Естественно, она голая. Он впервые видит голую девочку, если не считать сестры. Кузина полненькая, розовенькая, разгоряченная кожа покрыта капельками воды. Это самое прелестное зрелище в его жизни. Мальчик стоит в дверях и смотрит на девочку с нескрываемым интересом и восхищением.
Пощечина обрушивается на него из ниоткуда. Мамина рука неожиданно пребольно хлопает по щеке. Уж что-что, а как следует отшлепать она может, и это один из лучших ее ударов. Чертовски больно, но испытанный шок гораздо хуже всякой боли. Что еще хуже — теплое чувство, завладевшее всем его телом, разбилось вдребезги, как оконное стекло.
— Убирайся! — кричит мать.
Обиженный и униженный, мальчик пулей выскакивает из ванной…
Сидя один в своей комнате среди ночи и вспоминая эту сцену, Вандам снова думал так же, как и много лет назад: ну зачем, зачем она это сделала?
9
Ранним утром Алекс Вульф стоял босиком на холодном полу мечети, выложенном плиткой. Несколько ранних богомольцев рассеялись по просторному залу с колоннами. Луч света проник сквозь узкую прорезь в стене, и в этот момент муэдзин вскричал:
— Allahu Akbar! Allahu Akbar! Allahu Akbar! Allahu Akbar!
Вульф повернулся лицом к Мекке.
На нем были надеты длинный халат и чалма, в руках он держал простые арабские сандалии. Он и сам никогда не мог понять, зачем ему это. Настоящим верующим он был только в теории. В детстве он подвергся обряду обрезания, как того требует ислам, и совершил паломничество в Мекку; тем не менее он пил алкоголь, ел свинину, никогда не платил мусульманского налога закят, не соблюдал пост рамадан и молился крайне редко, не говоря уже о том, чтобы делать это пять раз в день. Однако иногда Алекс ощущал потребность хотя бы на несколько минут погрузиться в знакомый, механический ритуал религии его приемного отца. Тогда он, как и сегодня, поднимался ни свет ни заря, облачался в традиционные одежды и шел по пустым холодным улицам к мечети, которую посещал его отчим, совершал ритуальное омовение во дворе и входил внутрь как раз к началу утренней молитвы.
Вульф дотронулся руками до ушей, затем сомкнул ладони перед собой, поклонился и встал на колени. Касаясь лбом пола в нужные моменты, он начал читать нараспев:
— Именем Создателя нашего, всеправедного и сострадающего. Да вознесется молитва наша к Господу, вседержителю небесному и земному, преблагому и сострадающему, царствующему в день Страшного суда; Тебе мы служим и Тебе возносим молитву о помощи; к благому деянию наставь нас, удостоенных благоволения Твоего, нас, избежавших гнева Твоего, нас, с пути спасения не свернувших.
Он посмотрел через правое плечо, затем — через левое, чтобы поприветствовать двух ангелов, которые записывали все его добрые и дурные поступки.
Оглядываясь через левое плечо, он увидел Абдуллу.
Не прерывая молитвы, вор одарил его широкой улыбкой, блеснув железным зубом.
Вульф встал с колен и вышел из мечети. Он остановился снаружи, чтобы надеть сандалии, Абдулла вперевалку вышел за ним. Они пожали друг другу руки.
— Ты благочестивый мусульманин, Ахмед, как и я, — сказал Абдулла. — Я знал, что рано или поздно ты придешь в мечеть, где молился твой отец.
— Ты искал меня?
— Многие тебя ищут.
Они медленно шли рядом.
— Запомни, друг, настоящего правоверного я не выдам ни за какие деньги — даже за очень, — Абдулла сделал многозначительную паузу, — очень большие деньги. Поэтому я сказал майору Вандаму, что не знаю никого по имени Алекс Вульф или Ахмед Рахма.
