Роберт с удовольствием вытянул ноги и полюбовался блеском начищенных сапог.
— Я все думал, когда же ты вернешься.
Стоявший перед ним человек лишь усмехнулся. Он был невысокого роста, с морщинистым лицом и проницательными голубыми глазами. И двигался он с необычной быстротой, несмотря на заметно сгорбленную спину.
— Вы просили не беспокоить вас, пока у нас не будет нужной информации, поэтому я подождал, пока не убедился в ее достоверности.
— Значит, вы нашли ее?
— Ага. Вы говорили, что она любит роскошь, и оказались правы. Она остановилась в гостинице «Джордж», сэр.
Роберт улыбнулся. «Вот ты и попалась, Мойра. Я слишком хорошо тебя знаю».
— Хорошая работа, Стюарт.
— Спасибо, сэр. Она зарегистрировалась под именем миссис Рэндольф и превратилась в брюнетку, сэр. Я даже сначала не узнал ее, но когда она улыбнулась и… — Стюарт залился краской.
— Я понимаю, Стюарт.
Мойра Макаллистер была женщиной, которую не так-то легко было забыть. Не только потому, что она была необыкновенно красива. В ней сочетались красота, ум, решительность, сила духа. Никто никогда не забывал, как она выглядит. Однако важнее были чувства, которые она вызывала. С помощью одной только улыбки она могла завладеть вашей душой… и не вернуть ее, если вы оказывались недостаточно осмотрительны.
Роберт, к счастью, был осторожен. Правда, он не был столь защищен, как полагал. Их неожиданная встреча у Бэнкрофта и то, как она на него подействовала, были тому доказательством. Но это минутная слабость. Роберт был защищен годами ярости, которую вызвали у него ее вероломство и ложь.
— Попроси Лидса последить за миссис Рэндольф сегодня вечером. У меня есть сведения, что она не уедет раньше завтрашнего утра.
— Но, сэр, я не могу… — заморгал Стюарт.
— Мистер Стюарт, вы один из немногих, кому я доверяю свои тайные дела. Но это не обычная женщина. Она завораживает, словно кобра, и ей уже не единожды удавалось сбежать, прибегнув к своим чарам. Я не хочу, чтобы это повторилось.
— Сэр, могу вас уверить, что я не стану рабом женщины, какой бы красивой она ни была.
— Я рад это слышать. Но там, где дело касается этой женщины, я не хочу рисковать. Отвези Лидса в гостиницу и проследи, чтобы он увидел ее до того, как ты уедешь. Он должен знать, за кем ему надо следить. Потом ты вернешься сюда, чтобы подготовиться к отъезду.
— Да, сэр. — Стюарт обреченно вздохнул. — Что-нибудь еще?
Роберт взглянул на обиженного слугу и сказал менее строго:
— Да, не надо все так драматизировать.
— Да, сэр, — краснея, поклонился Стюарт. — Я сейчас же отвезу Лидса в гостиницу.
— И передай ему, что я, возможно, ближе к ночи навещу нашу маленькую воровку.
— Да, сэр. Я должен буду вас сопровождать?
— Да. Ты исполнишь роль моего грума. Лидс будет лакеем. Я возьму с собой еще двух лакеев и одного грума.
— Хорошо, сэр. Простите за смелость… а Баффон тоже будет с нами?
Роберт вздохнул:
— Стюарт, я уже много раз говорил тебе, что моего камердинера зовут Бюффон, и это очень достойная французская фамилия.
— Простите, сэр, но мне все равно, что думают французы.
Роберт спрятал улыбку.
— А почему ты спросил про Бюффона?
— Просто всякий раз как мы берем с собой вашего камердинера, все оборачивается гораздо большими неприятностями, чем обычно. — Голос Стюарта был явно угрюмым.
— Ты считаешь, что он приносит неудачу?
— Ага. А еще я думаю, что он бледнолицый малодушный дурак в рубашке с буфами и…
— Что же ты остановился? — вежливо спросил Роберт. — Давай рассказывай, что ты на самом деле думаешь о моем камердинере.
Стюарт усмехнулся:
— Простите мою смелость, сэр, но ваш камердинер — это всего лишь офранцуженный кусок кружев.
— Знаю. Поэтому я и беру его с собой.
— Простите? — заморгал Стюарт.
— Люди судят о человеке по его слугам. Когда они видят Бюффона, то считают, что и я такой же малодушный дурак, как он. Этот обман не раз помогал мне.
— Я никогда об этом не думал.
