Игорь Орлов, Алексей Попов Сквозь «железный занавес». Руссо туристо: советский выездной туризм, 1955—1991
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
Рукопись подготовлена при поддержке Научного фонда НИУ ВШЭ, проект № 12-01-0058 (2013–2014 гг.)
Рецензенты:
доктор исторических наук, профессор В.Э. Багдасарян;
доктор исторических наук, доцент Ю.С. Путрик
Введение
Слово «туризм» в советской действительности, тем более применительно к сфере международного обмена, на первый взгляд кажется эвфемизмом, скорее затемняющим, нежели проясняющим суть явления. Ведь более привычно воспринимать туризм прежде всего как отдых и приключение, а не как вид идеологической работы и политической деятельности. Но известный российский социолог и культуролог Л.Г. Ионин, включив путешествия, наряду с научным творчеством, культурным переживанием, дружбой и прочим, в «конечные сферы значений» и противопоставив их «тоталитаризму повседневности», признавал, что для советского человека были вполне доступны все вышеперечисленные сферы. Именно они создавали ощущение полноты жизни и свободы выхода за пределы повседневности советской эпохи[3].
«Туристская революция» второй половины XX в., связанная с масштабными изменениями в сфере индустрии туризма, резким расширением объемов туристских[4] потоков и географии международного туризма, затронула и Советский Союз. Ослаблению «железного занавеса» и потеплению отношений с Западом способствовали процесс десталинизации, охвативший СССР и страны народной демократии, декларированный XX съездом партии (1956 г.) принцип мирного сосуществования двух мировых систем и отказ от неизбежности третьей мировой войны. При этом реанимация международного туризма в СССР в середине 1950-х годов была связана в основном с развитием контактов внутри социалистического лагеря и, особенно, с резко увеличившимся международным туристским обменом советских профсоюзов.
Историографический обзор
Авторы не ставили целью дать развернутую историографию рассматриваемой в книге проблематики, а остановились только на наиболее значимых для формирования и развития отдельных проблемных полей работах. Предваряя историографический анализ, отметим, что за последние годы исследовательское пространство, связанное с различными аспектами международного (в том числе выездного) туризма в СССР, резко расширилось.
С определенной степенью условности литературу по этой проблематике можно разбить на три группы: труды общетеоретического и методологического характера; обзорные работы, освещающие различные стороны международного туризма в XX столетии; исследования, посвященные истории зарубежного (выездного) туризма в СССР.
В мировом научном сообществе вплоть до рубежа 1960—1970-х годов сфера туризма изучалась, главным образом, экономистами, историками и географами. Исследователи анализировали в основном частные аспекты туризма, в том числе в их историческом измерении. Однако представители зародившейся в 1970-е годы социальной географии туризма привнесли новые подходы в его изучение. В частности, в 1998 г. Паскаль Кювелье (Pascal Cuvelier) ввел понятие «туристические практики»[5]. Спустя несколько лет авторы сборника «Туризм 1» использовали это понятие в качестве характеристики процесса обучения и развития личности человека[6].
В числе работ второй историографической группы следует отметить книгу М.А. Ананьева «Международный туризм» – одно из первых в СССР исследований истории и географии международного туризма, в том числе его экономического, политического и социального значения. В работе содержится обзор развития мирового транспорта и средств размещения, информация о таможенных правилах и т. п.[7] Следует также обратить внимание читателя на совместную работу Б. Рогатина, В. Квартальнова и В. Ухова, освещающую деятельность Бюро международного молодежного туризма (БММТ) «Спутник», и в том числе молодежный туристский обмен СССР с зарубежными странами[8]. В справочнике, подготовленном В.Д. Уваровым и К.Г. Борисовым, представлена подробная информация о структуре и деятельности около 300 международных (в том числе советских) правительственных и неправительственных организаций и агентств, связанных с развитием мировых туристских связей[9]. Г.А. Папирян провел основательный экономический анализ международной туристской деятельности, состояния мировых туристских рынков и индустрии туризма (гостиничного хозяйства, транспорта, туроператоров и турагентов)[10]. Кроме того, хотелось бы выделить исследование В.А. Квартальнова, обратившего внимание на мотивацию туристских поездок, менеджмент и маркетинг в сфере туризма, эволюцию международного туристского рынка[11].
