– Ты в курсе, где она конкретно находится?
После утвердительного кивка Миссионера Миа подскочила со своего места.
– Собирайся! Нам нужно срочно забрать ее, пока до нее не добрался кто-нибудь другой.
КНР. Пекин. 21.20 местного времени
Он сидел неподвижно в позе лотоса в своем любимом буддийском храме, пытаясь хотя бы на время отрешиться от земного. Сосредоточиться на медитации получалось плохо – он никак не мог отогнать от себя роящиеся в голове мысли. Мысли о мировом господстве Китая, которое, как еще лет десять назад, уже не представлялось ему чем-то недостижимым. Колоссальная работа, проделанная в этом направлении, начинала давать первые результаты, и это не могло не радовать одного из кукловодов Поднебесной. Осталось сделать несколько десятков верных шагов, и тогда запущенный механизм сам приведет Великую Китайскую Империю к цели. Это будет началом самой бескровной, невидимой глазу борьбы за мировое господство, принципы которой были разработаны в соответствии с идеологией буддизма. Скоро он еще на один шаг приблизится к выполнению этой миссии, щелкнув по носу самодовольных американцев их же руками. И дезориентировав их относительно собственной лояльности на тот необходимый срок, после которого любые шаги по исправлению ситуации в их пользу окажутся бессмысленными.
Нет, положительно сегодня сосредоточиться не удастся. Ближайший сподвижник нынешнего Кормчего приоткрыл глаза и примирительно посмотрел на отсвечивающую напротив статую Будды.
– Есть новости? – Бесстрастный голос прозвучал неожиданно для почтительно застывшего рядом генерала Ли Пэна.
– Человек, который мог помешать осуществлению ваших планов, у нас в руках. Мы успели перехватить его по дороге.
– Никто ни о чем не догадывается?
– Мы приберемся за собой. Догадывающихся не будет.
– Лучше, если ты сам от начала до конца проконтролируешь ситуацию. А теперь оставь меня в одиночестве.
Генерал Ли Пэн медленно, стараясь не нарушить покой одного из самых могущественных людей Поднебесной, вышел из храма и только сейчас смог перевести дух. Он всегда неуютно чувствовал себя рядом с этим человеком, который, казалось, пронизывал рентгеном его сознание, подавляя волю. Под яркими лучами солнца ощущение тяжести ушло, уступив место радужным мыслям о будущем. Если задуманное свершится, он сможет встать вровень с небожителями, и кто знает… Ласкающие мозг мысли были грубо оборваны завибрировавшей телефонной трубкой.
– Ю Минь?! Что там у тебя опять случилось?
Пока генерал дошел до ждущей его машины, его настроение успело поменяться в прямо противоположную сторону. Этот идиот сумел упустить Лю Бон Сю и человека, который прилетел на встречу с заместителем Ю Миня. Теперь вся операция находилась на грани срыва, потому как этот ушлый тандем постарается в сжатые сроки выйти на след посланных к ним наемных убийц со всеми вытекающими оргвыводами. Гаркнув на Ю Миня, чтобы он достал их из-под земли в самое ближайшее время, генерал в сердцах бросил трубку на заднее сиденье.
Нет, этот вопрос нужно решать немедленно. Ли Пэн уже знал, как решить его без серьезных усилий. Как только генерал уберет с дороги пуленепробиваемых агентов, он сразу же займется Ю Минем. Но не раньше, чем получит из его рук Чжэн Бо. Все концы должны быть зачищены. Шофер, почувствовав настроение шефа, молча завел мотор и тронулся с места.
Остров Гонконг. Залив Виктория-Харбор. 00.45. местного времени
Ночной Гонконг – незабываемое зрелище. Смешение архитектурных стилей, рас, сияние неоновых огней небоскребов, отражающихся в лениво раскачивающихся волнах. Парад звезд, нависающих над головой и навевающих непонятную тоску по далекой и безвозвратно утерянной родине.
Они добрались до места без происшествий. Никто не преследовал их; не гнались за ними с перекошенными от злобы лицами вооруженные до зубов посланцы безжалостной триады, истатуированные от пяток до кончиков волос. Не было ничего этого под необъятным южным небом, манящим окунуться с головой в бесконечные просторы Вселенной. Были только он и она, да, пожалуй, пришвартованный на водной территории гонконгской морской полиции российский траулер с намалеванными на борту разъеденными российскими буковками.
