— Тебе понадобится новое платье, Эдит, и я ничего не пожалею! — взволнованно воскликнула Генриетта. — Да и нам с Элинор тоже! К счастью, у нас еще есть полторы недели, чтобы хорошенько подготовиться! Я не собиралась посещать балы, считая, что одного Линка вполне достаточно, но на этот поеду обязательно! Боже, ко мне словно вернулась молодость, и я почти чувствую себя восемнадцатилетней!
Глава 10
Пошла уже третья неделя с тех пор, как Мелисса пыталась найти Линкольна. Отчаяние девушки было так велико, что она подумывала вернуться домой и искать утешения в материнских объятиях. Но разве могла она поступить так с Меган, приложившей столько усилий, чтобы подопечная познакомилась с самыми блестящими семействами Лондона?!
К счастью, вскоре приехал Джастин, а Джастин всегда умел утешить ее и отвлечь от тяжелых мыслей.
Она знала наследника Сент‑Джеймсов всю свою жизнь и особенно подружилась с ним в тот год, когда он провел в горах Шотландии все лето. Тогда ему было восемь, ей — семь; оказалось, что у них много общего, и с тех пор эти двое стали неразлучны.
Правда, потом у Джастина появились три сестры и брат, но для Мелиссы он, подобно Йену Шестому, всегда оставался чем‑то вроде брата.
К ее удивлению, эта близость сохранилась до сих пор, хотя они жили далеко друг от друга и даже виделись не каждый год. Зато при малейшей возможности писали друг другу. Правда, это скорее смахивало на задушевный разговор: все равно что поверять друг другу секреты через забор, когда не видишь человека, с которым разговариваешь, но знаешь, что он или она тебя слушает.
Иногда родители намекали на то, что из них вышла бы прекрасная пара. Но и Мелисса, и Джастин считали это вздором. Может, действительно из лучших друзей выходят неплохие супруги, но не в том случае, когда этот самый друг стал тебе кем‑то вроде брата или сестры.
Обычно она выкладывала Джастину все, что было на душе. Но на этот раз, как ни странно, умолчала о Линкольне Бернетте, возможно, потому, что прошло слишком много времени, и она была уверена, что больше никогда не увидит его: так что какой смысл? Джастин непременно посочувствовал бы, но сочувствие — именно то, в чем Мелисса не нуждалась. Кроме того, она боялась, что расплачется от обиды, если начнет пересказывать подробности. Не хватало еще, чтобы Джастин посчитал ее дурочкой. С ее стороны и так достаточно глупо лелеять какие‑то надежды и ожидания после единственной встречи.
Поэтому Мелисса решила выбросить из головы грустные мысли и твердо помнить: она здесь затем, чтобы развлекаться и попутно, если выйдет, найти мужа. И Джастин ей поможет во всем, что касается развлечений, поскольку уже согласился сопровождать своих дам на балы.
Мелисса втайне была благодарна ему, помня, что весь прошлый сезон Джастин впервые вращался в вихре светских удовольствий и остался весьма недоволен. Он долго жаловался на это обстоятельство в своих письмах. Бедняга так долго жаждал войти в мир взрослых, только чтобы обнаружить, что предпочитает общество своих друзей, как раньше, когда только вернулся домой из школы.
Джастину также не терпелось познакомить ее с двумя молодыми людьми, которые, по его словам, непременно ей понравятся. Нет, он вовсе не собирался ее сватать. Просто не думал, что эти его приятели часто бывают в обществе. Поэтому вряд ли они смогут познакомиться с Мелиссой, если он не устроит их встречи.
Однако насчет одного он ошибся. Ричард Сизли был старшим братом одного из школьных приятелей Джастина и, подчинившись требованиям семьи найти себе жену в этом сезоне, был вынужден подобно остальным молодым холостякам прилежно посещать балы и вечера.
Все это Ричард объяснил Мелиссе во время танца. Это был ее второй бал, куда пышнее первого, с вдвое большим количеством приглашенных. Оказалось, что она уже виделась с Ричардом в прошлый раз, но не запомнила его имени. Однако вспомнила, что он сумел заставить ее рассмеяться, что говорило в его пользу, учитывая то подавленное настроение, которое владело ею всю предыдущую неделю.
Что же, довольно милый молодой человек и к тому же очень приятный на вид. Не так красив, как Джастин, но вряд ли хоть один мужчина в этом зале может сравниться с Джастином, чьи родители были просто неотразимы. Даже Линкольну было до него далеко…
Ах, она знала, что так будет… начнутся эти сравнения с Линкольном! И должна бы ощущать хоть какое‑то влечение к Ричарду, но нет, ничего. И все из‑за него.
