Она проглотила артишок и облизнула губы.
– Очень вкусно, – тихо сказала Сайленс.
Мик беззвучно рассмеялся. Разум шептал ему, что он затеял опасную игру, которая принесет ему боль. Но сердце его сладко сжималось, и сейчас ему хотелось одного – взять Сайленс за руку, отвести в спальню, а потом заставить ее стонать от наслаждения.
И хрипло звать его по имени.
– Да, очень вкусно, – повторил Мик, подражая ее тону. – Ради этого сладкого, тающего во рту сердечка стоит повозиться с колючками и иголками, как ты думаешь?
Глава 9
Сайленс наслаждалась экзотическим вкусом артишока, завороженно слушая, как Мик О’Коннор говорит бархатным, глубоким голосом о сладких сердцевинках.
Она посмотрела на тарелку, где были аккуратно сложены листья. Пират сравнивал итальянский деликатес с женщиной. И, продолжая это сравнение, Сайленс могла сказать, что сейчас ее сердцевинка тоже таяла, становилась мягкой и влажной. Почему у столь красивого мужчины, как Мик, вдобавок еще такой волшебный, чарующий голос? Это просто несправедливо! Его двусмысленные фразы еще сильнее разжигали желание, и Сайленс торопливо пригубила красного вина, отчаянно пытаясь придумать другую тему для разговора.
– Мама назвала тебя Микки? – спросила она.
Мик удивленно глянул на нее.
– Ну… То есть… – Сайленс перевела дух, собираясь с мыслями. – Твое полное имя – Микки? Или мама при крещении назвала тебя Майклом?
Пират иронично улыбнулся. Похоже, хозяин дома понял, что ей стало не по себе от его нескромных фраз.
– Ну, я очень сомневаюсь, что святая вода когда-либо касалась моей детской головы, но мама действительно назвала меня Майклом.
– Красивое имя.
– Правда? – недоверчиво спросил он.
Сайленс кивнула, нервно крутя в руках кусок хлеба.
– Майклом [2] зовут одного из архангелов. У него в руках меч, и он ведет в бой господне воинство.
– Значит, твой Майкл – боец.
– Да. В Книге Откровений он сражается с дьяволом и его слугами, а потом сбрасывает их с небес.
Мик сжал губы. Взгляд у него стал злобным, насмешливым.
– В общем, полная противоположность мне, – сказал он.
– Я не знаю. – Сайленс нахмурилась. – Мне кажется, твой небесный заступник должен быть очень суровым, даже жестоким. Ведь он вершит божье правосудие на земле и на небе. К тому же этот архангел убил дьявола. Так что в каком-то смысле он похож на своего врага.
Мик усмехнулся. Сайленс в страхе глянула на него и спросила:
– Я, наверное, говорю, как еретик?
– Ты спрашиваешь у дьявола, кто еретик, а кто – нет?
– Я же говорила тебе, что на царя тьмы ты совсем не похож, – рассеянно сказала Сайленс. – Честно говоря, ты больше напоминаешь мне запуганного ангела.
Услышав такое честное заявление, Мик откинул голову назад и стал громко смеяться. А когда успокоился, посмотрел на Сайленс и сказал:
– Ладно, это не важно. В любом случае я не из тех людей, которые осуждают за еретические мысли. – Он откинулся в кресле, продолжая внимательно глядеть на соседку за столом. – И все же тебе следует знать: если бы мне выпал шанс участвовать в той битве, то я сражался бы против твоего архангела.
– Разве? – Несмотря на его смех, Сайленс говорила серьезно. Неделю назад она сама верила в то, что Мик – дьявол во плоти. Теперь же ее начали мучить сомнения. – Вот твоя мать так не считала. Она назвала тебя в честь святого, а не дьявола.
Мик нахмурился. Теперь настала ее пора внимательно посмотреть на пирата.
– Или, может быть, она назвала тебя в честь кого-то другого? Родственника? Или даже отца?
– Нет. – Мик презрительно фыркнул.
– Тогда кого?
– Понятия не имею. – Он отвернулся от нее, как будто этот разговор ему наскучил. Но Сайленс видела, как крепко его пальцы схватили ножку бокала.
– Наверное, она назвала тебя так, потому что хотела, чтобы ты стал таким же храбрым защитником, как святой Михаил.
Мик вздрогнул. Это было едва заметное движение, но Сайленс показалось, что ее слова как будто ударили его. Не осознавая, что делает, она протянула руку и положила ему на плечо.
Мик завороженно смотрел на нее.
– Если это было так, значит, она сильно во мне разочаровалась, – наконец тихо проговорил он.
