— Дай Боже, чтобы родилась девочка! — рассмеялась Алекса. — Она с первых дней будет носить все кожаное и позировать на фотосессиях в нижнем белье.
— А если родится мальчик, я научу его всем способам, как сделать женщину счастливой. — Ник чмокнул Алексу в губы. — Мэггс, ты получишь обоих! Я сейчас отвезу жену домой, и мы быстренько сострогаем тебе второго!
— Второго? — округлила глаза Алекса. — Мне сперва надо пройти через утренние недомогания, набрать вес и выдержать схватки!
— Пустяки! Я буду за тобой все время присматривать.
— Но только в футболке «Метсов»!
— Я тут подумал о твоих рассуждениях на этот счет, — улыбнулся Ник. — Наверное, ты права: «Метсы» заслужили, чтобы ряды их фанатов пополнил еще один человек.
Алекса подняла глаза к небу и прошептала:
— Благодарю тебя, Мать-Земля!
Она пообещала себе, что непременно даст книгу с заговорами подруге. Интуиция подсказывала ей, что жизнь Мэгги тоже скоро изменится, и тогда ей очень пригодится любая помощь. Ник, словно угадав мысли жены, поцеловал ее и предложил:
— Поехали домой.
Она обняла его, и Ник вывел ее из темного закутка на свет.
ЭПИЛОГ
Мэгги.
Алекса с тяжким вздохом поставила тарелку на свой раздувшийся живот. Ее явное отвращение к недавно открытой ею способности размещать на нем объемистые предметы заставляло Мэгги поджимать губы в попытке сдержать душивший ее смех. Алекса нахмурилась еще больше:
— Перестань, Мэгги. Бедная я, несчастная! И почему она не выходит? Уже две недели перехаживаю, а доктор знай твердит одно — терпение! Я уже хочу ее родить! Вы-ро-дить!
Мэгги взяла у нее тарелку — Алекса уплела торт до последней крошки — и протянула подруге стакан молока. Ей отчаянно хотелось чем-нибудь облегчить мучения Алексы, но в данный момент помогали только сласти и растирание ног. Недавно она подарила подруге ярко-красные шлепки, украшенные цветными стекляшками, но у той, как оказалось, напрочь исчезли промежутки между пальцами.
Опершись о подлокотник серого дивана, Мэгги начала сочувственно уговаривать ее:
— Знаю, детка, как тебе фигово. Но через денек-другой ты уже будешь баюкать ее на руках и жалеть, что не удается как следует выспаться. Я слышала, они плачут не переставая.
Алекса подвигала опухшими ногами и вздохнула:
— Я все равно не сплю…
— Бедная девочка! А я ей кое-что купила. — Мэгги неожиданно извлекла подарочный пакетик и покачала им перед носом Алексы. — Прямо из Милана, от одного из ведущих модельеров детской одежды!
— Хватит покупать ей шмотки, Мэггс. Ее гардероб уже больше моего.
— И хорошо, значит, я справляюсь как надо. — Она с удовольствием наблюдала, как Алекса разворачивает обертку и вынимает черные джинсики, ярко-розовую футболочку и кожаную курточку. Комплект довершали кожаные ботиночки, усыпанные крохотными розовыми стразами. — Нравится?
— Ах, боже мой, какая прелесть! Как тебе удалось отыскать такое для новорожденной?
Мэгги просто распирало от гордости.
— Моя крестница не будет перенимать дурные манеры у ребятишек на детской площадке. Мы сами ее испортим и избалуем — чем раньше, тем лучше.
— Ник, иди-ка сюда! — засмеялась Алекса. — Посмотри, что принесла твоя сестрица!
Ник выглянул из кухни. Рассмотрев подарок, он не смог скрыть ужаса:
— Какого черта! Ты хочешь вырядить мою дочь в предводительницу байкерской шайки прямо из утробы! Ни за что!