Джастин непременно разозлится на нее, увидев, что она не дала Ричарду ни единого шанса. Сам он искренне восхищался Ричардом, говорил о нем только хорошее. И Ричарду она, кажется, понравилась. Недаром он ненавязчиво дал ей это понять еще при первой встрече. Но при этом только полный болван не смог бы сообразить, насколько она равнодушна ко всем знакам внимания. Поэтому не успела еще музыка смолкнуть, как Ричард уже обратил взор к другим, более приветливым девицам.
Она сжигала собственные мосты и ничего не могла с этим поделать! Ну и пусть! Подумаешь, не найдет мужа в Лондоне! Родители ничуть не расстроятся. И где это сказано, что женщина должна непременно выходить замуж, едва расставшись со школьной партой?! Мужчины ведут себя совершенно по‑другому! Не хотят — и не женятся! Делают все, что в голову взбредет. По крайней мере большинство из них!
Вот и она посвятит себя всему, что угодно, кроме семьи! Может, осушит озеро, чтобы доказать правоту своих утверждений и показать, какое чудище кроется на Дне. Приобретет известность, станет знаменитой! Мелисса Макгрегор — открывшая человечеству первого в истории дракона…
И в этот момент она заметила его… Да, она присматривалась ко всем черноволосым мужчинам. Высоким мужчинам. Сочетание того и другого притягивало ее словно магнит.
Мелисса споткнулась, пытаясь одновременно следить за ним и кружиться в вальсе. Но это, разумеется, оказалось невозможным. Кроме того, они успели за это время переместиться на другую сторону бального зала.
Мелисса извинилась перед Ричардом, умудрившимся удержать ее от падения, когда она запуталась в собственной юбке. Они снова приближались к тому месту, где она видела Линкольна. Но его там не было. Неужели ей показалось? Неужели так сильно хотела его встретить, что у нее начались галлюцинации?
— Вам нехорошо? — осведомился Ричард. Наверное, она выглядит так же отвратительно, как чувствует себя.
— Да… то есть нет. Не согласитесь проводить меня к герцогине? Кажется, новые туфли натерли мне ноги.
Это было откровенной ложью, но Ричард кивнул и повел ее к Джастину: Меган в эту минуту танцевала со старым другом семьи. Вежливо объяснив, почему им пришлось прервать танец, Ричард оставил их наедине.
Джастин, провожая глазами друга, немедленно вступившего в разговор с другой молодой особой, осуждающе прошипел:
— Значит, не понравился?!
— Не расстраивайся! Просто не могу сосредоточиться ни на ком, когда все мысли о другом мужчине.
— Каком именно?
— Вот… этом.
Он снова появился… не более чем в десяти футах от нее, и таращился так, словно нашел что‑то давно потерянное и бесконечно дорогое. Она, возможно, выглядела точно так же, если не хуже, тем более что побагровела от смущения и, кажется, забыла, что нужно дышать. Сердце куда‑то покатилось. Она никогда не простит себе, если упадет в обморок!!
Мелисса не могла взять в толк, почему Линкольн так долго не показывался. Но он, разумеется, непременно объяснит, как только подойдет.
Однако Линкольн не двигался с места. Прошла минута… другая… третья… и Мелисса решила, что он вовсе не собирается возобновлять их знакомство.
Глава 11
Перед ним была не та простушка в скромном наряде, запечатлевшаяся в памяти Линкольна. Он едва узнал Мелиссу, такой разительной была перемена. Она — само воплощение прелести в вечернем туалете из бледно‑голубого атласа, расшитого причудливыми цветами из переливчатых бусинок, с квадратным вырезом, треугольным корсажем и короткими пышными рукавчиками. Длинные перчатки и туфельки были из такого же атласа. Сегодня из простой элегантной прически не выбивается ни единого волоска.
Поразительное платье… и она неотразима в этом платье. Но чего и ожидать, если она на дружеской ноге с герцогами и герцогинями!
Та растрепанная и смеющаяся девчонка, на которой он под воздействием мгновенного порыва решил жениться, ничем не напоминала эту молодую даму. Кроме того, она уже несвободна. Мужчина, с которым она стояла, был необычайно красив и держался с царственным видом. Он не слышал, о чем они говорили, но, судя по виду, их отношения не ограничивались недавним знакомством. Кроме того, Мелиссу только что проводил к нему партнер по танцу, значит, именно он был ее кавалером на сегодняшний вечер.
Что же, недаром ее отец сказал, что дочь скорее всего вернется домой помолвленной, и Мелисса, очевидно, зря времени не тратила. Разумеется, этот тип слишком молод для нее… вернее, не слишком, возможно, ровесник, и рядом с ним Линкольн неожиданно почувствовал себя ужасно старым.
