«1. Одна, едина, неподільна, від Карпат аж до Кавказу самостійна, вільна, демократична Украіна — республіка робочих людей.
2. Усі люди — твοi браття, але москалі, ляхи, угри, румуни та жиди — се вороги нашого народу, поки вони панують над нами и визискують нас.
3. Украіна для украінців! Отже, вигонь звідусіль з Украіни чужинців-гнобителів.
4. Усюди и завсігди уживай украінськоі мови. Хай ні дружина твоя, ні діти твοi не поганять твое! господи мовою чужинців-гнобителів.
5. Шануй діячів рідного краю, ненавидь ворогів його, зневажай перевертнів-відступників — і добре буде цілому твоему народові й тобі.
6. Не вбивай Украіни своею байдужістю до всенародних інтересів.
7. Не зробися ренегатом-відступником.
8. Не обкрадай власного народу, працюючи на ворогів Украіни.
9. Допомагай своему землякові поперед усіх, держись купи.
10. Не бери собі дружини з чужинців, бо τβοi діти будуть тобі ворогами, не приятелюй з ворогами нашого народу, бо ти додаеш і'м сили й відваги, не накладай укупі з гнобителями нашими, бо зрадником будеш».
(1. Одна, единая, неделимая, от Карпат и до Кавказа независимая, свободная, демократическая Украина — республика рабочих людей.
2. Все люди — твои братья, но москали, ляхи, венгры, румыны и евреи — это враги нашего народа, пока они господствуют над нами и обирают нас.
3. Украина — для украинцев! Итак, выгони отовсюду с Украины чужаков-угнетателей.
4. Всегда и везде используй украинский язык. Пускай ни жена твоя, ни дети твои не оскверняют твой дом языком чужаков-угнетателей.
5. Уважай деятелей родного края, ненавидь врагов его, презирай оборотней-отступников — и хорошо будет всему твоему народу и тебе.
6. Не убивай Украину своим равнодушием к всенародным интересам.
7. Не становись ренегатом-отступником.
8. Не обворовывай собственный народ, работая на врагов Украины.
9. Помогай своему земляку прежде всех, держись в центре товарищей.
10. Не бери себе жену из чужаков, поскольку твои дети будут тебе врагами, не дружи с врагами нашего народа, поскольку ты даешь им силу и отвагу, не создавай союзы с угнетателями нашими, поскольку будешь предателем.)
Пункт номер два особенно прекрасен. В нем вся суть будущей украинской политики. В нем перечислены все виновные в бедах несчастного украинского народа. Все люди — братья, но вот поляки, москали, евреи и венгры — нет. Но это не просто все соседние страны, это ведь еще и нации, населявшие саму Малороссию. Но они чужаки и враги украинского народа, смотрим пункт 10, с ними дружить-то нельзя. Причем Михновского нельзя считать просто болтуном и демагогом. Он был деятельный человек, в самом первом публичном выступлении, в феврале 1900 года, он заявил, что террористические методы помогут Украине обрести свободу.
А в 1904 году он начал готовить реальные теракты. Тогда в России праздновалось 250-летие воссоединения Малороссии и Великороссии (еще не было советской науки, и потому еще не в ходу был термин «воссоединение России и Украины»), а члены УНП решили в знак протеста взорвать расположенный в Харькове памятник Пушкину. Еще боевики решили, что в Одессе они взорвут памятник Екатерине Второй, в Киеве — императору Николаю Первому (сейчас, кстати, на его месте стоит памятник Тарасу Шевченко). Подорвать успели только памятник Пушкину, акцию провела подпольная боевая организация УНП, называлась она «Оборона Украины», руководил ею Виктор Чеховский. Памятник, правда, не пострадал, взрыв частично разрушил пьедестал. А вокруг боевики раскидали листовки с призывами бороться за национальное освобождение.
Стоит сказать, что желаемого эффекта не вышло, даже украинофилы отреагировали отрицательно. Тех, кто взрывал бронзового Пушкина, лидеры Революционной Украинской Партии назвали «кружком политических придурков». Обычные же люди и вовсе не поняли, что за борьбу им предлагают, за свободу кого и против чего. Большая часть населения Малороссии вообще идентифицировала себя как русских, или малороссов, или казаков. Тех, кто считал себя «украинцами», практически не было.
В 1905 году в Полтаве вышла небольшая брошюра «Что сказало население Полтавской губернии о своем старом быте». Это было этнографическое исследование, сделанное несколькими, как сейчас выражаются, волонтерами из числа местной интеллигенции.
«ВСТУПЛЕНИЕ.
