На вице-президента ВСН по патриотическому воспитанию населения интервью Билла произвело столь громадное впечатление, что он распорядился выпустить передачу в эфир в течение часа.
Так Билл стал звездой.
Вырви-глазнийцы практически не имели боевого опыта. Поскольку Билл являлся на сегодняшний день первым и единственным военнопленным, сочли, что будет вполне логично узнать об условиях содержания пленников, так сказать, из первоисточника. Билл с радостью откликнулся на просьбу о помощи.
– Обычно ВП помещают в самых роскошных отелях. В номере должен быть бар – желательно, набитый битком. Горничные… Да, много-много горничных. Каждому пленнику по горничной. Ну там, натуральная пища и все такое прочее… – Билл погрузился в грезы наяву.
– Елки-палки, – воскликнул Сэм или Сид. Теперь, когда Билл сделался знаменитостью и другом президента, ему полагалась личная охрана из двух человек. – Что-то мне сомнительно. Ты ничего не напутал?
– Можешь не сомневаться, – заявил Билл. – Побывал бы в плену с мое, не пришлось бы спрашивать. Ребята, в обращении с военнопленными прежде всего следует соблюдать Джиневскую конвенцию.[8] Усекли?
Сэм переглянулся с Сидом, а может быть, наоборот.
– Не уверен, что мы такое потянем, – пробормотал один из охранников.
– Елки-палки, это нам не по карману, – поддержал его товарищ.
– И потом, – прибавил первый, – тебе предстоит объехать чуть ли не половину планеты, а роскошные отели есть далеко не везде. Кроме того, в большинстве давным-давно обосновались репортеры. Свободные номера если и остались, то их днем с огнем не сыщешь.
– Ладно, – произнес Билл. – Вы ведь не хотите, чтобы Империя узнала, как на вашей планете обращаются с пленными, правда? Если узнают, они вас в порошок сотрут.
Сид и Сэм снова переглянулись.
– Ты разумеешь, что до сих пор нас щадили?
– Можно сказать и так.
– Ой-ой! – воскликнули Сэм и Сид в унисон.
Согласно плану, первым пунктом программы было посещение супермаркета. В торговом зале установили трибуну, с которой выступил мэр: он произнес прочувствованную речь, а затем представил Билла. Билл поднял правую ногу и с помощью лазера, который имелся среди прочих приспособлений в армейской стопе, перерезал широкую красную ленточку. Толпа буквально обезумела от восторга.
Билл слегка удивился тому, что супермаркет оказался расположен под землей, однако вспомнил наставления матери, которая учила его быть вежливым и не совать нос в чужие дела, а потому деликатно промолчал.
Потом все отправились на городскую площадь, где Билл раздавал автографы и фотографировался с местными политиками, младенцами в мокрых пеленках и всеми желающими.
Происходящее не совсем отвечало его представлениям о жизни знаменитости – в частности, он недоумевал, куда же запропастились толпы полногрудых девиц, жаждущих согреть постель бедного солдатика, – однако в общем и целом все было на уровне. Кормили Билла регулярно, причем – почти натуральной пищей, а не какими-то там эрзац-продуктами. Спал он в настоящей кровати, хотя уже давно выписался из госпиталя; немедленная смерть ему не грозила. Когда Биллу хотелось перекинуться с кем-нибудь словечком, он всегда мог обратиться к своим друзьям Сэму и Сиду, которые ни разу не пытались его убить (что резко отличало их от всех прежних друзей-приятелей Героя Галактики).
Люди обращались с ним весьма диковинным образом, называли «сэром», говорили «спасибо», когда он надписывал свои собственные, восемь на десять, глянцевые фотографии, благодарили даже в тех случаях, когда Билл перевирал имена; пуще того, они просили Билла о том или ином одолжении, а вовсе не приказывали, не кричали и не обзывались обидными словечками.
Билл испытывал некоторую неловкость, но любопытничать не любопытничал, поскольку опасался, что тогда сразу выяснится, что произошла какая-то ошибка; между тем быть пленным на планете Вырви-глаз нравилось ему все больше и больше.
Третий пункт программы предусматривал рекламу новейших моделей аэрокаров на автомобильной выставке. Именно там Билла осенила гениальная идея.
Фотомодели, которые рекламировали машины, все, разумеется, желали получить автограф. Их следовало обслужить в первую очередь, ибо им надо было возвращаться на рабочее место – то есть вновь вставать на площадки возле аэрокаров и указывать томными жестами на тот или иной элемент конструкции, привлекая внимание потенциальных покупателей.
Сэм – или Сид – пихнул Билла в кресло и пододвинул ему фотографию. Сид – или Сэм – протянул ручку.
