Они остановились у подножия пирамиды и стали о чем-то оживленно разговаривать. Вульф указывал рукой наверх, но Елена вроде бы покачала головой. Она не хочет лезть наверх, догадался Вандам. Они обошли подножие пирамиды и исчезли из поля зрения.
Майор с нетерпением ждал, когда же они появятся на другой стороне, но они все не выходили. Что они там делали? Желание пойти и посмотреть становилось невыносимым. За это время он вполне мог бы добраться до машины. Идея испортить в автомобиле зажигание, а потом сесть на мотоцикл, сгонять в город и вернуться обратно со своей командой поначалу показалась ему соблазнительной. Но потом Уильям сказал себе, что Вульф не станет дожидаться его возвращения, обыскать пустыню ночью нереально, а утром — можно не сомневаться — Вульф будет уже далеко.
Смотреть, ждать и бездействовать было невыносимо, но Вандам слишком хорошо понимал, что это единственное, что ему остается. Наконец Вульф и Елена вернулись в поле видимости. Он по-прежнему обнимал ее. Они подошли обратно к машине и остановились рядом. Вульф положил руки на плечи Елене, что-то сказал и наклонился, чтобы поцеловать ее.
Вандам вскочил. Елена подставила Вульфу щеку, ловко извернулась, выскользнула из его объятий и села в машину.
Вандам снова бросился на песок.
Рев двигателя разорвал тишину пустыни. Вандам видел, как машина Вульфа развернулась и выехала на дорогу. Включились фары, и майор инстинктивно втянул голову в плечи, хотя и находился за надежным прикрытием. Машина проехала мимо, направляясь в Каир.
Вандам быстро поднялся на ноги, выкатил мотоцикл на дорогу и попытался завести его. Мотоцикл отозвался наводящим ужас молчанием. От мысли, что в карбюратор мог попасть песок, Вандаму стало плохо. Он сделал еще одну попытку завести мотор, на этот раз мотоцикл ожил. Майор помчался за удаляющимся автомобилем.
При лунном свете объезжать бугры и ямы было проще, но опасность, что Вульф его заметит, возрастала. Поэтому Вандам держался на довольно большом расстоянии от машины, зная, что, кроме Каира, ехать некуда. Интересно, каковы дальнейшие планы шпиона? Отвезет ли он Елену домой? Если да, то куда он отправится потом? Он может привести Вандама к своему логову.
«Если бы у меня был пистолет!» — думал майор с отчаянием.
А что, если Вульф отвезет Елену к себе домой? Ведь где-то в этом городе есть кровать, на которой он спит… Не на улице же он ночует. Вандам был уверен, что Вульф собирается соблазнить Елену. Он, конечно, до поры до времени терпелив и галантен с ней, но этот человек привык быстро получать все, чего хочет. Перспектива быть соблазненной — это еще не самая страшная опасность, подстерегающая Елену. Чего бы только Вандам не отдал за возможность немедленно позвонить!
Они добрались до пригорода, и Вандаму пришлось приблизиться к машине, к счастью, ставшее более интенсивным движение это позволяло. Майор хотел было остановиться и передать указания через какого-нибудь полицейского или офицера, но Вульф ехал довольно быстро, да и какие, собственно, указания можно дать? Уильям до сих пор не имел ни малейшего представления о том, куда направляется Вульф.
Он начал кое-что подозревать, только когда они пересекли мост, ведущий в Замалек. Здесь в плавучем домике живет танцовщица Соня. Разумеется, смешно думать, что Вульф постоянно (или хотя бы даже часто) сюда наведывается, ведь дом вот уже несколько дней находится под наблюдением. Вероятно, осторожный шпион не рискнул привести Елену в свое настоящее убежище и поэтому решил временно воспользоваться жилищем хорошей приятельницы.
Вульф припарковался на улице и вышел из машины. Вандам прислонил мотоцикл к стене и торопливо установил на колесо противоугонное устройство: мотоцикл еще может сегодня понадобиться. Майор последовал за Вульфом и Еленой к трапу, ведущему на палубу Сониного домика. Спрятавшись в кустах, он видел, как они прошли по набережной. Интересно, о чем сейчас думает Елена? Все еще надеется, что ее спасут? Чувствует ли она, что Вандам рядом и наблюдает за ней? Или уже потеряла всякую надежду?
Они остановились возле одной из яхт — Вандам тщательно отметил, возле какой именно, — и Вульф помог Елене пройти по трапу. Странно, подумал Вандам, неужели Вульфу не приходит в голову, что домик может быть под наблюдением? Видимо, нет. Вульф прошел вслед за Еленой на палубу и открыл люк. Они скрылись внутри.
