Пуговица. Золотая.
— Ну и…
— Подбери, пригодится.
— Зачем…
Подмастерье приподнял поля шляпы:
— Подбери. Пригодится.
***
— Ну, что видишь?
— Много-много голов.
— Якоб, ты — в двух шагах от королевского дворца. Что ты чувствуешь?
— Изжогу.
— Темный ты крестьянин…
Якоб невольно улыбнулся. Ну да, Подмастерье — колдун. Ну и что? Ну привязался он к Якобу. Ну и что? Рано или поздно скажет, что ему нужно и отвяжется.
Наверное.
— Вон, смотри, — Подмастерье рассказывал так уверенно, как будто неоднократно бывал при дворце, — Видишь два полукруглых балкона? На верхний выходит король, чтобы прочитать указ, вместе с приближенными, придворными и министрами. Те, кто не поместился — стоят на втором балконе, нижнем.
— А есть какая-то разница, кто на первом, кто на втором?
— Обычно нет. Хотя…
Подмастерье поднес ладонь к глазам:
— Забавно. Именно сегодня разница есть. На верхнем стоят сторонники короля, на нижнем — противники.
Глава 23
— Если верхний балкон упадет, — мрачно предположил Якоб, — у короля сразу станет меньше проблем.
Подмастерье замер. Он долго, внимательно смотрел на балкон, вернее даже, на его опоры.
— Нет, — покачал он головой, — Не получится. Во-первых, барона цу Шварцвальда не видно… Во-вторых…
Подмастерье вздохнул:
— Придавим этих, придут другие. Тут тоньше надо действовать.
Якоб промолчал, даже не пытаясь уточнить, каким образом его загадочный спутник собирался обрушить балкон. Судя по всему — мог.
— А где король? — спросил парень. На верхнем балконе народу было немного, гораздо меньше, чем на нижнем, но никого в короне не наблюдалось. Хотя, с другой стороны, король генерал Нец вполне мог быть и без короны…
— Король выходит последним, — уверенно пояснил Подмастерье, — Ты лучше смотри внимательнее, я тебе нескольких важных персон покажу.
— Зачем? — устало спросил Якоб, чувствуя, каким будет ответ.
— Смотри. Пригодится.
***
— Сначала нижний. Врагов нужно знать по именам. Так… Герцог Генрих цу Ротблюм…
…Высокий, огромный мужчина, с ярко-красным лицом, как бы оправдывающим фамилию и напоминающем о любимом времяпрепровождении королей Старой династии…
— …наследник Старой династии, имеющий права на престол. Причина для нелюбви к королю Вальтеру понятна: на трон хочется… За ним стоят старые дворянские рода, обедневшие при Новой династии и короле Вальтере…
— Герцог Гельмут цу Апфельмаус…
…Тоже высокий, но, в отличие от Ротблюма, худой, как щука, с лицом старого язвенника…
— …наследник Новой династии…
Якобу всегда было интересно, почему династия называлась Новой, если на трон взошел племянник последнего короля Старой, но с ним при этом не советовались, и разъяснить причины такого поименования не торопились.
— …тоже имеющий права на престол. Впрочем, права правами, а на трон его шансы ничтожны: все слишком хорошо помнят, что устроила Новая династия. Так что поддерживают цу Апфельмауса разве что книжники-философы, хоть и имеющие известное влияние…
— Граф Вальтер цу Блауфалке…
…Невысокий, худой граф, с острым крючковатым носом, размахивал руками, что-то кому-то доказывая и чуть не задевая лица соседей…
— …самый, пожалуй, ПРАВИЛЬНЫЙ враг. У Блауфальке много сторонников в армии и гвардии, большое желание получить корону, но он не хочет действовать грязно. Определенная честь у него есть, хотя человек своеобразный, с репутацией безумца. Короля не то, чтобы не любит… Считает соперником, но не врагом. Для него борьба за корону — нечто вроде увлекательной и опасной игры…
— Герцог Микаель цу Гольденберг, ага, тот самый…
…В облике Гольденберга осталось что-то неисправимо крестьянское. Широкие плечи потомственного работника, толстая, коренастая шея, лицо с въевшимся загаром…
— …разбогатевший крестьянин. Первый купец среди дворян и первый дворянин среди купцов. Его сила — в его друзьях, крупные землевладельцы и дворяне, желающие торговать. Сейчас-то это запрещено указами короля. Причина его выступления против — сейчас еще не все можно купить за деньги…
— Граф Генрих цу Гольденсаат…
Граф сверкал ослепительной лысиной и слегка выпученными глазами. Его бы в зеленый цвет покрасить — вылитая жаба…
— …бывший генерал. Его бы воля — наша страна воевала безостановочно, доказывая всем прочим, что мы — лучше всех. Вернее, что все остальные — хуже…
— Граф Герхард цу Бальтазар…
…Граф был красавцем: стройный, утонченный, черноволосый… Ослепительная дружелюбная улыбка…
— …граф зарабатывает на жизнь карточным шулерством, поэтому искренне считает, что наши законы слишком суровы. Требует, чтобы король снял все ограничения, подразумевая, что все будет можно — ему и ничего — против него. Пользуется популярностью среди столичной молодежи…
— Все? — Якоб думал, что у короля генерала Неца и так слишком много врагов набралось.