— Именно поэтому я прошу тебя поменьше думать и побольше делать. А теперь иди, Стюарт. И скажи Лидсу, чтобы он не спускал глаз с миссис Рэндольф. Говорят, она сбегала даже из запертых комнат.
— Не беспокойтесь, сэр. Лидс умеет сторожить не хуже меня.
Стюарт поклонился и ушел.
Роберт еще долго сидел, уставившись на закрытую дверь. Потом встал и сел за письменный стол. Достав из-под чернильного прибора спрятанный там ключ, он отпер ящик и достал из него кожаную папку с солидной кипой бумаг. В донесениях сообщалось о местонахождении мисс Мойры Макаллистер, а также о том, с кем и как долго она говорила и… если удавалось… о чем был разговор.
Первое донесение было датировано двумя месяцами ранее того дня, когда Роберт познакомился с ней. Последнее — прошлым вечером.
Роберт закрыл папку и откинулся на спинку стула. Он еще никогда в жизни так много не работал, чтобы угнаться за кем-либо. Ни по личным, ни по профессиональным причинам.
И хотя бумаг в папке было предостаточно, он знал, что информации у него все же недостаточно.
«Ты что-то скрываешь, Мойра Макаллистер. Я понял это по твоему голосу, что бы это ни было, я узнаю».
Лидс уже спал, но мигом вскочил, как только услышал осторожный стук Стюарта. Он оделся, низко нахлобучил на лоб шляпу, и они поехали к гостинице.
Гостиница «Джордж» была одной из лучших в Эдинбурге. В ней было около двадцати прекрасно оборудованных номеров.
Лидс оглядел просторный двор гостиницы, отметив про себя двери и окна.
— Какая большая гостиница! Хотелось бы, чтобы она была поменьше. Кто эта мисс, за которой нам надо следить?
— Некая мисс Мойра Макаллистер, хотя здесь она под именем миссис Рэндольф. Она сказала хозяину, что ждет своего мужа, который должен к ней присоединиться.
Лидс поскреб подбородок.
— Мужа нет?
— Насколько я знаю — нет. Я думаю, она прикидывается замужней, чтобы к ней не приставали мужчины.
— Черт возьми, что это за люди, с которыми приходится общаться хозяину! Я думаю, что он работает не только на министерство внутренних дел, только не говорит об этом. А ты как думаешь, Стюарт?
— Хозяин платит нам обоим за то, чтобы мы не думали, — кисло улыбнувшись, ответил Стюарт. — Он платит нам за то, что мы делаем.
— Ты что, не в настроении?
— Да, мне сегодня досталось от хозяина. Он почему-то решил, что я подпал под обаяние… — Стюарт осекся, заметив женщину, которая промелькнула в окне нижнего этажа. В гостинице имелась отдельная гостиная для женщин, где они могли выпить чаю или встретиться. — Это она. Она в нижней гостиной.
Женщина снова появилась в окне. На сей раз она остановилась и, открыв щеколду, выглянула, очевидно, для того, чтобы узнать погоду. Темные волосы были уложены в высокую прическу и контрастировали с белизной кожи лица. В свете фонаря можно было разглядеть ее лицо, слегка раскосые глаза под изогнутыми бровями и прямой, аристократический нос. Но больше всего в ней привлекал рот. Что-то в изгибе полных губ обещало чувственное удовольствие, о котором лучше не говорить вслух.
— Боже, — поперхнувшись, пробормотал Лидс.
Стюарт кивнул.
— Боже правый, — снова выдохнул Лидс.
Стюарт ударил в плечо Лидса кулаком.
Лидс потер плечо и обиженно посмотрел на Стюарта:
— За что ты меня?
— А за то, что надо оставаться профессионалом. Мистер Херст сказал, что она соблазнительница, и если ты подпадешь под ее чары… — Стюарт нахмурился. — Она, должно быть, ведьма. Так что следи за собой и не увлекайся, не то все провалишь.
Лидс выпучил глаза и с ужасом посмотрел на окно, где уже никого не было.
— А как же мне защититься от ведьмы?
— Не позволяй себе смотреть на нее. А если случайно взглянешь, убедись, что она не считает, будто ты обратил на нее внимание. Пока она не поняла, что ты следишь за ней или хочешь причинить ей зло, все будет в порядке. Но если она поймет… — Стюарт покачал головой.
Лидс сглотнул и кивнул:
— Я постараюсь оставаться незаметным.
— Вот и хорошо. Посмотри, кто к ней приходит, и разузнай, как их зовут. Если она выйдет из гостиницы, иди за ней, но не светись. Как только поймешь, в каком направлении она идет, сообщи мистеру Херсту.