– Как тебя зовут, красотка? – спросил Сид – или Сэм – у той девушки, что стояла к нему ближе всех. Они быстро убедились, что подпускать Билла к симпатичной женщине в общественном месте чрезвычайно опасно. В самом начале турне к Биллу обратилась с просьбой об автографе миловидная блондинка. Потребовалось целых пять минут, чтобы оторвать его от перепуганной девушки.
Такое поведение не слишком соответствовало образу, который уготовил для Билла президент Гротски. Поэтому Сид и Сэм вынуждены были ограничить связи подопечного с женщинами до простого надписывания фотоснимков.
– Китти, – ответила рыжеволосая красавица.
Сэм – или Сид – наклонился к уху Билла и шепотом повторил по буквам имя девушки, чтобы Билл не сделал ошибки. На каждой фотографии имелась сделанная заранее, факсимильным способом, надпись: «Моему доброму другу… на память о днях войны», так что Биллу нужно было всего-навсего приписать два имени. Как пишется его собственное, он в конце концов усвоил. Впрочем, Билл перехитрил своих охранников, скрыв от них тот факт, что прекрасно знает большинство имен из четырех букв и значительное количество пятибуквенных. Поэтому он принялся писать, не дожидаясь, пока Сид – или Сэм – закончит фразу.
«Маленькое „т“, маленькое „и“, – бормотал охранник, а Билл, с улыбкой от уха до уха, уже протягивал манекенщице подписанную фотографию. Под автографом находилась пометка: „Номер 318“; поселившись в гостинице, Билл сразу же постарался выучить эти три цифры. Что касается самой гостиницы, он прикинул, что Китти и другие фотомодели без труда отыщут ее по толпам, которые наверняка будут околачиваться под окнами.
И оказался прав.
Вечером, после роскошного ужина в ресторане отеля, Сид, Сэм и Билл поднялись в номер, где расположились в креслах, сытно рыгая, ковыряясь в зубах и потягивая пиво.
– Уф! – проговорил Сид или Сэм.
– Уф! – откликнулся Сэм или Сид.
– Уф! – отозвался Билл.
Разговор продолжался и дальше в том же духе. Неожиданно в дверь постучали – вежливо и вместе с тем решительно.
Один из охранников направился к двери. Он преодолел приблизительно половину расстояния, когда Билл вдруг вспомнил, что к нему должны прийти. Вот только кто? Он отшвырнул в сторону бутылку, вскочил с дивана и кинулся в прихожую, сметя по дороге со своего пути Сэма или Сида.
Билл распахнул дверь со второй попытки, сообразив, что надо повернуть ручку. На пороге стояла ОНА!
Высокая стройная девушка, огненно-рыжие волосы ниспадают до осиной талии… Она была одета в то же вечернее платье с блестками, в каком работала на выставке. Билл судорожно сглотнул и подавил желание обхватить руками талию девушки, а затем медленно сомкнуть пальцы вокруг налитых, как спелые плоды, грудей. Ноги неземной красавицы начинались от пола, поднимались все выше и выше и плавно перетекали, наконец, в чрезвычайно аппетитную попку. Той, разумеется, видно не было, поскольку девушка стояла к нему лицом, но Билл моментально дополнил общую картину утренними впечатлениями, которые, надо признать, поразили его в самое сердце.
Он лихорадочно пытался припомнить имя манекенщицы, но то никак не шло на ум, что, в общем-то, не имело значения, ибо Билл пребывал в состоянии немого изумления. Девушка мнилась ему небесным видением; восприятие Билла обострялось тем, что он, если не считать медсестры в госпитале, не состоял в физическом контакте с женщиной по меньшей мере с прошлой книги сериала.
К счастью, фотомодель решила проявить инициативу.
– Китти, – представилась она. – Мы с вами виделись утром. – И протянула во всех отношениях совершенную, чувственно-томную ладонь.
– Билл, – ответил Билл. – С двумя «л».
– Я знаю. – Девушка заглянула ему в глаза, и он почувствовал, как внутри у него что-то словно начало таять. Это ощущение восполнялось другим: нечто твердело буквально на глазах. – Можно войти?
– Билл, – повторил Билл.
– Полагаю, вы сказали «да». – Китти мягким жестом отстранила Билла с дороги и прошла в номер. – У вас какие-то дела с этими джентльменами?
– Нет, нет, совершенно никаких! Они как раз собирались уходить. Правда, ребята? – Билл замахал руками, давая Сиду с Сэмом понять, что им следует исчезнуть, и как можно скорее.
– В наших инструкциях ничего такого не сказано, – возразил один из охранников. – Нам велено, во-первых, охранять тебя, а во-вторых, приглядывать, чтобы ты вел себя прилично и не оскорблял своими выходками чувства добропорядочных людей.