– Майкл, – сочувственно прошептала Сайленс. Она не знала, что именно собиралась сказать ему. Ей хотелось просто подбодрить пирата, показать, что он тоже достоин любви.
Это имя звучало из ее уст как-то по-особенному интимно. И оно подходило ему лучше, чем Мик, потому что вызывало образ ангела, пусть жестокого, но способного искупить грехи.
Пират посмотрел на нее так, словно хотел пронзить взглядом.
– Не надо. – Он закрыл глаза, гася их ужасный блеск. – Не зови меня так.
Сайленс отняла руку. Но сдаваться она не собиралась. У нее было чувство, что ей удалось найти в его душе нечто очень важное. И теперь следовало приложить все усилия, чтобы понять, что это. Казалось, мир вокруг них исчез. Огромной залы со столом и десятком ужинавших вместе с ними пиратов больше не существовало. Они словно остались наедине.
– Почему? – спросила Сайленс.
– Ты знаешь ответ, – пробормотал Мик, не открывая глаз. Его длинные ресницы черной тенью лежали на белоснежной коже.
– Да, я знаю, – мягко сказала Сайленс, – но отныне я буду называть тебя только так.
Мик сухо рассмеялся.
– Ну конечно. Другого от моей сладкой Сайленс ждать не приходится. Может, меня и назвали в честь святого, но ты сияешь таким чистым и ярким светом, которому может позавидовать любой ангел.
– Не понимаю, о чем ты, – прошептала она.
– Разве? – Мик наконец открыл глаза. Взгляд у него был полон боли. – Ведь это ты рискнула своей честью ради любимого мужа. Ты согласилась жить в доме самого дьявола ради ребенка, которого тебе подбросили. Ты, Сайленс Холлинбрук, вызываешь больше трепета, чем любой ангел.
Сайленс не знала, куда смотреть. Ей никогда и в голову не приходило, что Мик считал ее каким-то особенным существом. Она открыла рот, но не смогла сказать ни слова и лишь беспомощно посмотрела ему в глаза.
Взгляд Мика смягчился. Улыбнувшись уголком рта, он спросил:
– Ты собираешься съесть этот хлеб?
Сайленс посмотрела вниз. Оказалось, что за это время от ее куска остались одни крошки на тарелке.
Мик – то есть Майкл – щелкнул пальцами, и к нему торопливо подошел мальчик-слуга с подносом нарезанного мяса. Пират взял его, приказал принести еще хлеба, и паренек тут же побежал на кухню.
– Я столько не съем, – попробовала протестовать Сайленс, когда Майкл принялся накладывать ей нарезанное филе жареного ягненка. Кстати, блюдо с вареной говядиной куда-то исчезло.
– Пока девочка болела, ты ела как мышка, – заявил он, продолжая орудовать вилкой.
Сайленс попробовала кусочек филе. Мясо было таким нежным, что чуть не таяло во рту. Она не удержалась и взяла добавки, чувствуя себя немного виноватой. Да, это блюдо было гораздо вкусней ее вареной говядины, хоть и не такое полезное для здоровья.
С дальнего конца стола послышался смех. Сайленс глянула туда и увидела, что это хохочет Бран, откинув назад голову. А сидевшая рядом Финелла смотрела на него, и ее лицо сияло такой любовью, что Сайленс смущенно отвела глаза.
И тут же наткнулась на пристальный взгляд Майкла. Казалось, он прочитал все ее мысли, и Сайленс, отвернувшись, взяла бокал с вином.
– Финелла без ума от Брана, – сказала Сайленс.
– И она этого совсем не скрывает, – произнес Майкл каким-то странным, невыразительным голосом.
– Ты против их отношений? Наверное, потому, что Бран еще молод, да?
– Нет, я считаю его взрослым, – ответил Майкл. – Парень прожил у меня уже шесть лет.
– Правда? – Сайленс опять посмотрела на Брана. Ему никак не могло быть больше двадцати. – А где ты его нашел?
Майкл взял засахаренный виноград и откинулся в кресле.
– Наш Бран носился без призору по улицам, – начал он. – У него было что-то вроде шайки из ребят помладше, а он ими командовал. Мальчишки лазили по карманам, воровали товар у лоточников, обчищали мелкие лавки. Но однажды Бран решил сыграть в серьезную игру.
Майкл замолчал, взял бокал вина и сделал хороший глоток. Потом он аккуратно, не торопясь, поставил его на стол.
– И что дальше? – нетерпеливо спросила Сайленс.
Его выразительный рот изогнулся в ухмылке.
– Парень собрался ограбить корабль, который я наметил для себя.
Сайленс перевела дух. Она точно не знала, каким образом Майкл добывал себе богатства – честно говоря, и не хотела об этом знать, – но понимала, что стоять на его пути крайне опасно.