В целях изучения местного народного быта, в связи с историческим прошлым края, сотрудниками Полтавского губернского статистического Комитета составлена краткая программа, которая, по мере разыскания адресов добровольных корреспондентов, интересующихся местными изучениями, была разослана статистическим Комитетом в течение 1896 и 1897 годов разным лицам в 300 с лишним населенных пунктов, в пределах губернии. Эта программа заключала в себе несколько вопросов, касающихся совершающихся в наше время изменений местного народного быта. Полученные от г. г. корреспондентов сообщения по этим вопросам и составляют содержание нижеследующего очерка».
И вот крайне интересно, какую информацию корреспондентам — а среди них были и крестьяне, и священники, и казаки, и землевладельцы, и отставные солдаты — удалось собрать именно в области этнографии. Один из вопросов, задаваемых респондентам, звучал так: «Как само себя называет в племенном отношении население вашей местности и как называют его соседи?»
И вот какие ответы были получены. Позволю себе привести несколько обширных цитат подряд, потому что они уж очень ярко характеризуют ситуацию в Малороссии, точнее в Полтавской губернии, в начале 20 века.
«Так, из Гадячского уезда, из района Русановской и Сергиевской волостей, свящ. В. М. Яновский сообщает, что в сознании населения имеет определенный смысл лишь частное обозначение «козаки» или «мужики». Название «хахлы» употребляется как прозвище, в деловом же разговоре обыкновенно говорят: мы, «козаки», мы, «мужики». Тем не менее, сообщает тот же кор-т, при отсутствии общего племенного имени население, однако, различает себя от «руських» (т. е. великоросов), литвинов и других обособленных племенных групп.
…В Чернечеслободской вол., Роменского уез., население применяет к себе название «мужиков». В Велико-Бубновской вол., того же уезда, по сообщению козака А. Л. Саливона, нет имени у населения. В Гриневской волости, Роменского же уезда, сложилось название «хахлы-хлиборобы». В Бацмановской вол., того же уез., как сообщает свящ. Скитский, малороссами называют себя только сравнительно просвещенные, — остальные говорят о себе «люде, тай годи». В Туровской вол., Прилукского уез., по сообщению нар. учит. А. К. Колодуба, население не имеет собственного имени.
Средняя полоса губернии представлена нижеследующими сообщениями. В части Пирятинского уез., примыкающей к Харьковецкой вол., у населения нет определенного имени. Местные жители называют себя русскими, но при этом поясняют, что они, собственно, казаки. Названия — мужик, хохол, малоросс употребляются в Пирятинском уез. в перемежку, как равнозначащие слова, обнимающие, очевидно, неограниченные понятия. В с. Исачках, Лубенского уез., по сообщению О. В. Романова, ясное племенное сознание отсутствует у населения. В м. Лукомье, того же уез., различаются только казаки и мужики (крестьяне). В с. Великой-Селецкой, Лубенского же уез., население называет себя мужиками, как полагает корреспондент «по необразованности». В м. Богачке, Миргородского уез., существуют названия «городяне» для жителей местечка и «богачане» для остального поселения, а общего имени нет. В с. Зубовке, того же уезда, по сообщению народн. учителей П. В. Косяченко и И. И. Стасевского, жители не находят для себя другого племенного названия, кроме «хахол», соседи же величают «казачьим селом».
…Из Лялинской вол., Золотоношского уез., на вопрос о племенном названии населения кр-н А. Д. Дехнич лаконически сообщает: «По описи в настоящее время считаемся мы малороссы».
В Ляшковской вол., Кобелякского уез., малороссами называют себя, как сообщает народн. учит. Н. А. Рудичев, только учившиеся в школах; неграмотных называют хахлами. В Хорошковской вол., того же уезда, названия малоросс не слышно.
В м. Голтве, Кобелякского уез., население называет себя, по сообщению казаков А. И. Пивоваренко и П. Д. Хохули, «малороссийскими казаками», в просторечии «хахлами», изредка «гатьманцами» и «запорожским поколением». Название «гатьманцы» (от слова гетманщина) распространено, главным образом, близ границы с Екатеринославской губернией. Жителей м. Переволочны. Кобелякского уез., по сообщению казака Н. Т. Левченко, соседи, да и сами они себя называют «запорожцами», придавая этому слову смысл почетного названия».
Из приведенного отрывка видно — никакой четкой идентичности в Малороссии, точнее даже в ее сердце, на Полтавщине (а именно полтавский диалект потом стал основой украинского языка в годы СССР), в те годы просто не существовало. Люди, скорее всего, даже и не задумывались, кто же они, пока не спросил их об этом пытливый корреспондент. Население крупных городов считало себя обычно русскими или малороссами, но почти никогда украинцами.