И что теперь? Есть шанс вызвать подкрепление. Судя по всему, Вульф намерен провести на лодке некоторое время. Но что, если нет? Допустим, пока Вандам будет искать телефон, что-то пойдет не так — Елена потребует, чтобы ее отвезли домой, или у Вульфа поменяются планы, и они решат отправиться в клуб?
«Я по-прежнему близок к тому, чтобы потерять этого подонка, — подумал Вандам. — Здесь где-то должен быть полицейский».
— Эй! — громко прошипел он. — Есть здесь кто-нибудь? Полиция? Это майор Вандам… Эй!
Из-за дерева появилась темная фигура.
— Да, — ответили на его призыв.
— Привет. Я майор Вандам. Вы полицейский, наблюдающий за яхтой?
— Да, сэр.
— Так, слушайте. Человек, за которым мы охотимся, сейчас на борту. У вас есть оружие?
— Нет, сэр.
— Черт! — Вандам поразмыслил, смогут ли они с полицейским захватить лодку сами, и решил, что нет: араб почти наверняка не проявит энтузиазма в драке, к тому же за Вульфом все равно остается преимущество — наличие ножа.
— Ладно. Немедленно идите к ближайшему телефону, звоните в генштаб и передайте капитану Джейксу или подполковнику Боджу сообщение первостепенной важности: явиться сюда с подкреплением для захвата плавучего домика. Понятно?
— Капитан Джейкс, подполковник Бодж, немедленный захват домика… Да, сэр.
— Исполняйте. Быстро!
Араб убежал.
Вандам расположился так, чтобы следить за бортом и трапом и в то же время никому не попадаться на глаза. Через несколько минут на набережной появилась женщина, которая показалась Вандаму знакомой. Она прошла по трапу на палубу. Майор понял, что это Соня.
Он вздохнул с облегчением: по крайней мере Вульф не станет соблазнять Елену в присутствии другой женщины.
Уильям устроился поудобнее, ожидая подкрепления.
22
Араб был взволнован. «Найди ближайший телефон», — велел англичанин. В каком-нибудь из находящихся поблизости домов наверняка есть телефон, но живут-то в них европейцы. Вряд ли они тепло отнесутся к египтянину, если он начнет ломиться к ним в одиннадцать часов вечера и требовать телефон. Они скорее всего откажут ему, да еще сопроводят отказ унизительной бранью, не стоит даже пытаться. Кроме того, араб был в одежде феллаха. Без формы ему никого не удастся убедить в том, что он полицейский.
Общественных телефонов в Замалеке не было. Значит, оставался только один вариант — позвонить со станции. Туда он и поспешил.
Перспектива звонка в генштаб также не вызывала у него восторга. Среди египтян существовало неписаное правило: как можно меньше помогать британцам. Тем более что это всегда было чревато неприятностями. На коммутаторе в штабе могут отказаться принимать сообщение или отложат его до утра, а потом будут отрицать, что они его вообще получали, или велят ему перезвонить позднее. А если что-то пойдет не так, потом полжизни не отмоешься. Да и вообще откуда ему знать, что тот человек на набережной не обманул его? Никакого майора Вандама или Адама он не знал, а одеться в форму майора мог любой проходимец. А что, если это обман? Некоторые молодые английские офицеры любят подшучивать над доверчивыми египтянами…
Каждый араб знает, что нужно сделать в таких ситуациях: свалить все на другого. В конце концов он обязан докладывать о происшествиях своему непосредственному начальству и больше никому. Он отправится на станцию, а оттуда позвонит суперинтенданту Кемелю. Пускай Кемель сам в этом разбирается.
Елена спустилась вниз с лестницы и испуганно огляделась. Ей почему-то казалось, что внутреннее убранство должно быть скромным и аскетичным, на морской манер. Но плавучий домик был обставлен поистине роскошно. Взгляд Елены растерянно скользил по толстым коврам, низким диванам, элегантным столикам и наконец остановился на дорогих бархатных шторах, которые отделяли помещение, служившее гостиной, от спальни. Напротив занавесок, там, где лодка сужалась к носу, находилась крошечная кухня с самым современным оборудованием.
— Это твой дом? — спросила Елена у Вульфа.
— Это дом моих близких знакомых, — ответил он, — садись.
Елена почувствовала, что попала в ловушку. Где же носит Вандама? Несколько раз за вечер ей казалось, что за машиной следует мотоцикл, но она не решалась обернуться, боясь привлечь внимание Вульфа. Каждую секунду ей чудилось, что вот сейчас солдаты окружат машину, арестуют Вульфа и освободят ее; но по мере того, как секунды превращались в часы, Елена начинала сомневаться в том, что Уильям Вандам вообще существует.