— Не оскорбляй свою сестру! — гневно зыркнула на него Алекса. — Это прекрасный подарок! Я считаю, что лучшего костюмчика для первого появления дома просто не придумать.
— Только через мой труп, — беззлобно возразил Ник. — Пусть наденет тот, с утятами, который мы выбрали на прошлой неделе.
Мэгги откинулась на спинку дивана, чтобы было удобнее смотреть спектакль. У ее обычно безмятежной подружки теперь так круто менялось настроение, что Мэгги становилось не по себе. Все-таки гормоны — ужасная штука, хотя ее братца, кажется, такими пустяками трудно было прошибить. К тому же Мэгги сразу просекла, что Алекса упрямится, просто чтобы подурачиться. Их беззлобные перепалки напомнили ей детские раздоры с братом. Кто бы мог подумать, что эти двое самой судьбой предназначены друг другу? Но если бы не вмешался случай и не подтолкнул их к фиктивному браку, они могли бы никогда больше не встретиться. Алекса, правда, до сих пор уверяла, что виной всему любовный заговор, но Мэгги решила ее не разуверять. Пусть себе думает — вреда в этом нет.
Алекса с вызовом закусила губу:
— Мне ее рожать, значит, мне и решать насчет одежды!
— Хм, я это слышу по несколько раз на дню. Если бы я был способен сделать это за тебя, не сомневайся, давно бы родил.
— Вранье! — ощетинилась Алекса. — Все мужчины этим похваляются.
Ник шутливо вскинул руки, показывая, что сдается:
— Кто-нибудь здесь поддержит меня в наилучших намерениях? Желательно обладатель тестостерона.
Словно сам Зевс услышал его призыв и метнул молнию — в коридоре эхом разнеслись чьи-то шаги. Они миновали кухню и остановились прямо позади дивана. Мэгги медленно обернулась.
— Ах, cara, на этот раз, я думаю, Ник нисколько не лукавит! Какой мужчина не отдаст все за избавление своей женщины от страданий!
По коже Мэгги побежали мурашки — от неожиданности и… чего-то еще — ей совсем не хотелось ломать над этим голову.
Майкл Конте подошел к Нику и мягко хлопнул его по плечу. От его нарочито дружеского жеста и фирменной улыбки Мэгги сразу потянуло скорчить гримасу. Мужчины обменялись всепонимающим, чисто мужским взглядом — ни дать ни взять два самца, и один защищает другого от нападок разъяренной самки. Нику, если честно, особой помощи не требовалось. Он помог жене встать со стула, шепча ей какие-то ласковые слова и расправляя рубашку на ее раздутом животе. Нежность, сквозящая во всех его движениях и в выражении глаз, хлестнула Мэгги, словно бичом: от прежнего Ника не осталось и следа. Его сменил мужчина, обожающий свою жену и еще не рожденное дитя. Он изменился до основания, потому что наконец-то поверил той единственной женщине, которая способна любить его таким, какой он есть, со всеми изъянами.
У Мэгги перехватило в горле, но она умело загнала эмоции обратно. Боже, ну откуда взялась эта глупая зависть? Ник с Алексой заслужили всевозможного счастья, а ей пора брать себя в руки.
— Интересно, почему вы всегда оказываетесь там, где возникают какие-то проблемы, а?
Мелодичный итальянский акцент графа ласкал Мэгги слух и еще кое-какие части тела, но она не стала отвечать на его каверзный вопрос. Какого черта он вообще сюда приперся? Пятничные посещения семьи Алексы уже вошли у нее в традицию, и Мэгги с нетерпением ждала этих вечеров. Пицца, паста, кьянти… Каждую неделю их дом преображался, и для Мэгги такие встречи служили своеобразной опорой в ее донельзя разгульной жизни.
Пока в них не вторгся Майкл Конте.
С некоторых пор он стал являться к ее друзьям каждую пятницу с тортиком или пирожными, такой же вальяжный, как и его магнетические глаза-черносливины. Он вел себя так, словно никакого свидания между ними не бывало, словно он был ни при чем…
Но Мэгги знала правду.