– И что случилось дальше?
– Мы пришли на корабль сразу после того, как туда залезли Бран и его шайка. Они как раз дрались с охранниками, и мы быстро разобрались с теми и другими. А потом вдруг этот мальчишка, ростом мне по пояс, попытался напасть на меня с ножом.
Сайленс сглотнула и искоса посмотрела на Брана. Только очень храбрый или очень глупый мужчина – не говоря уж о ребенке – мог решиться напасть на главного пирата Лондона.
– И что ты сделал?
Майкл вертел в руках почти пустой бокал, с улыбкой вспоминая прошлое.
– Ну, я тут же отобрал у него нож. А когда он бросился на меня с пустыми руками, то схватил его за шиворот и потряс. Я мог бы просто выкинуть Брана в Темзу, но… – И он замолчал, задумчиво глядя в никуда.
– Но ты этого не сделал, – закончила Сайленс. – Почему?
Майкл посмотрел на нее и последним глотком опустошил бокал.
– Просто, глядя на него, я вспомнил себя в детстве. Мальчишка в лохмотьях, который вынужден драться за все, даже за очередную миску похлебки.
Сайленс опустила голову. У Майкла ведь была мать – и, наверное, отец тоже. Почему же тогда ему приходилось бродить в одиночестве по улицам и думать, где бы найти еды? Она представила его маленьким красивым мальчиком, только грязным и босым, и у нее сжалось сердце.
Майкл словно прочитал ее мысли:
– Не надо жалеть меня, моя дорогая Сайленс, – сказал пират.
Она опять посмотрела на него. На губах Майкла заиграла насмешливая, даже злобная улыбка, а черные глаза стали еще мрачнее от детских воспоминаний.
А потом он кивнул и поднял пустой бокал, словно собираясь произнести тост.
– Во всех моих бедах виноват только я один, – резюмировал пират. – Я сам заслужил ту жизнь, которую имею.
– В том, что мы не можем купить зерно, виноват Микки О’Коннор, – сказал Фредди.
– Да? – Чарли медленно поднял голову от тарелки с ужином.
Это его нисколько не удивило. В последнюю неделю люди, поставляющие сырье для изготовления джина, словно сговорились и в один голос твердили, что зерно у них закончилось.
– Значит, надо найти других продавцов, – сказал он.
На эти слова Фредди лишь печально посмотрел на хозяина.
– Так, какие еще новости? – спросил Викарий.
– В Сент-Джайлзе появились солдаты.
– И что же? – Чарли схватил вилкой мясо и понес ко рту, пачкая стол жиром от подливы. – В Лондоне их много.
– Говорят, что их специально послали сюда, чтобы очистить место от воров, убийц и других преступников.
– Правда? – Чарли откинулся на спинку стула, глядя на Фредди. Тот, как всегда, избегал взгляда хозяина и сейчас смотрел в основном на его тарелку с едой. – Это интересно. И кто же их послал?
Фредди нахмурился. Его лоб прорезали глубокие морщины, придавая ему совсем уж отталкивающий вид.
– Никто не знает. Солдаты ходят парами и хватают любого, кто кажется им подозрительным. Конечно, все умные уже давно попрятались. Так что пока они забирают только старух, продающих джин, и прочую мелочь.
Чарли хмыкнул и сказал:
– Если им не нравятся продавцы джина, то, значит, скоро они доберутся и до меня. – Он задумчиво постучал ножом по краю оловянной тарелки. – Надо попробовать направить их по другому следу. Такому, который будет выгоден нам.
– Это куда же? – спросил Фредди.
Чарли в голову вдруг пришла очень даже неплохая идея. Он мысленно оценил ее, подумал, а потом медленно кивнул.
– Мы направим их к дому Красавчика Микки.
– Еще! – требовала Мэри Дарлинг на следующее утро.
Сайленс стала послушно качать ее на коленях, в сотый раз рассказывая стишок про то, как лошадка ехала по кочкам да по маленьким кусточкам. Это было такое счастье – видеть девочку здоровой и полной сил. Но развлекать ее, сидя в четырех стенах, становилось все сложнее.
– Еще! – крикнула она, как только Сайленс на секунду остановилась. – Еще! Еще!
– Ох, счастье мое, лошадка устала, ей нужно передохнуть. – И с этими словами она опустила Мэри на пол.
Девочка обошла мягкое кресло, на котором сидела Сайленс, и, недолго думая, направилась прямиком к пылавшему камину. Она знала, что ей туда нельзя, но это ее не остановило.
Сайленс откинула со лба прядь волос и огляделась по сторонам, ища, чем бы отвлечь малышку.
– Стой, Мэри. Смотри, что у меня есть. – Она взяла корзинку для рукоделия и положила ее на пол.
Малышка тут же повернулась к новому для нее предмету.
– Вы позволяете ей играть с иголками? – с сомнением в голосе спросила Финелла, появившись на пороге спальни.
Сайленс благодарно посмотрела на девушку.
– О, спасибо, ты принесла чай! Я просто уже не знаю, чем ее развлекать.
– Это понятно, – ответила служанка, опуская на стол поднос.
– Иголки лучше, чем камин, – добавила Сайленс, вытаскивая пальчики Мэри из клубка ниток. Ей это удалось, но нитки безнадежно запутались. Финелла забрала девочку и, усадив за стол, дала ей молоко и булочку.
– Малышке тут очень скучно, – пробормотала Сайленс.
Впрочем, как и ей. Последние месяцы она помогала брату управлять большим приютом и крутилась как белка в колесе с утра до позднего вечера. Она просто не привыкла сидеть сложа руки.
Сайленс посмотрела на Финеллу и спросила с надеждой в голосе:
– Ты не знаешь, мистер О’Коннор сейчас дома?
– Я только что видела, как он зашел к себе в спальню.
– Правда? – Сайленс встала, подошла к двери, соединявшей их комнаты, и постучала.
Она открылась в ту же секунду.
Майкл стоял в дверном проеме, его чувственный рот улыбался. Он был так близко от нее и казался таким большим, что у Сайленс перехватило дух.
– И когда ты решила, что прежде, чем войти ко мне, надо постучать?
Сайленс вспомнила, когда последний раз заходила к Майклу без стука, и покраснела.
– Нам скучно, – справившись со смущением, проговорила она.
– Неужели? – Майкл опустил взгляд.
Сайленс глянула в том же направлении. Оказывается, к ней подошла Мэри и, держась за ее юбку, с любопытством смотрела на пирата, засунув сразу два пальца в рот.
– Очень милая девочка, – вдруг мягко сказал Майкл, смотря на малышку.
– Это точно, – улыбаясь ей, ответила Сайленс, а потом глянула на Майкла. И ее сердце тепло сжалось, когда она увидела ласковое выражение на его лице.
Мэри словно поняла, что говорят о ней. Девочка подняла вверх руки – и протянула их Майклу.
– Да! – потребовала она.
– Вот ведь настырное создание, – заявил пират, но все равно нагнулся и поднял Мэри Дарлинг.
В его руках девочка выглядела совсем маленькой. Майкл развернул ее к себе лицом. Мэри посмотрела ему в глаза, а потом вдруг вытащила пальцы изо рта и ткнула ими в глаз пирату.
Сайленс, затаив дыхание, ждала, что будет дальше. Но Майкл просто рассмеялся и сказал девочке:
– Ну, скучно тебе тут? Ничего, сейчас что-нибудь придумаем.
Он повернулся и пошел к себе в комнату.
– Ты куда? – спросила Сайленс, бросившись следом.
– Все-то ей надо знать, да? – сказал Майкл девочке.
Мэри глянула назад и сказала:
– Мама.
– Да, это твоя мама, – проговорил Майкл, открывая дверь в коридор, – и, должен сказать, она очень красивая леди, только уж слишком о тебе тревожится.
Мэри внимательно слушала его, опять сунув палец в рот. Но когда она увидела двух охранников, то тут же вытащила его и указала на Берта.
– Бе! – заявила девочка. Этот страшный громила ей почему-то очень нравился.
– Да, Гарри и «Бе» пойдут вместе с нами, – сказал Майкл, кивая мужчинам.
Охранники посмотрели друг на друга и, заняв место позади Сайленс, пошли следом. Ей пришлось повыше поднять юбки, чтобы не отставать от Майкла, размашисто шагавшего по коридору в сторону лестницы.
– Свежий воздух – это всегда хорошо, – продолжал говорить главарь пиратов. – Жаль, что мы не можем прогуляться по улице – там слишком много плохих дядей. Но воздуха нам хватит и на заднем дворе.
Мик подошел к лестнице и стал спускаться вниз, громко стуча тяжелыми сапогами. Скоро они оказались на кухне. Кроме Арчи, который удивленно уставился на процессию, слуг больше не было. У огня спал Лэд, и когда Мэри Дарлинг увидела его, то тут же протянула к нему руки и закричала: «Гав! Гав!»
– Да-да, он пойдет вместе с нами, – дружелюбно проговорил Майкл, словно у него с маленькой девочкой шла настоящая беседа. – После того как его искупали с мылом, пахнущим розами, он стал очень приличной собакой.