Ох и нелегкая ему выдалась работенка в эту восхитительную ночь – сидеть в засаде, тупо уставясь в одну точку. Тем более если рядышком, под бочком, шевелилось и обжигало дыханием стройное молодое женское тело. И вдвойне нелегко, когда ты сам молод и полон сил, когда ты не только хочешь, но и можешь. Увы тебе, голубоглазый юноша, твое время еще не пришло, а вернее, чуть больше суток назад ушло в связи с неожиданным вызовом на государственную службу. И пока к твоим услугам только чужое небо над головой, чужое имя и чужая красотка, готовая в нужный момент свернуть тебе голову без малейшего намека на угрызения совести.
– Как обстановочка? – гоня от себя непристойные мысли, прошептал Миссионер в миниатюрное ушко Миа, застывшей с биноклем.
– Вроде все спокойно. На палубе дежурят двое, но проявляются они все реже и реже. Я думаю, пора.
– Дай-ка, я взгляну.
Взяв протянутый бинокль, он внимательно осмотрел подступы к траулеру.
– Будем пробираться вплавь. Другого пути нет. Ты не возражаешь?
– А почему я должна возражать?
– Слава богу, что эмансипация еще не коснулась Китая.
– Это ты о чем?
– Да ни о чем. Мысли вслух, не относящиеся к делу… Ну что, раздеваемся и пошли.
– Как раздеваемся?
– Да очень просто, смотри! – Миссионер стянул с себя рубашку и брюки и аккуратно сложил рядом, оставшись в одних плавках. – Так, во-первых, легче плыть, не поднимая шума, а во-вторых, если нас вдруг застукают – проще будет объясниться, прежде чем они поднимут шум. Мол, влюбленная парочка, захотелось острых ощущений…
– Но у меня нет лифчика.
– У меня тоже.
Миа сверкнула глазами в его сторону.
– Не бойся, я постараюсь не смотреть на тебя.
– Тогда отвернись.
Миа, стянув с себя облегающее платье, пошла к воде, прикрывая грудь руками.
– В Китае тоже нет секса, – пробормотал себе под нос Слобцов, следуя за ней.
Они доплыли до траулера без шума. Вскарабкавшись на борт, Миа с Миссионером минут двадцать просидели неподвижно, вслушиваясь в тишину. Пару раз продефилировавший мимо них откровенно позевывавший дежурный полицейский никак не отреагировал на их появление. Когда он в очередной раз повернулся к ним спиной, полуголая парочка двинулась в путь. Осторожность превыше всего, поэтому путь их в ночной тишине был неспешным и долгим. Ориентируясь по мысленной карте, отложившейся в голове после изучения плана судна, старлей со своей спутницей добрался до камбуза.
– Где-то здесь потайной отсек, куда наши моряки прячут контрабанду, – прошептал Миссионер, как бы ненароком коснувшись рукой обнаженной груди.
– Осторожней с руками, – прошипела Миа.
– Простите, мисс, я не хотел.
– Хотел, еще как хотел! Скажи еще, что твои глаза не привыкли к темноте…
Их препирательства прервал звук шагов, прошаркавших совсем рядом. Замолчав, они синхронно скользнули в тень. На камбузе царила непроницаемая тьма. Руководствуясь накрепко вбитым в мозг планом, Миссионер уверенно прошел к противоположной стене. Где-то тут должна находиться кнопка. Нащупав рукой с правой стороны навесной шкафчик, он открыл его. Вот оно, последнее достижение российских умельцев-контрабандистов. Слобцов нажал на маленькую кнопочку, еле уловимую для сенсорного восприятия, и стена перед ним бесшумно отъехала в сторону. Открывшийся проход в узкое длинное помещение шибанул в пришельцев запахом крепкого алкоголя. Миссионер сделал шаг вперед, но его нога так и не нащупала твердую поверхность. Ступня соскользнула с лежащей на полу бутылки, и он, потеряв равновесие, зацепил рукой одну из коробок со спиртным. Грохот, раздавшийся мгновение спустя, был подобен извержению Везувия в последний день Помпеи. Захлопнув дверь обратно, он еле слышно шепнул Миа:
– Встречай!
Если кому и доводилось в своей жизни встречать русалок, то вряд ли этот человек мог похвастать тем, что испытал от общения положительные эмоции и сумел остаться без седых волос. Очередная встреча не стала исключением из правил. Появившийся на камбузе полицейский, врубив свет, уперся дулом своего пистолета в обнаженную грудь невесть откуда взявшейся морской девы. Все было как всегда – обворожительная, затягивающая в омут улыбка, соблазнительные формы и округлости. Единственное, что в этой ситуации резало глаз, так это отсутствие у нее хвоста.
На секунду оцепенев, полицейский, как человек служивый и лишенный романтизма, быстро пришел в себя.
– Ты кто? – его вопрос прозвучал несколько глупо.
– Извините, я не захватила с собой документы. – Миа, покачивая обнаженной грудью, дружелюбно улыбнулась: – Надеюсь, вы не будете проявлять строгость к невинной девушке?