Граф был влюблен в ее лучшую подругу.
О, Майкл, как умел, скрывал это, но от нее не могли укрыться приторные взгляды, которые он бросал на Алексу. Она слышала его итальянское воркование и смех, сопровождавший почти все слова хозяйки. Мэгги готова была удариться в отчаяние, ведь никто ни о чем не подозревал, а тем более ее брат. Однажды, преодолев вполне обоснованную ревность, он распахнул их новому приятелю двери своего дома. Странно, но любовь к Алексе заставила его снова поверить в лучшие человеческие качества.
Вот только Мэгги была не настолько слепа…
Ник метнул на нее выразительный взгляд:
— Мэгги и раньше была в нашей семье настоящей ведьмочкой. — Он лукаво улыбнулся. — Помню, однажды вечером мама привела домой очередного дружка, пьянчугу и негодяя…
— Только не говори, что все кончилось плохо, — нахмурилась Алекса.
— Для него одного. Он любил при случае меня выпороть, и Мэгги побоялась, что, как только мама уснет, он тут же прошмыгнет ко мне в спальню. Поэтому она соорудила для него ловушку. И вот однажды ночью он открывает ко мне дверь…
— И что? — нетерпеливо спросила Алекса.
— …спотыкается о протянутую бечевку, на него сваливается мокрая швабра, и он шлепается на задницу. Мы с Мэгги сразу проснулись и устроили такой гвалт, что мама тут же выставила его вон.
Мэгги, расхохотавшись, энергично взмахнула рукой:
— Подумаешь, дела! Просто мне было скучно и захотелось немного приколоться!
Майкл, воздев бровь, посмотрел на нее так, словно не понимал, что она за человек. Мэгги почувствовала прилив теплоты, потом нестерпимого жара. О черт, нет… Ни за что она не позволит ему снова запудрить себе мозги! Одного раза хватило.
Майкл, воздев бровь, посмотрел на нее так, словно не понимал, что она за человек. Мэгги почувствовала прилив теплоты, потом нестерпимого жара. О черт, нет… Ни за что она не позволит ему снова запудрить себе мозги! Одного раза хватило.
— Ладно, на сегодня развлечений хватит. Мне пора, — сказала она.
— Ага, — вздохнула Алекса, — мне тоже лучше лечь. Или, по крайней мере, положить ноги повыше и смотреть по телику всякую дрянь до тех пор, пока не стошнит. — Вдруг она замерла, раскрыв рот, и потом издала странный писк. — О боже… Я вся мокрая.
Ник посмотрел на нее:
— Детка, ты пролила молоко. Ничего страшного, я принесу тебе еще.
Мэгги только теперь оценила выражение лица Алексы, и от осознания происходящего ее сердце учащенно забилось.
— Ник, это не молоко!
— А… — Явно не понимая, что случилось, он озадаченно переводил взгляд с сестры на жену. — А что это?
— Время пришло, — зазвеневшим голосом пояснила Алекса.
— Какое время?
— Время рожать, болван! — вскрикнула от нетерпения Мэгги. — У нее воды отошли! Роды начались!
Все застыли на месте, словно в дурном ситкоме. Алекса нервно дышала, на ее штанах расплылось мокрое пятно.
И вдруг все в комнате словно взорвалось и пришло в движение. Мэгги с Алексой изумленно наблюдали за лихорадочной суетой мужчин, как будто Цыпленок Цыпа[23] в очередной раз объявил, что небеса вот-вот упадут.
Ник бросился в спальню и в мгновение ока вернулся с заранее собранной сумкой, сбегал на кухню и сгреб бутылки с водой, заодно прихватив и одеяла, как будто они по дороге уже собирались обзавестись младенцем. Майкл лихорадочно набрал на мобильнике номер матери Алексы и велел ей ехать в роддом. Затем Ник кинул графу ключи от своей машины, словно на улице бушевала пурга и мотор мог сразу не завестись — пусть даже у его гребаной «БМВ». Майкл тут же исчез, и Ник ринулся вслед за ним по коридору, хлопнув напоследок гаражной дверью.
Мэгги недоуменно поглядела на подругу:
— Что они задумали, черт их возьми? На дворе же не пятидесятые годы! У тебя даже еще схватки не начались.
Алекса вздохнула и начала тереть спину:
— Когда они разволнуются, их мозг, как бы сказать, на какое-то время обескровливается. И не их в этом вина.
— Наверное, да. Ты переоденешься перед тем, как ехать в роддом?
— Хорошо, что подсказала. Я сейчас. Не уходи никуда, иначе Ник с ума сойдет, когда вернется.
— Ладно.
Мэгги начала убирать со стола грязную посуду. В этот момент в коридор вбежал запыхавшийся Ник и ошалело поглядел на нее:
— Ты можешь пока накормить и выгулять пса? Я сейчас звонил акушерке и сказал, что мы уже едем. Спасибо, Мэгги, увидимся в роддоме. — С этими словами он схватил сумку и был таков.
Глядя на захлопнувшуюся за ним дверь, Мэгги задумчиво допила вино из бокала, гадая, когда же ее брат заметит, что его жены нет с ним в машине. На лестнице показалась Алекса в спортивных брюках и чистой футболке. Тяжело спускаясь по ступенькам, она поинтересовалась:
— А где Ник?
— Уехал.
Алекса что-то пробормотала сквозь зубы, а потом спросила:
— Ты что, шутишь? Это мне напоминает одну серию из «Я люблю Люси»![24] Помнишь, когда Рики уехал в больницу, а ее забыл дома?
— О господи, обожаю этот эпизод! А тот, с шоколадом, помнишь?
— Конечно! — засмеялась Алекса. — Она не успевала заворачивать конфеты, поэтому все время совала их себе в рот. Не любить Люси просто невозможно!
— Точно!
Дверь распахнулась, и в прихожую ввалились Ник с Майклом, отчаянно озираясь, словно в поисках некой важной пропажи. Например, жены-роженицы.
— Что ты здесь делаешь?! — завопил Ник. — Я думал, ты уже в машине!
— Мне нужно было переодеться, — фыркнула Алекса. — И еще мы обсуждали любимые серии из «Я люблю Люси». И не ори на меня, иначе я попрошу Мэгги отвезти меня в роддом на другой машине.
Ник от удивления разинул рот:
— Я не собираюсь обсуждать с тобой какую-то Люси! Роды же начались — пора ехать! — Осознав, что слишком зарвался, да еще перед женой на сносях, Ник перевел дух и сказал гораздо спокойнее: — Извини, милая, я от волнения сам не свой. Ты готова?
Алекса немедленно расцвела улыбкой:
— Да!
Она прильнула к Мэгги, обняла ее и поцеловала. Взгляды подруг встретились, и в глазах обеих на мгновение промелькнуло что-то глубинное, очень женское, некая извечная истина.
— Роды начались! — взволнованно прошептала Алекса.
Мэгги сморгнула неожиданно набежавшие слезы и крепко стиснула ее руки в своих:
— Давай, не подкачай, детка! Я скоро к тебе приеду.
— Люблю тебя.
— И я тебя!
— Алекса! Нам пора, поехали!
Алекса заковыляла к выходу. Еще некоторое время были слышны их возбужденные смешные препирательства, а затем в доме стало тихо-тихо. Роды начались… Мэгги прижала пальцы к губам. Теперь все изменится… В комнате потянуло сквозняком. У Мэгги от волнения перехватило дыхание. Запахло риском — и опасностью.
— Они больше не будут прежними.
Она подняла голову — волчица, почуявшая самца. Майкл направился к ней неторопливой грациозной поступью, словно подкрадываясь к добыче. Мэгги решила на этот раз не отмалчиваться:
— Да, не будут. Они станут сильнее.