– В наших инструкциях ничего такого не сказано, – возразил один из охранников. – Нам велено, во-первых, охранять тебя, а во-вторых, приглядывать, чтобы ты вел себя прилично и не оскорблял своими выходками чувства добропорядочных людей.
– Вы ведь не оскорбитесь? – справился Билл у Китти с надеждой в голосе и яростно замотал головой, как бы подсказывая девушке нужный ответ.
– Ни в коем случае, – произнесла она и нежно прикоснулась пальчиком к щеке Героя Галактики. – Я пришла сюда по своей воле; вдобавок я достаточно давно достигла брачного возраста.
Билл шепотом прочел то, что помнил, из благодарственной молитвы Ахура Мазде.
– Елки-палки, – буркнул тот же охранник. – Тогда, пожалуй, все в порядке. Пошли, Сид. Хорошо, что тут две спальни.
«Понял! – воскликнул про себя Билл. – Сид – который слева, а Сэм – который справа!»
Китти приблизилась к дивану, опустилась на него и похлопала по подушке рядом с собой.
– Вам не будет удобнее здесь?
– По-моему, «удобно» – не слишком удачное слово, – пробормотал Билл, устремляясь от двери к дивану. Он вновь оказался пророком, ибо в спешке забыл про кофейный столик, в результате чего последние несколько метров вынужден был проковылять, как селезень, так что ни о каком удобстве не могло быть и речи. Едва Билл уселся на диван, Китти принялась отряхивать от пыли его одежду.
– Люблю знаменитостей, – промурлыкала она.
– Люблю быть знаменитостью, – со вздохом ответил Билл.
Китти положила одну руку на бедро Билла, второй обхватила его затылок, наклонилась и прильнула губами к губам Героя Галактики.
Билл, признаться, имел в виду вовсе не поцелуи, когда писал на фотографии цифры своего номера, однако для начала это было совсем неплохо; к тому же Китти, как не замедлило выясниться, целовалась что надо. Словом, начало было многообещающим, и Билл изнемогал от желания узнать, что будет дальше.
Впрочем, стоило им только слиться в объятии, как в дверь постучали.
– Ты кого-нибудь ждешь? – спросила Китти. – Может, это горничная?
– Нет, – Билл притянул девушку к себе. – Наверное, ошиблись номером.
Стук повторился, на сей раз – громче. Билл попробовал вернуться к прерванному занятию, однако Китти заупрямилась.
– Ты уверен, что никого не ждешь?
– Никого, – заявил Билл решительным тоном.
Стучавший, похоже, не собирался отступать. Из соседней спальни выглянул то ли Сид, то ли Сэм – когда они были не вдвоем, разобраться, кто из них кто, по-прежнему представлялось затруднительным.
– Елки-палки, Билл… Может, открыть?
– А? Спасибо, сам открою. – Билл убрал руку с пуговицы на платье Китти, поднялся и твердой поступью направился к двери. Кто бы там ни был, сейчас он им покажет!
Билл распахнул дверь и увидел женщину, столь же прекрасную, как Китти, только с короткими темно-русыми волосами.
– Добрый вечер, Билл, – проговорила она. – Помните меня? Мисти.
– О да. – Билл вздохнул.
– Вы подарили мне утром фотокарточку с автографом. – Мисти лучезарно улыбнулась, чтобы напомнить Биллу. В том, собственно, не было необходимости, но все равно приятно.
– Подарил, – вздохнул Билл.
– Можно войти? – осведомилась Мисти.
– Кто там, Билл? – поинтересовалась Китти.
– А… э-э-э… хм-м… – Билл снова вздохнул.
– Это ты, Китти? – Мисти поцеловала Билла в щеку и проскользнула мимо него в номер. – О!.. Я вам не помешала?
– Да, – буркнул Билл, – то есть, конечно же, нет! – Голова у него шла кругом. Воспитание требовало вежливости, однако он никак не мог сообразить, как можно вежливо выпутаться из подобной ситуации, как задержать у себя и ту и другую девушку и как объяснить Китти и Мисти, что пригласил их обеих. Кроме того, Билл совершенно не понимал, на чем держится простенькое платьице Мисти, – разве что на магнитах или на статическом электричестве. В общем, он мгновенно утратил всякую способность к рациональному мышлению, равно как и к каким-либо действиям.
– Видишь ли, Мисти, – пояснила Китти, – мы, собственно, собирались устроить гетеросексуальную оргию.
В душе Билла зародилось некое неопределенное подозрение. Насчет оргии он был уверен, но вот второе словечко… С этими оргиями вечно сплошные проблемы – по крайней мере, так оно было раньше.
– Как здорово! – воскликнула Мисти. – Можно я тоже поучаствую? – Она расстегнула невидимую застежку и одним движением сбросила с себя платьице.