Тем временем Вульф сходил к холодильнику, достал бутылку шампанского, снял серебряную фольгу с горлышка, вытащил пробку и разлил шампанское по бокалам. А Уильям все не появлялся…
Елена очень боялась Вульфа. У нее было много связей с мужчинами, некоторые из них можно назвать случайными, но она всегда доверяла им, зная, что они будут ласковы с ней, а если не ласковы, так хотя бы деликатны. Она всерьез опасалась за свое тело: если она предоставит его Вульфу в полное распоряжение, кто знает, в какие игры он захочет с ним поиграть? У нее такая чувствительная кожа, сама она такая мягкая и ранимая, а главное, такая беззащитная, когда лежит на спине с раздвинутыми ногами… Быть такой с кем-то, кто тебя любит, кто готов быть самой нежностью, — это наслаждение, но с Вульфом, который хочет только грубо воспользоваться ее телом… Елена вздрогнула.
— Тебе холодно? — спросил Вульф, передавая ей бокал.
— Нет, я не дрожу…
Он поднял бокал.
— Твое здоровье.
Во рту у нее пересохло. Она пригубила вино, затем сделала глоток побольше. Ей стало немного лучше.
Вульф сел рядом с ней на диван.
— Какой дивный вечер, — сказал он. — Мне очень хорошо в твоей компании. Ты — само очарование.
«Ну вот, начинается», — подумала она.
Он положил ей руку на колено.
Елена похолодела.
— Ты такая загадочная, — продолжал Вульф. — Желанная, немного отчужденная, очень красивая, иногда наивная, иногда такая опытная… Расскажи мне что-нибудь.
— Спрашивай… — Она не смотрела на него.
Кончиком пальца он обвел силуэт ее профиля: лоб, нос, губы, подбородок.
— Почему ты встречаешься со мной?
Что это значит? Может ли он что-то подозревать? Или это просто следующий шаг в его игре?
— Ты очень привлекательный мужчина. — Елена прямо посмотрела ему в глаза.
— Рад, что ты так думаешь. — Он снова положил руку ей на колено и наклонился, чтобы поцеловать ее. Она подставила ему щеку, как уже делала этим вечером. Его губы коснулись ее кожи, и он прошептал: — Почему ты так боишься меня?
С палубы до них донесся шум — легкие, быстрые шаги, люк открылся.
«Уильям!» — подумала Елена.
На лестницу ступила туфелька на высоком каблуке. Затем ее обладательница спустилась пониже, закрыла за собой люк и вошла в гостиную. Увидев ее лицо, Елена сразу узнала Соню, знаменитую исполнительницу танца живота.
Что все это значит? Ее недоумение возрастало.
— Хорошо, сержант, — сказал Кемель в трубку. — Вы совершенно правильно сделали, что связались со мной. Я сам всем этим займусь. Вы можете быть свободны.
— Спасибо, сэр, — сказал сержант. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи. — Кемель повесил трубку. Случилась крупная неприятность. Британцы выследили Алекса Вульфа, и теперь майор Вандам пытается организовать захват плавучего домика. Если ему это удастся, последствия будут ужасны вдвойне: во-первых, рухнет план движения «Свободные офицеры» по использованию передатчика Вульфа, а других возможностей наладить контакт с рейхом не представится, пока Роммель не захватит Египет. Во-вторых, обнаружив, что плавучий домик — настоящее шпионское гнездо, британцы быстро поймут, кто не допускал до них эту информацию и покрывал вражеских агентов. Кемель сожалел, что не надавил на Соню как следует. Надо было заставить ее назначить встречу через несколько часов, а не дней после их разговора… Теперь поздно об этом сокрушаться. Но что же делать?
Он вернулся в спальню и быстро оделся.
— Куда ты? — сонно спросила жена.
— На работу.
— О нет. — Она перевернулась на другой бок.
Кемель достал из запертого ящика стола пистолет, положил его в карман пиджака, поцеловал жену и тихо покинул дом. Сев в машину и включив зажигание, он с минуту просидел неподвижно, размышляя. Надо бы посоветоваться с Садатом, но это займет слишком много времени. Вандам может потерять терпение и начнет действовать самостоятельно. Значит, для начала следует обезвредить Вандама, а затем уже ехать к Садату.
Кемель направил свой автомобиль в сторону Замалека. Ему требовалось время, чтобы спокойно все обдумать, но как раз времени у него и не было. Убить Вандама? Он никогда никого не убивал и не был уверен, что вообще на это способен. Уже много лет ему не приходилось даже толком драться. Да и как потом заметать следы убийства? Прежде чем немцы войдут в Каир, может пройти еще немало времени, не говоря уже о том, что даже на этой стадии войны по-прежнему остается вероятность успеха англичан. Тогда начнется расследование, и рано или поздно след приведет к дверям Кемеля. Надо думать, его расстреляют.
