– Это и есть Рижское шоссе? – спросила Лариса.
Как приезжая, она не должна была знать, где какое шоссе.
– Угадала, – кивнул Илья.
– Ты меня к себе домой везешь?
– А ты что, замуж за меня не хочешь?
– Хочу.
– Тогда мы едем к нам домой.
– Здорово!
В конце концов Илья свернул с трассы в лес. Дорога узкая, но асфальт гладкий, без выбоин. Минут через пять машина остановилась возле железных ворот. В свете фар Лариса заметила вывеску. «Санаторий...» Название прочесть она не успела. Да это и не важно. Главное, что она знает, где находится объект...
Одна база находилась на Черном море. Пансионат. Теперь вот Подмосковье. Санаторий... Интересно было знать, сколько таких баз разбросано по всей России. Возможно, это головной центр. Сюда доставляются доноры, их потрошат, а трансплантаты расходятся по другим точкам... И Лизка здесь побывала. Быть может, она жива. А может, ее останки уже покоятся под землей в безымянной могиле. Как бы и Ларисе рядом с ней не оказаться...
Два парня в камуфляже пропустили машину на территорию базы. Скоро Лариса увидела темную громаду трехэтажного спального корпуса. Если бы здесь были отдыхающие, хотя бы одно окошко светилось. И вокруг темно.
Лето еще не закончилось, а отдыхающих уже нет. Или их не было вообще... Территория санатория не освещалась. Ни единого фонаря. Как будто здесь соблюдалась светомаскировка...
Но все же здесь были дома, в окнах которых горел свет. Возле одного такого и остановилась машина.
– Это и есть твой дом? – глупо хлопая глазами, спросила Лариса.
Но Илья пропустил ее вопрос мимо ушей.
– Я сейчас...
Он вышел из машины, зашел в дом. Спустя пять минут зажглось и тут же погасло одно окошко на втором этаже. Лариса успела заметить, что окно зарешечено. Ну все правильно, жертву нужно держать в изоляции.
Еще через пять минут появился Илья. Вместе с ним к машине подошел бритоголовый крепыш в кожанке. Прозрачные глаза, постное выражение лица. Он открыл дверцу со стороны Ларисы, крепко ухватил ее за руку.
– Пошли!
– Зачем так грубо, Лык? – насмешливо спросил Илья. – Девочка нежная. И послушная...
– Тебя не спрашивают! – огрызнулся браток.
Но хватку ослабил.
– Илья, кто это такой? – для виду запаниковала Лариса.
На самом же деле она была внутренне собранна. Ни страха, ни сомнений. Мысли, рефлексы на боевом взводе. Все для фронта, все для победы...
– А это наш дружок, – ухмыльнулся Илья.
– Какой еще дружок!
– Ну который на свадьбе бывает!
– Так что, у нас сегодня свадьба?
– Ага, сегодня... – хмыкнул Паша. – Собачья свадьба...
– Как это собачья?
– А когда кобелей много, а сучка одна...
– Я никуда не пойду! – заартачилась Лариса.
Но Лык с силой дернул ее за руку, и ей пришлось идти за ним.
Это был самый обыкновенный санаторный коттедж на восемь номеров.
Мрачно, неухоженно, обшарпанные стены. По скрипучей деревянной лестнице Лык затащил ее на второй этаж.
Достаточно просторный холл. Дощатый пол, дешевые обои не первой свежести, потертый диван, такие же кресла, японский телевизор.
На диване сидели два мрачных здоровенных типа. На столике перед ними возвышался бочонок пива. Деревянные кружки, вобла, сырокопченая колбаса. Пепельница, полная окурков...
Громилы важно и оценивающе рассматривали Ларису. Похоже, они и в мыслях не допускали, что жертва может соскочить с крючка.
– Ну как телка? – спросил Илья.
Сейчас он был похож на работорговца, который выставлял напоказ свой товар.
– На рожу – ничтяк, – кивнул один.
– А что у нее внутри? – хмыкнул второй.
