Вика выглядела довольной, словно ожидала похвалы за свою ловкость. Я внутренне содрогнулась, поражаясь ее жестокости.
– Зачем было убивать Сашу? – спросила я. – Она-то тебе чем помешала?
– Влезла не в свое дело. Я знала, что Андрей болен, ему оставался максимум год. Старый муж вряд ли пережил бы такой удар, как смерть любимого сыночка от СПИДа, по крайней мере, я собиралась ему в этом помочь и остаться богатой молодой вдовой, чтобы пожить, наконец, в свое удовольствие и наверстать упущенное. Но тут Андрей притащил в дом это убожество и объявил, что женится на ней. Но самое поганое – она оказалась беременной, представляешь? И как они ухитрились? Мне кажется, что ребенок вообще не от Андрея, но кто бы стал в этом разбираться? Стоило ему жениться на этой дуре, и папочкины деньги пришлось бы делить между мной и этим заморышем. Что мне оставалось делать?
Она обиженно выпятила губу, как капризный ребенок, и у меня впервые зародилось сомнение – а в своем ли она уме?
Не замечая моего ужаса, Вика продолжала, как ни в чем не бывало:
– Кирсанов сам напросился. Он сразу же заявил, что этой свадьбы не допустит. Причем был настолько глуп, что кричал об этом на всех углах. Появилась возможность убить сразу двух зайцев: избавиться от девчонки и подставить любимого мужа. И все бы получилось, если бы не ты.
Я проигнорировала ее укоризненный взгляд и спросила:
– Саша сама написала записку?
– Естественно. Она была влюблена в Андрея, как кошка, а он ее просто ненавидел. Я наплела ей, что знаю одного человека, который может помочь, и она, дура, согласилась. Я сказала, что нужно проверить результат сразу после обряда. Для этого она под диктовку написала записку…
– Так записка адресована Андрею?
– Конечно, он ведь тоже Кирсанов. Сашка была под дозой и писала все, что я говорила, не особенно задумываясь. Потом мы переоделись во все новое, замотались в эти дурацкие саваны для пущей таинственности и пришли сюда…
– Ты знала, что дед Аркадий вас видел?
– Сначала нет… Мы забеспокоились только тогда, когда ты встретилась с ним.
– Поэтому и убили?
– Не только. Во-первых, он засек меня на могиле матери. Но это ерунда. Гораздо хуже другое: я рассказала о старике Еремину, и он не поленился лично явиться на кладбище и взглянуть на старого алкаша. Можешь себе представить его состояние, когда он узнал в придурковатом пьянице своего бывшего ассистента? Мы не могли допустить, чтобы старикан разоткровенничался с такой пронырливой особой, как ты. Ему ведь было что порассказать… Слушай, – неожиданно остановилась она, – мне надоело отвечать на твои дурацкие вопросы. Похоже, ты просто тянешь время?
На ее лице заиграла неприятная ухмылка, и она шагнула ко мне, поднимая пистолет.
Ну вот и все. Она выстрелит, я в этом не сомневалась. У меня не осталось времени. Те, кого я ждала, уже не успеют…
Я быстро присела на корточки, чем весьма позабавила Вику. Она рассмеялась:
– Думаешь, это тебе поможет?
Конечно же, я так не думала. Ухватив горсть песка с пола, я швырнула его Вике в лицо. Вековая пыль оказалась на удивление грозным оружием.
Вика завизжала и выронила пистолет. Она терла глаза руками и вертелась на месте, как волчок. Должно быть, за столько лет известь, которой в старину белили потолки, осыпалась вниз и смешалась с песком. Мне тоже немного попало, и я чувствовала отчаянную резь в глазах. Вике пришлось гораздо хуже.
На земле, тускло отсвечивая в лунном свете, поблескивал брошенный ею пистолет.
Глава 43
Я протянула руку, чтобы схватить оружие. В ту же секунду рядом прогремел выстрел. Пуля оцарапала мне щеку и ввинтилась в стену. Брызнул фонтан мелких осколков.