Работы советского периода из третьей историографической группы, затрагивающие международные туристские связи Советского Союза, как правило, ограничивались количественными данными о гражданах, отправлявшихся в заграничные поездки во второй половине XX в., сюжетами о «поездах дружбы» и туристском обмене между городами-побратимами[12]. Причем, как правило, разделы, посвященные выездному туризму, проигрывали по объему повествованиям о приеме иностранных туристов в СССР. Например, в монографии Г.П. Долженко параграф «Советские туристы за рубежом» состоит всего из двух страниц текста, почти половина которого освещает круиз советских трудящихся вокруг Европы на теплоходе «Абхазия» в 1930 г.[13]
Если советский международный туризм рассматривался как проявление политики пролетарского интернационализма[14], то в оценках западного туризма преобладало осуждение практики идеологической обработки граждан, собиравшихся посетить СССР и страны Восточной Европы, с целью пропаганды капиталистического образа жизни[15]. Иначе говоря, использование туризма в качестве идеологического оружия советскими учеными относилось почти только на счет западных государств[16]. Впрочем, были и исключения. К примеру, В.Ф. Касаткин откровенно определил советский зарубежный туризм как «самоокупаемый канал внешнеполитической пропаганды», правда, эта публикация не была предназначена для широкой аудитории[17].
В свою очередь, в западной историографии широко распространилось зеркальное мнение, что советские и иностранные туристы служили для советского правительства инструментом пропаганды, а в целом международный туризм в СССР был важным компонентом советского «культурного наступления». Профессор Колумбийского университета Фредерик Баргхорн (Frederick Barghoorn) характеризовал советский туристский обмен через призму понятия «культурная дипломатия», подразумевая под последней особую форму достижения политических и пропагандистских целей посредством манипулирования культурными, в том числе туристскими, связями[18]. По мнению Веры Данэм (Vera Dunham), после Второй мировой войны в СССР состоялась «большая сделка» между коммунистическим режимом и лояльной ему группой советских граждан, материально простимулированной; важной составляющей этой сделки был досуг[19]. Американский исследователь Джон Бушнелл (John Bushneil) назвал поездки граждан Советского Союза за рубеж одним из «источников пессимизма» для советского человека, поскольку посещение других стран заставляло многих из них сомневаться в правильности курса КПСС[20].
Французский историк Робер Бертон-Ож (Robert Berton-Hogge) посвятил одну из своих работ анализу географии и объемов поездок советских туристов за рубеж и иностранных граждан в СССР в 1958–1977 гг. Характеризуя послесталинский период как время открытия границ СССР, автор отметил направленность советского туризма прежде всего на туристский обмен с социалистическими странами[21].
Профессор канадского Университета Британской Колумбии Энн Горсач (Anne Gorsuch) в своей работе «Выступление на международной сцене: советские туристы хрущевской эпохи на капиталистическом Западе» из всего многообразия функций международного туризма (образование, удовольствие, потребление и проч.) сосредоточила внимание на перформативной функции советских туристских поездок в Западную Европу в период «оттепели». Рассматривая международный туризм в более общем контексте «театра дипломатии», она подчеркивает, что «в духе политики мирного сосуществования» советского туриста отправляли за границу «главным образом как посланника, который должен был установить теплые, но вместе с тем не лишенные осторожности отношения между социалистическим Востоком и капиталистическим Западом». При этом туризм как «форма дипломатии эпохи холодной войны» и одно из направлений «культурного наступления» Советского Союза на Западную Европу имел свою специфику: советскую действительность представляли обычные граждане, которые «должны были выглядеть менее искушенными» в политике и демонстрировать «человеческое лицо советского социализма». Но эта внешняя неискушенность компенсировалась, по убеждению автора, особым отбором кандидатов на поездку, спецификой комплектуемых групп (как правило, специализированных) и особой политической подготовкой туристов, отправлявшихся на Запад[22].