Билл, который едва оправился от горестного изумления, оказался повергнут в счастливое, кое-как ухитрился повернуться к Китти и выдавить:
– Пожалуйста, угу, ну пожалуйста, угу…
Рыжеволосая красавица между тем совладала с последней пуговицей на своем платье, которое плавно соскользнуло к ее ногам. В отличие от Мисти, на Китти было нижнее белье – кружевное, все в оборочках, – которое придавало ей особое очарование.
Билл вновь припомнил благодарственную молитву и широким жестом захватил в каждую руку по девушке. Те немедля взялись за его одежду.
Китти снимала с Билла рубашку, а Мисти возилась с пряжкой ремня, когда в дверь постучали снова.
Билл застонал, застегнул рубашку и поплелся к двери, предоставив своим партнершам углублять знакомство друг с другом.
– У меня шикарный бюст! – Невысокая, зато во всех остальных отношениях поистине божественная женщина с длинными и прямыми темными волосами, распахнула блузку. Она ничуть не преувеличивала.
– У нас! – поправила ее похожая на амазонку блондинка, которая появилась из-за спины товарки и задрала футболку до самой шеи.
Билл пошатнулся, однако устоял на ногах, поздоровался и провел пополнение в номер.
– Сью! Дебби!
Билл оглядел девушек.
– Вы что, знакомы?
– Ну разумеется, – фыркнула Мисти. – Мир манекенщиц такой крохотный! Девчонки, идите сюда, чего вы там встали?!
В мгновение ока с Билла содрали остатки одежды, он очутился на диване и принялся рычать, кусать, хватать… ну и так далее. Он настолько увлекся, что даже не услышал очередного стука в дверь и открывать пришлось Сиду с Сэмом. К тому времени, когда охранники выяснили, что, собственно, нужно новоприбывшей, и пропустили ее в номер, к ней успели присоединиться еще две девушки.
– Билл, ты не мог бы отвлечься всего на одну минутку?
– Это что, так срочно, – он присмотрелся, подумал и закончил: – Сэм?
– Да, Билл, срочнее некуда.
Сид подхватил Билла под левую правую руку, Сэм – под правую правую, и вдвоем они поволокли Героя Галактики, попутно отцепляя от него женщин, в соседнюю спальню.
– Елки-палки, Билл, нам за тебя боязно, – начал Сид.
– Точно, – подтвердил Сэм. – Поверь, мы заботимся исключительно о твоем здоровье.
Охранники усадили Билла на кровать, а сами разместились на стульях, причем таким образом, что тот из них, который был Сидом, стал Сэмом, и наоборот.
– Мы понимаем, что не можем вмешиваться, – продолжал Сэм, – поскольку это запрещено той Джимерзкой конвенцией, о которой ты обмолвился на днях.
– Но нас беспокоит твое здоровье, – добавил Сид.
– Точно. На остальное нам наплевать с высокой колокольни.
– Мы опасаемся, что ты предаешься развлечениям с чрезмерным усердием.
– Пойми, Билл, у тебя может не выдержать сердце. Ты хотя бы посчитал, сколько там женщин?
– Все в порядке, ребята, – отозвался Билл. – Мне не привыкать. В конце концов, я все-таки Герой Галактики!
Примечание. Нижеследующая сцена была переписана в соответствии с распоряжением Бюро политического контроля. Первоначально Билл, Сэм и Сид вели себя как грубые, эгоистичные животные. К примеру, Билл предложил своим охранникам троих девушек, не приняв в расчет желаний и упований самих манекенщиц. По всей видимости, мужчины не воспринимали представительниц слабого пола как личностей.
– Билл, – увещевал Сид, – где это слыхано, чтобы один мужчина удовлетворил за ночь семерых женщин?
– Нигде, – отозвался Сэм. – У тебя ничего не получится. Насколько мы понимаем, ты намерен свести близкое знакомство с каждой?
– А то! – буркнул Билл. – Знаете, ребята, большое вам спасибо! Вы уберегли меня от чудовищной ошибки, о которой я сожалел бы до последнего вздоха! Пожертвовать славой ради падших женщин, стать рабом животных страстей! – Он отер со щек скупые мужские слезы.
Глава 12
Когда он задумывался об этом – что случалось нечасто, ибо умственные способности Билла в известной мере притупились благодаря ежедневному потреблению алкоголя, благо турне продолжалось, а в каждой гостинице обязательно находился бар, – то всякий раз удивлялся, что не был на поверхности планеты с того самого дня, как искупался в озере, вылетев из расколовшегося корпуса звездолета.
Кроме того, Билл решительно отказывался понимать, что означало дружное «Ой!», каким отозвались несколько дней назад на его слова о возможном увеличении имперских атак Сэм и Сид.