Я инстинктивно откатилась в сторону, таращась в темноту и не веря своим глазам.
Как повторение кошмара, пережитого в больнице, я снова увидела Татьяну с пистолетом в руках. Только теперь он был направлен в мою сторону.
– Не ожидала? – весело спросила она.
– Как же так? – Мой вопрос прозвучал жалко и беспомощно.
– А вот так, подружка. Мне не хотелось, чтобы ты когда-нибудь узнала правду. Я к тебе в самом деле хорошо отношусь. Сюда я явилась просто для подстраховки. Но, как видишь, не напрасно. Вика, как всегда, все испортила. Вика, заткнись и подними свой пистолет, – прикрикнула она.
Вика, поскуливая, на ощупь отыскала оружие на грязном полу и ухватилась за него дрожащими пальцами, слепо щуря распухшие глаза.
Татьяна смотрела на меня, и в ее глазах я уловила что-то похожее на жалость. Я ожидала чего угодно, только не этого, и была совершенно раздавлена. У меня даже не осталось сил, чтобы как-то защитить себя.
Я прислонилась к холодной стене, потерла лоб и спросила у своей бывшей подруги:
– Что у тебя общего с этой сумасшедшей?
– Не смей так говорить! – взвизгнула Вика и выстрелила в мою сторону. Я не успела увернуться, но она все равно промазала. Пуля ушла куда-то влево.
Татьяна рассмеялась.
– Она права, Вика. Ты и впрямь чокнутая.
Я бы с удовольствием повеселилась вместе с ней, если бы не два ствола, направленные на меня. Хотя и одного было бы вполне достаточно, чтобы отправить меня к праотцам.
– Ты хочешь узнать, что у меня общего с Викой? – переспросила Татьяна. – Все гораздо проще, чем ты думаешь. Просто, как дважды два, понимаешь? Ты все время искала сестру, а на самом деле их было две: я и Вика. Об этом знали только Еремин и наша мать, но она, как тебе известно, все напрочь забыла от ужаса того, что совершила. После первых родов и того, что она проделала со своим ребенком, снова начались схватки. К тому времени все уже ушли, и Еремин один принял роды. Так как он забрал Вику, то решил забрать и меня. А потом подкинул обеих в дом ребенка. Вика уже разболтала тебе, что он удочерил ее через три года. Только ее, понимаешь? Ее, но не меня. Так что мне досталось не меньше горестей, пока я моталась по детским домам и приютам. У Вики было хотя бы подобие семьи, в то время как я была совершенно одна. Впрочем, когда Викуша узнала о моем существовании, она разыскала меня. Работу и многое другое я получила с ее подачи. Как-никак, мы все же сестры.
– Но вы совершенно не похожи! – Мой мозг не желал верить в чудовищность происходящего, и я цеплялась за соломинку.
– Мы – двойняшки, а не близнецы, – снисходительно пояснила Татьяна. – Кроме того, мы не так уж непохожи, как тебе кажется. Просто Викуша – крашеная. Еремин, знаешь ли, предпочитал брюнеток и заставлял ее красить волосы чуть ли не с детства.
– Он знал, что вы встретились?
– Долгое время нам удавалось скрывать этот факт, но он все же разнюхал о том, кто я такая. Нам стоило больших усилий убедить его в том, что я не представляю для него угрозы и даже могу оказаться полезной. Я, по его словам, настоящий гений.
– Это ты разработала весь план? – догадалась я.
Татьяна кивнула, как мне показалось, с гордостью.
– Тогда ты действительно гений. Гений убийства и жестокости, – сказала я с вызовом. Она не обиделась. Только усмехнулась.
– Тебе еще не все известно, подруга. Помнишь случай в лесу?
– Еще бы. Я, кстати, до сих пор не могу понять, зачем ты так рисковала. Ведь если бы не я, то ты могла бы погибнуть!