– Это у кого рожа? – возмутилась Лариса.
– Лык, чего стоишь? Объясни телке, как надо вести себя в приличном обществе?
Лык не стал ее бить. Он всего лишь поднес к носу могучий кулак.
– Будешь коптить, получишь в рог! – предупредил он.
– Ну зачем так грубо, Лык? – ухмыльнулся сидевший на диване громила.
Лык не стал затыкать ему рот, как это было в случае с Ильей. По всей видимости, этот тип был рангом повыше, а Илья пониже...
– Теперь я знаю, куда попала, – подавленно всхлипнула Лариса.
– И куда ты попала? – с интересом посмотрел на нее громила.
– Туда же, куда и Олеся...
– Какая Олеся?
– Ну эта, которую я в мае привозил, – напомнил Илья.
– Да разве ж всех запомнишь?
– Смык, ты же еще говорил, что она минет классно делает...
– А-а, Олеся! – осклабился громила. – Помню, помню... А эта что делает?
– Да если попросишь, все сделает, – ответил за Ларису Илья.
С каким бы удовольствием она сейчас вырвала язык из его поганой пасти...
– Да мы попросим, не вопрос...
– Но меня же привезли сюда не для того, чтобы я сделала кому-то минет, – робко сказала она.
– А для чего?
– Егор говорил мне, для чего...
– Что он тебе говорил? – нахмурился Смык.
– Он сказал, что из Олеси вырезали все органы...
– Какие органы?
– Ну, печень, почки...
– Это он тебе говорил?
– Он, – соврала Лариса.
– И откуда он об этом узнал? – Он спрашивал у нее, а смотрел на Илью.
– Да не знал он ничего! – задергался тот.
– Знал! – отрезала она.
– Илюха, я не понял, ты что, ему наши дела слил?
– Да не сливал я ему ничего!
– Откуда же он узнал?
– Не знаю... Может, в газете где прочел. Сейчас об этом много пишут... Ты же у нас мудрый, Смык. Ты правильно сказал, что с этим козлом надо кончать...
– Ладно, твое счастье, что сработал пацана. Живи... Так ты что ж, куколка, знаешь, зачем ты здесь? – коварно ухмыльнулся Смык.
– Так это правда?
– Ну, правда, а что?.. Ты только не дергайся, а то мы прямо сейчас тебя на нож поставим!
Для убедительности он достал из кармана нож с тонкой длинной ручкой. Едва слышный щелчок, и лезвие тускло заблестело в свете неоновых лам. Лариса изобразила предобморочное состояние...
– Да ты не бойся, мы тебя убивать не станем. Зачем такую красоту портить?
– Честное слово? – испуганно пролепетала она.
– Ну да, Олесю ж мы не тронули. Она у нас сейчас в обслуге. И ты, если хочешь, будешь в обслуге...
– Это как?
– Да просто. Нас будешь обслуживать....
– Как?
– Да всеми частями тела... Заметь, не органами, а частями...
– Да лучше так, – обреченно кивнула Лариса.
Само собой, она понимала, что ей бессовестно врут. Сначала ее используют как шлюху, а затем отправят под нож. Выродки Макса умеют совмещать приятное с полезным...
– Ну так что, начнем? – расстегивая ширинку, спросил Смык.
– Начнем, – выдавила кокетливую улыбку Лариса. – А где Паша?
– Паша?! А на фига он тебе?
– Но я же всех должна обслужить...
– Разом, что ли? – ощерился громила.
– А думаете, не справлюсь?
– Да мы то ничего не думаем. Ты думай... Ладно, будет тебе Паша. И групповичок будет... Ильюха, давай за Пашкой! – велел Смык.
– А я пока красоту наведу! – Лариса полезла в свою сумочку за косметикой.
Достала губную помаду, пудреницу. Но Пашка появился слишком быстро, а Смыку не терпелось.
– Да ладно, и без штукатурки хорошо!
Он подошел к ней, рукой схватил ее за шею, стал наклонять вниз. Но Лариса каким-то непостижимым образом вывернулась. Раскрыла пудреницу.
– Да убери ты это дерьмо! – потребовал он.
И как он только догадался, что это в самом деле дерьмо?.. Лариса дунула на него, и ядовитый порошок попал ему в глаза.
– А-а! – как ужаленный заорал громила.
Он ожесточенно тер глаза, вместе со слезами наматывая на пальцы ошметки разъедаемой роговицы.
– Ты че, в натуре! – кинулся на Ларису Лык.
Его она встретила «воздушным поцелуем» из тюбика губной помады. Вместо картечи – мелкие кислотные кристаллики. Бандит с воем схватился за пораженное лицо.
И только сейчас до Паши дошло, что происходит нечто ужасное. Он осатанело сверкнул взглядом, в прыжке занял боевую стойку и тут же ударил Ларису ногой в голову. У нее уже не было пудры и губной помады. Зато было кое-что другое...
Лариса нагнулась, пропуская ногу над головой. И тут же ударила. Из перстня выдвинулась короткая четырехгранная игла. С удара она впилась Паше в ногу. Яд подействовал мгновенно, и убийца Егора бревном рухнул на пол. На лице окоченевшая гримаса ужаса, в глазах недоумение. Тело полностью парализовано. Помочь ему в силах только сама Лариса. Только она может привести его в чувство, но лишь для того, чтобы отправить на скамью подсудимых. Но это будет потом, а сейчас на очереди дружок Смыка. Одновременно с ним в атаку бросается Илья.
Бедный громила не знал, какой фирмы у Ларисы туфли. Не знал, что в случае опасности они ощетиниваются острыми стальными шипами. И в них все тот же парализующий яд.
Ларисе понадобился всего один удар, чтобы вывести опасного противника из игры. Остался только Илья. Но Лариса не стала «подсаживать» его на иглу. Она увернулась от удара. Снова уход в сторону. Блок. Ответный удар. Илья сгибается пополам. Снова удар. Противник на полу. Он в сознании, но подняться не может, потому что в голове у него шторм в двенадцать баллов. Но все же он может видеть, как Лариса добивает Смыка и Лыка. Чтобы не выли...
Ларисе понадобился всего один удар, чтобы вывести опасного противника из игры. Остался только Илья. Но Лариса не стала «подсаживать» его на иглу. Она увернулась от удара. Снова уход в сторону. Блок. Ответный удар. Илья сгибается пополам. Снова удар. Противник на полу. Он в сознании, но подняться не может, потому что в голове у него шторм в двенадцать баллов. Но все же он может видеть, как Лариса добивает Смыка и Лыка. Чтобы не выли...
Глава десятая
Наконец-то в холле снова тишина. Только слышно, как работает телевизор. На экране какое-то развратное действо. Бедняга Смык, насмотрелся видиков, перевозбудился, поэтому и потерял осторожность. Или просто привык видеть в женщине только сексуального партнера. А Лариса оказалась превосходным спарринг-партнером...
Но Смык сейчас за гранью понимания. Зато Илья в сознании. И уже пытается подняться, чтобы возобновить атаку. Но Лариса ласково задирает его голову, обвивает рукой шею. Задушить его нетрудно. Руки у нее сильные, движения уверенные...
– Жить хочешь? – нежно спросила она.
– Хочу! – в ужасе прохрипел Илья.
– Тогда не будь дураком... Кто еще в доме?
Одной рукой она продолжала держать его шею в замке, а второй произвела небольшой шмон. И выудила из-под куртки компактный «вальтер». Клацнул затвор, и ствол ткнулся Илье в затылок.
– Я спрашиваю, кто еще в доме?
– Никого...
– Точно никого?
– Только терпилы...
– По-вашему, я тоже терпила?
– Да... Была... Теперь мы терпим... Откуда ты такая взялась?
– Я, мальчик, ваше проклятие... Где Макс?
– Макс?!
– Ты должен его знать.
– Знаю.
– Где он сейчас?
– Не знаю. Он обычно здесь не ночует... Но завтра должен появиться...
– Зачем?
– Говорят, с одним терпилой попрощаться хочет. Ему завтра кровь пускать будут...
– Кто такой?
– Кто такая... Баба какая-то...
– Как зовут?
– Не знаю. Но Макс лично ее знает... По его индивидуальному заказу...
Лариса догадалась, о какой жертве идет речь. Нинель – Макс лично знал Лизу. И лично собирался с ней попрощаться... Какой цинизм...
– А я сюда попала по какому заказу?
– Ты вообще вне плана... Я за Егором ездил...
– Кто приказал его убить?
– Смык.
– Чем ему Егор помешал?
– Через него на меня можно было выйти. А у нас шухер...
– Что такое?
– Да какая-то сука ментовская самого Макса спалила...
– Как это спалила?
– Да у нас тут чепуха была. Доктор один взбунтовался. Типа, надоело все. А Макс как раз с этой сукой ментовской был. Сам он сюда поехал, а Пимена и Левчика с ней оставил. Так эта сука их сделала. И еще ментов своих к себе вызвала. Если бы Макс на дачу дернул, его бы там повязали... Так у него чутье волчье. Да и Пимен вовремя не отзвонился. Короче, Макс понял, что на даче засада... Сука ментовская с носом осталась...
– Илья, ты мне вот скажи, я тебе сегодня дала?
– Нет...
– Вот видишь, нет. А если я не даю, значит, я не сука. И Максу твоему я тоже не дала... Так почему же ты меня сукой называешь?
– Я?! Тебя?! А-а, ты и есть та самая?..
– Ну вот, еще раз сукой назови...
– Да нет, ты что, какая ж ты сука?
– Ну вот, хоть ты считаешь меня хорошей девочкой. Спасибо тебе большое... Да, кстати, хочешь ты этого или нет, но тебе придется мне помочь. Ты же меня сюда привез. Если меня возьмут, то Макс тебе глаз на одно место натянет... Ты выпиваешь?
– Так, иногда, по случаю. А зачем ты спрашиваешь?
– Да про твою печень узнать хочу. Можно ее пересаживать или нет...
– Что ты хочешь сказать?
– А то, что тебя самого, как того барана, под нож пустят. И поделом, между прочим. На том свете со своими жертвами встретишься. С Олесей, например... Она уже там?
– Там, – убито кивнул Илья.
– И тебя туда отправят. Вместе со мной. А если со мной ничего не случится, то ты всего лишь срок получишь. На зоне тоже можно жить... А я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы твои будущие сокамерники не узнали, за что ты к ним попал...
– А если узнают?
– Плохо, если узнают. В тюрьме насильников насилуют, а потрошителей... Да, Илюша, да, вырвут твое сердце и скажут, что так и было... Ну так что, будем работать вместе?
– А что нужно?
– Прежде всего информация... Говоришь, что дружков твоих в доме нет...
– Да какие они мне дружки? – всхлипнул Илья. – Я их всех ненавижу. И боюсь!
– Только давай без соплей! Значит, в доме никого нет?
– Нет.
– А где есть? Я на воротах двух человек видела...
– Да есть охрана. Человек пять-шесть. Но это по внешнему периметру. Эти кадры, может быть, даже и не знают, что здесь такое творится...
– А что здесь творится?
– Ты как будто не знаешь... Терпил сюда свозят...
– Я даже не буду спрашивать, сколько людей на твоем личном счету...
– Да не так уж и много, всего девять... У Пашки раз в пять больше...
– Хорошо у вас дело поставлено.
– Да нормально дело поставлено, чисто на поток... Мы добываем материал, привозим сюда, а здесь его доводят до кондиции. Обследование, все дела. А потом под нож – и по контейнерам...
– По контейнерам? Значит, реципиентов сюда не везут...
– Реципиентов? Это те, которых лечат?..
– Лечат?! Ну, в общем-то, да... Одних лечат, других калечат...