На секунду оцепенев, полицейский, как человек служивый и лишенный романтизма, быстро пришел в себя.
– Ты кто? – его вопрос прозвучал несколько глупо.
– Извините, я не захватила с собой документы. – Миа, покачивая обнаженной грудью, дружелюбно улыбнулась: – Надеюсь, вы не будете проявлять строгость к невинной девушке?
– Стойте на месте! – пресек морской страж попытку русалки приблизиться к нему вплотную.
На поясе у него запищала рация, и он, не прекращая держать Миа под прицелом, поднес ее к уху.
– Вы ведь не сделаете мне ничего плохого? – насторожилась русалка.
– Извините, но…
Он провалился в темноту прежде, чем успел закончить свою фразу. Миссионер, поддержав обмякшее тело, прислонил морячка к стене. Сделав свое дело, он снова ушел в тень. Второй полицейский появился почти сразу.
– Где вы ходите, вашему товарищу плохо, – Миа, склонившись над «товарищем», пыталась его расшевелить.
– Руки! Руки за голову! – рефлекторно выпалил добросовестный служака.
– Да пожалуйста! – фыркнула полуголая девица, изогнув спинку и ослепив второго полицейского своими неприкрытыми формами.
– Повернитесь лицом к стене.
– Еще чего! Может, мне и трусики заодно стянуть? – Обидевшаяся русалка залепила наглецу звонкую пощечину, от которой он на время потерял ориентацию.
Его замешательства было достаточно для нанесения анестезирующего удара по шее. Вышедший из тени старлей российской полиции, повторив свой недавний маневр, защитил девичью честь своей компаньонки.
– Извините, мэм, вы не поможете мне оттащить безжалостно соблазненных вами полицейских к противоположной стене?
– Это еще зачем?
– Хочу угостить ребят контрабандным пойлом. В качестве компенсации за испорченное дежурство.
На этот раз им никто не мешал. Не без труда Миссионеру удалось отыскать среди коробок с виски металлическую зажигалку, в которую был вмонтирован фотоаппарат. Пока он занимался поисками, Миа аккуратно, чтобы пациенты не захлебнулись, влила каждому не менее полулитра качественного односолодового шотландского скотча. Когда наутро их обнаружат в стельку пьяными, вряд ли кто поверит в их бред про расхаживавшую ночью по судну полуголую китаянку. Оставив контрабандный тайник открытым и расположив лежачих полицейских в надлежащем неприглядном виде, они оперативно покинули судно.
Остров Гонконг. Шенгван-Вестерн. 08.45 местного времени
– Не забывай про разницу часовых поясов. – Слобцов, с трудом продрав с утра глаза, был явно не предрасположен к светской беседе.
– Извини, что не поднесла тебе чарку водки в постель. – Миа, сдерживая ухмылку, старалась сохранить невозмутимое выражение лица. – По-моему, так русские мужчины встречают утро? В то время как их жены тянут из себя жилы, стараясь прокормить себя и своих детей…
– Откуда ты набралась этого непримиримого женского шовинизма? Русские мужчины, – Миссионер, протерев глаза, рывком соскочил с кровати, – прежде чем отправить жен на заработки, с утра как следует ублажают их, стимулируя на трудовые подвиги, а уж только потом принимаются за водку. А тебе, я смотрю, и без допинга работается неплохо… Это, наверное, потому, что китайские мужчины слабоваты в постели и нечасто балуют своих женщин вниманием?
– Им приходится много работать, чтобы прокормить миллиардное население Китая. К тому же демографическая проблема ставит перед нашими мужчинами совсем другие задачи. Ты лучше взгляни на снимки.
Миссионер, окончательно проснувшись, подошел к столу. На фотографиях отчетливо были видны люди, облаченные в форму морской полиции Гонконга.
– Чисто сработали, ничего не скажешь.
– И главное, оперативно. Все было рассчитано по минутам. Они точно знали, в какой точке подойти к вашему траулеру, чтобы не нарваться на настоящих полицейских. Они предусмотрели пути отхода. Единственное, чего они не сделали, или у них просто не было на это времени, – не затопили оба судна, чтобы скрыть все следы.
– Я думаю, они не стали этого делать, чтобы сбить нас со следа. Переключить внимание на костлявую руку Москвы. Что им, судя по твоей первой реакции на меня, успешно удалось. Ты проверила, кто-нибудь из них имеет хоть какое-то отношение к настоящей морской полиции?
– Никто из попавших в кадр никогда не имел к ней никакого отношения. Посмотри повнимательнее, ничье лицо не показалось тебе знакомым?
