– Не разорились?
– К счастью, нет. У нас очень щедрые спонсоры...
– Если не секрет, кто?
– А вот это секрет, очень большой секрет! Скажу только, что в нашей деятельности заинтересованы подданные иностранных государств...
– И это еще один повод для того, чтобы засекретить вашу лабораторию, я правильно понимаю?
– Приятно иметь дело с умным человеком! – расплылся в самодовольной улыбке Крыжов.
– Чего не скажешь про вас, Леонид Тарасович, – язвительно заметила Лариса. – Неужели вы всерьез считаете, что я поверю в эту вашу сказку про трех поросят?.. Вы сочиняете эту сказку на ходу, а разве нет?
– А разве да? – мрачно нахмурил брови Крыжов.
– Вы рассказали мне про специальное питание, про медицинское обследование для свиней. Но упустили одну маленькую, но очень важную деталь. Свиньям прививают человеческие гены. Сколько их там, два или двести, как все это делается, я не знаю. Просто знаю, что без человеческих ген свинья донором стать не может. А вы про эти гены ни слова ни сказали!
Крыжов обескураженно хлопал глазами. Но сдаваться он не собирался и какое-то время лихорадочно искал способ обогнуть непробиваемый аргумент. Наконец родил:
– Откуда вы знаете про эти гены? – с умным видом спросил он.
– В журнале одном прочитала.
– И где этот журнал?
– Не знаю.
– Если не знаете, то я вам не советую искать этот журнал. Разве что только для того, чтобы выбросить его на свалку. Можете не сомневаться в том, что вас ввели в заблуждение...
– Это вы вводите меня в заблуждение. Вернее, пытаетесь это сделать. Неужели я так похожа на идиотку?.. Какие свиньи, какие опыты... Вы лучше скажите, сколько вы взяли с Сергунова за операцию?
– Не так уж и много, всего пятьдесят тысяч долларов...
У Ларисы сложилось впечатление, что и эту цифру Крыжов придумал на ходу. Впрочем, в данном случае не так уж и важно, врет он или нет.
– По-вашему, это не много? – удивленно повела она бровью.
– Ну, это для вас много. Для меня, к слову сказать, тоже... Но для Сергунова – это тьфу. Он миллионами ворочает...
– Вы хотите сказать, что человек, у которого есть миллион долларов, согласится, чтобы ему пересадили печень свиньи. И «всего-то» за пятьдесят тысяч... Вы не убедили меня, господин Крыжов. И не убедите никогда. Так что давайте оставим эту хитромудрую чушь про свинок...
– Значит, не верите, – с осуждением посмотрел на нее Крыжов.
– Я могу поверить только в то, что вам самому имплантировали свиные органы. Мозги, например, язык...
– Грубите, – угрожающе нахмурился он.
– Если это не так, я готова принести вам свои извинения...
– Кому нужны твои извинения?
Ларисе не очень понравился этот переход на «ты». Но в то же время она понимала, что для данного случая это естественная форма общения. Она в ловушке, как та мышка, а Крыжов мнит из себя кота, который сначала должен немного поиграть с жертвой, прежде чем ее съесть...
– Ты не считаешь себя идиоткой, – презрительно усмехнулся он. – А на самом деле ты и есть самая натуральная идиотка. Я тебе давал шанс, дура!
– А без оскорблений нельзя?
– Нельзя. По-другому с тобой нельзя!
– Ясно.
– Что тебе ясно, коза?
– А то и ясно, что ты козел!
– Ты за словами следи, да! – поморщился Крыжов.
– И ты базар фильтруй.
– А то что?.. Короче, дело к ночи, вернее, к утру. Я тебе давал шанс. Могла бы схавать лапшу про хрюшек, получила бы свои десять штук баксов, и гуляй вальсом...
– Ты бы дал мне денег за молчание?
– Дал бы, – с презрительной ухмылкой кивнул Крыжов. – А потом бы забрал... Мы бы на пленку записали, как ты бабки брала. Типа, шантаж... Ты пойми, красивая, я же не убийца. Мне лучше миром с тобой разойтись. Но ты же этого не хочешь...
– А если хочу?
– Что, страшно стало? Поздно хватилась, дорогуша. Я же насквозь тебя вижу, ты такая дурная, что тебя ничем не остановишь. Только пулей...
– Это угроза?
– Нет, это пророчество, – хмыкнул Крыжов. – Я вижу твое ближайшее будущее...
Нетрудно предсказать будущее приговоренного к смерти человека, подумала Лариса и мрачно усмехнулась. Но тут же ее лицо разгладилось, губы изогнулись в очаровательной улыбке, в глазах запрыгали кокетливые зажигательные огоньки.
– И что же ты видишь? – спросила она.
И волнующе провела языком по своим губам. Рука мягко легла на груди и плавно скользнула к бедру. Знойная поза, легкие поглаживающие движения, и Крыжов уже тонет в развратных фантазиях.
– То и вижу, – сглатывая слюну, сказал он.
– И что я сейчас буду делать?
– Будешь молить о пощаде!
– А вот и ошибаешься... Сейчас я буду молить тебя о том, чтобы ты меня изнасиловал!
Взгляд у Ларисы подернулся блудной пеленой, язык снова скользнул по губам. И в довершение сей композиции быстрыми, но изящными движениями она избавилась от сарафана и осталась в своем развратном купальнике. Крыжов смотрел на нее во все глаза и пускал слюнки.
– А потом, когда вы меня изнасилуете, я буду молить вас о смерти! – сдергивая с себя символический лифчик, театрально воскликнула она. – Лучше смерть, чем бесчестие!.. Трусики снимать, или вы сами?
– Сами! – поднимаясь со своего места, захрипел Крыжов.
– Ты подлец и мерзавец! – театрально зло бросила ему в лицо Лариса.
– А грубить-то зачем? – ухмыльнулся тот.
– Не подходи ко мне!
– Ты что, уже не хочешь, чтобы я тебя трахнул?
– А почему ты? Я думала, вы все сразу...
– Сначала я! – Он грубо схватил ее за руку.
– Хорошо, пусть будешь только ты... – Она умоляюще посмотрела на него. – Хочешь, всегда будешь ты. Только без насилия... Только не убивай...
– Пока буду трахать, будешь жить...
– А как же они? Им же тоже хочется!
Лариса вырвала руку и в быстром плавном движении переместилась к его креслу. Теперь она находилась между его телохранителями. Ребята просто обалдели от столь захватывающего шоу. Предвкушение еще более захватывающего зрелища скрутило в узел не только их детородные огрызки, но и мысли. Похоже, они даже не подозревали, что сами стали объектами насилия. А ведь они должны понимать, что Лариса не просто красивая девушка. Она – мент, и с головой у нее все в полном порядке, а значит, она способна на подвох... Бывают случаи, когда мозги в голове у мужчин превращаются в член. И для женщины главное – научиться извлекать из этого выгоду для себя.
– Сначала я, а потом они! – отрезал Крыжов.
– Ты – бяка! Ты плохой начальник, если не заботишься о своих подчиненных. Придется мне о них позаботиться!
Лариса повернулась к самому крепкому на вид парню, руками обвила его шею, нежно заглянула ему в глаза.
– Как тебя зовут, мой мальчик? – облизываясь, на истомленном придыхании спросила она.
– Игорь!
– Ну, до свидания, Игорек!
Мило улыбнулась она и крутанула его голову вокруг оси... Лариса запросто могла сломать ему шею. Но парень вроде бы безоружен, а значит, убивать его ни к чему. А инвалидом сделать можно. Так что если она вдруг слегка переборщила, пусть он пеняет на себя... Парень вмиг лишился сознания и стал падать. Лариса всего лишь толкнула его на крепыша, и пока тот избавлялся от препятствия, ударила ногой в голову. Можно бы чуть-чуть изменить траекторию, и ее пятка врезалась бы ему аккурат в висок. А сила удара приличная, височная кость могла бы и не выдержать...
Крыжов стоял как истукан и потрясенно пялился на нее. То ли он хотел что-то сказать, то ли пытался позвать на помощь, но ни того ни другого у него не получалось. Бывают же случаи, когда от страха люди теряют дар речи. А бывает, что вместе с тем теряют сознание и даже жизнь...
Лариса не стала его избивать. Она просто ударила его пальцем в солнечное сплетение. Крыжов крякнул, закатил глаза и мешком опустился на пол...
Первый раунд остался за Ларисой. Она сумела расправиться с первой троицей так, чтобы этого не заметила вторая...
Глава десятая
Если бы это был просто бокс, раунд бы начался с удара гонга. А поскольку это была борьба на выживание, в ход шли запрещенные приемы. Поэтому о начале второго раунда возвестили страстные стоны.
Лариса стонала так, как может стонать порнозвезда под натиском полового агрессора перед кинокамерой. Такие стоны могли бы разбудить и мертвого. Неудивительно, что дверь в палату вскоре открылась, и показалась голова охранника с помповым ружьем. Наверняка парень ожидал увидеть Ларису в позе работающей проститутки. Но, увы, она стояла перед ним совершенно в другой позе. Не было ничего проще, чем ударить его ногой из боевой стойки.
Парень рухнул в проход как подкошенный. Лариса перескочила через него и пулей выскочила в холл. Она уже была в своем сарафане – нечего совращать молодежь... Но второй охранник оказался на редкость развратным малым. Лариса летела на него, выбрасывая вперед ногу, а он лезет взглядом ей под юбку. Только вот насладиться открывшимся видом он не успевает. Зато праздничный фейерверк из мириад звезд ему обеспечен. Жаль, что только ему видно, как эти звезды сыплются из его глаз...
Остался последний противник. Но у него нет никаких шансов. Ружье опущено, в глазах паника, пока сообразит, что делать... Лариса избавила его от мук мыслительного процесса. Зачем ломать голову, если красивая девушка может сломать тебе нос...
Лариса не стала доводить дело до летального исхода, но все равно била она только на поражение. В палате три бездвижных тела, в холле тот же результат и то же число...
Но Лариса не осталась в гордом одиночестве. Кроме нее, в холле оставался еще один мыслящий человек. Это был Павел. Он смотрел на нее как на инопланетянку, свалившуюся с Луны. По идее, дабы предотвратить межпланетную войну, она должна была громогласно заявить, что на Землю прибыла с благими намерениями. Но она всего лишь помахала раскрытой ладонью перед его глазами в попытке возвратить ему адекватность восприятия.
– Паша, ау! Тимофей где?
– А-а, Тимофей Аркадьевич?.. Так это, вот...
Он показал на дверь во вторую палату.
– Он там один? – спросила она.
– Ну, с отцом...
– Больше никого нет?
– Нет...
– А Юра с Димой где?
– На улице, курят...
– Нервничают?
– Да ясен пень. Я сам как на иголках. Эти вот...
Кивком головы Павел показал на неподвижные тела, которые, кстати сказать, вот-вот могли обрести подвижность. На всякий случай Лариса подняла с полу помповое ружье.
– Теперь вот ты... – бледнея, выдавил из себя он.
– Не бойся, тебя я не трону...
– Может, объяснишь, что здесь происходит?
– Я бы у тебя это хотела спросить.
– Да я откуда знаю!
– Разве ты не знал, зачем Тимофей привез сюда своего отца?
– Знал. Операция какая-то...
– Какая-то. А именно...
– Не знаю. Меня в эти дела не посвящали... Тем более что все Нина решала...
– Сестра Тимофея?
– Ага. Ты про нее лучше не спрашивай. У меня мурашки по коже, когда я о ней думаю...
– Мурашки от нее подхватил?
– Прикалываешься? Да я к ней подойти боюсь, не то чтобы что-то подхватить...
– Что, страшная такая?
– Да нет, не страшная, даже не накрашенная не страшная. Хотя и не красавица. По крайней мере, до тебя ей, как до Киева на «Запорожце»... А глаза у нее, как глянет, так руки неметь начинают. Я даже подступиться к ней боюсь. Да и с мужиками, я так понял, она не очень-то...
Договорить Павлу помешал Тимофей. Открылась дверь в палату, и он неторопливо вышел в холл. С каменным лицом обозрел человеческие руины.
– Ребята устали, – пояснила Лариса. – Пусть поспят немного. А я пока покараулю... Как там твой отец?
– Спасибо, ничего...
То ли Тимофей вымотался за эту ночь, то ли что-то другое, но он был сам не свой. И на Ларису смотрел сквозь низко нахмуренные брови.
– В Новороссийск забирать будем?
– Да, надо бы, – неуверенно сказал он.
– А разве ты не за этим сюда шел?
– За этим....
– А Крыжов тебе помешал.
– Помешал... Почему ты об этом спрашиваешь?
– Да как-то не могу понять, как он здесь оказался. Он же нас ждал, значит, знал, что мы здесь будем. Откуда он узнал?
– Ты у него не спрашивала?
– Спрашивала. Говорит, что на яхте было установлено спутниковое прослушивание...
– Ты хочешь сказать, что яхта была поставлена на прослушку?
– Это Крыжов хотел сказать. Только я ему не верю. Для спутниковой прослушки нужен специальный федеральный доступ. Это не его уровень...
– Откуда ты знаешь, какой у него уровень?
– У него не очень высокий. Но есть люди, которые стоят над ним...
– Да, и что это за люди? – забеспокоился Тимофей.
– Пока не знаю... Я знаю только, что ты нарочно испортил свой спутниковый телефон...
– Да, ты уже говорила мне об этом. А я тебе ответил: я боялся за своего отца...
– Ты боялся за самого себя... Прежде чем вывести свой телефон из строя, ты позвонил Крыжову...
– Я ему не звонил, – разволновался Тимофей.
– Дорогой, ты не умеешь врать.
– Но я в самом деле ему не звонил...
– Ну почему ты мне все время врешь?
Лариса обволокла его нежным взглядом, мягкой походкой приблизилась к нему, провела рукой по щеке.
– Не надо мне врать...
Рука спустилась к шее, и указательный палец утонул в ней в поисках нервного центра. Тимофей просто уснул. Лариса подхватила его на руки, уложила на пол.
– Что ты наделала? – возмутился Павел.
– Извини! – опечаленно вздохнула она.
Она ударила неуловимо быстро. Он даже не увидел летящую в него ногу. Удар по затылку отправил его в глубокий нокаут. Лариса в самом деле не хотела этого делать, но...
В палате, где на полу валялся Крыжов, наблюдалось оживление. Это поднимался с пола пришедший в себя крепыш. Лариса не стала его вырубать. Она всего лишь направила на него помповое ружье.
– Будешь мне помогать? – мило улыбнулась она. – Извини, я не знаю, чем заряжено ружье. Может, жакан, может, картечь, а может, просто соль... Мне почему-то кажется, что соль. Я не думаю, что ты умрешь, если я угощу тебя солью...
– Там не соль! – в ужасе замахал руками парень.
– Но я же этого не знаю!
– Знаешь!!!
– Не знаю... Но ты на всякий случай будь умницей...
– Что я должен делать?
– Для начала свяжи своего дружка. Учти, если узлы окажутся слабыми, я накормлю тебя солью!
– Да не соль там!.. Я все сделаю!!!
Парень сорвал с койки простыню, порвал ее на веревки, связал сначала своего дружка, затем Крыжова. Затем взялся и за охранников в камуфляже. Двое из них к тому времени уже пришли в себя, но Лариса уговорила их немного поспать. Так что вязать пришлось неподвижные тела.
– Может, расскажешь мне про вашу замечательную больницу? – обращаясь к своему «добровольному» помощнику, любезно попросила Лариса.
– Я не знаю...
– А как насчет немного соли?.. Давно ты работаешь на Крыжова?
– Уже третий год...
– Столько времени существует ваша больница?
– Да, что-то около того...
– Ты знаешь, для чего она существует?
– Да.
– Про свиней Крыжов придумал?
– Да, врал он, конечно, складно. Я сам заслушался... А ты красиво его умыла, ничего не скажешь. И нас красиво сделала... Да и сама красивая!
– Только вот заигрывать со мной не надо. А то я сама заигрывать начну. Ты же знаешь, как я умею заигрывать...
– Спасибо, сыт по горло!.. Да, не знал, что в милиции служат такие чумовые девочки...
– Какие есть...
– Лучше бы их не было!
– И не мечтай!.. Откуда Крыжов берет трансплантаты?
– Их привозят. В специальных контейнерах...
– Откуда?
– Я не знаю. Привозят и привозят... Вчера завоз был.
– Вау! И я узнаю об этом только сейчас!
– Ты и так слишком много узнала. Крыжов был в бешенстве. Я вообще думал, что он тебя сразу убьет. А он «ля-ля тополя» развел...
– Откуда Крыжов узнал, что мы с Тимофеем здесь будем?
– Мама позвонила...
– Чья мама? – не поняла Лариса.
– Ну, женщина одна. Крыжов ее Мамой называет. Хотя мне кажется, что она ему в дочки годится...
– Ты ее видел?
– Так в том-то и дело, что нет. Но голос слышал. Она иногда Крыжову звонит, а он однажды трубу с «громкой» забыл снять... И сегодня ночью она звонила. Крыжову звонила. Он потом нас поднял, сказал что Мама нам наводку на ментовскую ляльку дала...
– Это я-то ментовская лялька? – ядовито усмехнулась Лариса.
– Извини, я, не подумав, ляпнул!
– На том свете извинят!
Она не собиралась убивать парня, но, чтобы он был более разговорчивым, нужно было подбрасывать дровишки в костер его страха.
– Да если бы это я так сказал! Это же Мама сказала! И Крыжов...
– Ладно, живи... – смилостивилась она.
Из груди парня вырвался вздох облегчения... Лариса могла гордиться собой. Она могла держать мужчин в своей власти как силой собственной красоты, так и просто силой...
– Что еще эта Мама сказала?
– Сказала, что с тобой надо кончать...
– Как страшно...
– Тебе на самом деле должно быть страшно. Мама – очень страшная женщина. Может, она и молодая, но страшная...
– На внешность страшная?
– Не знаю, я ее не видел. Но Крыжов ее как огня боится. Когда она ему звонит, он с места подрывается, в натуре, по стойке «смирно» стоит... Этого тоже связывать? – показал он взглядом на Тимофея.
– Ты знаешь, кто это такой?
– Да знаю. Он отца своего к нам привозил...
– Обычный клиент?
– Да сначала вроде бы обычным был, – пожал плечами парень.
– Почему вроде?
– Да тут такая ситуция, Мама сказала, что жопу нам на флаги за него порвет...
– Даже так! – удивленно повела бровью Лариса. – А ты знаешь, что ваш Виктор бросил его в открытом море утопать...
– Да? Значит, Виктору жопу и порвут... Я так понял, что это Мама ему путевку к нам оформила. Мы когда сюда сегодня шли, Крыжов сказал, что Сергунов, оказывается, особый клиент. А его вчера закошмарили, заставили в море с тобой выйти. Тебя же утопить хотели...
– Я уже в курсе, – краешком губ усмехнулась она. – Значит, Тимофей у вас особый клиент. А где его отец?