Они засмеялись обе сразу.
– Ты так и не поняла ничего, глупышка, – сквозь проступившие от смеха слезы выдавила Татьяна. – Это была банальная ошибка. Я же говорила – Вика все делает наперекосяк.
Смутная догадка мелькнула у меня в мозгу.
– Подожди. Тогда, в лесу, на твоем месте должна была быть я? А ты собиралась внезапно уехать рано утром?
– Умница. Жаль, поздновато догадалась. Никто ж не знал, что ты такая сознательная и решишь оставить меня наедине с моим возлюбленным. А те тупоголовые макаки, которых прислала Викуша, понятия не имели, как я выгляжу. Она даже не удосужилась дать им твою фотографию. Они знали только то, что найдут в домике мужчину и женщину. От девицы им было приказано избавиться, а парня напугать, чтобы после был сговорчивее. Но по твоей милости все пошло кувырком. Хотя я тебе искренне благодарна. Без твоей помощи висеть бы мне на балке.
– Но почему ты решила меня убить? Что я тебе сделала?
– Абсолютно ничего, если не считать того, что ты упорно собиралась отправиться на кладбище. Согласись, мои опасения оправдались. Тот алкаш кое-что видел, но он был не опасен, пока не нашелся бы человек, который стал бы его расспрашивать. Твоя встреча с ним могла привести к катастрофе. Собственно, так оно и вышло. – Она пожала плечами и добавила: – Ведь я тебя предупреждала, разве нет?
Теперь я вспомнила, что Татьяна и в самом деле настаивала на том, чтобы я не ходила на кладбище. Но разве могла я предположить, что она имеет самое непосредственное отношение к пропаже Саши и прекрасно понимает, что именно я могу обнаружить.
– И все-таки, я спасла тебе жизнь, – напомнила я.
– Я уже сказала тебе спасибо. Не думай, что если я готова на все ради достижения своей цели, то я – законченное чудовище.
Теперь я вспомнила, что Татьяна и в самом деле настаивала на том, чтобы я не ходила на кладбище. Но разве могла я предположить, что она имеет самое непосредственное отношение к пропаже Саши и прекрасно понимает, что именно я могу обнаружить.
– И все-таки, я спасла тебе жизнь, – напомнила я.
– Я уже сказала тебе спасибо. Не думай, что если я готова на все ради достижения своей цели, то я – законченное чудовище.
«Так оно и есть», – подумала я.
– Ты действительно спасла мне жизнь, – продолжала она. – Там, в лесном доме, когда я болталась под потолком с петлей на шее. По этой причине я передумала убивать тебя и решила дать шанс остаться в живых. Даю слово, если бы ты остановилась после того, как мальчики предупредили тебя, и перестала бы совать нос в это дело, тебе бы ничто не угрожало. Но ты поступила по-своему. Любопытство оказалось сильнее страха. Так что мы квиты, и теперь я с чистой совестью могу пустить тебе пулю в лоб.
– Зачем ты вообще втравила меня в это? – возмущенно воскликнула я. – Зачем потащила меня на проклятую помолвку?
– Ах, это… Тут я, конечно, здорово просчиталась. Оказалось, что я недостаточно хорошо тебя знаю, Лиса. Ведь ты всегда жила только в своем мире картин, ничем не интересовалась, кроме живописи. И откуда только взялась такая прыть? Неужто ты в самом деле пожалела эту выскочку Сашу? Когда я поняла, что ты можешь быть невероятно настырной, было уже поздно. А поначалу ты казалась мне просто идеальным свидетелем.
– Свидетелем чего?