Не совсем точно используя понятие «международный туризм»[23], Горсач, тем не менее, совершенно справедливо датирует начало выездного туризма в СССР апрелем 1955 г., когда была принята резолюция ЦК партии, открывшая для советских граждан возможность выезжать за пределы страны. Хотя на тот момент предусматривалась возможность выезда только в соцстраны (поездки на Запад откладывались на неопределенное время), на практике уже к июлю «Интурист» вел переговоры с британским агентством «Прогрессивные туры» и с норвежскими и шведскими агентствами о посещении советскими туристами Англии, Норвегии и Швеции. По мнению канадского историка, зарубежный туризм стал «средством продвижения нового, постсталинского, советского я». Путешествуя, туристы пели советские песни, раздавали сувениры, встречались с политиками и журналистами, отвечали на вопросы и читали лекции, давали концерты профессионального и самодеятельного творчества[24].
Идеи Э. Горсач о советском выездном туризме (как в социалистические, так и в капиталистические страны) нашли отражение в авторской монографии «This is Your World: Soviet Tourist at Home and Abroad after Stalin», изданной в 2011 г. авторитетным издательством Oxford University Press[25]. Эта книга стала первым на Западе монографическим исследованием, в котором такое большое внимание было уделено поездкам советских граждан за рубеж (хотя рассматриваются здесь и другие вопросы – развитие внутреннего туризма в постсталинский период, посещение Эстонской ССР как «советской заграницы», кинематограф эпохи холодной войны). Безусловно, заслуживает уважения использование канадской исследовательницей широкого круга источников (документов ГА РФ, РГАНИ и РГАСПИ, публикаций в центральной советской периодике, воспоминаний и интервью), чем далеко не всегда отличаются исследования западных авторов. Однако хронология материала все же относится лишь к 1950—1960-м годам, т. е. отражает скорее процесс становления советского выездного туризма, чем динамику его развития. Между тем, при сохранении многих сходных черт, поездки советских граждан за рубеж в эпоху застоя и перестройки все же существенно отличались от образцов периода «оттепели», что объяснялось, в первую очередь, увеличением количества выезжавших.
Среди англоязычных работ, безусловно, заслуживает внимания статья молодого исследователя Алексея Голубева (Петрозаводск – Ванкувер) «Soviet Tourism and Western Consumerism: A Meeting in Finland». В ней автор характеризует поездки советских граждан за рубеж как способ их приобщения к западной потребительской культуре, влияние которой способствовало переоценке ими тезиса о безусловном превосходстве социализма над капитализмом. Выбор для исследования примера Финляндии более чем оправдан, поскольку из капиталистических стран именно она поддерживала с СССР самые тесные отношения, в том числе по каналам въездного и выездного туризма[26]. Общие же вопросы советско-финского сотрудничества в сфере туризма были рассмотрены в работах профессора Университета Турку Айво Костайнена (Auvo Kostiainen)[27].
В российской историографии последних лет обозначился качественный поворот в исследовании истории советского выездного туризма. Очевиден отход от традиционного для советской историографии интереса к туристским институтам (ВАО «Интурист», БММТ «Спутник» и Отдел по международному туризму Центрального туристско-экскурсионного управления (ЦТЭУ) ВЦСПС) к изучению поведения советских людей за границей. Институциональная же составляющая анализа оказалась в большей степени сведена к описанию механизма отбора кандидатов на зарубежную поездку. Географические рамки современных исследований советского выездного туризма довольно широки, охватывают не только страны народной демократии, но и западные государства. Некоторые работы связаны с организацией путешествий советских граждан в отдельные зарубежные страны, например, в Болгарию[28], Западную и Восточную Германию[29], Францию[30].