Илья выглядел жалко. Но никакой жалости к нему Лариса не испытывала. Он был одним из тех нелюдей, которым не место даже на грешной земле...
– Значит, трансплантаты пакуют в контейнеры... Сколько таких баз у вашего Макса?
– Да зачем ему много? Одной хватает... Он товар получает, а там уже дальше сам рулит. У него там каналы, по которым он контейнеры распихивает. И люди, которые ему помогают...
– Ты их знаешь?
– Нет. Не моего ума дело....
– Пимен и Левчик из ваших?
– Да, из наших...
– А медперсонал здешний тоже к вашим относится?
– Лепилы, что ли? Так они здесь погоды не делают...
– Где они?
– В медкорпусе, где ж еще. У них там свой тусняк...
– А разве они не дома живут?
– Нет, Макс их здесь держит. Типа, от греха подальше. Они ж люди ненадежные, типа, клятва Гиппократа. На совесть может пробить... Тогда одного пробило. Ну, в ту ночь, когда ты Пимена с Левчиком сделала... Макс убивать его не стал. Чисто поговорил. Успокоился мужик....
– А тебя на совесть не пробивает? – презрительно усмехнулась Лариса.
– Да я раскаиваюсь!..
– Тогда рассказывай, кто может помешать мне попасть в медкорпус?
– Это, Блин там. И еще Роджер. У Роджера амур с Гулькой. Это медсестра...
Лариса усмехнулась. Женщина, которая помогает убивать, не может называться медсестрой.
– А с жертвами любовь никто не крутит? Их вы только на круг пускаете?
– Да я что?.. Это Смык... Он говорит, что терпилу нужно ломать с самого начала...
– Теперь его самого ломать скоро будут... Я так поняла, что в этом доме у вас что-то вроде приемного покоя?
– Ага. Пимен так и называл его приемным покоем. Сначала принимают. А потом покой. Вечный...
– Плохо шутил твой Пимен. Поэтому плохо кончил. И Левчик тоже... Врачи не смогли спасти захваченных бандитов. Оба отдали богу душу...
– Да мы в курсе, что им каюк, – сказал Илья.
– Откуда вы знаете?
– Так Пашка с Лыком видели, куда их на «Скорой» повезли. И ситуацию пробили... Нет Пимена. И Левчика нет. Осталось только Егора сделать, и все концы в воду... Да не вышло...
– Не вышло, – кивнула Лариса. – Потому что судьба у вас короткая. Закрывается ваша контора... Ты знал, кем раньше был Макс?
– Да знаю, – кивнул Илья. – Раньше он бабой был. А потом операция была...
– Где?
– Да здесь же и была... У Макса здесь целое отделение, где людям фейсы меняют. Типа, полная конфиденциальность....
– А если по-русски, то здесь преступникам внешность меняют.
– Да я откуда знаю, преступникам или нет. Я в эти дела не вникаю...
– Сколько у вас еще таких приемных покоев, как этот?
– Один. Нам одного хватает...
– А где пластических держат?
– А-а, так под это дело целых два коттеджа. И еще в медкорпусе несколько палат. В одном коттедже они к операции готовятся, потом клиника, ну а второй коттедж – типа реабилитация...
– Ну а разве в коттеджах нет охраны?
– Как это нет. По два рыла на каждый...
– Итого шесть человек. А ты мне только про Блина рассказывал и про Роджера. Темнишь ты, Илья, темнишь...
Лариса сунула ему в штаны пудреницу.
– Зачем это? – удивился он.
– Это специальное взрывное устройство, – соврала она. – Если вдруг операция сорвется, взрыв произойдет автоматически...
– Ты шутишь?
– А ты на своих дружков погляди и скажи, шутки я с вами шутила или нет...
– Так ты серьезно...
– Мы насчитали шестерых охранников. Плюс еще которые по внешнему периметру... А ну напрягай свою башку, кого ты еще забыл сюда приплюсовать?
– Все, больше никого!
– Тихо!
Чуткое ухо уловило скрип ступенек. По лестнице кто-то поднимался.