– Сначала того, что Андрей, увидев меня, потерял голову. Если бы все пошло по плану, мне могла понадобиться твоя поддержка, чтобы подтвердить, что я не пыталась охмурить его. Не могла же я просить об этом Викушу? Она должна была до последнего оставаться для Кирсанова чистой, как только что выпавший снег. Позже, благодаря упрямству Саши, не пожелавшей расстаться с выгодным женихом, планы изменились. Но я все еще не понимала, какую опасность ты представляешь, и по глупости отвела тебе роль собственного алиби. Ты ведь была уверена, что я была с тобой, когда пропала эта девица? А еще раньше мы устроили это показательное примирение. Вот это, скажу тебе, была потеха! Зато потом, когда в тебе вдруг ни с того ни с сего проснулся сыщицкий азарт, мне стало не до смеха.
Ее лицо исказила гримаса ненависти.
Я понимала, что, раздраженная, она может выстрелить в любой момент, и отчаянно искала способ оттянуть роковой момент. Вряд ли кто-нибудь сможет упрекнуть меня за это желание. Я слишком молода, чтобы умереть…
– Послушай, а почему Андрей сцепился на вечеринке со своей невестой? – спросила я, изображая крайнюю заинтересованность.
Татьяне явно поднадоело слушать мою болтовню, но она все же ответила:
– Он просто испугался, увидев кровь. Если помнишь, Саша швырнула в него бокалом, и он поранился. Зная, чем это грозит, принимая во внимание его болезнь, он от страха перестал контролировать себя и пришел в ярость.
– Но ведь и ты знала, что он болен СПИДом, – удивилась я. – А я своими ушами слышала, как ты пыталась соблазнить его в домике.
– Должна же я была найти повод поссориться и убраться до того, как в дом нагрянут эти гребаные киллеры.
– А вдруг бы он согласился?
– Ага, сейчас. Стала бы я рисковать. Кроме того, он ведь мой брат. Инцест, знаешь ли, не мой стиль. Саша проболталась, что он перестал трахаться с кем бы то ни было, как только узнал о СПИДе.
Про себя я подумала, что тут Татьяна здорово ошибалась, если припомнить, чем Андрей занимался на квартире с той малышкой. Так или иначе, в ее случае расчет оправдался. Андрей не решился подвергнуть опасности любимую девушку. Татьяна все рассчитала верно, хотя здорово рисковала. Надо признать, некоторым действительно везет. А вот про меня этого никак не скажешь.
Татьяна начала терять терпение. Она качнула пистолетом.
– Подожди, – попросила я, изображая полную покорность. – А какую же роль играл во всем этом Еремин? Почему ты убила его, если вы были заодно?
– Это он думал, что мы заодно, – встряла Вика. – Мы никогда так не считали. Это он подбил нашу мать на убийство собственного ребенка. Это он много лет терзал меня. Это он обеспечил мне детдомовское детство и юность, полную унижений. Глупо было с его стороны надеяться, что мы забудем об этом. Поначалу мы делали вид, что слушаемся его. У него были сила и власть, ему подчинялась целая банда наемных убийц. Но рано или поздно мы все равно нашли бы способ с ним разделаться. Он тоже был не дурак и догадался о наших планах. Поэтому вместо того, чтобы прикончить тебя в деревне, он упрятал тебя в свой террариум, намереваясь использовать в качестве страховки. Нас он обманул и сказал, что ты погибла. Если бы не твоя подзаборная подружка, которая позвонила и сообщила, где ты находишься, мы ни за что не узнали бы, что он задумал.
– Однако все получилось как нельзя лучше. Он сам подписал себе приговор, – закончила Татьяна.
– Сашу вы тоже убивали вместе?
– Верно. Все было точь-в-точь как сегодня. Я отвезла тебя домой и пришла сюда. Когда Вика привела Сашу, я уже ждала их. Могу тебя заверить, она даже не успела испугаться и понять, что происходит. У нее была такая тоненькая шейка…
– А когда вы поливали ее кислотой, бутыль разбилась…
– Догадайся, кто держал бутыль?
– Наверное, Вика?
– Точно! Ну что ж, подруга, нам пора, – вздохнула Танька. – Мне будет тебя очень не хватать.