– Извини, конечно, но для меня все китайцы на одно лицо. И провести опознание мне было бы сложно. – Миссионер обратил свое внимание на снимки, помеченные Миа фломастером. – Хотя вот эта рожица кажется мне подозрительно знакомой.
Миа, повернув к нему свое очаровательное личико, захлопала в ладошки.
– Браво, Майкл! Вы делаете успехи на поприще частного сыска. Ваш Шерлок Холмс мог бы гордиться вами.
– Почему наш? Разве вы отторгаете от своей культуры классиков мировой литературы, имеющих более масштабный разрез глаз? Вот я, например, с уважением отношусь к Конфуцию, да и вообще к китайской культуре в целом. А что касается потрясающей красоты китайских женщин…
Глаза Миа бешено заблестели, и, чтобы предотвратить межэтнический конфликт, Миссионер неуловимым и в то же время галантным движением поймал руку своей компаньонки и запечатлел на ней почтительный поцелуй. Миа, смягчив взгляд, вернулась в исходное положение и защелкала пальчиками по клавиатуре.
– Двое из тех, кого ты видишь на помеченных мной фотографиях, были среди наших преследователей.
– Точно! – Теперь Миссионер узнал еще одного из этих парней: – Это тот, кому ты без сострадания свернула шею. Теперь мы знаем, у кого нужно спрашивать о судьбе Чжэн Бо. А как найти этих местных мафиози в Гонконге – в этом я полностью полагаюсь на тебя.
– Спасибо за доверие. – Миа закончила прыгать своими пальчиками по клавишам и серьезно взглянула на напарника: – Я знаю, кто сможет нам подсказать самую короткую дорогу к Чжэн Бо. Но для этого тебе придется поставить на кон свою шкуру. Иначе Великий Дракон нам ничего не скажет.
– Это еще кто? У меня создается впечатление, что у вас тут все просто кишит драконами. Надеюсь, что хоть ты не какая-нибудь там Дочь Дракона или его сестра.
– Будь посерьезней. Вонг Тху, или Великий Дракон, как он себя величает, – глава самой серьезной организации триады здесь, в Гонконге. Он нам скажет точно, – изящные ручки китаянки ловко развернули лоскут человеческой кожи с причудливой татуировкой, – кто на нас охотился.
– С какой стати этот ваш Дракон будет разговаривать с нами? У него наверняка есть дела и поважнее. И при чем тут моя шкура?
– Пока ты мирно спал, я кое-что обмозговала и нашла самый короткий путь к достижению поставленной цели. Я знаю тут одного местного подпольного дельца, с которым Вонг Тху время от времени имеет дело. Через него мы сможем договориться о встрече. Только…
– Только что? – Старлей был пессимистично заинтригован этим многозначительным «только». – Надеюсь, ваш главный Дракон не пассивный гомосексуалист, и мне не придется жертвовать своей ориентацией ради…
– Не волнуйся, твоя ориентация останется при тебе. Разве что шкурку могут потрепать как следует, но вам ведь не привыкать? Или Солженицын слишком преувеличил вашу действительность?
– Ничуть. Для русского человека всегда являлись программными лишь две книги – «Новая Элоиза» маркиза де Сада и записки Леопольда Захер-Мазоха.
– Тогда ты идеально подходишь к выполнению этой задачи. Ничему не удивляйся и повторяй все за мной. И не будь ханжой, это самый короткий путь к получению необходимой нам информации, – жизнерадостно пропела Миа, ободряюще глядя на Миссионера. – Собирайся. Для начала мне нужно навестить одного старого знакомого…
Глава 3 Меч ниндзя
Остров Гонконг. Адмиралти. 10.35 местного времени
В силу своей молодости, Слобцов еще не был настолько подробно знаком с характерными признаками злачных мест так и не загнившего мира капитала. И никак не мог предполагать, что иногда скрывается под фешенебельными вывесками приличных ночных клубов. Смешение рас, ритмов и стилей было ему знакомо, но по-настоящему понятие злачности он усвоил только в Гонконге. Пройдя сквозь беснующийся в безумном угаре зал, они нырнули в едва заметную постороннему взгляду дверь и оказались в узком коридоре, ведущем вниз.
Как и положено, потайную дверцу в другой мир охраняли два здоровенных цербера, относящиеся к явным представителям монголоидной расы. Их недружелюбный взгляд заставил бы поежиться не подготовленного к подобным проявлениям гостеприимства человека. Но Миссионер как человек, привыкший к такого рода хлебосольству, даже не повел бровью. Его боевая подруга пошла в своем отношении к ситуации еще дальше. Ничтоже сумняшеся, она развязной походкой приблизилась к двум азиатским атлантам и, потянув одну из статуй за отворот пиджака, строго спросила: