– Вот сука! – завопил тот.
Он уже готов был наброситься на Ларису с кулаками. Но она слегка ошарашила его.
– На, держи! – бросила она ему наручники.
Неужели он думал, что эти вшивые браслетики способны удержать на привязи суперагента? Ни за что!
Лариса в точности повторила те удары, которые только что продемонстрировала Нинель. Она отхлестала бандита ногой по щекам. Тот должен был сопротивляться, но она била с такой силой, что голова потеряла способность соображать. Парень превратился в боксерскую грушу, и Лариса била его до тех пор, пока он не упал.
– Браво, браво! – зааплодировала Нинель.
Но хлопала она не в ладоши. Она хлопала ладонью по прикладу помпового ружья. И как только Лариса развернулась к ней, ее палец лег на спусковой крючок.
– Я не хочу портить твою героическую красоту! – ехидно усмехнулась она. – Поэтому будь умницей, не делай резких движений...
Они находились на расстоянии трех метров друг от друга. Даже если бы Нинель была плохим стрелком, рваться к ней, чтобы выбить ружье, было бы верхом глупости...
Лариса легко и эффектно расправилась с ее людьми, но по-любому Нинель ее переиграла. Кстати, люди эти уже приходили в себя.
Сначала поднялся на ноги Радик, затем его дружок. И оба разом ринулись на Ларису. Но Нинель их осадила.
– Разве настоящие мужчины машут кулаками после драки? – насмешливо спросила она.
Парни остановились, их щеки обмякли, как оболочка сдуваемого воздушного шара.
– Митек, быстренько сгонял за лейкопластырем! – распорядилась Нинель.
Она уже поняла, что наручниками Ларису не удержишь. А вот лейкопластырь или, лучше, скотч – путы куда более надежные. И очень неприятные...
Митек пулей метнулся исполнять приказание.
– Как там говорится в таких случаях, – злорадно усмехнулась кобла. – Твоя песенка спета? Или еще осталась лебединая песня?
– Кто знает... – пожала плечами Лариса.
Митек вернулся минут через десять. Все это время она изображала из себя обреченную на заклание овцу. А сама тщательно просчитывала все варианты возможных действий. Руки и ноги у нее пока что свободны, и, если кто-то из бандитов приблизится к ней, чтобы связать, она пустит их в ход. Главное – создать суматоху, и тогда можно будет продраться к Нинель, чтобы выбить у нее ружье из рук. За здорово живешь сдаваться Лариса не собиралась.
– Тебя только за смертью посылать! – набросилась на своего опричника кобла. – Нашел пластырь?
– Нет, – загадочно улыбнулся Митек. – Зато нашел кое-что получше!
Он направил на Ларису пистолет вроде тех, из которых усыпляют животных. О! Только не это!..
Она смогла увернуться от одной иголки, от второй, но третья впилась ей в плечо. В жилах засахарилась кровь, сознание залило майским медом, глаза застлала радужная пелена. «Хоть высплюсь!» – тусклой вспышкой мелькнуло в голове у Ларисы. Это была последняя мысль, а за ней ни-че-го...
Глава двенадцатая
Проснулась Лариса в роскошной постели. Двуспальное ложе, ортопедический матрас, натурально повторяющий контуры тела, ароматизированное шелковое белье. И комната, в которой она находилась, тоже производила впечатление. Квадратов двадцать площади, внутренняя отделка и мебель в европейском стиле, на полу декоративный паркет, домашний кинотеатр в полстены.
Но что больше всего шокировало Ларису, так это ее собственный наряд. Волосы заплетены в косу, на голове какой-то непонятный венок из белых тканевых листьев, грудь обнажена, но сразу под ней начинается белый шелковый корсет, такие же белые чулки с подвязками. Трусиков нет...
Лариса с ужасом рассматривала свое отражение в зеркале. В таком наряде хорошо сниматься в крутом эротическом фильме. Кому понадобилось напяливать на нее эту порнографию. Ответ пришел мгновенно. Нинель!
Да, она хорошо помнила недавний их разговор. Тот проклятый выстрел, навалившийся сон... Пока она спала, ее перенесли в эту комнату, зачем-то принарядили... Зачем-то... Уж не занималась ли бандитская мамка с ней сексом, пока она спала? Эта мысль встряхнула Ларису изнутри. Такое ощущение, будто в животе лопнул мешочек с ледяной водой...
Лариса глянула на окно. Шторы, жалюзи. А за всем этим, между рамами, стальные прутья декоративной решетки. Одного взгляда достаточно, и понятно, что вделаны они в стену намертво. И зубами их не перегрызть.
В комнате было две двери. Одна закрыта на замок, вторая вела в ванную. Джакузи средних размеров, душевая кабинка в комплекте с гидромассажером, унитаз, биде. Дизайн на высшем уровне. Под потолком небольшое окошко, заполненное кубиками из цветного стекла. Если убрать остекление, в это окошко можно просунуть все тело целиком. Но нет ли за стеклом решетки?..
Лариса встала ногами на унитаз, потянулась к окошку.
– Как сексуально! – ударил по ушам похотливо шелестящий голос Нинель.
В одно мгновение Лариса спрыгнула с унитаза, развернулась лицом по направлению звука. Но коблу не увидела. Ее не было ни в ванной, ни в комнате.
– Если хочешь удрать, лучше забудь об этом...
Голос Нинель шел отовсюду. Такое ощущение, что вся комната утыкана стереодинамиками.
– Мой тебе совет, девочка, расслабься и получай удовольствие... Тебе не кажется, что пора принять душ!
Лариса поняла, что Нинель наблюдает за ней через скрытые камеры. Ее глаза повсюду, от них не спрятаться. Нужно было обладать стальными нервами, чтобы суметь взять себя в руки. У Ларисы это получилось.
– Это приказ или совет? – невозмутимо спросила она в пустоту.
– Совет, – тут же отреагировала Нинель. – Ты моя гостья, я не могут тебе приказывать...
– Твоя наглость не имеет границ... Долго я спала?
– Сутки.
– Что ты со мной делала ночью?
– Ничего.
– Почему тогда на мне наряд куртизанки?
– А мне так нравится... И тебе должно понравиться. Хочешь, я приду к тебе? Хочешь, потру тебе спинку, когда ты будешь купаться?
– Ты наглая развратная особь...
– Зато ты ангелочек. И я хочу тебя съесть!
– Клыки сломаешь... И пальцы можешь сломать, если сейчас же не прекратишь баловаться со своей киской...
– Ну ты и сучка! – нервно хохотнула Нинель.
Видно, Лариса задела ее за живое. Потому что спустя минуту вспыхнул экран домашнего кинотеатра, и на нем появилось изображение Нинель. Она сидела в кресле. Черные кожаные шорты, черный топик. Руки на подлокотниках... Сейчас она рукоблудием не занималась. Но это сейчас...
– Ба! Да у нас тут целая техническая революция... Тимофей говорил, что ты занимаешься телекоммуникациями...
– Как видишь, он не соврал...
– А где он сам?
– Плачет и рыдает, – опечаленно вздохнула Нинель. – Ему сказали, что тебя разобрали на органы. Он так расстроен, что ты не завещала ему свое сердце...
– Не смешно.
– А я и не смеюсь... Кстати, я-то могу рассчитывать на твое сердце?
– Ты можешь рассчитывать на мой кулак... А где Лиза?
Внутри шелохнулось страшное предчувствие.
– Сердце, печень и почки, все на месте, – Нинель, казалось, прочла ее мысли. – Но нет задних ног...
– Кому понадобились ее ноги? – встрепенулась Лариса.
– Мне понадобились. Ноги у нее красивые, стройные. И сама она ничего... Спит твоя Лиза, спит без задних ног...
