– Да-да, он пойдет вместе с нами, – дружелюбно проговорил Майкл, словно у него с маленькой девочкой шла настоящая беседа. – После того как его искупали с мылом, пахнущим розами, он стал очень приличной собакой.
Вся толпа, включая Лэда, направилась к двери, ведущей на задний двор.
Выйдя на свежий воздух, Сайленс огляделась. Все пространство было замощено камнем, и только в центре пролегала узкая полоска сухой земли. С четырех сторон двор окаймляли высокие кирпичные здания. На противоположной стороне от входа, в низкой стене, она увидела старинный сводчатый туннель.
– Куда он ведет? – спросила Сайленс.
– К одному из проулков. Но не волнуйся, с другой его стороны есть ворота, и они тоже охраняются.
Она кивнула. Майкл меж тем посадил Мэри Дарлинг на деревянную скамью, что располагалась у одной из стен.
– И давно ты так живешь? – задала неожиданный вопрос Сайленс.
– Как так? – переспросил Майкл. Мэри Дарлинг меж тем целеустремленно направилась к Лэду.
– Ну, – и Сайленс обвела рукой задний двор, – за высокими стенами и с кучей охранников.
Майкл выпрямился и посмотрел на нее. Берт с Гарри, как две огромные няньки, ушли следом за девочкой и пытались помешать ей лезть пальцами в глаза Лэду. На какое-то время Сайленс осталась с Майклом наедине.
– Не очень давно. – Пират поднял голову. Был полдень, и солнце сияло прямо над ними, освещая маленький дворик. Только в это время его лучи попадали в каменный мешок между высокими домами Сент-Джайлза. Еще пара часов – и оно уже пряталось за стенами.
– А что же случилось?
Майкл ответил, недовольно пожимая плечами:
– Просто чем больше у тебя власти и денег, тем больше и врагов. Вот и все.
– Понятно. – Сайленс, нахмурясь, стала разглядывать камни под ногами. – А ты когда-нибудь думал о том, что богатство того не стоит? И что пора уже прекратить грабить корабли?
Майкл иронично глянул на нее и ответил вопросом на вопрос:
– Моя дорогая, неужели ты намерена меня перевоспитать?
Сайленс его шутливый тон не понравился. Однако она вздернула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза.
– Я видела, что у тебя весь дом ломится от золота.
– Денег много не бывает, – раздраженно заявил Майкл.
– Конечно, бывает, – возразила Сайленс. – У тебя достаточно богатств, чтобы одеваться, кормить себя и слуг. Зачем тебе больше?
Майкл прищурил глаза – верный признак того, что он начинает сердиться.
– Тебе легко говорить, ведь ты никогда не голодала.
Сайленс запнулась. Это была правда. Но, с другой стороны, она никогда не имела столько денег, сколько было у Майкла, и не стремилась к ним.
– Может, стоит все-таки найти более достойное занятие в жизни?
– Например, стать пузатым фермером, – предложил Майкл.
– Нет. – Она не могла представить его в роли тихого сельского сквайра – ни толстого, ни худого. – Но ты мог бы заняться какой-нибудь другой приличной работой.
– Какой? – мягко спросил он. – Стать плотником на верфи?
Эта идея была еще хуже предыдущей.
– Я не знаю! – Сайленс в раздражении уперлась руками в бока. – Но жизнь у тебя слишком опасная. Конечно, ты понимаешь это. Рано или поздно тебя все равно выследят враги или схватят власти и будут судить за разбой. Почему не бросить такую жизнь сейчас, пока есть возможность?
– Дорогая, ты что, беспокоишься за меня? – Тон его был легкомысленным, но взгляд – нет. На мгновение Сайленс показалось, что в глубине карих глаз Майкла мелькнуло нечто, похожее на нерешительность. Но он тут же отвернулся в сторону. – Лучше не тревожься обо мне. Я пират, и конец у нас один.
– Это какой? – со страхом прошептала Сайленс.
Лицо Майкла дернулось.
– Конечно, виселица, – ответил он.
И хотя лучи солнца были теплыми, Сайленс задрожала. Она представила, как Майкл будет болтаться на конце веревки, как его длинное сильное тело станет дергаться в конвульсиях смерти. И почему-то при одной мысли о смерти Майкла у нее болезненно сжалось сердце. Совсем недавно главарь пиратов был ее врагом. Никто не причинил ей столько боли – ведь он разрушил ее семью, навсегда поссорил с любимым мужем. Этому не было прощения.