Вульф резко остановился. Значит, за ним все еще охотятся, слишком рано чувствовать себя в безопасности. Он схватил Абдуллу за руку и затащил в первое же попавшееся по дороге кафе. Они сели.
— Он знает мое арабское имя? — спросил Вульф.
— Он знает о тебе все. Кроме одного — где тебя найти.
Вульфа охватило волнение, и в то же время он не смог справиться с любопытством.
— Как выглядит майор?
Абдулла пожал плечами.
— Англичанин. Туповат. Манер — никаких. Хаки, шорты, красная морда.
— Ты знаешь, о чем я спрашиваю.
Абдулла кивнул.
— Решительный и целеустремленный человек. На твоем месте я бы его опасался.
Собственно, Вульф и опасался.
— Что майор предпринимает?
— Он разузнал все о твоей семье. Говорил со всеми твоими братьями. Они сказали, что ничего о тебе не знают.
Владелец кафе принес каждому по тарелке бобового пюре и по плоскому куску черствого хлеба. Вульф разломил свой хлеб и окунул его в пюре. К чашкам начали слетаться мухи, мужчины не обращали на них внимания.
Абдулла говорил с набитым ртом:
— Вандам предлагает сто фунтов за твой адрес. Ха! Как будто мы предаем друзей за деньги!
Вульф сглотнул.
— Но ты ведь не знаешь моего адреса…
Абдулла пожал плечами.
— Захотел бы — узнал бы.
— Верно, — согласился Алекс. — Поэтому могу сказать тебе в знак нашей дружбы, что я живу в отеле «Шепард».
Араб обиженно скривился.
— Друг, я ведь знаю, что это неправда. Первое место, где станут искать британцы…
— Ты не понял, — улыбнулся Вульф. — Я не постоялец. Я работаю на кухне, мою горшки и всякую утварь, а по ночам я сплю там же на полу вместе с дюжиной других рабочих.
— Ловко! — оскалился Абдулла: он был в восторге и от идеи, и от обладания информацией. — Ты спрятался у них под самым носом!
— Я уверен, что ты не проболтаешься, — сказал Вульф, — и в знак моей благодарности за твою дружбу прими от меня подарок в сотню фунтов…
— Но это не обязательно!
— Я настаиваю!
Абдулла вздохнул и неохотно уступил:
— Ладно.
— Я пришлю деньги тебе домой.
Абдулла вытер пустую тарелку остатками хлеба.
— Я должен тебя покинуть, — заявил он. — Давай я заплачу за твой завтрак.
— Спасибо.
— Ой, оказывается, у меня при себе нет денег… тысяча извинений…
— Ничего страшного, — заверил его Вульф. — На все воля Аллаха!
Абдулла ответил традиционным:
— Да хранит тебя Аллах! — и ушел.
Вульф заказал себе кофе и принялся думать об Абдулле. Он, вне всяких сомнений, предаст его за сумму гораздо меньшую, чем сотня фунтов. Абдуллу останавливает только то, что он и правда не знает адреса. Чтобы раздобыть его, хитрый араб явился сегодня утром в мечеть. Теперь он постарается проверить, действительно ли Вульф работает на кухне в «Шепарде». Это будет нелегко: никто ведь не признается, что персонал в отеле спит на полу, да и сам Вульф не был в этом уверен. Так или иначе, когда Абдулла узнает, что его обманули, придется снова иметь с ним дело. Выдуманная на ходу байка и взятка помогут оттянуть этот неприятный момент. Очевидно одно: когда Абдулла выяснит наконец, что Вульф живет у Сони в плавающем домике, он может с равным успехом отправиться за деньгами и к Вульфу, и к Вандаму.
Итак, ситуация под контролем — пока…
Вульф оставил несколько монет на столе и вышел.
Город пробуждался ото сна. Улицы были уже заполнены транспортом, тротуары оккупировали лоточники и попрошайки, в воздухе вперемешку носились приятные и отвратительные запахи. Вульф отправился к центральному почтовому отделению, чтобы позвонить. Он набрал номер генштаба и попросил майора Смита.