— А если она вообще уедет из города?
— Не уедет. Мистер Херст сказал, что она должна уехать завтра утром. Он навестит ее вечером, так что не удивляйся, когда увидишь его. Утром мы поедем вместе с мистером Херстом.
Лицо Лидса просияло.
— А куда?
— Не знаю, но я буду грумом, а ты — лакеем. Бюффон тоже поедет с нами.
— Эта обезьяна в кружевах? — Лидс вздохнул. — Ничего не поделаешь. А как мистер Херст узнал о планах этой женщины?
— А как он вообще все узнает? Он умный, вот что. Умнее всех. И у меня такое впечатление, что какое бы важное дело мистер Херст ни задумал, эта женщина в нем замешана. Возможно, она шпионка.
— А если она вообще уедет из города?
— Не уедет. Мистер Херст сказал, что она должна уехать завтра утром. Он навестит ее вечером, так что не удивляйся, когда увидишь его. Утром мы поедем вместе с мистером Херстом.
Лицо Лидса просияло.
— А куда?
— Не знаю, но я буду грумом, а ты — лакеем. Бюффон тоже поедет с нами.
— Эта обезьяна в кружевах? — Лидс вздохнул. — Ничего не поделаешь. А как мистер Херст узнал о планах этой женщины?
— А как он вообще все узнает? Он умный, вот что. Умнее всех. И у меня такое впечатление, что какое бы важное дело мистер Херст ни задумал, эта женщина в нем замешана. Возможно, она шпионка.
Стюарт явно хотел произвести впечатление на Лидса, и ему это удалось.
— Ох, я ни за что не покину свой пост. Удовлетворенный тем, что убедил Лидса в важности работы, Стюарт пожелал ему доброй ночи и растворился в темноте.
Глава 5
Час спустя Роберт въехал во двор гостиницы. Оглядевшись, он увидел Лидса, который чистил лошадь, не упуская при этом из вида входную дверь.
Лидс бросил на Роберта взгляд из-под низко опущенных полей шляпы и кивнул в сторону широких дверей.
Роберт приложил пальцы к полям своей шляпы и бросил вожжи и монету подбежавшему груму.
Когда он вошел, навстречу засеменил владелец гостиницы мистер Кинг.
— Неужели это мистер Херст? Как я рад видеть вас, сэр!
— А я — вас. В это время года у вас, наверно, много постояльцев.
— Все номера заняты, — с гордостью заявил мистер Кинг.
— Отлично. — Роберт снял шляпу и перчатки, а потом позволил владельцу гостиницы помочь снять пальто. — Я приехал, чтобы навестить одного из ваших гостей, мистер Кинг, но я должен попросить вас сохранять тактичность.
Памятуя о том, как щедро оплачивается эта «тактичность», мистер Кинг просиял.
— Разумеется, сэр. Я никому ни словечка, будьте спокойны. Кого из гостей вы намерены навестить?
Роберт достал из кармана сверкающую гинею и опустил ее в ладонь хозяина.
— Ее зовут миссис Рэндольф. Если вы скажете, в каком она номере, я сам объявлю о своем приезде.
— А, миссис Рэндольф. Прелестная женщина. Между прочим, — лукаво добавил он, — ей только что отнесли ванну. Она в седьмом номере. Вверх по лестнице и направо.
— Благодарю. У вас, случайно, нет второго ключа?
— Конечно! — Хозяин побежал в прилегающую к холлу комнатку и вернулся с большим железным ключом. — Вот, мистер Херст. Если вам потребуется что-нибудь еще, вы только скажите.
— Спасибо.
Роберт взял ключ и пересек холл. Значит, Мойра все еще испытывает слабость к горячим ваннам. Что еще она любит? Ей все еще нравится слегка поджаренный хлеб с маслом? Или она предпочитает пить горячий чай с пончиками и читать утреннюю газету? Или вообще валяться в постели до полудня?
Пока он поднимался по лестнице, мысль о валяющейся в постели Мойре вызвала у него теплые воспоминания.
Он нашел нужную дверь и, приложив к ней ухо, прислушался. Плеск воды и тихое пение вполне его удовлетворили.
Отлично. У нее не будет этого чертова пистолета. Все же не стоит рисковать. Он достал свой небольшой, оправленный в серебро пистолет и быстро проверил его. Затем вставил ключ в замок, повернул его и распахнул дверь.
Мойра действительно была голой — она выглядела, как всегда, великолепно — и держала в руке пистолет, нацеленный прямо ему в сердце.