Линкольн отвернулся, чтобы уйти, и поэтому не заметил ее отчаянного взгляда.
Но он не сделал и двух шагов, когда на плечо опустилась чья‑то рука и рассерженный голос прошептал в ухо:
— Я не знаю вас, и вы не знаете меня, но просто руки чешутся оторвать вам голову за то, что только сейчас сделали с Мелли.
— Простите? — холодно бросил Линкольн, сбрасывая с себя чужую руку.
— Черта с два я вас прощу! Почему вы только сейчас обидели ее до глубины души? И если станете утверждать, что безразличны к ней, я назову вас проклятым лжецом и к тому же слепым.
— Значит, вы еще не предъявили на нее прав? — нахмурился Линкольн.
— Забавно! — фыркнул молодой человек. — А если да? Это означает, что вы должны бежать без оглядки? Да я скорее согласился бы добровольно провалиться сквозь землю, чем так легко сдаться!
— Я не сдавался. Просто решил зализать раны в одиночестве, — сухо пояснил Линкольн. Джастин понимающе усмехнулся:
— Да ну? Что же, это дело другое и вполне приемлемое. Может, начнем сначала? Я Джастин Сент‑Джеймс, вполне возможно, лучший друг Мелли, и, кстати, это единственное право, которое могу предъявить на нашу милую девочку. Я в самом деле искренне ее люблю, не меньше, чем моих озорниц сестер. Ну а теперь вы, наверное, хотели бы с ней познакомиться?
— Мы уже встречались, — промямлил Линкольн, стыдясь того, что так быстро пришел к неверным выводам и, поддавшись первому впечатлению, так легко отказался от представившейся возможности.
— В таком случае не хотите ли потанцевать с ней, чтобы обсудить… зализать раны в полуодиночестве? — поддразнил Джастин с лукавым блеском в глазах. — Хотя советую действовать быстро, пока не вернется мать и не подвергнет вас допросу с пристрастием: рекомендации и тому подобное. Поверьте, она способна терзать вас часами, прежде чем сочтет достойным внимания ее подопечной.
— И что заставляет вас думать, что я… окажусь достойным? — сардонически осведомился Линкольн.
— По мне можете быть хоть нищим. Мелли вы нравитесь, и это для меня единственный имеющий значение довод.
«Мелли вы нравитесь».
Всего три простых слова, но какую бурю эмоций подняли они в его душе!
Она стояла на том же месте, не сводя с него глаз. Только лицо превратилось в маску, не выдавая владевших ею чувств. У него не хватило силы воли на что‑то подобное. Линкольн сильно нервничал, что было весьма для него непривычно: с женщинами он всегда вел себя спокойно и уверенно. Возможно, дело было в том, что остальные оставляли его равнодушным. В отличие от Мелли.
За последние недели она доставила ему массу неприятных эмоций, но лишь только потому, что была недосягаема. Но сейчас она рядом, близко… если, разумеется, согласится говорить с ним после того, как он «оскорбил ее до глубины души». Линкольн вовсе не хотел этого. Не подумал, как подействует на нее его уход. Просто было мучительно видеть ее с другим.
Он кивнул молодому человеку и направился к Мелиссе. Вопреки его опасениям она не отвернулась. Ждала, пока он приблизится. И даже нерешительно улыбнулась: куда большая милость, чем он заслуживал в этот момент.
— Мы снова встретились, Мелисса Макгрегор.
Ее улыбка словно осветила весь зал, хотя она всего лишь коротко обронила:
— Да.
— Ваш следующий танец уже обещан?
— Он был оставлен Джастину, для того чтобы дать мне возможность отдышаться. Но я уже успела отдохнуть и буду счастлива принять ваше приглашение… если вы приглашаете, конечно.
— Приглашаю.
Предыдущий танец только что окончился, и музыканты вновь заиграли вальс. Линкольн, не теряя времени, повел ее к центру зала, пока не явилась строгая опекунша и не принялась его «допрашивать». Оказывается, он и не подозревал, какое это удовольствие — быть с ней, прикасаться, обнимать за талию, как предписывалось правилами танца. Впрочем, он забыл обо всем и так и стоял в центре зала, уставившись на нее и не замечая любопытных взглядов других пар, кружившихся в вальсе.
— Я было подумала… то есть решила, что больше никогда вас не увижу, — заметила Мелисса.
Ее голос заставил Линкольна очнуться и сделать первый шаг.
— Если хотите знать, я боялся того же. А когда узнал, где вы гостите…
— Вы знали и не нанесли мне визит?!