Но это было до того, как Сайленс лучше узнала Майкла. Теперь она не могла относиться к нему с прежней ненавистью. Да, Майкл играл роль безжалостного пирата, но под этой маской прятался маленький и очень ранимый мальчик, которого просто никто не любил в детстве. Теперь, когда Сайленс поняла Майкла, почувствовала его боль, она больше не могла равнодушно относиться к нему. И знала: если тот вдруг уйдет из этого мира, то она будет плакать по нему.
– Значит, вот как? – с отчаянием спросила она. – Ты просто ждешь, когда тебя поймают и повесят?
– Ну, – ответил Майкл, продолжая смотреть в сторону, – конечно, нет. Я не жду смерти, а наслаждаюсь жизнью по полной. Разве ты этого не заметила?
– У тебя странные представления о счастье. – Сайленс увидела, как Гарри вытащил из бездонного кармана деревянный шар и кинул его. Мэри Дарлинг бросилась за ним наперегонки с Лэдом. – Да, ты купаешься в золоте, твоя банда предана тебе. Но как насчет семьи, близких людей?
Он ничего не ответил.
Сайленс повернулась к нему и обнаружила, что Майкл пристально смотрит на нее.
– Так что насчет семьи? – повторила она, вздернув подбородок.
– Для мужчины это не так уж важно, – пожав плечами, сказал пират.
– Но одиночество – страшная вещь.
– Да? – Майкл шагнул к ней. – А как насчет тебя, дорогая моя Сайленс? Ты говоришь про мою жизнь, но разве у тебя есть семья?
От изумления она на мгновение потеряла дар речи.
– Что… что ты имеешь в виду? Конечно, у меня огромная семья: братья, сестры и куча племянников.
– Да, – кивнув, сказал Майкл, – такой родни у тебя полно. Но у тебя нет ни мужа, ни детей.
– А как же Мэри Дарлинг? – упрямо спросила Сайленс.
– Разве этого достаточно? – Майкл сделал еще один шаг и встал так близко, что она могла чувствовать тепло его тела. – Однажды твоя девочка вырастет, найдет себе мужа и уедет от тебя. А ты останешься одна. Тебе этого хочется?
Сайленс почувствовала, что еще немного – и у нее из глаз закапают слезы.
– У меня был Уильям, – едва дыша, проговорила она и отвернулась.
– А потом любимый муж погиб, – безжалостно продолжил Майкл. – Ты что, будешь оплакивать его вечно? Будешь носить это страшное черное платье до самой смерти?
Он протянул к ней руку и дернул накрахмаленный воротничок – единственное украшение ее наряда. Сайленс отпихнула его плечом. Майкл стоял слишком близко и задавал очень неприятные вопросы.
– Я любила Уильяма. Наверное, тебе этого не понять, но это была любовь на всю жизнь. Вряд ли я когда-либо испытаю что-то подобное во второй раз.
Сайленс говорила эти слова так много раз, что они чуть ли не сами слетали с ее губ. Ей даже не нужно было думать об их значении. И вот сейчас она вдруг спросила себя: а сколько в них осталось правды? Сайленс растерянно покачала головой. Она ни с кем не хотела обсуждать эту тему, а с Майклом – тем более.
Но он не собирался отставать от нее:
– Значит, без этой настоящей любви ты зачахнешь и умрешь?
– Я уже говорила, что ты вряд ли поймешь меня…
– Да, мне тебя не понять, – прервал ее Майкл. – Ты спрашиваешь, как я могу жить, зная, что меня ждет виселица. Но я по крайней мере живу. А ты с таким же успехом могла бы лечь в гроб вместе с покойным супругом.
Рука Сайленс взметнулась прежде, чем она успела ее остановить. Звук пощечины эхом разнесся по маленькому двору. Она не отводила глаз от Майкла, ее грудь бурно вздымалась. Но шестым чувством Сайленс знала, что Берт и Гарри смотрят на них. Даже Мэри Дарлинг перестала возиться с Лэдом.
Не отводя взора, Майкл взял руку, которая ударила его, поднес ее ко рту и нежно поцеловал. А потом сказал:
– Ненаглядная моя, не ложись в могилу раньше времени.
У нее так быстро билось сердце, что она едва дышала. И Сайленс чувствовала его дыхание на нежной коже ладони.
– У него нет могилы, – прошептала она, едва сознавая, что говорит. – Уильям пропал в море, и его тело лежит на дне.
– Я знаю, моя дорогая, – нежно сказал Майкл.
В этот момент слезы брызнули у нее из глаз и заблестели под яркими лучами теплого солнца. Сайленс беспомощно охнула, не зная, куда деться от стыда, но тут же почувствовала, как Майкл обнял ее и привлек к груди.
– Тише, тише, сладкая моя, – пробормотал он ей в волосы.
– Он ведь любил меня, любил по-настоящему, – всхлипывая, сказала Сайленс.
– Конечно.
– А я – его.
– Разумеется.
Сайленс подняла голову и со злостью посмотрела на Майкла.
– Ты ведь не веришь в любовь! Почему ты все время соглашаешься?
Он рассмеялся, а потом наклонился к ней.
Он рассмеялся, а потом наклонился к ней.
– Потому что, – сказал Майкл и стал губами осушать слезы на ее щеках, нежно касаясь чувствительной кожи, – я готов поверить в любые сказки – что небо розовое, что луна сделана из сахара и изюма и что в грязных водах Темзы плавают русалки, – лишь бы ты перестала плакать. Когда я вижу слезы в твоих красивых глазах, у меня сердце разрывается.
Сайленс изумленно глядела на Майкла. Его губы насмешливо улыбались, но в глубине его темных глаз застыла боль, как будто ему правда разрезали грудь и вынули наружу сердце.
В ее глазах, искрившихся голубым и зеленым, стояли слезы. Мик не понимал, почему ему так тяжело смотреть на плачущую Сайленс. Он видел людей со вспоротыми животами, умирающих от голода женщин, которые торговали собой, нищих детей, валявшихся в сточных канавах. Он шел на любое преступление, чтобы достичь нынешнего положения, когда можно наконец забыть о холоде и голоде. Мик убивал людей, и их лица никогда не мучили его в кошмарных снах.
Но стоило ему увидеть Сайленс в слезах, как он терялся и был готов сделать все, лишь бы утешить ее.
Мик в смущении отвел от нее взгляд. Он больше не хотел ни к кому привязываться, потому что знал – это верный путь к боли и разочарованию.
– Пойдем, я хочу кое-что тебе показать. – И Мик, взяв ее за руку, повел к двери, ведущей на кухню.
– А как же Мэри? – воскликнула Сайленс.
Мик глянул на девочку, которая в этот момент со смехом тянула Лэда за уши.
– Ничего страшного, Берт и Гарри присмотрят за ней. Мы ненадолго.
Сайленс все-таки пошла следом за ним, тревожно глядя через плечо на играющую девочку.
– Куда ты ведешь меня? – спросила она.
– В зал приемов.
Им пришлось преодолеть немало переходов и лестниц, прежде чем они очутились в огромном помещении, где Мик принимал посетителей.
Стоявший у двери охранник с любопытством глянул на них. Но говорить ничего не стал, а лишь кивнул, приветствуя хозяина.
– Смотри, чтобы нам никто не мешал, – сказал ему Мик, когда тот открыл перед ними тяжелые дубовые двери.
Оказавшись внутри, пират быстро пошел к сундуку, стоявшему возле его трона, поднял крышку и достал платье из сияющего шелка синего цвета.
– Что это? – спросила Сайленс таким тоном, будто раньше никогда не видела подобных нарядов.
– Это платье, – ответил Мик, удивленно глядя на нее.
Сайленс шагнула назад. Ее лицо приняло упрямое выражение.
– Я его не надену, – заявила она.
Так, теперь надо действовать очень осторожно. Мик поднял платье еще выше, и роскошная ткань заиграла в лучах солнца.
– Ты сказала, что тебе скучно. Ты хочешь выйти на улицу прогуляться?
– Конечно, да.
– Хорошо, – проговорил Мик, – только одну я тебя не выпущу – только со мной. А для этого ты должна надеть красивое платье. То, которое сейчас на тебе, не подходит.
Сайленс, закусив губу, молча смотрела на переливчатый шелк.
– Его мне подарил, – солгал Мик, – капитан одного судна. Я оказал ему одну очень важную услугу.
Пират приложил платье к своей груди, и Сайленс нехотя улыбнулась. На самом деле он, как влюбленный юноша, целый день потратил на поиски достойного наряда. Но если бы Сайленс узнала об этом, то ни за что бы не согласилась взять его. Мик знал, что ее пуританские правила морали не позволяют ей принять от мужчины такой вызывающе дорогой подарок.
– Или, может, ты хочешь провести еще один вечер в спальне у камина? – небрежным тоном спросил пират, расправляя пышную юбку.
Сайленс посмотрела ему в глаза. И ему стало понятно, что она заколебалась.
– Куда же ты хочешь повести меня?
– Это сюрприз, – качая головой, ответил Мик.
Сайленс нахмурилась и уже открыла рот, чтобы возразить, но он торопливо добавил:
– Это будет приличное место. Я обещаю.