— Спокойно, — произнес он вслух, вспоминая, как угнанный Имамом самолет упал в пустыне и загорелся.
Кемель припарковался возле набережной и достал из багажника машины веревку. Засунув веревку в карман пиджака, он вышел на берег реки. В правой руке он держал пистолет за дуло, чтобы нанести удар рукояткой. Как давно он уже не пользовался оружием? Шесть лет, припомнил Кемель, если не считать упражнений в тире.
Он остановился и внимательно посмотрел на серебристый Нил, черные тени яхт, прямую линию набережной и, наконец, задержал свой взгляд на кустах. Вандам должен быть где-то здесь. Мягко переступая и стараясь не шуметь, Кемель медленно двинулся вперед.
При свете сигареты Вандам посмотрел на наручные часы и выругался: одиннадцать тридцать. Что-то опять пошло не так. Либо арабский полицейский передал неправильное сообщение, либо в генштабе не смогли связаться с Джейксом, либо Бодж опять умудрился все испортить. Вандам не мог позволить Вульфу добраться до радио, учитывая, какая информация ему сейчас известна. Следовательно, ничего не оставалось, как поставить на карту все и самому отправиться на лодку. Майор выкинул сигарету и тут услышал где-то рядом шаги.
— Кто там? — прошептал он. — Джейкс?
Из кустов появилась фигура и прошипела:
— Это я.
Вандам не узнал голоса, а лица не разглядел в темноте.
— Кто?
Фигура подошла ближе и подняла руку.
— Кто… — Майор понял, что рука занесена вверх для удара. Он попытался увернуться, что-то скользнуло по его голове и обрушилось на плечо. Вандам вскрикнул от боли, правая рука моментально онемела. Человек шагнул вперед, майор бросился на него, неуклюже пытаясь схватить противника левой рукой, но тот быстро уклонился и нанес еще один удар. На этот раз он пришелся прямо в голову. После секунды дикой боли Вандам потерял сознание.
Кемель положил пистолет в карман и опустился на колени рядом с распластанным на земле телом. Для начала он положил руку ему на грудь и с облегчением вздохнул, почувствовав сильное сердцебиение. Затем он быстро снял с Вандама сандалии и носки, скатал последние в комок и заткнул майору рот этим импровизированным кляпом. Теперь он не сможет позвать на помощь. Перевернув Вандама на живот, Кемель проворно связал ему руки за спиной, другим концом веревки крепко стянул ему ноги и привязал оставшуюся ее часть к дереву. Через несколько минут майор придет в себя, но не сможет ни двинуться с места, ни подать голос. Пока на него кто-нибудь не наткнется, он полежит в кустах. Как скоро это произойдет? Обычно в этих зарослях довольно людно — влюбленные парочки и солдаты с девушками любят миловаться в укромных уголках. Есть шанс, что какая-нибудь припозднившаяся парочка увидит Вандама или услышит его мычание… Кемель решил положиться на этот шанс, а не стоять рядом и не волноваться понапрасну.
Он торопливо прошагал по бечевнику в сторону «Джихана». Внутри горел свет, но иллюминаторы были зашторены. Кемеля так и подмывало нанести на эту яхту визит, но, твердо решив для начала посоветоваться с Садатом, он повернулся и пошел обратно к машине.
— Алекс много мне о вас рассказывал, Елена, — сказала Соня и улыбнулась.
Елена нехотя улыбнулась в ответ. Это и есть та самая приятельница, которой принадлежит лодка? Вульф живет с ней? Он что, не ожидал, что она так рано вернется? Но почему тогда ни один из них не выглядит смущенным или разгневанным?
— Вы только что из клуба? — Елена спросила первое, что пришло в голову, для поддержания разговора.
— Да.
— Как выступление?
— Как обычно — я избалована успехом!
Соня явно не из скромниц.
Вульф подал Соне бокал шампанского. Она взяла его не глядя.
— Значит, вы работаете в магазине у Микиса?
— Нет, — ответила Елена, думая про себя: «Только не говорите мне, что ей это правда интересно». — Я ему помогала пару дней, вот и все. Мы родственники.
— Так вы гречанка?
— Да.
Светский разговор придавал Елене уверенности. Ее страхи отступили. Что бы ни случилось, Вульф не станет убивать ее на глазах у одной из самых известных женщин в Египте. Приход Сони давал ей время собраться с мыслями. Уильям собирался схватить Вульфа до полуночи…