— Нет. Вон там, на верхнем балконе — последний. Герцог Вольфганг цу Юстус, бывший глава Королевского Совета…
…Пожилой мужчина, с короткой бородой и внушающим доверие лицом…
Считается верным сторонником короля, хотя, после того, как был пойман на казнокрадстве, затаил злобу. У него много сторонников среди чиновников, во-первых — благодаря многочисленным личным знакомствам, во-вторых — среди чиновников немного честных, поэтому каждый из них просто из самозащиты поддержит цу Юстуса.
— Ну, этого я знаю.
Да, тот самый. Двоюродный дядя Ирмы… Получается, он, Якоб, сдал девчонку врагу короля… Зелень красная…
— Теперь-то все?
— Ну, есть еще несколько мелких, но о них — по ходу дела. Основные враги — эта семерка.
— Давайте-ка подытожим. Против короля — старинные знатные роды, книжники, армия, гвардия, ветераны, купцы, землевладельцы, молодежь и чиновники. То есть, получается, что против него — Традиции, Мудрость, Храбрость, Деньги, Молодость, Сила и Власть. Может, они все правы?
— Можно сказать и так. А можно сказать, что против Вальтера — Косность, Оторванность от жизни, Агрессивность, Беспринципность, Вседозволенность, Злоба и Продажность. У каждой монеты — две стороны.
— Уважаемый, а кто же тогда за короля?
— А вон, смотри, верхний балкон. Граф Август цу Гроссабгрунд…
…Светловолосый граф в угольно-черном мундире был возмутительно молод и неприлично улыбчив…
— …глава Личной королевской гвардии. Ее гвардейцы набраны королем по принципу личной преданности и изменников среди них нет. Все, даже те, кто дворянином не был, получил дворянское звание. Сам граф, по слухам — бывший лесной разбойник…
— А не по слухам?
— А не по слухам — тоже. Дальше — аббат Шварцвайсского монастыря, отец Тестудос…
…Невысокий округлый монах в черной рясе осматривал площадь, полную народу, совсем не благостным взглядом…
— …официально — монахи борются с колдунами и ведьмами, а неофициально — с любым врагом короля. По слухам, все монахи монастыря — колдуны…
— А не по слухам?
— А не по слухам — тоже, — отмахнулся Подмастерье, — И герцог Бернард цу Вайсбер, владелец многочисленных мастерских…
…Если цу Ротблюм был огромен, то цу Вайсберг — колоссален. Пальцы — толщиной с запястье обычного человека, огромная голова с белой гривой волос, спадающих на плечи, могучий торс…
— А как же запрет?
— А как же близкая дружба с королем?
Подмастерье замолчал, поэтому Якоб напомнил:
— А другие сторонники?
— А все.
— Все?! Там еще много народа толпится…
— Только что толпится. Большая часть придворных и министров ждут, кто победит, чтобы примкнуть к выигравшей стороне. Не помешают, но и не помогут.
— М-да… Похоже, что короля нет потому, что он осознал невозможность победить и повесился.
— Ты плохо знаешь короля Вальтера. Он… Кстати, вот и он.
Якоб впился глазами в человека, вышедшего, почти выбежавшего на балкон.
Король Вальтер. Генерал Нец.
Высокий, вровень с цу Вайсбером, подтянутый, в темной одежде и длинном черном плаще, развевающемся за плечами. Круглая совершенно лысая голова, которой король не стеснялся, потому что не прикрыл ни шляпой, ни париком. Только корона с высокими острыми зубцами залихватски торчала набекрень. Длинные пальцы сжали перила балкона, острый взгляд колючих глаз обвел притихшую площадь:
— Слушайте все! — король отбросил подсунутый свиток с указом, — Вчера произошло ужасное злодеяние!
В голосе короля не было ни капли сожаления или беспокойства. Только ледяная, плохо скрываемая ненависть.
— Неподалеку от столицы был убит монах Шварцвайсского монастыря!
— Неподалеку от столицы был убит монах Шварцвайсского монастыря!