Снова поясню, когда я говорю о каких-то спорах в украинском движении, о непринятии радикализма Михновского, то стоит иметь в виду — это было совсем не массовое движение, это были не сотни и тысячи крестьян и рабочих, студентов и мещан, которые только и ждали, когда же Украина скинет москальский гнет. Все эти споры о путях украинской политики шли среди небольшой группы радикалов, революционеров и интеллектуалов. Они были вполне сочетаемы, и, кроме того, население Малороссии вообще не ощущало себя более угнетенным, чем, скажем, население Калужской или Казанской губерний. Крестьянам одинаково тяжело жилось и там и там. Например, малороссийские крестьяне одними из первых стали переселяться в Туркестанский край, когда правительство позволило это делать в конце 19 века, вовсе не потому, что в Полтаве или в Поднепровье они испытывали особое давление властей или кто-то не давал им говорить по-народному, по-малороссийски. Они ехали на край света, потому что там давали много земли и подъемные, а в Малороссии со свободными землями как раз были проблемы.
Так что Михновскому приходилось непросто в продвижении своих идей, в развитии идеологии украинского сепаратизма. Но националисты за дело взялись всерьез и всеми способами пытались увеличить свое влияние в народной среде, объяснить крестьянам, что они вовсе не русские, и не малороссы, и не казаки. Хотя славное казачье прошлое было важным элементом пропаганды. Но убеждать нужно было людей в том, что они вообще другой народ и у них своя история. Отличная от русских. Михновский одну за другой открывал газеты, их запрещали, он открывал новые. «Независимая Украина», «Хлебороб», «Слобожанщина», «Сноп». Он пишет в брошюре «Самостийная Украина»:
«Боротьба з Росіею диктуеться нам нашими історичними традиціями, нашим географічнім положениям і специальною історичною ролею, яку судилося нам грати <…> В цій якраз лежить украінська національна ідея, що мусить буди підставою нашоі цілоі політичноі програми». (Борьба с Россией диктуется нам нашими историческими традициями, нашим географическим положением и специальной исторической ролью, которую суждено нам играть <…> В этом как раз и заложена украинская национальная идея, должен быть основанием нашей целой политической программы.)
В 1909 году он создал Товарищество взаимного кредитования, якобы для того, чтобы крестьяне, политически активные мещане, студенты могли помогать друг другу деньгами. Обычно такие структуры служат отличным прикрытием для легализации денег, полученных на подрывную деятельность незаконным путем, например из-за границы. И полиция, кстати, всерьез подозревала, что товарищество — просто прикрытие для деятельности нелегальных политических ячеек, которые пропагандируют сепаратистские взгляды. Потому что основания думать так имелись. У полиции (в те годы за разведку в Российской империи отвечал именно Департамент полиции) и русских дипломатов были данные, что финансирование украинских движений в Малороссии идет из Вены и Берлина. Согласно этим данным, массовое появление в Южной России газет на украинском языке в 1905–1906 годах было не случайным, а во многом его профинансировали как раз австрийские власти. Из «Записки об украинском движении 1914–1916 годов с кратким очерком истории этого движения как сепаратистско-революционного течения среди населения Малороссии»:
«Сепаратисты новой культурно-политической марки отвернулись с презрением от этнографического украинофильства, окрестили свою идеологию «украинством», пропаганду свою называют «украинским движением», а своих единомышленников — сознательными украинцами. Партизаны украинства принесли в 1905 году в Россию выработанный ими для малороссов особый книжный (украинский) язык. Язык этот сознательные украинцы применяют в качестве орудия борьбы против роста русской (школьной и внешкольной) культуры в среде южнорусского населения, в надежде вытеснить постепенно эту культуру на юге России и водворить новую культуру — украинскую».
В Австро-Венгрии вопросами поддержки украинского сепаратизма занимались непосредственно наследный принц Франц-Фердинанд и Военное Министерство. В начале 20 века в Галиции состоялось несколько встреч, где принц общался с украинскими деятелями как Прикарпатья, так и Малороссии. Точно известно, что в 1910 году во Львове прошло несколько таких совещаний, где приняли решение создать боевую организацию из украинских националистов, которая в случае начала войны могла бы развязать на территории Малороссии подрывную, террористическую деятельность против властей и политиков.
До создания таких украинских боевиков в Малороссии дело все же не дошло, но угрозы от них исходили регулярно. В 1911 и 1912 годах в издаваемом в Москве журнале «Русская мысль» его редактором, известным публицистом Петром Струве, были помещены статьи, посвященные украинскому вопросу. В этих статьях Струве писал, что «украинская культура в России не принадлежит к числу фактов необходимых либо полезных», и обращался к русскому прогрессивному общественному мнению с призывом «энергично, без всяких двусмысленностей и поблажек вступить в идейную борьбу с украинством, как с тенденцией ослабить и даже упразднить великое приобретение нашей истории — общерусскую историю».