— У нас их семнадцать, — хихикнул оператор на коммутаторе. — Вашего как зовут?
— Сэнди.
— Значит, это майор Александр Смит. Его сейчас нет. Что ему передать?
Вульф прекрасно знал, что майора не может быть сейчас в штабе, — еще слишком рано.
— Записывайте: сегодня в полдень в Замалеке. Подпишите — С. Записали?
— Да, но хотелось бы узнать ваше полное…
Вульф повесил трубку, вышел из здания почтамта и отправился в Замалек.
С того дня, как Соня соблазнила Смита, майор прислал ей дюжину роз, коробку шоколадных конфет, любовное письмо и две записки с посыльными с просьбой о втором свидании. Вульф запретил ей отвечать. Теперь Смит сгорал от желания узнать, увидит ли ее еще когда-нибудь. Вульф был совершенно уверен, что Соня — первая красивая женщина, с которой Смит переспал. Всего несколько дней ожидания без всяких вестей, и Смит отчается увидеть ее настолько, что вцепится в первую же возможность.
По пути домой Вульф купил газету, но в ней не было ничего, кроме откровенной чепухи. Когда он вернулся домой, Соня еще спала. Алекс швырнул в нее свернутой газетой, чтобы разбудить. Она что-то неразборчиво пробормотала и повернулась на другой бок.
Вульф оставил ее в покое и, раздвинув занавески, прошел в гостиную. В другом конце судна, на носу, располагалась крошечная кухня. Там имелся большой шкаф для веников и чистящих средств. Вульф открыл дверцу этого шкафа. Внутри вполне мог поместиться взрослый мужчина, если согнет колени и нагнет голову. Правда, щеколда на дверце закрывалась только снаружи. Алекс порылся в кухонных ящиках и нашел нож с гнущимся лезвием. Таким ножом можно задвигать и отодвигать щеколду изнутри, просовывая лезвие в дверную щель. Он залез в шкаф, закрыл дверцу и попробовал задвинуть щеколду. Получилось!
По пути домой Вульф купил газету, но в ней не было ничего, кроме откровенной чепухи. Когда он вернулся домой, Соня еще спала. Алекс швырнул в нее свернутой газетой, чтобы разбудить. Она что-то неразборчиво пробормотала и повернулась на другой бок.
Вульф оставил ее в покое и, раздвинув занавески, прошел в гостиную. В другом конце судна, на носу, располагалась крошечная кухня. Там имелся большой шкаф для веников и чистящих средств. Вульф открыл дверцу этого шкафа. Внутри вполне мог поместиться взрослый мужчина, если согнет колени и нагнет голову. Правда, щеколда на дверце закрывалась только снаружи. Алекс порылся в кухонных ящиках и нашел нож с гнущимся лезвием. Таким ножом можно задвигать и отодвигать щеколду изнутри, просовывая лезвие в дверную щель. Он залез в шкаф, закрыл дверцу и попробовал задвинуть щеколду. Получилось!
Через щель, однако, ничего не было видно.
Алекс, используя утюг в качестве молотка, вбил гвоздь в дверцу на уровне глаз и расширил отверстие вилкой. Затем вновь залез в шкаф, закрыл дверцу и прильнул к отверстию.
Ему было видно, как раздвинулись занавески и в гостиную вошла Соня. Она огляделась, удивленная тем, что его здесь нет, пожала плечами и, живописно задрав ночную рубашку, почесала живот. Вульф подавил смешок. Она вошла в кухню, взяла чайник и отвернула кран.
Вульф просунул нож в щель, отодвинул щеколду, открыл дверь и вылез наружу.
— Доброе утро.
Соня вскрикнула. Вульф покатился со смеху.
Она швырнула в него чайник, но Алекс увернулся.
— Хорошее место я нашел? Здесь можно с комфортом спрятаться.
— Скотина, ты напугал меня!