— Возможно, вы не совсем сознаете, какое высокое положение занимают ваши друзья. Без их приглашения или визитной карточки меня и на порог не пустят!
— Вот как? Почему же? Я и не знала. В Шотландии таких формальностей не соблюдают.
— Да и в Англии далеко не везде, но большинство людей не носят герцогского титула! Думаю, мне необходимо встретиться с вашей покровительницей и испросить разрешения нанести вам визит как полагается.
— О, не стоит так расстраиваться, — усмехнулась Мелисса. — Меган Сент‑Джеймс очень милая дама, и к тому же понимающая. Уверена, что она посочувствует вашим горестям. И к тому же знает о вас.
— Неужели?!
— Я спрашивала, знакома ли она с вами, — объяснила она, слегка краснея.
— На что она, разумеется, ответила отрицательно, — сухо добавил он.
— О, только не обижайтесь. Она сама редко бывает в свете. Сент‑Джеймсы предпочитают деревню.
— Почему же она согласилась вывозить вас в этом сезоне? — удивился он.
— Герцогиня и герцог были друзьями моих родителей еще до моего рождения. Собственно говоря, благодаря им отец с матерью поженились. И поскольку у меня самой появились кое‑какие матримониальные планы, Меган и предложила осуществить их в Лондоне. У меня слишком мало надежд найти жениха в Шотландии.
— Простите, но в это трудно поверить, — покачал головой Линкольн.
Мелисса снова вспыхнула.
— Видите ли, иногда мои родственники могут быть несколько… устрашающими.
Линкольн кивнул. Должно быть, так оно и есть. Знай он, что Мелисса — дочь вождя клана Макгрегоров, дважды подумал бы, прежде чем подойти к нему и попросить разрешения ухаживать за его дочерью. Правда, вполне возможно, что это соображение его не остановило бы, но другие, очевидно, далеко не так храбры.
— Сколько же у меня соперников? — небрежно спросил он, втайне боясь ответа. У нее было почти три недели, чтобы познакомиться со сливками лондонского общества. Сколько раз он изводил себя этими мрачными мыслями, стоя у герцогского дома и наблюдая, как к крыльцу подъезжает поток карет, откуда выходят щеголевато одетые молодые люди. В отличие от него двери перед ними незамедлительно распахивались! К кому они приезжали? К Джастину, или… или это все поклонники Мелиссы? Он, естественно, предполагал последнее, не зная, что сыну его светлости было уже почти двадцать.
— Я обнаружила, что ни одного не стоит поощрять, — в тон ему ответила Мелисса.
— А меня? Меня стоит?
На этот раз в его голосе не было шутливых ноток. Их глаза встретились. Его пальцы застыли на ее талии. Движения их замедлились. Оба словно не слышали музыку. Линкольн сверхъестественным усилием воли удерживался от того, чтобы не поцеловать ее при всех.
Застанет ли он ее когда‑нибудь одну, чтобы без помех поддаться этому порыву?! Сможет ли когда‑нибудь не чувствовать этого порыва в ее присутствии?! Возможно, ни тому ни другому не бывать. Она слишком красива, слишком желанна, и он никогда еще не испытывал подобного влечения ни к одной женщине.
На этот раз чары улетучились при виде раскрасневшегося личика девушки. Достаточно красноречивый ответ! Просить большего было бы неприлично, поэтому он поспешил сменить тему:
— Я не заметил здесь вашего отца. Родители не приехали в Лондон вместе с вами?
— Собирались. В следующем месяце. Отец терпеть не может Лондон. С большим трудом удалось уговорить его немного погостить в столице.
— Да, помню, как он во время нашей короткой беседы говорил о нелюбви к многолюдным местам, — кивнул Линкольн. — Мои родные собираются пробыть здесь довольно долго. Собственно говоря, меня уговорили вывозить в свет мою кузину. Она тоже достаточно взрослая, чтобы подыскивать себе жениха.
— Похоже, это место как нельзя лучше подходит для таких целей, — заметила Мелисса. Линкольн улыбнулся:
— Я тоже так считаю, но для моей кузины Эдит это будет нелегко. Она не считается красивой в общепринятом смысле слова. Но зато сердце у нее из чистого золота. Не встречал никого милее и добрее. Повезет тому, кому она отдаст свою преданность.
— Похоже, вы ее очень любите.
— Совершенно верно.
Но он отнюдь не смотрел на кузину через розовые очки. Она не пользовалась успехом и только чудом могла привлечь внимание достойного мужчины. Нужно было очень хорошо знать ее, чтобы оценить по достоинству. И за прошедшие две недели она не обзавелась ни одним поклонником.