Мик, затаив дыхание, ждал ее ответа. Ждал, когда она скажет короткое «да».
– Мне нечего надеть с таким красивым нарядом, – наконец произнесла Сайленс, краснея от одного намека на нижнее белье.
Мик изо всех сил старался не улыбаться. Наоборот, напустив на себя невинный вид, он сказал:
– Думаю, на дне сундука ты найдешь все, что тебе надо.
– Но…
Мик уже направился к выходу, не давая ей шанса что-либо возразить. Он открыл двери и сказал Бобу:
– Пошли сюда двух парней, чтобы они отнесли сундук в спальню миссис Холлинбрук.
– Хорошо, – кивнул мужчина и бросился выполнять приказ.
А Мик тем временем повернулся к Сайленс. Она стояла на том же месте и оглядывалась по сторонам.
– Зачем ты держишь столько дорогих вещей в одной комнате? Не боишься, что их украдут?
Мик с улыбкой спросил:
– Неужели ты думаешь, что ко мне в дом могут пробраться воры?
– Конечно, нет. Но это же такое искушение для живущих тут людей.
– Я хорошо им плачу, – просто ответил Мик. – Гораздо больше, чем они могут получить в любом другом месте города. Но если кто-то из них не устоит… что ж, можешь поверить, моя дорогая, меня не зря считают самым жестоким пиратом на Темзе.
– Я верю, – вздрогнув, сказала Сайленс и отвернулась, делая вид, что рассматривает мраморного херувима.
Мик меж тем смотрел на нее. Пират знал, что его бессердечность ей не по нраву. Но он не мог стать другим и потому решил больше об этом не думать.
– Кстати, ты сама знаешь, почему я украшаю эту комнату. Это чтобы впечатлить всех, кто приходит ко мне во дворец.
Сайленс глянула на него через плечо.
– Значит, ты собираешь богатства только ради того, чтобы поражать людей?
Мик задумался. А потом решил сказать ей правду:
– Ты ведь помнишь, что я рассказывал о том, как в детстве мне приходилось просить милостыню на хлеб?
Сайленс кивнула. Мик, злобно прищурившись, обвел взглядом награбленное.
– Так вот, когда я первый раз вернулся с добычей, то поклялся, что больше никогда не буду ходить с протянутой рукой.
Сайленс удивленно раскрыла глаза.
– Но ведь это было очень давно. С тех пор ты стал очень богатым и сильным человеком.
– Как ты думаешь, разве для умиравшего от голода мальчика бывают лишние деньги? – мягко спросил он. – Может ли тот, кого все время били, сказать, что ему не нужна сила?
– О Майкл. – Она смотрела на него, слегка открыв губы, и ее огромные глаза были полны сочувствия.
Этот взгляд пронзил его насквозь. Мик шагнул к ней, протянул руку… Но тут дверь в зал распахнулась, и на пороге появились двое молодых мужчин. Главарь пиратов едва сдержался, чтобы не выругаться вслух. Он кивнул в сторону сундука и приказал отнести его в спальню Сайленс. А потом опять обернулся к ней. Она неподвижно стояла рядом с мраморным херувимом.
– Я приду за тобой в семь вечера, – коротко проговорил Мик. – Будь готова.
С этими словами он повернулся и пошел к выходу, проклиная Сайленс за излишнее целомудрие, а себя – за дурацкую мягкость.
Глава 10
– Мистер Мейкпис!
Услышав повелительный женский голос, Уинтер повернулся, стараясь подавить недовольный вздох. Этим утром у него и так голова шла кругом от забот, а тут вдруг совершенно неожиданно появилась леди Геро, да еще привезла с собой леди Бекинхолл.
Он поручил двух дам заботам Нелл, полагая, что им будет интересно обсудить новые методы в учебе. Но не прошло и получаса, как леди Геро уже стояла на пороге классной комнаты, которая ранее использовалась для собрания попечительского совета. Она широко улыбалась, и Уинтер сразу заподозрил неладное. Из всех аристократок, входивших в этот благотворительный кружок, леди Геро была ему наиболее симпатична. Но постепенно он начинал понимать, что за ее вечной маской любезности скрывается изощренный, проницательный ум.
– Миледи. – Уинтер слегка поклонился ей.
– Если вы не возражаете, я хотела бы обратиться к вам с довольно щекотливой просьбой.
Хозяин дома мысленно вздохнул, собираясь с силами. У него было предчувствие, что поручение леди Геро ему совсем не понравится.
– Разумеется, мадам.
Она удовлетворенно кивнула.
– Вы ведь знакомы с леди Бекинхолл, которая была на последнем собрании нашего благотворительного общества?