Алекс засунул нож в шкаф, закрыл дверцу и сел за стол.
— Зачем тебе понадобилось прятаться? — спросила Соня.
— Чтобы наблюдать за тобой и майором Смитом. Кстати, это очень смешно, он похож на влюбленную черепаху.
— Когда он придет?
— Сегодня в полдень.
— О нет. Зачем же так рано?
— Слушай. Если у него в портфеле что-то достойное, тогда ему, конечно, нельзя шляться с ним по городу. Он должен отнести его прямо к себе в кабинет и запереть в сейф. Нам нужно сделать так, чтобы он не успел зайти в контору, — игра не имеет смысла, если он явится без портфеля. Я все устроил: думаю, он должен сломя голову ринуться сюда прямо из штаба. Если же он притащится позднее и пустой, мы запремся и притворимся, что тебя нет дома, — тогда в следующий раз он поторопится.
— Я смотрю, ты все продумал…
— Иди-ка приготовься к встрече гостя, — засмеялся Вульф. — Я хочу, чтобы ты была неотразима.
— Я всегда неотразима. — Соня отправилась в спальню.
— Вымой голову! — крикнул он.
Ответа не последовало.
Алекс взглянул на часы. Время летело. Он прошелся по дому, пряча следы собственного пребывания в нем, убирая свои ботинки, бритву, зубную щетку и феску. Соня в халате вышла на палубу, чтобы высушить волосы на солнце. Вульф сделал кофе и отнес его ей. Свою чашку он вымыл и убрал в шкаф. Затем достал бутылку шампанского, положил ее в ведро со льдом и установил все это перед кроватью вместе с двумя бокалами. Он подумал, что нужно поменять белье, но потом решил, что разумнее сделать это уже после визита майора. Соня вернулась с палубы, опрыскав духами грудь и внутреннюю поверхность бедер.
Вульф окинул помещение придирчивым взглядом. Все было готово. Он уселся на диване возле иллюминатора и стал смотреть на берег.
В начале первого на горизонте появился майор Смит. Он торопился, видимо, боясь опоздать. На нем были форменная рубашка, шорты цвета хаки, носки и сандалии, фуражку он снял. Лицо майора блестело от пота.
В правой руке он нес портфель.
Вульф удовлетворенно ухмыльнулся.
— Идет. Ты готова?
— Нет.
Соня безуспешно пыталась напугать его. Не сомневаясь, что она будет готова вовремя, Вульф залез в шкаф, закрыл дверцу и приник к отверстию.
Он услышал шаги Смита по трапу, а затем по палубе.
— Эй! — позвал майор.
Никто не отозвался.
Через дырку в дверце Алекс видел, как майор спускается по ступенькам вниз.
— Есть тут кто-нибудь?
Смит тоскливо посмотрел на занавески, отделяющие спальню.
— Соня?
В его голосе слышалось разочарование.
Шторы раздвинулись. Перед взором Смита предстала Соня. Она забрала волосы назад, соорудив из них сложную пирамиду, как для выступления. На ней были свободные штаны из тонкого газа, сквозь которые просвечивало шоколадное тело. Никаких предметов одежды выше пояса не наблюдалось, за исключением драгоценного ожерелья вокруг шеи. Соски своих коричневых круглых грудей Соня накрасила губной помадой.
«Вот умница», — подумал Вульф.
Майор Смит смотрел на нее во все глаза.
— О, дорогая… О Боже… О, душа моя…
Вульф в шкафу давился от смеха.
Смит уронил портфель и, вытянув руки, пошел прямо на Соню. Когда он обнял ее, она отступила назад, в спальню, и задернула занавески.
Вульф открыл дверцу шкафа и вылез наружу.
Заветный портфель валялся на полу. Алекс опустился на колени и, перевернув его, нащупал замки. Портфель был заперт.
— Господь всемогущий, — пробормотал Вульф по-немецки.
Он огляделся. Ему требовалась шпилька, скрепка, иголка — что-нибудь, чем можно открыть замки. На цыпочках он прошел на кухню и осторожно потянул на себя выдвижной ящик. Шампур — слишком жесткий, щетина проволочной щетки — слишком тонкая, нож для резки овощей — слишком широкий… В маленьком блюдце за раковиной он обнаружил Сонину заколку.
Вульф вернулся к портфелю и вставил кончик заколки в отверстие одного из замков. По-разному поворачивая ее, ощутил сопротивление пружины и надавил на заколку. Она сломалась.
Алекс мысленно выругался.
Он кинул взгляд на наручные часы. В прошлый раз Смит управился за каких-то пять минут. «Надо было сказать ей, чтобы постаралась продлить удовольствие», — подумал Вульф.
Он взял нож с гибким лезвием, которым пользовался для махинаций со щеколдой, и аккуратно просунул его в один из замков. Стоило немного надавить, как нож начинал гнуться.
Разумеется, сломать замки можно было в одну секунду, но какой смысл? Тогда Смит поймет, что его портфель кто-то открывал. Не то чтобы Вульф опасался майора, Смит не должен подозревать о настоящей причине своего успеха у дамы: если в портфеле хранятся важные документы, немецкий шпион получит к ним регулярный доступ.
Необходимо открыть замки, иначе пользы от Смита никакой.
Допустим, он их сломает. Смит закончит дела с Соней, натянет штаны, возьмет свой портфель и обнаружит, что замки повреждены. Он обвинит во всем Соню. Все окажется под ударом, если только Вульф не убьет бедолагу. О последствиях страшно подумать. Снова убит британский офицер, на этот раз — майор, на этот раз — в Каире. Начнется травля. Догадаются ли они связать это убийство с Вульфом? Говорил ли Смит кому-нибудь о Соне? Кто видел их вместе в клубе «Ча-ча»? Как скоро британцы выйдут на плавучий домик?
Риск велик, плюс ко всему Вульф снова останется без источника информации.
Тем временем его соотечественники гибнут в пустыне, им нужна информация.
Вульф молча стоял посередине гостиной и лихорадочно искал выход. Какая-то спасительная мысль промелькнула у него в мозгу и тут же исчезла. По ту сторону занавесок Смит что-то неразборчиво пробормотал. «Интересно, — подумал Вульф, — он уже снял штаны?»
Штаны — вот оно!
Ключи от портфеля наверняка лежат в карманах шорт.
Вульф приник к щелке между шторами. Смит и Соня лежали на кровати. Она — на спине, с закрытыми глазами. Майор вытянулся рядом и, приподнявшись на одном локте, гладил ее тело. Она поощрительно выгибалась. Пока Вульф смотрел, Смит взгромоздился на Соню и уткнулся лицом ей в грудь.
Шорты были по-прежнему на нем.
Вульф просунул голову между занавесками и стал делать знаки руками, чтобы привлечь Сонино внимание. Посмотри на меня, женщина!.. Смит поочередно ласкал языком ее соски. Соня открыла глаза, посмотрела на голову Смита, неприязненно дотронулась до его волос и поймала взгляд Вульфа.
Беззвучно шевеля губами, он четко сказал:
— Сними штаны!
Она нахмурилась, не понимая.
Вульф высунулся из-за занавесок и жестами показал, как снимает с себя штаны.
Сонино лицо просветлело.
Алекс задвинул занавески, снова оставив только маленькую щелочку, и продолжил свои наблюдения.
Он видел, как Сонина рука скользнула к шортам Смита и принялась воевать с пуговицами на ширинке. Смит заворчал, Соня закатила глаза и скорчила презрительную гримасу. «Надеюсь, она догадается швырнуть их в мою сторону», — подумал Вульф.
Через минуту Смит, раздраженный медлительностью партнерши, перекатился через нее, сел и стянул шорты сам. Он кинул их рядом с кроватью и вернулся к Соне.