В 1914 году из города Вильны в Москву на имя редактора журнала «Русская мысль» П. В. Струве пришло письмо за подписью «Мазепинцы». Словом «мазепинцы» (как созвучно со словом «бандеровцы», не правда ли?) называли в те годы в России сторонников украинского сепаратизма, имея в виду, что как Мазепа предал Петра Первого и общие интересы России и Малороссии, так и украинские сепаратисты предают свою страну. Россию. Другой тогда не было. Дело не только в том, что в письме были угрозы. Обращает на себя внимание и уровень дискуссии и доводы. Это почти полная калька с Духинского и «Истории русов», это плоды просвещения профессора Грушевского. Тут и монголоиды-московиты, и великая Украина, перед которой дрожала Византия, и будущее страны, где Украина не просто «цэ Европа», а одна из трех ведущих держав континента.
«Можем смело поздравить вас с успехом агитации против ненавистных вам «мазепинцев». Русская жандармская полиция поняла вас и проводит вашу программу в жизнь. Плоды вашей агитации чувствует и наша семья, потерявшая к празднику мира и любви отца и брата, которые арестованы «либералами-националистами» из русской охранки. <…> Дальше идти в своей эволюции вам, кажется, уже некуда. Удивляемся только вашему бесстыдству и невообразимому цинизму по отношению к братской все же народности. Но не можем не выразить вам и своей благодарности. В своем ослеплении вы указываете нам ту дорогу, по которой мы должны пойти. Ослабленное и глубоко деморализованное сифилитическое великорусское племя никогда не проникнется вашими идеями, для проведения в жизнь которых нужны сила, свежесть и энтузиазм возрождающейся народности. Мы, обретающие в борьбе свое право, право сильных духом и телом, не боимся убивающих тело, душу же не могущих убить. Наш народ в массе сознал свой интерес, свою выгоду и борется за них, вернее, готовится к внезапной решительной кровавой борьбе. Вся эта невидная мелкая работа, которая так лихорадочно велась на Украине, была подготовкой к решительному шагу. Шла эта работа в невидимом русле широко и открыто, но не ясно для угнетателей-чужаков. Проповедей мы не читали, программ не создавали, дискуссий избегали. Консолидация сил в решительный момент, сознание своей выгоды и полное уничтожение русского гнета — вот все те простые идеи, которые руководили нами. Гнет охранки, нововременская, погодинская и ваша агитация была и есть нам на руку, так как ясно дает понять колеблющимся ту истину, что с великорусами (точнее, московитами) никакое соглашение невозможно. <…> Россия ведь прогрессивной стать не может, она идет к упадку, гниет и разлагается. …Мы знаем, что Россия неминуемо должна быть уничтожена или низведена на степень третьестепенной державы. Гегемония в Восточной Европе должна перейти к нам, к украинскому племени, объединенному и вооруженному условием, необходимым для этой великой задачи, — собственной державой. Преследуя эту цель, мы приветствуем все, что отдаляет наших врагов московитов от прогресса и европейской культуры. Прежде же всего нас радует отсутствие сознания своих интересов в широкой великорусской массе, ибо сознание государственности не есть еще сознание национальное. А не имея этого рычага исторического прогресса в своих руках, «господствующая народность» явно идет к гибели. Ваше подчас наивное доктринерство и продажные писания «Нового времени» — ведь это отвратительный суррогат и только. Мы же, не гоняясь за блестящей формулой, делаем свое дело исторической важности, дело, результаты которого почувствуете и вы на своей шкуре. Час расплаты близок. А за наше семейное горе <…> рассчитаемся с вами на днях. Мышьяк — сами убедитесь — действует верно и даст время для размышлений. Но и другим передайте, что национально-политическая гегемония в Западной Европе будет у пруссаков, в Восточной Европе — у украинцев, вне Европы — у англичан. Эти три великих племени призваны историей совершить великое дело обновления человечества. Не забывайте, что у нас жива традиция, когда мы, украинцы, владели всей Восточной Европой, когда перед нами дрожала Византия. Мы идем, проснувшись от сна, смелые и убежденные в необходимости решить задачу жизни и смерти. Шире же дорогу: «Inter arma silent Musae» («Среди оружия молчат музы».). Не культурой поэтому мы будем бороться с вами, а тем, что наиболее понятно для монгольского черепа московитов: «апельсинами» (очевидно, круглые метательные бомбы). Даем право вам и в печати обсудить наше письмо и если в силах, то оправдаться в своей неприкосновенности… даем вам неделю срока. Объяснение надеемся увидеть в газете «Речь», «День» или «Биржевка». Без всякого почтения — мазепинцы».