами поклонения. Орден Алдоров возобновил культ на развалинах храма, и теперь наару оберегают город от демонов.
– Хочешь сказать, что они сдерживают Легион?
– Да. Благодаря им Шаттрат сделался прибежищем для всякого борца с демонами. Наару собирают войско из тех, кто готов сражаться против прислужников Кил’джедена. Тебе там самое место, тебя запросто поставят генералом.
Звучало многообещающе. Но не было ли в словах старца и другого, скрытого, смысла? Может, Арехрон, направляя Майев в Шаттрат, торопится избавиться от нее? Лицо старейшины сохраняло прежнее благожелательное – и непроницаемое – выражение.
– Я не гонюсь за высоким званием, – ответила Майев. – Хочу лишь видеть, как Предатель понесет давно заслуженное наказание.
– Конечно, конечно. Вот, я опять неверно истолковал твои мотивы. И все же настоятельно советую обратиться к наару. Из всех сил, стоящих на пути Пылающего Легиона, они самая большая в Запределье.
Возможно, этот Сломленный говорит дело. Майев тратит время, скитаясь по пустыням и вербуя в отряд жалкие горстки воинов. Встретившись с новыми покровителями Шаттрата, она ничего не потеряет, а может, даже выиграет.
– Расскажи мне о Шаттрате.
– Некогда это был прекрасный город и, вполне возможно, он снова станет таким.
Не этого ей хотелось услышать, но все же Майев сдержала нетерпение.
– Как мне добраться туда и кого там спросить?
Арехрон довольно улыбнулся.
– Отсюда до Шаттрата долгий путь, и лежит он на северо-восток. Отыщи Террасу Света и поговори с А’далом. Остановиться можешь в корчме у моего родственника. Сошлешься на меня, и он укажет тебе верное направление.
Они еще долго не ложились спать, обсуждая город.
* * *Наблюдая за восходящим солнцем, Майев решила, что рассвет – самое подходящее время, чтобы отправиться в путь. Начинался ясный теплый день. Недели отдыха в Телааре пошли отряду на пользу: Майев завербовала еще сотню молодых бойцов из числа Сломленных и дренеев. Новобранцы встали в конце строя, верхом на элекках. Рядом с этими массивными скакунами саблезубы, которых элекки не сильно-то и боялись, выглядели котятами.
Провожать эльфов собралась толпа не меньше той, что вышла их приветствовать. Кто-то пришел проститься с родными, рекрутами Майев; некоторые даже пытались отговорить новобранцев. Майев не стала мешать: ей ни к чему бойцы, которых могут смутить слезы близких. Отряду нужны только твердые характером.
Арехрон выехал в паланкине на спине крупного элекка в богатой упряжи.
– Помни, – с поклоном обратился он к Майев, – что тебе нужно к Алдорам. После наару они в Шаттрате самые сильные и помогут тебе, скорее всего, они.
– Понимаю, – ответила Майев. – Я скорее доверюсь силе дренеев, чем хитрости и коварству эльфов крови.
Это были учтивые слова, но в них же заключалась истинная правда.
– А я бы на твоем месте, – кивнув, сказал Арехрон, – не стал больше иметь дел с пеплоустами и их вождем. На них не стоит рассчитывать.
Это вряд ли: Майев успела много раз встретиться с Акамой и знала его силу. Этому Сломленному она по-прежнему не верила, но он пока ни разу ей не солгал.
Подъехала Аниндра. Взгляд ее говорил о том, что заместительница ждет только сигнала к отправке. Тогда Майев кивнула, и Аниндра протрубила в рог. Саблезубы и элекки взревели. Длинная цепочка воинов отправилась в путь, оставляя позади ликующих, машущих руками и плачущих жителей Телаара.
Майев же не покидала мысль: что на самом деле ждет ее в Шаттрате?
Глава восьмая
За четыре месяца до падения
Вандель вместе с другими кандидатами стоял во внутреннем дворе храма Карабор; на террасах выстроились сотни эльфов. Они несколько недель ждали возвращения Иллидана. Даже ближайшие из его соратников не ведали, когда и куда владыка отлучится в следующий раз, когда вернется и чем он занят.
С каждым днем терпение Ванделя истощалось: он только и делал, что обучался под руководством татуированных сородичей вроде Эларизиэль и Иглы.
Златовласый Варедис, чванливый и самоуверенный, как бог, читал лекции о природе демонов. За спиной у него шептались, будто он проник в Совет Теней и выкрал Книгу Имен Скверны.
Аландиен, утверждавшая, будто ее обучал сам Иллидан, елейным голосом рассказывала о тактике проникновения во вражеский стан.
Владению оружием обучал Нетариель, старейший среди них ночной эльф. Со стороны он казался немощным, но с клинком в руках двигался проворно, точно юноша.
Кандидаты учились владеть оружием, спарринговали, лучше узнавая друг друга. Однако Вандель к своей цели нисколько не приблизился.
Порой ему начинало казаться, что он достиг бы большего на тропе мести, если бы просто вышел за ворота крепости и напал на одного из десятков тысяч демонов, рыщущих по Запределью. Правда, это означало бы скорую смерть, и Вандель не добился бы совсем ничего – бойцов у Легиона несметное множество.
Рядом стоял Раваэль. С той ночи, как Вандель прибыл в храм, они держались друг друга. По сравнению с остальными, Раваэль казался самым разумным. За прошедшие недели Вандель много с кем пообщался: здесь каждому было что рассказать, и все истории приводили в ужас. Большинство эльфов – син’дорай – прислал принц Кель’тас, чтобы научить их сражаться с демонами. Калдорай тут было совсем мало.
Среди ночных эльфов был Селедан, пришедший из самых Лесов Вечной Песни. Его тело уродовало с десяток ожогов – там, куда пришлись удары инфернала. Челюсть и скула с правой стороны у него были сильно вмяты, но даже с такими увечьями Селедан двигался столь же проворно, как и в бытность стражем деревни, словно не испытывал боли.
Прекрасная Истет потеряла троих детей. На груди она носила сумку с обугленным трупиком ребенка; ее историю Вандель сумел собрать воедино из кусочков, что проскальзывали в потоке бреда. Бывало, ночами Истет, не прекращая, кричала что-то о сожжении… Когда один из эльфов крови попытался заткнуть ее, она убила его ударом ножа.
С лица Мавелита не сходила улыбка, ему все казалось забавным. Ванделю становилось не по себе, когда он начинал хохотать на пустом месте или же смеялся над горем товарища. Чужие несчастья будто доставляли ему радость.
Циана выглядела здоровой, если не считать горячего желания сражаться с Легионом. Она никогда не рассказывала о своей судьбе, но Вандель догадывался: Циану тоже мучит жажда отмщения.
Раваэль предупреждал Ванделя: эльфам крови нельзя доверять, они порчены пристрастием к тайной магии, но Вандель плевать хотел на предрассудки. Его слишком занимали собственная ненависть и цель.