Впечатлениям советских людей о загранице посвящено исследование заведующего отделом современной истории России Санкт-Петербургского института истории РАН А.Н. Чистикова. На основе нескольких групп источников он наглядно демонстрирует, как субъективные впечатления советских туристов корректировались в зависимости от способа их презентации после возвращения на родину, с участием механизмов цензуры и самоцензуры. К примеру, в выступлениях перед профессиональной аудиторией, в отличие от газетных статей и публичных лекций, акцент чаще смещался в сторону анализа вынесенного из поездки положительного опыта. Анализ отчетов руководителей туристских групп позволил историку из Санкт-Петербурга очертить круг вопросов, интересовавших вышестоящие органы: численность и социальный состав группы; объекты показа; недостатки в деятельности «Интуриста» и принимающей организации; квалификация гидов-переводчиков и экскурсоводов; уровень обслуживания в гостиницах и ресторанах, результаты встреч с населением; случаи «неправильного поведения советских туристов». Но заданность и во многом унифицированный характер структуры отчетов руководителей туристских групп и сопровождающих «Интуриста» сужают возможности исследователя по выявлению впечатлений советских туристов. Если группа была сборной, то ее руководитель писал в основном о встречах с работниками данного предприятия или учреждения. Отчеты специализированных групп, напротив, как правило, насыщены узкоспециальной информацией. Впрочем, в ряде случаев отчеты не ограничивались официозными клише, а содержали весьма подробные сведения о прошедшей поездке. В личных записях преобладал бытовой интерес. А.Н. Чистиков также делает попытку из всей пестроты и разнообразия впечатлений и оценок вычленить несколько явлений, о которых советские туристы писали и говорили чаще всего: исторические достопримечательности, хорошие дороги европейских стран, чистота на улицах, автомобили и яркая реклама[31]. Аналогичные вопросы автор рассматривает и в других статьях, ограничиваясь, к сожалению, лишь периодом «оттепели»[32].
Главный специалист отдела информации, публикации и научного использования документов Государственного общественно-политического архива Пермской области С.А. Шевырин также посвятил свою работу поведению за границей советских туристов, нередко посещавших в свободное время не совсем «политически выдержанные» заведения: стриптиз-клубы, ночные бары или церкви. Значительное внимание в своих работах С.А. Шевырин уделил механизму отбора кандидатов на поездки начиная с низовой профсоюзной организации (месткома) и заканчивая Комиссией по выездам за границу при обкоме КПСС[33]. В другой работе исследователь обратил внимание не только на установленные нормы поведения советских туристов за границей, но и на многочисленные факты, связанные с систематическим нарушением этих норм[34].
В написанной московским историком Л.В. Силиной на материалах Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ) статье, посвященной деятельности идеологического аппарата ЦК КПСС в области внешнеполитической пропаганды, освещаются особенности въездного и выездного туризма в 1960-е годы. Однако основное внимание автора обращено на механизмы взаимодействия партийных структур с ВАО «Интурист» и советскими посольствами за границей[35]. Диссертационное исследование Е.Б. Андреевой посвящено анализу эволюции туристских практик русских во Франции в XIX – начале XXI вв., в том числе особенностей развития советского туризма как социокультурного феномена, социального «портрета» русского туриста во Франции, отношения русских туристов к Франции и французам[36].
Об особенностях потребительских предпочтений советских работников за границей в 1960—1970-е годы мы узнаём из статьи молодого историка из Москвы А.С. Ивановой[37]. Думается, здесь можно провести определенные параллели, ведь вряд ли потребительские вкусы советских туристов принципиально отличались от предпочтений работавших за рубежом советских граждан. Разница состояла лишь в финансовых и иных возможностях для «шопинга». Исследователь из Москвы Е.П. Архипова рассмотрела международно-правовые формы сотрудничества СССР и ряда капиталистических государств в области туризма, географию туров и основные виды советского выездного туризма в 1980–1991 гг. Автор обратила внимание на основные проблемы и недостатки заграничных поездок указанного периода: жесткую регламентацию объемов зарубежных туров, строгий отбор кандидатов на поездку и просуществовавшее до 1988 г. распределение путевок через профсоюзные организации[38].