Толпа тихо охнула. Не то, чтобы шварцвайсских братьев любили, но убийство любого монаха — несомненное кощунство. Если конечно, это не произошло случайно…
— И брат Тарандрус был не просто убит. Его убила ведьма!!!
Площадь вскрикнула.
— Да, ведьма! — теперь король злости и не скрывал, — Нечисть до того обнаглела, что уже спокойно гуляет по стране! Убивает МОИХ верных людей! Она думает, что я спокойно буду смотреть на это! Черно-зеленой синевы! Слушайте меня!
Король перевел дыхание и чуть успокоился:
— С этой минуты столица будет закрыта для въезда и выезда. Ни один, повторяю, ни один человек не сможет приехать в нее или же покинуть ее без разрешения, подписанного отцом Тестудосом… Повторяю!
Крик короля легко перекрыл гул толпы, внезапно осознавшей, что находится в огромной и удобной, но тюрьме.
— Никто! Или с бумагой от святого отца или с монетами на глазах!
Король взмахнул рукой, как мечом:
— Мне стало известно, что колдуны и ведьмы собираются в столицу, чтобы напасть на мой дворец. Так вот! Никаких подкреплений им не будет! А тех, что уже в столице — выловят и уничтожат шварцвайсские братья! И как я сказал — так и будет!
Король Вальтер резко повернулся, полы плаща взметнулись, как огромные черные крылья. За уходящим королем шагнули гвардеец и аббат.
— Не зря… — покачал головой Подмастерье, — Не зря его называют Темным Властителем…
***
— И что мне теперь делать, уважаемый?
Якоб и Подмастерье сидели в укромной пивной, находящейся достаточно далеко от дворца, чтобы посетители не гудели ульем, обсуждая последние королевские новшества.
— А что ты расстраиваешься? Деньги у тебя есть. Живи спокойно, пока король не откроет город…
— Пока не откроет?! А если он своих ведьм выловит только через год?
— А никаких ведьм король ловить не собирается. Он закрыл город, чтобы не дать своим врагам подтянуть подкрепления…
— И убить всех врагов?
— Убить он никого не может. Я же тебе сказал, что каждый противник — не сам по себе. Убьешь Ротблюма — поднимутся старинные роды. Убьешь Блауфалке — армия. Не так все просто. Король пока не знает, что делать. Но думает, усиленно думает…
— Уважаемый, — Якоб устало взглянул на Подмастерье, — Откуда ты-то знаешь, что думает и знает король? Подслушать ты не мог, потому что всегда был рядом со мной…
Якоб осекся, вспомнив возможности Подмастерья. Тот подмигнул:
— А мне не надо быть рядом с королем. Достаточно слышать его.
Подмастерье провел рукой под полями шляпы и вытянул вперед раскрытую ладонь.
На ней лежало ухо.
Подмастерье снял с себя ухо.
Якоб вздрогнул, в этот же миг ухо рассыпалось множеством маленьких черных тараканов. Они потоком стекли на стол, где выстроились шеренгами в ровный квадрат.
— Вот так.
Якоб моргнул. На столе не было ни ушей, ни тараканов.
Колдун.
— Уважемый, это все замечательно, но мне-то что делать?
— Тебе? Тебе, чтобы убраться из столицы пораньше, нужно помочь королю справиться с его врагами.
Вот так. Ни много ни мало.
— Уважаемый, ты колдун? — прямо спросил Якоб.
— Да, — спокойно подтвердил Подмастерье его подозрения.
— Вот ты колдун, ты можешь помочь королю, хотя, розово-серая бурота, я не знаю, зачем тебе это, но при чем тут я, простой крестьянин, которого никогда не заботило, кто носит корону, да, я не имею ничего против генерала Неца, но новый король может быть не хуже…
— А может быть и хуже, — спокойно прервал Якоба Подмастерье, — Вспомни времена Новой династии. Ты просто слегка испугался ответственности.
— Слегка?!
— Разумеется, я не требую, чтобы ты вышел биться с врагами короля, блистая доспехами. Просто получилось так, что я хочу помочь королю. Мне это нужно.
— А я тут при чем?
— А тебе просто не повезло. Так получилось, что помочь мне помочь королю…
Подмастерье слегка поморщился.
— …Можешь только ты.
— Уважаемый, я обычный крестьянин…
— Напомни-ка мне, на какое расстояние обычный крестьянин может метнуть лошадь? Что-то по дороге в столицу ты не был таким растерянным.
— Потому что там я знал, что делать… Постой-ка, уважаемый колдун, а ты откуда знаешь, что происходило по дороге в столицу?
— Потому что, — улыбка блеснула из-под шляпы, — я давно за тобой наблюдаю…
— Давно?
Якоб моргнул.
Вместо колдуна на лавке напротив парня сидел очень знакомый толстый серый кот.