Уголок его губ изогнулся в полуулыбке.
— Вы будто бы чем-то угрожаете мне, cara? Мы с вами уже столько раз вместе ужинали, а вы не удостаивали меня и словом. И глядите вы на меня так пытливо, словно хотите уличить в краже фамильных драгоценностей. Мои гостинцы хозяевам вы подвергаете осмеянию, мои любезности презираете. Может быть, теперь, когда мы одни, вы выразитесь яснее? Что у вас на уме?
Почувствовав прилив гнева, Мэгги с радостью поддалась ему и выпалила:
— Я все знаю, граф! О, вы умело скрываетесь, но я уже изучила все ваши инсинуации! Вы только и ждете, как бы остаться наедине с Алексой! И Ника приручили, чтобы он ввел вас в свой дом! Я все замечаю, и не думайте, что, пока я рядом, вам это сойдет с рук!
Она пошла ва-банк, но граф не выказал ни толики удивления, не отпрянул от нее в нарочитом возмущении. В его глазах на краткое мгновение промелькнула какая-то искра, но тут же погасла. Он склонил голову и поглядел на Мэгги, изучая и едва ли не раздевая ее взглядом:
— Вы и вправду в это верите?
Все ее тело победно зазвенело: граф даже не пытался опровергнуть ее обвинение.
— Да!
— Понятно. Стало быть, даже если я опротестую ваше заявление, мои слова не будут иметь никакой силы, раз уж вы были столь откровенны?
— О, вы хитрец, Майкл, но я хитрее! И тылы мои покрепче.
В его голосе, откуда ни возьмись, появилась уважительная нотка.
— Как же, как же! Ведь это ваши близкие и любимые, так? — Он не стал дожидаться ее ответа. Учтиво кивнул и сказал на прощание: — Пожелаю вам bella notte, cara.[25] Увидимся в роддоме. А насчет остального — время покажет.
Он ушел.
Мэгги некоторое время смотрела на захлопнувшуюся входную дверь, пока в комнате не послышался негромкий топот: пес, словно почувствовав смятение гостьи, присел в утешение у ее ног. Мэгги почесала ему за ушами, поправила бандану «Метсов», и понемногу умиротворение пса передалось и ей.
Майкл Конте любит играть в игры… И пусть. Все равно она ни за что не позволит ему обижать Ника и Алексу.
Ни за что…
— Пойдем, малыш! Я тебя покормлю, везде приберусь, а потом поеду встречать вашего нового члена семьи.
И все-таки Майкл Конте почему-то волновал ее мысли, тело и покой. Сердце она сразу исключила из этого списка. Слишком много гадостей вместила жизнь — Мэгги за долгие годы превратилась в Железного Дровосека. У нее теперь и сердца-то не было.
Но на ум ей вдруг пришел любимый фильм про Мэри Поппинс. Кажется, издали и вправду подул ветер перемен, и отныне все будет иначе. Смешно…
Мэгги встряхнула головой, чтобы отогнать предчувствие, и принялась за дело.
БЛАГОДАРНОСТИ
Писательство требует уединения. К счастью, общество любовных романисток состоит из отзывчивых, влюбленных в свое дело профессионалок, всегда готовых подбодрить или дать хорошего пинка ради завершения твоего произведения.
Благодарю моих друзей в Twitter, которые не давали мне грустить и закисать в одиночестве, а также всех замечательных авторов «в теме», которым было не жаль времени на помощь в продвижении коллеги.
Я рада сказать отдельное спасибо группе «4BadMommies». Всем нам хочется при падении приземлиться на соломку, а эта группа всегда успевает ее подстелить. Венди С. Маркус, Реджина Ричардс и Эйми Карсон — вы, девчонки, просто отпад! Прошлогодние соседки по комнате в нью-йоркском отделении «RWA National»: Эбби Кантрелл, Мэгги Марр, Мэйси Йетс — не слишком ли мы тогда зажигали? Давайте в этом году продолжим!