С помощью пульта Нинель переключила камеру, и на экране появилась Лиза. Она спала в постели, рядом с которой и сидела в кресле Нинель.
Она была прикрыта шелковой простынью, но было видно, что грудь ее обнажена...
– Что ты с ней сделала?
– То, что делает настоящая женщина, когда остается наедине с красивой девушкой, – вожделенно облизывая сочно накрашенные губы, сказала Нинель.
– Ты не женщина, ты – кобла!
– Может, и кобла, – ничуть не обиделась она. – Но больше кобра! Я хищная и очень ядовитая кобра. Но я могу быть такой нежной и ласковой. Когда твоя подруга проснется, я отправлю ее к тебе, она расскажет, какое это счастье провести со мной ночь... А хочешь, я покажу, как она сейчас мне обрадуется? Хочешь, я покажу тебе, как я умею любить?..
С похотливой улыбкой на губах Нинель поднялась с кресла, животом легла на кровать, встала на четвереньки, выгнула спину и, вихляя задницей, поползла к Лизке. Коснулась языком ее лодыжки...
Лариса не могла выключить телевизор. И чтобы не смотреть на эти гнусности, скрылась в ванной. Но и там не нашла спасения. В уши со всех сторон лезли страстные вздохи...
А спустя какое-то время послышался голос Нинель.
– Твоей подруге понравилось, – сообщила она. – И тебе понравится. Так что вечерком жди меня на огонек...
– Что ж, приходи, буду ждать, – взволнованно ответила Лариса.
Но кобла разгадала ее хитрость.
– Если ты что-то задумала, лучше откажись. Даже если ты справишься со мной, тебе все равно отсюда не выбраться. Все под контролем... Лариса, душка, ну не будь глупой. Я же с тобой по-хорошему, и ты будь лапочкой. Поверь, я тебя не разочарую!
– Что ж, приходи, буду ждать, – взволнованно ответила Лариса.
Но кобла разгадала ее хитрость.
– Если ты что-то задумала, лучше откажись. Даже если ты справишься со мной, тебе все равно отсюда не выбраться. Все под контролем... Лариса, душка, ну не будь глупой. Я же с тобой по-хорошему, и ты будь лапочкой. Поверь, я тебя не разочарую!
– Я вижу, ты обожаешь играть в кошки-мышки!
– Да, именно обожаю. А ты такая белая пушистая мышка, м-м, и я тебя съем!
– Чтоб ты подавилась!
– Все может быть. Но ты все равно не испортишь мне аппетит. До встречи, дорогая!
Изображение на экране погасло, голос пропал. Но Лариса ничуть не сомневалась, что за ней следят. К тому же, по-любому, ей нужно было сменить наряд. Но, увы, другой одежды в комнате не оказалось. Пришлось делать себе тунику из шелковой простыни...
На всякий случай она еще осмотрела комнату в поисках колюще-режущих предметов. Разумеется, вовсе не для того, чтобы наложить на себя руки. Она будет бороться до конца. И если Нинель заявится к ней, ее будет ждать достойный отпор.
Ничего подходящего для боя она не нашла. Но решению своему не изменила. Она будет драться голыми руками... Главное, разделаться с коблой, а там будет видно...
Из окна комнаты был виден только лес из низкорослых кривововатых деревьев и колючих кустарников ежевики. Еще можно было увидеть кусочек неба над головой. Ни гор, ни моря, ничего...
Солнце встало в зенит, когда дверь вдруг приоткрылась. Лариса пулей метнулась к ней, но наткнулась на ружейный ствол и ухмыляющуюся бандитскую рожу по ту сторону мушки. Второй бандит пропихнул в комнату тележку с едой, и тут же дверь захлопнулась.
Обед впечатлял. Свекольник с крупным куском мяса, картофель фри с аппетитной отбивной, салат, две бутылки холодного пива. Лариса хотела есть, но тем не менее к еде даже не прикоснулась.
Если верить Нинель, то она просто обожает риск. А приставать к Ларисе с грязными намерениями – это все равно что совать голову в разинутую пасть тигра. Если, конечно, руки ее и ноги не будут стянуты стальными браслетами на цепях... Но Нинель может подстраховаться.
Для этого в пищу к Ларисе могли добавить какой-нибудь раскрепощающей дряни вроде порошка из шпанской мушки. А можно угостить порошком из галлюциногенных грибков. Да мало ли что может взбрести в голову озабоченной самке с кобелиными инстинктами...
Ближе к вечеру дверь снова открылась, и в комнату втолкнули обескураженную Лизку. Лариса не стала скрывать радости от встречи с подругой. И плевать, что у нее был лесбийский секс. Ведь это ее личные проблемы...
– Ты чего такая расстроенная? – спросила Лариса.
– А что, заметно? – уныло вздохнула Лизка.
– Как прошла ночка?
– Лучше не спрашивай.
– Хорошо или плохо?
– Плохо... Представляешь, эта сучка Нинель меня домогалась...
– Представляю.
– Лесбиянка хренова!
– Это ты про кого?
– Про Нинель, про кого же еще?
Видимо, Лизка не подозревала, что кобла подслушивает их разговор.
– Тебе что, не понравилось?
– Да как сказать, – густо покраснела Лизка. – Я вчера много выпила, а я тебе говорила про свои пьяные фантазии... Нинель сказала, что я могу жить с ней... Эх, если бы она была мужиком!
– Но она баба...
– В том-то и дело. А с бабой жить как-то не с руки. Да и пить много нельзя, можно спиться...
– Не сопьешься, – усмехнулась Лариса. – Рано или поздно эту сучку посадят. Или застрелят...
– Скорее всего, она найдет себе новую подругу. Вернее, уже нашла. – Лизка смотрела на нее широко раскрытыми глазами, в которых светился животный страх.
– Этот ты про кого?
– Про тебя... Нинель сказала, что сегодня она будет спать с тобой...
– На смертном одре она будет спать...
– Лариса, я знаю, на что ты способна. Я даже знаю, что Нинель тебя немного побаивается. Но ей так хочется переспать с тобой...
– Откуда такие подробности?
– Она сама мне сказала... Она мне много чего сказала...
Краска уже сошла с ее щек. Осталась только мертвенная бледность.
– Что конкретно она тебе сказала?
– В том-то и дело, что сказала она очень конкретно... Сначала спросила, как давно мы с тобой дружим. Я сказала, что давно. Тогда она спросила, будешь ты плакать или нет, если со мной что-нибудь случится...
– Что с тобой может случиться? – встревожилась Лариса.
– Нинель сказала, что ей сейчас очень нужна селезенка для пересадки одной девушке. Сказала, что моя селезенка ей подойдет...
Казалось, Лизка вот-вот разрыдается.
– Ей нужна моя селезенка! А я же знаю, чем эта тварь занимается!.. Ну как же мы могли так влететь, а! Скажи, какого хрена ты полезла в это дело!
– Заткнись! – прикрикнула на подругу Лариса.
Этого хватило, чтобы истерика прекратилась. Иначе пришлось бы заниматься рукоприкладством.
– Лариска, Нинель хочет вырезать мне селезенку! Лариска, она убьет меня!.. Лариска, только ты можешь меня спасти!
– Что я должна сделать?
Догадка вызвала сосущее ощущение под левой лопаткой.
– Нинель сказала, что если ты будешь с ней ласковой, то со мной ничего не случится...
Лариса не ошиблась в своем предположении. Чтобы заполучить ее себе в постель, Нинель перешла на самый банальный шантаж... Но вся острота ситуации заключалась в том, что Нинель запросто могла осуществить свою угрозу. Именно острота, потому что внутренние органы вырезаются острым-преострым скальпелем. Лариса мысленно представила, как холодное лезвие касается кожи, и по телу пробежала дробная дрожь. Лизку же колотило, как в болотной лихорадке, на лбу выступили крупные капли холодного пота.
– Хорошо, я буду с ней ласковой, – чтобы успокоить подругу, пообещала она.
Ласковой она не будет, на это Нинель может не рассчитывать. Не будет на ее улице лесбийского праздника, пусть и не надеется. Ведь если даже Лариса согласится на розовый секс, ей все равно не жить. Как только кобла добьется своего, она тут же избавится и от нее, и от Лизки. Опасные свидетели ей ни к чему... Но лучше не говорить подруге о своих опасениях, она и без того расстроена до невозможности.
– Ты будешь ласковой ради того, чтобы спасти меня? – Лизка смотрела на нее глазами преданной собаки.
– Разумеется...
– Лариска, ты настоящая подруга!.. А я, дура, однажды чуть тебя не утопила...
– Забудь.
– Ларка, я перед тобой в долгу!
– Ты мне лучше расскажи, как ты с Нинель сошлась?
– Да как, спала на яхте, просыпаюсь, а надо мной какие-то мордовороты... – горько усмехнулась Лизка. – Знаешь, как в том анекдоте, или секс, или песни пой... А что я, дура, чтобы песни им петь?..
– Так что, они тебя изнасиловали?
Лариса понимала, о ком идет речь. Об опричниках госпожи Сергуновой. Теперь она знала, почему Радик и Митек так долго осматривали яхту... Ублюдки!
– Ну, не то чтобы насиловали, – тоскливо вздохнула Лизка. – Но с одним пришлось немного полежать...
– Ты этого хотела?
– Нет.
– Значит, это изнасилование...
– Да какая разница, насиловали меня или нет? Ерунда все это по сравнению с мировой революцией. Пусть хоть каждый день насилуют, лишь бы не убивали...
– Не бойся, прорвемся.
– Да не прорвемся мы, – обреченно покачала головой Лизка. – Знаешь мы где? На дальней окраине пансионата. А это медвежий угол. Тебя на части будут резать, никто не услышит... О, ужас, что я говорю? На части резать, брр...
– Охранники в доме есть?
– А ты думала. Только за твоей дверью трое. Те самые, которые с яхты меня сняли... И Нинель здесь. Она сейчас в своей комнате, типа перышки начищает... Ты, главное, водки больше проси, тогда все как на мази будет...
– Спасибо за совет, – криво усмехнулась Лариса.
Мало того, что дом укреплен со всех сторон, так он еще и спрятан от посторонних глаз. Даже если в пансионат нагрянет ОМОН, Нинель успеет и пленников убить, и удрать. Да и не будет никаких омоновцев. Вот если бы Лариса успела подать весточку о себе, тогда бы она еще могла надеяться на помощь. А так она может рассчитывать только на себя. Только что она может сделать? Разве что достойно погибнуть. Мама, не горюй, твоя дочь пала смертью храбрых... Нет, уж лучше прорываться с боем и остаться в живых. Или хотя бы пропасть без вести.... Пусть Нинель приходит, пусть пристает к ней. Так уж и быть, поначалу Лариса будет уступчивой и даже страстной. А потом хрустнет хрупкая девичья шея, и одной злостной лесбиянкой на свете станет меньше. А дальше по обстоятельствам...
– Лизавета, ау! – послышался голос Нинель.
Бедная Лизка чуть разрыв сердца не заработала. Сначала побледнела, затем позеленела, взгляд испуганно заметался.
– Иди ко мне! Я соскучилась! И по тебе, Лариса, тоже!
– Можешь приходить прямо сейчас! Я вся твоя!
– Похвально!.. Жди меня через пару часов. А пока прими душ. И я приму... Лиза, ты еще здесь? А кто помоет мне спинку?