— Мяу! — сказал он и превратился в Подмастерье.
— Вообще-то, я предпочел бы одного из твоих братьев. Они постарше, поумнее и посильнее будут…
— Тогда почему я?
Подмастерье не улыбался:
— А если не ты, то кто?
***
Неожиданно Подмастерье оказался не на лавке напротив, а рядом с Якобом:
— Рассказывай все, — быстро зашептал он в левое ухо парня, — Всю свою историю, ничего не скрывай. Кроме одного…
— Не говори, что я — колдун, — шепот раздался справа. Якоб резко повернулся…
Справа Подмастерья не было.
— Что…
И слева. И напротив. Колдун исчез.
Якоб вдохнул и попытался успокоиться. Слишком много свалилось за раз: тут тебе и король со своими врагами и колдун в попутчиках и то, что парень заперт в столице и неожиданная вербовка его в ряды борцов за короля генерала Неца…
— Привет, парень, — раздался знакомый голос, — Долго же я тебя искала.
На скамью напротив быстрым движением опустилась девушка.
Худая, болезненно-тощая, большегрудая. В черном, непристойно облегающем кожаном костюме.
Огненно-рыжая.
Глава 24
— Добрый вечер, госпожа, — наклонил голову Якоб, вставая.
— Да сядь ты! До чего ж вы тупые! Чуть что: "да, госпожа", "нет, госпожа"…
Ведьма, та самая ведьма, что устроила погром в Штайнце, неожиданно осеклась:
— Эй, парень, а я ведь тебя знаю! Я тебя видела в том городке. Тоже все твердил, "да, госпожа", "нет, госпожа"…
— Да, госпожа, — Якоб опять привстал.
— Сядь, я сказала! А барон еще говорит, что ты — агент короля. Разве таких тупых и забитых в агенты берут?
— Нет, госпожа, — послушно согласился парень.
— Ладно, посмотрим, — ведьма глубоко вздохнула и, расширив глаза, уставилась на Якоба, — Вдруг ты — хитрый агент…
Появилось неприятное ощущение, что из глаз рыжеволосой выдвинулись невидимые палки, которые уткнулись в тело Якоба и начали двигаться по нему. Настолько ощутимым был взгляд ведьмы.
"И ведь не боится, — подумал Якоб, — Король ведь пообещал, что всех колдунов городе изведет. Очень сильная? Или очень глупая?"
Рыжая моргнула, давящий взгляд исчез:
— Ну, что я и говорила, — удовлетворенно констатировала она, — Никакой не маг, даже следов колдовства никаких… Хотя…
Она прищурилась:
— Отвечай-ка, парень, что за врожденная магия на тебе?
— Не знаю, госпожа.
— Не ври мне!
— Я не обманываю, госпожа.
— В глаза мне смотри!
"Чего она все время кричит? Уже народ оглядывается"
Мелькнула мысль, что Подмастерье, несмотря на все его трюки, вроде превращения в кота, никогда не привлекал внимания.
Якоб поднял взгляд.
Сиреневые глаза… Чуть прищуренные…
— Ну?
— Я думаю, госпожа, все дело в Волшебном колодце.
— Что за колодец? Что он делает?
— Исполняет желания, госпожа. Если бросить туда монету…
— Чушь! Сказки!
"Вот поэтому ваши желания он не исполнит…"
— Если позволите рассказать, госпожа…
— Валяй!
— Мой дед бросил монетку в Колодец желаний и загадал, чтобы его потомки были сильными, госпожа. Мой отец, и мои братья, и я — мы сильные, госпожа.
— Ха, сильные! — ведьма расхохоталась, — Ну, давай, покажи свою силу!
Она опустила локоть на стол и протянула Якобу ладонь. На руках собирается бороться?!!
— Госпожа…
— Давай-давай, не трусь!
Парень осторожно взял тонкие — теплые… — пальцы…
Бах! Одним движением ведьма припечатал его руку к столешнице. Слишком быстро.
Слишком сильно.
Парень понял, что ведьма — вовсе не так хрупка, как кажется из-за худобы. И ее приглашение померяться силой — не бахвальство.
— Давай! Не поддавайся больше!
Парень опять сжал ее пальцы. Раз!
Ведьма попыталась повторить трюк с резким рывком, но рука Якоба в этот раз осталась неподвижна. Хотя сила ведьмы была неимоверной…
— Ух ты… — рыжая нажала сильнее.
Очень сильно.
Ужасно сильно.
Этой силы хватило бы, чтобы остановить десяток лошадей.
Но не хватило, чтобы победить Якоба.
— А ты силен, парень… — ведьма встряхнула пальцами, — Давай, рассказывай!