Пистолет в ее руках издал характерный щелчок. Она взвела курок. Я таращилась на дуло, как кролик на удава, парализованная страхом. Оставалось только помолиться, но я позабыла все молитвы.
Ее палец пришел в движение.
Я зажмурилась.
Два выстрела раздались одновременно.
Я услышала негромкий вскрик, звук падающего тела и отчаянный женский визг.
Я открыла глаза, не понимая, почему я все еще жива, и увидела Вику, которая пятилась от меня, словно увидела привидение. Но она смотрела вовсе не на меня. Ее взгляд был прикован к лестнице.
Грохот выстрелов, прозвучавших в тесном и гулком помещении склепа, оглушил меня, и только теперь я услышала топот множества ног по ступенькам.
Дым ел мне глаза. Я обернулась к лестнице и сквозь слезы различила силуэты крепких парней, спешащих вниз.
Один из них подошел ко мне, двое других бросились к Вике, которая отчаянно вопила и брыкалась.
Посреди склепа, в куче пыльного хлама, на полу лежала Танька. Ее широко раскрытые, неподвижные глаза удивленно смотрели в потолок. Неловко вывернутые руки напоминали сломанные крылья. Горло было разорвано пулей. Из раны толчками выливалась кровь.
Я отвернулась, не в силах смотреть на нее.
Надо мной склонился Владимир Иванович, потряс за плечо.
– Ты цела, рыжая? – мягко спросил он. Потом достал из кармана свой носовой платок и протянул его мне. – У тебя на щеке кровь. Ты ранена?
Я машинально подняла руку и коснулась своего лица. Ладонь стала липкой.
– Давай, я помогу тебе встать, сыщица, – улыбнулся мне Владимир Иванович. У него оказалась очень приятная улыбка. Надо же. А я раньше не замечала.
– Извини, что немного опоздали, – продолжал он.
– Как вы вообще меня нашли?
– Пришлось повозиться, не скрою. Ты бросила трубку, а у меня ни твоего адреса, ни фамилии. Слава богу, на автоответчике остался номер твоего телефона. По нему и определили адрес. На это ушло время. А уж когда приехали, нашли твою подружку. Зину, кажется. Это она сказала, где тебя искать. Слава богу, успели. Но ты в следующий раз сообщай координаты своих вылазок.
– Ох, надеюсь, что следующего раза не будет, – искренне пожелала я. Он только недоверчиво хмыкнул в ответ.
Бережно придерживая, Кирсанов вывел меня из склепа. На Вику он даже не взглянул.
Я глубоко вдохнула прохладный ночной воздух. Какое счастье. Я уже решила, что никогда больше не смогу этого сделать.
Владимир Иванович молча курил рядом. Из склепа двое парней выволокли упирающуюся Вику. Он проводил ее ничего не выражающим взглядом. Я отвела глаза.
Вдруг откуда-то со стороны кустов послышалась отчаянная возня и отборная ругань. Потом кто-то крикнул: «Стой!» Кусты затрещали.
На свободное место вывалилась Зинка, сломя голову бросилась ко мне, обняла и прижалась к груди. Следом за ней, кряхтя, вылез здоровенный парень. Он тряс в воздухе рукой и, вяло матерясь, топтался на месте.
Я засмеялась. Зинка ревела. Кирсанов спросил:
– Саша действительно в гробу внутри этого склепа?
– Да. Мы обе ее видели. От нее мало что осталось, но это несомненно она. Ее убили в ту ночь, когда вы были на встрече со своими партнерами. Записка предназначалась Андрею, но если бы удалось получить на ней ваши отпечатки, то вам бы не отпереться. Сашино тело облили кислотой, чтобы сделать вид, что вы пытались замести следы. На теле девушки есть тонкое золотое колечко. Оно позволило бы опознать ее. Извините, что так получилось, – виновато добавила я, понимая, что причиняю ему боль.