— Какой неприятный сюрприз, — пробормотала она довольно спокойно, что шло вразрез с яростью, блеснувшей в ее глазах. — Надеюсь, что в следующий раз, когда ты решишь застать меня врасплох, твой пистолет будет готов до того, как ты подойдешь к двери. Я слышала, как ты взводил курок.
Одной рукой он закрыл и запер за собой дверь, в другой все так же крепко держал пистолет.
— Слышала? Вот как!
— Очень тихо, но этого было достаточно.
Он отметил, что с ее пальцев капает вода.
— Думаешь, что сможешь попасть в цель мокрой рукой?
— Хочу попробовать, — улыбнулась она, немного опустив пистолет и нацелившись ему в пах. — Может, нам поднять ставки, чтобы было интересней?
— Нет, благодарю. Я предпочитаю не искушать судьбу, особенно когда на кону… э… определенные части моего тела.
По ее лицу пробежала тень улыбки, и, к своему удивлению, Роберт обнаружил, что тоже улыбается.
— Похоже, мы зашли в тупик.
— Опять. Это становится скучным. Рано или поздно одному из нас придется переиграть другого.
— Надо об этом подумать. — Он сел в кресло. — Как здесь удобно!
— Я не хочу, чтобы тебе было удобно, Роберт. Пожалуйста, уйди.
Он снял курок с предохранителя и положил пистолет в карман.
Мойра поджала губы, и на ее выразительном лице отразилось разочарование. Роберт спрятал улыбку. Без пистолета в кресле достаточно далеко от нее он перестал быть для Мойры непосредственной целью. При всех своих недостатках она никогда ни в кого не стреляла, если на то не было настоящей причины.
Разумеется, если бы Мойра сочла, что он опасен, она застрелила бы его, не моргнув глазом и ни о чем не сожалея.
Она вздохнула и положила пистолет на стул рядом с ванной.
— Можешь остаться, если тебе это нужно, а я закончу купание.
— Не возражаю.
— Как ты добр. Просто не знаю, как тебя благодарить.
— Да? А я знаю.
Он оглядел ее. Она действительно стала брюнеткой, но кое-где просвечивали рыжие пряди. Длинные волосы были заколоты высоко на макушке, но достаточное количество шелковистых завитков прилипло к ее плечам.
Роберт понял, что слишком пристально смотрит на нее, и обратил свой взгляд на пистолет.
— Ты по-прежнему с ним не расстаешься, где бы ни находилась? Обременительная привычка, тебе не кажется?
— Зато не лишняя. Так зачем ты здесь?
Роберт вытянул ноги и скрестил их.
— Я здесь, чтобы сказать тебе, что твоя поездка завтра утром отменяется.
Она взглянула на него в упор.
— Как ты узнал, что я собираюсь уехать?
— Я много чего знаю.
— О, ради Бога, перестань говорить загадками. — Она провела губкой по руке. — Это раздражает.
— Я узнал, что ты должна уехать, потому что вчера обнаружил логово Джорджа Энистона и велел за ним следить. Один из моих людей слышал, как он велел своему груму подать тебе карету завтра утром.
— О!
— Почему ты все еще работаешь на Джорджа Энистона?
Она поставила стройную ногу на край ванны и стала тереть ее губкой.
У нее были замечательно длинные ноги. К тому же очень женственные и такой изящной формы, словно были предназначены для того, чтобы — в определенных ситуациях — обнимать мужчину за талию.
Роберт фыркнул и заставил себя смотреть ей в лицо. О чем это они говорят? Ах да.
— Мойра, расскажи мне об Энистоне.
— Разве я должна рассказывать? Я ничем не обязана тебе, а ты — мне.
— Я бы согласился, если бы не один крошечный факт: ты обманом заставила меня жениться на тебе.
Она вздохнула:
— Когда это было… И я ни разу не попросила ни пенни на содержание.
— Это-то как раз самое любопытное. Интересно, зачем ты все это затеяла?
— У меня были свои причины.
— Какие же?
Она начала смывать с ноги пену.
Роберту с трудом удавалось не реагировать на то, как она медленно поливает водой свою гладкую кожу. Он забыл, что мыслить здраво совершенно невозможно, когда она была голой. Слава Богу, глубокая ванна скрывала ее почти целиком. Он мог видеть только голову, плечи, одну руку и одну ногу. Но и это его слишком отвлекало.
Он попытался собраться с мыслями.
— Я искал тебя все эти годы. Самое меньшее, что ты можешь сделать, — это ответить на несколько простых вопросов.